= XXI =
Мэнорбир, Скайфог (Мир Уортингтона), Периферия 29 августа 3017 года Поспать Элайзе, конечно, не удалось. Вызов пришёл от лейтенанта Бхутто – старшего офицера «Вонючки», находившегося в это время на вахте. Затормозив менее чем в тысяче километров от поверхности Скайфога и не выходя на орбиту, дропшипы Уортингтона начали снижение. Как и ждала Элайза, не прямо им на головы: место посадки располагалось в шестидесяти километрах к северо-западу, за теми холмами, где пытался укрыться покинувший крепость Абдул-Джаббар. Обнаруживший в апартаментах бандитского короля навороченную – практически, настоящий лостех – кофе-машину и разобравшись с её управлением, Уилбур соорудил коммандеру и себе по чашечке карамельного латте. Затем ещё по одной. Элайза сидела в кровати, обложившись подушками, пила кофе и изучала развёрнутую в воздухе с голопроектора карту окрестностей. Почти весь календарный день 29 августа на Скайфоге будет царить ночь, и вряд ли Уортингтон атакует по темноте. Уж если он приземлился в сторонке. Однако же, расслабляться не стоило. Элайза отправила лэнс Утпата на разведку. Три быстроходных «ассасина» и «уосп» обогнули холмы с запада и в распадке у мелкой речушки столкнулись с дозором Уортингтона – «вулканом» и «феникс-хоком»; когда на радарах замаячили ещё и отметки «шэдоу хока» и «вольверайн», Утпат приказал отходить. Больше сюрпризов не было. Через какое-то время Элайза обнаружила себя проснувшийся на всё той же груде подушек. -- Сколько..? – спросила она, подскочив. -- Четыре часа. С половиной, – добавил Уилбур. – Поспи ещё, пока всё спокойно. -- А что… -- Всё в порядке. Не рассвело. Ударный лэнс вернулся в крепость, Бизос ушёл со своими в патруль. Я обходил караулы: всё тихо. Виртанен отбил своих, отделение Фултона чинит «уосп». Лэнс-капрал Ефрем Фултон был командиром одного из двух отделений технического обеспечения роты Элайзы. Коммандер кивнула. -- У меня лицо сильно опухшее? – спросила она. -- А… нет. Ну… в общем, не сильно. – Уилбур склонился над ней и поцеловал. – Поспи. Встать по тревоге успеешь.* * *
Миранда Агилера по прозвищу «Бегемот» была рослой и крепкой девахой под метр девяносто, с широкими плечами, крепкими мышцами и объёмистой задницей, вполне погонялу под стать. Ей бы ещё сиськи побольше, лениво размышлял Брайен Чавес, а впрочем, и ладно, у Кэт они тоже невелики. Кэт чёрная и поджарая, Миранда же белая и волос отливает рыжиной, и здоровá почти как мужик. Пить, кстати, тоже предпочитает крепкое. Когда Брайен вливался в наёмничий лэнс, они тяпнули вишнёвого шнапса, от которого с непривычки у него сорвало крышу; очухался он уже в одной койке с Мирандой. «А ты не слабак», похвалила она. «Что дальше – по палке или по стопке?» «То и другое!» решился он, и не подвёл. Здесь и сейчас, конечно, налегать на крепкое не стоило. Это в полёте у них было время просохнуть, но не на войне, когда того и гляди, поднимешься по тревоге в бой. Где голова у мехвоина должна быть свежей, не пьяной. Пехота может идти в атаку, принявши на грудь сто грамм, но уставной напиток мехвоина – апельсиновый сок; пиво, вино и разное крепкое только в тылу, когда воевать не предвидится. Зато добрый трах боеспособности не помеха. Сам среднего роста, но хорошо сложённый, с рельефными мышцами под оливково-смуглой кожей и коротко стрижеными чёрными волосами, Брайен был бы завидным женихом, даже не будь старшим сыном хозяйки доброй половины пахотных земель Дайнмар-Майорис. Хоть и считалась она арктическим миром, переживающим самый разгар ледникового периода, но были там тёплые тропические долины, согретые сверху солнышком, снизу же вулканическим теплом. Солнце там, кстати, нормальное, класс G4, не эти красные угольки – что Балават, что Скайфог. Можно назагораться вдоволь; и Кэт бы понравилось. Кэт… правильно она держит дистанцию, их семьи не станут родниться. Мать собиралась отдать его за старшую дочку Каррерасов, решив между делом вопрос с рудниками Лос-Альтоса, из-за которых их семьи три раза уже воевали за последние двадцать лет. Если не выгорит, что ж, и у молодой баронессы Кесада подрастают девчонки. На Аддасар – родину Кэт – в двух прыжках от их мира, да к ведьмам-язычницам, мать его точно не пустит. Кой чорт он об этом сейчас думает? По трезвяку, не иначе. Кэт… -- Эк пригорюнился, даже конец поник… – Миранда поймала его губами. И рот у неё был широкий, с большими губами; немаленьких тоже размеров член Брайена она атаковала так, будто хотела заглотить без остатка. Мысли о Кэт, семье и дайнмар-майорской политике вылетели из его головы. -- Давай теперь сзади, – потребовал он. Наёмница подчинилась. С ней было всё просто: выпивка, трах и шагаешь в строю плечом к плечу. Её мамаша, тоже мехвоин-наёмница, лет тридцать тому назад остепенилась и вышла замуж за лиранского купца, оставив свой «шэдоу хок» дочке в наследство. Сама же и научила дочку военному делу; как только Миранде исполнилось восемнадцать годков, она свалила из отчего дома и за следующие семь лет преодолела пол-Сферы, от Галатеи – Звезды наёмников – до здешних мест. И непохоже, чтобы сопутствовавшие этому приключения ей не нравились. Уж всяко, они были круче, чем жизнь добропорядочной лиранской купчихи… или канопианского дворянина. Оглаживая объёмистый зад подруги, Брайен засадил ей на всю длину. Ох, как она заорала! В постели Миранда всегда громко стонала и кричала в голос, и Брайена это даже начало заводить. Вытянув руку, он сгрёб мирандину грудь, качающуюся взад-вперёд в такт их совместным движениям. Вот это уже заводило Миранду… Коммы зазвонили одновременно у обоих. Зашлись пронзительной трелью срочного вызова в тот самый момент, когда оба почти поднялись на гребень волны наслаждения, к самой отметке «оргазм». Миранда протянула, было к своему руку, но Брайен оборвал её и нечленораздельно рыкнув закончил дело. Коммы зазвонили опять. -- Да! – нажимая приём, отозвался Брайен. -- Пизда! – взревел комм голосом сержанта Бизоса. – Чавес блядь! и Бегемот! живо блядь ноги в руки и по машинам!* * *
-- И на хрена было так вот орать? – спросила Миранда на приватном канале, где слышать её мог только Брайен. – Я уж подумала – враг у ворот, а это просто выход в патруль… Боевой лэнс растянулся редкой цепью, от «арчера» Бизоса на правом фланге до «арчера» же Брайена Чавеса на левом. Видимость ночью была не ахти, но на радарах он местоположение друг друга могли видеть. -- У меня две засветки на восемь и семь часов! – сообщил Брайен на общем канале. -- Оттянись назад! – тут же распорядился сержант. -- Понял… -- Я тоже их вижу! – сказала Ангелика Хойзинвельд, шагавшая на своём «райфлмэне» справа от Брайена. – Первая – «вольверайн», второго не вижу. Где-то с полсотни тонн, как мне кажется… ещё «вольверайн», «шэдоу хок» или «гриффин»… -- «Шэдоу хок», – сказал Бизос. – «Гриффинов» у них нет, и «вольверайн» тоже должна оставаться одна. Это драгунский лэнс рейнджеров, там кроме этих двоих должны быть ещё «феникс-хок» и «вулкан». Раджкумар перестреливался с ними пару часов назад. На самом деле, со времени той перестрелки миновало уже почти четыре часа, но Тан Бизос напутал со временем в длинной скайфожской ночи. Пиратские рейнджеры продолжали идти на сближение. Командирская «вольверайн» и «шэдоу хок» – совсем рядом друг с другом, и дальше с дистанцией сто-полтораста метров между собой и от них сначала «вулкан», потом «феникс-хок». -- Ангелика, свет на восемь-девять часов! – распорядился сержант. На корпусе «райфлмэна» стояли мощные прожектора, помогающие ему ловить в прицел вражеские самолёты и ночью; сейчас их свет брызнул параллельно земле, выхватив приближающиеся фигуры 55-тонников. -- По «вольверайн» – залп! – рявкнул Тан Бизос. И разрядил обе свои двадцатитрубные установки ракет большой дальности первым. Брайен последовал его примеру; нагрев обоих мехов подскочил, но не сильно. Брайен промазал, зато опытный Бизос вогнал около трёх десятков боеголовок в торс, руки и ноги пирата; Ангелика и Миранда добавили из автопушек. Под шквалом огня «вольверайн» опрокинулась навзничь; одинокий снаряд автопушки то ли неё, то ли «шэдоу хока» ударил мех Ангелики в грудь. -- Отползаю! – сказала она и дала задний ход. Прожекторы её меха облегчали ей и товарищам по лэнсу стрельбу, но превращали сам «райфлмэн» в отличную мишень. И Ангелика отходила за спины лучше бронированных мехов соратников, не выключая прожектор. -- Чавес и Агилера, вперёд! – скомандовал Бизос, ведя и свой «арчер» в атаку. Вражеский «шэдоу хок» прыжком отскочил метров на сотню назад – в заросли, сквозь которые всё равно угадывался его силуэт. А быстроходные «феникс-хок» и «вулкан» припустили вперёд. Мелкокалиберный снаряд автопушки этого последнего ударил «райфлмэн» в голову; попадание гулким звоном разнеслось по кабине. Перед глазами Ангелики поплыли цветные круги, но она удержала себе на грани беспамятства, а бэттлмех – на ногах. Однако же, мехи пиратов ушли из луча прожектора, а за пределами светового конуса их выцеливать было сложнее. «Вольверайн» пыталась встать, и Брайен атаковал её. Выстрелил ещё раз обеими установками РБД, и шаг его «арчера» стал неровным, дёрганым: перегрев уменьшал сократительную способность миомерной мускулатуры. Ракеты умчались в темноту. «Вольверайн» поднялась на ноги. Быстрее, чем опрометчиво понадеялся Брайен, и сразу же обрушила на него залп: 80-миллиметровый снаряд автопушки ударил в бедро, несколько боеголовок ракет малой дальности – в корпус и руку. На пульте зажёгся предупредительный сигнал: повреждён гироскоп; должно быть, одна из боеголовок попала в стык торсовых бронеплит и достала его кумулятивной струёй. Отчаянно работая педалями и ручкой управления, Брайен удержал мех на ногах. Автоматика заряжания подала новые блоки ракет на пусковые, и Чавес выстрелил правой установкой, но залп его опять без толку ушёл в темноту: врубив реактивные ускорители, «вольверайн» оторвалась от земли. -- Не уйдёшь, сука! – чуть запрокинув назад и довернув торс, Брайен поймал силуэт летящий неприятеля в прицел второй РБД-установки. И добрая дюжина из двух десятков запущенных боеголовок настигла пирата в воздухе. «Вольверайн» не кувыркнулась вниз, сохранила равновесие, и огрызнулась залпом; что-то – лазер или снаряд – ударило «арчеру» в правую ногу, оставив глубокую вмятину на броне. Жара и в кабине была уже почти нестерпимой: каждый залп нагревал мех Брайена всё сильнее. Он сбавил скорость до шага, но продолжал упрямо преследовать уходящую «вольверайн». -- Чавес, назад! – окрикнул его сержант Бизос. – Они отступают! -- Что? – Брайен опять выстрелил двойным залпом, и кажется, всё же достал чортову «вольверайн». -- Кончай палить, дурень, и задний ход! Бой кончен, они уходят!