О любви, красных щеках и ласковых взглядах

      Чонгук никогда бы не подумал, что встречаться с Тэхёном — настолько крышесносно. Да, конечно, они жили вместе в одной комнате уже около года с того момента, как Гук поступил в универ, и он знал все странности и страхи старшего. Знал всё: какую еду предпочитает (он не переносит острое), во сколько ложится спать (очень поздно, часто Чонгуку приходится его буквально умолять лечь спать, пока тот рисует в порыве внезапного вдохновения), что в книгах у него хранятся сушёные листочки для какого-то очередного безумного проекта, что Тэхён без ума от бигбэнг, а ещё готов буквально пищать (Чонгук проверял), когда ему дарят дорогущие кисти для акварелей или для масла (потому что они правда дорогие, и Тэхён, простой студент, не может себе их позволить). Конечно, он знает намного больше. Он правда знал о Тэхёне всё. Ну, или почти всё.       Он не знал, что Тэ окажется настолько страстным. Этот чёртов соблазнитель заставляет Чонгука облизываться каждый раз, как надевает короткие шорты или так легко зовёт вместе принять душ, выбивая из Чонгука весь воздух, ведь теперь, как он себя оправдывал, можно — они ведь встречаются! Так-то оно так, вот только Чонгук, у которого кровь чаще всего находится где-то рядом с членом (особенно, когда Тэхён рядом, а он рядом почти всегда), но который отчаянно оттягивает момент первого раза, совсем не считает, что принять душ вместе будет правильным решением. Во-первых — заниматься сексом в душе это, несомненно, охрененно, он уверен, хотя не пробовал (просто с Тэхёном в любом случае будет охрененно), но заниматься сексом в общем мать его душе как-то не очень. Во-вторых — он просто-напросто не сможет принять душ с Тэхёном вместе без последующего продолжения. Особенно, учитывая, что тот его уже на протяжении месяца буквально испытывает. Выдержка Чонгука и так трещит по швам, когда Тэхён наглым образом своими грёбанными пальцами проходится по его паху, при этом невинно моргая глазами. Если он всё же решится принять душ вместе, то целым Тэ оттуда не выйдет.       Как бы Чонгук этого ни хотел, он всё ещё остаётся из них обоих самым благоразумным. Когда Тэхён идёт на поводу у чувств и желаний, Чонгук старается обдумать всё и решить, стоит ли. К тому же, они встречаются всего месяц. Для него это всего месяц. Для Тэхёна — уже целый месяц. Но то, что они знакомы всю жизнь — не считается, что бы Тэ там ему не говорил на ушко, пытаясь уговорить взять его. Чонгук не хочет, чтобы это случилось просто потому что они хотят этого. Ему кажется, что стоит побыть вместе хотя бы немного, потому что так сразу переспать с Тэхёном было бы слишком низко с его стороны. В конце концов, он, конечно же, любит тело Тэхёна и готов восхищаться им целыми днями, но ещё больше он любит его душу, и отношения для него — не только секс. Конечно, Тэхён такой же. Он не раз говорил о том, за что именно любит Чонгука. Просто Тэхён… Он просто Тэхён. Он всегда был таким — взрывоопасным, желающим получить всё и сразу.       Хотя, честно сказать, у Чонгука остаётся всё меньше и меньше выдержки. Каждый раз, когда Тэхён как бы ненароком трётся о его пах задом, когда стонет в поцелуй, когда кусает его шею, когда надевает шорты, когда возвращается из душа в одном полотенце, когда прямо перед Чонгуком, блять, переодевается (было даже такое), у парня в голове красной строчкой пробегается слово «секс», и это явно ненормально. Он никогда не был так помешан на человеке. Ну, конечно, был, но не настолько, пока не оказалось, что его чувства взаимны. Теперь, когда можно, но когда он старается сдерживать сам себя, становится труднее. Особенно, когда Тэхён, кажется, соблазняет его, как может.       Тэхёну ведь даже соблазнять его не нужно — Чонгук в любом случае хочет его всегда. Стоит ли говорить о том, как трудно ему приходится, когда Тэхён приводит придуманный им же план по соблазнению в действие?       Но встречаться с Тэхёном правда крышесносно. Это намного круче дружбы, потому что ранее существующие барьеры спадают: он теперь вполне может не отпустить Тэхёна одного поздней ночью за рамёном, имеет право держать его за руку, целовать в коридорах института, спать в обнимку. Теперь Чонгук может в любой момент подойти к нему сзади и поцеловать, а ещё усадить на свои бёдра, при этом глубоко целуя. Они делают это буквально каждый вечер, потому что удержаться, когда можно, нельзя. Честно говоря, Чонгук даже не всегда понимает, когда Тэ оказывается на его коленях, но это и не важно. Важно то, что он может его трогать, что может сплетаться языками, может делать всё, что угодно.       Вот и сегодня он не успевает понять, когда старший оказывается сидящим на его бёдрах. Чонгук помнит только, как вернулся из душа, а Тэхён тут же налетел на него в этих своих коротких шортах. Иногда ему кажется, что жить с Тэхёном в одной комнате опасно, потому что это какой-то пиздец, особенно для ещё не до конца сформировавшегося организма Чонгука, у которого уровень гормонов зашкаливает каждый раз, когда он думает о Тэхёне и его пышной заднице в своих руках. Кстати, прямо сейчас она правда в его руках. Он сжимает мягкие упругие половинки, пока сплетается языком с тэхёновым и теряет связь с мозгом, потому что это всё слишком круто.       Руки Тэхёна зарываются в его мокрые длинные волосы, пока широкие чонгуковы ладони глядят ту самую задницу. Чонгук понимает, что, кажется, теряет контроль над ситуацией, но он не успевает подумать об этом слишком долго, чтобы понять, что пора остановиться, потому что Тэ трётся о его уже вставший член, который выпирает из грёбаного полотенца, в котором он вернулся из душа. На этот раз он, кажется, правда проигрывает Тэхёну, потому что полотенце уже давно оказывается на полу, а его член с явным намёком проходится между тэхёновых половинок.       Обычно Чонгук не позволяет себе распускать руки, потому что боится, что не сможет удержаться от продолжения, но сегодняшний запал Тэхёна действует на него опьяняюще. Их языки сплетаются слишком глубоко, а тяжёлое дыхание и жар внизу живота говорят о том, что оба хотят, и Чонгук не в силах больше противостоять, потому что правда устал контролировать это, когда Тэхён такой невозможно привлекательный и сексуальный.        — Значит, ты поменял своё мнение, Гук-и? — горячо выдыхает Тэхён в губы младшего, пока тот оглаживает его тело, забираясь руками под свою же футболку. Его футболки на Тэхёне смотрятся нереально. Тэхён немного меньше него, поэтому футболки большеваты, и это заставляет Чонгука испытывать странное удовлетворение.        — О чём ты? — хмурится Чонгук, когда тянется к тэхёновой шее. Прежде, чем Тэ отвечает, он засасывает кожу, заставляя его сдавленно простонать. Чонгук знает, что он очень чувствительный, и обычно этим не пользовался, потому что мало ли к каким последствиям это могло привести, но сегодня — другой случай. Он посылает к чертям всё, ради чего сдерживался месяц. Честное слово, нужно было сделать это раньше.        — Я говорю о том, что ты всё же хочешь секса со мной? — у Чонгука кровь в пах приливает, окатывая жаром, когда он слышит в одном предложении упоминание о Тэхёне и сексе. Это кажется сумасшествием. Кажется, он сдерживался слишком долго, чтобы терпеть сейчас. Как же это называется… Недотрах? — Ну, то есть, ты несмотря на то, что мы встречаемся всего месяц, решил пойти против своих правил? Я думал, ты уж никогда не сделаешь этого. Ты был слишком правильным для этого… Ох… Гук-а, — последнее Тэхён тянет, потому что Чонгук, разгорячённый его словами и желающий заткнуть оказывается разговорчивого в постели парня хоть ненадолго, кусает мочку уха.        — К хренам все правила, — отвечает Чонгук, стягивая с Тэ футболку, пока тот посмеивается. — Ты вообще видел себя? Я, блять, не могу так больше. Достало уже то, что ты такой! — Чонгук припадает губами к ключицам парня, пока тот откидывается назад.        — К-какой? — сдавленно спрашивает Тэхён, карябая пальцами пресс младшего и закусывая губу в удовольствии. Он безумно любит чонгуковы мышцы, об этом все знают уже очень давно, но сейчас всё ощущается намного ярче. Он заводится сильнее из-за того, что сильные, обвитые венами, с перекатывающимися мышцами руки Чонгука сейчас трогают его, запуская ладони под ткань шорт.       Чонгука же нереально заводит то, каким податливым сейчас стал всегда колючий Тэ. Обычно он не поддаётся никому и ничему, делает так, как хочет, но сейчас, вопреки всем ожиданиям Чонгука, подается на все его касания, делает так, как Гуку нравится. Он думал, что в постели Тэхён будет другим. Не то чтобы он сомневался в том, кто будет сверху, нет. Он просто не ожидал увидеть такого Тэхёна.        — Пиздецки вкусный, — Чонгук облизывает возбуждённый сосок, прикусывая. — А ещё ненасытный и безумно горячий. А ещё твои короткие шорты слишком короткие! В них вообще есть смысл? — хотя Чонгук подозревает, почему Тэ надевает эти шорты на протяжении вот уже двух недель, он должен удостовериться.        — Смысл был в том, чтобы заставить тебя снять их с меня, — Тэхён улыбается по лисьи, заставляя Чонгука зарычать и опрокинуть его на кровать. Его предположение было верным. Значит, этот чертёнок правда соблазнял его. — Кажется, у меня получилось? — он откидывает голову назад, когда Чонгук снова выцеловывает его шею. Да, у него однозначно получилось. Вместо ответа Чонгук решает показать, что это так.       Он склоняется, выцеловывает дорожку от ключиц к низу плоского живота своего парня, пока руками проводит по бокам — тело Тэхёна идеально. Тэхён под ним изгибается, зарывается руками в его волосы и оттягивает, пока Чонгук оторваться от медовой кожи не может и ловит нереальный кайф от того, что может делать Тэхёну приятно. Правда, некоторое время спустя он всё же отстраняется, потому что снять с Тэхёна грёбаные шорты оказывается намного более важным делом, тем более при том, что на них уже видно пятно от смазки.       Он слишком быстро, в спешке снимает шорты с длинных ног Тэхёна, попутно снимая и его нижнее бельё и открывая вид на довольно большой, подрагивающий от возбуждения член. Тэхён — сплошная эстетика. Чонгук буквально пожирает парня глазами: он невероятен. В комнате горит всего одна настольная лампа, поэтому свет сейчас приглушенный, а множество теней не дают рассмотреть всё полностью, от чего хочется прикоснуться сильнее и почувствовать ярче. Тэхёново тело буквально божественно, его плавные изгибы манят, и Чонгук, откидывая вещи куда-то в сторону, срывается, выцеловывая его длинные ноги. Он оставляет на внутренней стороне бёдер укусы, пока Тэхён шепчет что-то, стараясь не стонать слишком громко — они всё-таки в общежитии, где стены тоньше, чем картон.       Хотя, если честно, Чонгуку хочется, чтобы Тэхён был громким. К чёрту осторожность, он просто хочет всего Тэхёна. Хочет сделать ему максимально приятно, чтобы он просил больше. Хочет слышать, насколько ему сейчас хорошо. Когда в его голову приходит совершенно сумасшедшая мысль, он, странное дело, не удивляется (проживание с Тэ в одной комнате даёт свои плоды). Наоборот, идея кажется безумно хорошей.        — Хочешь, чтобы я отсосал тебе? — спрашивает, нависая над парнем. Тэхён в ответ стонет, окидывая голову назад и закатывая глаза. Чёрт подери, ему так хорошо от одних только слов Чонгука. Если Гук испытывал удовлетворение от того, как хорошо смотрятся на Тэ его футболки, как можно описать то чувство, которое окутывает его сейчас?       Хотя Тэхён не отвечает, Чонгук понимает всё правильно, и в следующую же секунду спускается ниже, накрывает розовую головку губами, играясь. У Тэхёна перед глазами искры и он, кажется, не может дышать, потому что никак не был готов к тому, чтобы Чонгук правда сделал это. Он рассыпается на мелкие кусочки под младшим, пока тот вбирает всё больше и больше, в перерывах чмокая головку. И это настолько пошло, настолько хорошо, что Тэ закрывает глаза, не в силах справиться с происходящим. Есть что-то особенное, горячее и возбуждающее, когда актив делает минет пассиву.       Становится хуже (лучше), когда Чонгук, водя головой вверх-вниз и облизывая его член, проникает пальцами внутрь, растягивая, перед этим смазав пальцы. На этом моменте Тэхён кончается. Он никогда не испытывал что-то подобное, и это настолько феерично, что он не знает, в какое именно место направить всё своё внимание, потому что волны удовольствия накрывают его с уже двойной силой. Его член во рту Чонгука, пальцы Чонгука в нём. Он никогда бы не подумал, что это правда произойдет.       Ему кажется, что он на грани того, чтобы кончить, но Чонгук, судя по всему, уловив это, выпускает член изо рта и вытаскивает пальцы из уже растянутого входа. Тэхён стонет несколько разочарованно, потому что он, забывшись в ощущениях, уже готов был поддаться оргазму, а Чонгук наглым образом оборвал его и это даже нечестно. Тэхён ведь так давно хотел, а теперь Чонгук, дав зелёный свет, снова включает красный. Хотя, ему не на что жаловаться, потому что потом Чонгук целует его, сплетая язык и заставляя Тэ вновь забыться.        — Презерватив? — нетерпеливо спрашивает Чонгук, кусая шею старшего, пока тот руками обвивает его шею, ногами талию и ногтями проводит красные полосы по чонгуковой спине. Тэхён шепчет что-то неразборчивое в ответ, из чего Чонгук делает вывод, что он может быть в ящике рядом с кроватью, и, о боги, он находит его там. Хотя обещает себе после спросить Тэхёна о его появлении, сейчас важно не это. Он быстрым движением под жарким и полным желания, даже жадным взглядом Тэхёна разрывает пакетик и раскатывает его по члену, при этом стараясь не застонать, потому что самому хочется до звёздочек перед глазами.       Но прежде, чем толкнуться внутрь, он целует Тэ ещё раз, глубоко, мокро, пока руки его блуждают по отзывчивому телу. Он приставляет головку ко входу, но не спешит, имитируя толчки и заставляя Тэхёна утыкаться в свою шею и стонать от того, что не получает желаемого, когда оно настолько близко. Тэхён несколько раз даже позволяет себе сматериться, потому что терпеть уже невозможно, на что Чонгук толкается сильнее, но не входит. Он сам на грани, хочется до безумия, но подразнить старшего и почувствовать над ним свою власть хочется ещё сильнее. К тому же, плохие слова из уст правильного Тэхёна (он, вообще-то, никогда не матерится) — это то, ради чего стоит немного помучить себя.       Но когда Тэхён откидывает голову на подушку, открывает глаза, затуманенным взором смотрит в чонгуковы, а после просит:        — Гук-а, возьми меня уже…       Не дать ему желаемое невозможно.       Следующее, что Тэхён помнит — Чонгук везде. Он снаружи, где его сильные руки сжимают тэхёнову талию, он внутри, где его язык влажно и жарко сплетается с тэхёновым, а член двигается внутри него. Это настолько невероятно, что он даже не верит собственным ощущениям, потому что так хорошо быть просто не может.       Чонгук заполняет его всё глубже, а Тэхён стонет в поцелуй, руками цепляясь за сильные плечи младшего, потому что это настолько нереально, что он забывает самого себя, но не Чонгука.        — Боже, как хорошо… — стонет Тэ, и Гук не может с ним не согласиться.       Он двигается внутри Тэхёна и это так… реально. Его тело горит, а сознание плавится от одного лишь осознания того, что они правда прямо сейчас занимаются сексом, но он не думает об этом долго, потому что наблюдать за мечущимся по постели Тэхёном и входить в него, выбивая низкие стоны — намного важнее. Он подумает обо всём завтра. И о том, почему не сделал этого в тот самый вечер, когда признался, и о том, что он большой придурок, раз серьёзно не сделал этого раньше, мать вашу!        — Хочу тебя по-другому, — шепчет Тэхён в губы Чонгука и, внезапно толкая его на спину и усаживаясь на бёдра, направляет член в себя, беря всё в свои руки. Чонгук даже понять не успевает, что происходит, когда Тэхён медленно, раскрыв рот в немом стоне и откинув голову назад, двигается на нём. Чонгук позволяет ему побыть главным и всё, что делает, — кладёт руки на его талию и помогает движением своих бёдер, наблюдая.       Тэхён в тусклом освещении нереально красив: его волосы растрёпаны, губы алые от долгих поцелуев и покусываний, глаза закатываются в удовольствии, а гибкое тело красиво выгибается, являя Чонгуку на свет лишь ореолы сосков, головку подрагивающего члена и немного подтянутого живота. Безумно привлекателен.        — Ты настолько красив, малыш, боже, — стонет Чонгук. Он не может насмотреться на Тэхёна, такого нереального и безумно привлекательного во всём. Тэ красив всегда, но сейчас красив по-особенному. Он запретно сексуален.       Чонгук невольно сжимает руки на его талии крепче, рычит, удерживая на месте и вновь управляя процессом: толкается с силой, так, что Тэхён распахивает глаза и кричит его, Чонгука, имя. Гук же упивается, толкается быстрее, сильнее, глубже, задевая простату каждый раз и в конце концов заставляя Тэхёна упасть на самого себя.       Он выдыхает ему в губы, стонет прямо в них и скулит, просит быть ещё быстрее, когда язык Чонгука проходится по его губам. Младший выполняет просьбу, толкается так глубоко, как может, заставляя Тэхёна закричать снова. Кажется, завтра от соседей им будет полная крышка, но это ли важно сейчас? Честно говоря, как Чонгуку, так и Тэхёну абсолютно плевать, потому что им обоим сейчас настолько хорошо, что они забывают обо всём на свете.       Тэхён утягивает Чонгука в смазанный, даже грязный поцелуй, но даже это не волнует их сейчас. Главное — касаться, ощущать друг друга везде, что они и делают. Чонгук толкается быстрее, целует яростнее, когда ощущает влагу на прессе и дрожь тела. Он целует кончающего Тэхёна глубже, толкается последний раз и изливается сам с глухим «Тэхён» на губах. Перед их глазами звёзды, так хорошо, как не было ещё, кажется, никогда.       Тэ лениво сползает с Чонгука, плюхается рядом на живот и часто дышит, отходя от оргазма, накрывшего волной, пока Гук выбрасывает презерватив в ведро с мусором и устраивается так, чтобы видеть полностью умиротворённое лицо Тэ. В его сознание медленно приходит то, что Тэхён кончил без помощи, и это… Это грёбаный пиздец.        — Мы сделали это, — это первое, что прозносит Тэхён, заставляя Чонгука невольно усмехнуться. Тэхёновы пальцы в это время прячутся где-то в волосах младшего, а рука Чонгука покоится на его пояснице.        — Если бы не твои шорты, этого бы не произошло, — хмыкает Чонгук, спуская руку на мягкие половинки и сжимая их.        — Плюс твоя разморённость после душа, усталость после учебного дня, — подмигивает Тэхён, хихикая. На его щеках вдруг появляется румянец, и это так очаровательно, что Чонгук не может отказать себе во внезапном желании — целует его щёки, заставляя Тэ рассмеяться. — Не думал, что это произойдёт, но это было охренеть как обалденно. Честно говоря, я думал, ты будешь неуверен в своих действиях, потому что… ну… — Тэхён закусывает губу, и если бы они десятью минутами ранее не занимались сексом, Чонгук бы сказал, что он смущается.        — Ты правда думал, что я не знал, что нужно делать? — Чонгук прозносит это так, что они оба всё понимают. Щёки Тэхёна вспыхивают. — Серьёзно, Тэ, как только мы начали встречаться, я был обязан узнать все ещё не узнанные мной тонкости секса с парнем, потому что подозревал, что не продержусь слишком долго.        — О боже, ты правда смотрел… Господи, Чонгук, нет, не говори ни слова, иначе я… Ох, чёрт! — Тэхён прячет своё лицо в ладонях, пока Чонгук смеётся. Тэхён невероятен, и Чонгук не понимает, как в этом человеке может соединяться бешеная сексуальность с невинным смущением.        — Вообще-то мы говорили о другом. Ты соблазнил меня. Можно ли считать это изнасилованием в некоторой степени? — Гук выгибает бровь, а Тэ в шутку бьёт его ладонью в плечо. — Ты правда всё так спланировал?        — Не думал, что всё получится. Ну, знаешь, ты никогда не поддавался, поэтому я сомневался, — улыбается Тэхён, устраваясь поудобнее, когда Чонгук накрывает их одеялом. — Знаешь, теперь ты должен мне за весь тот месяц, что я мучился.        — Вот как? — хмыкает Чонгук, пальцами пробираясь к ещё растянутому входу Тэхёна и наблюдая за тем, как он прикрывает глаза в предвкушении. — Можем повторить, малыш, — он вмиг оказывается над старшим, утягивая его в ленивый поцелуй, пока тот выгибается и стонет от пальцев Чонгука в нём, потому что они каждый раз задевают комок нервов, заставляя тело дрожать.        — Можем, — соглашается Тэ, кладя руку на член младшего и следя за огоньками в его глазах прежде, чем поцеловать жарче.