I am surprised it got so far / Увидеть Космос и Умереть

      Больничные коридоры давно изучены вдоль и поперек. Здесь столько знакомых лиц, которые угасают, так и не успев стать частичкой большого мира. В этом мире болезни плевать — сколько денег у твоих родителей, есть ли у тебя грандиозные планы на дальнейшую жизнь, ведь место так или иначе примет в свои стены. За пятнадцать лет я видела множество побед, множество сломанных людей, слышала про Мстителей, но всё мое время занимала больница. Два раза — именно столько здесь менялся персонал, многих людей можно понять — выдержать ежедневные смерти маленьких пациентов, дело не из приятных. Меня зовут Лекси и у меня нейробластома второй стадии. В то же время я могу посещать школу, быть обыкновенной ученицей, ходить в один класс с такими ребятами как Юджин Томпсон, Мишель Джонс, Питер Паркер и Лиз Аллен. Упс, ошибочка — Лиз уехала в прошлом месяце из-за проблем с отцом. Наш класс, как и множество других в Америке, можно разделить на три группы: богатые, зубрилы и страшилы. И здесь я тоже терпела фиаско, ошиваясь в коридорах одна. Врач, наблюдавший с десяти лет, советовал найти друзей среди обычных сверстников, но моё мнение оставалось непоколебимым — никто даже не обратит внимание, если обычная ученица старшей школы исчезнет из привычного списка учеников. Очнувшись от голоса матери, которая, стуча каблучками по полу, направлялась прямо к стойке медсестер, сразу захотелось закатить глаза. Вся из себя бизнес-женщина, с силиконовой грудью, занимающая одну из главных должностей в громкой газете под названием «Ежедневный горн». Дейв, угасающий мальчик, помахал ладонью из своей палаты, прослеживая за действиями секретарши. Сливаясь с бледной стеной, мы продолжали следить за слишком резкими взмахами Кристен. Наконец женщина развернулась, прислоняя ладонь к губам. Ненавижу притворство, летающее в стенах этого учреждения. — Моё солнышко, как ты? Вся бледненькая, может зайдем обратно в палату? — Доктор Кросс звал меня в его кабинет. Минут пять назад. — Мы сейчас пойдем туда! Сестра, где я могу взять коляску?       Для Кристен все медицинские сестры, были по типу «эй ты, приди сюда, принеси быстрее и тому прочее», без какого-либо уважения к людям, которые заботятся о нас, словно о родных детях. Отшатнувшись от стены, я самостоятельно вышла из палаты, пробираясь мимо пришедших семей и автоматов со сладостями. Наверное, эти аппараты были единственным кусочком реального мира, предоставляющему нам возможность вернуться обратно: к солнцу, теплу. Хотя всё сделано из химии. Сумбур. Но живем мы только один раз и сейчас. Постучав несколько раз для приличия, услышала «заходи, Лекси», после чего пришлось посильнее нажать на ручку двери. — Здравствуйте, доктор. Каковы результаты? — Сейчас твоя мама подойдет и я скажу, — обычно после этих слов, следовало долгое молчание. В большинстве случаев так делали перед объявлением плохих результатах, — Не волнуйся, всё хорошо, — подмигнув, он собрал несколько документов. Раньше мне приходилось видеть его в нашей квартире, только теперь отношения у взрослых стали слишком хрупкими. Кстати, вот и она, — Здравствуй, Кристен. Что же, пришедшие снимки — не выявили распространения злокачественных клеток дальше этой…       Дальнейшие минуты проходили, словно я выпила несколько бутылок сильного алкоголя, хотя при лечении мне нельзя. Кристен вскочила, крепко меня обнимая, из-за чего её стул упал. Я тихонько кивала, на лице не было улыбки. Ремиссия — дело приходящее и уходящее. Несколько раз удавалось победить смерть. Джон и мать разговорились, поэтому, покинув помещение, сразу направилась в палату, чтобы собрать некоторые вещи. Что-то твердило, что стоит радоваться, столько времени осталось позади, но другая сторона — пессимистично относилась к произошедшему. Обычно после таких новостей выписка происходила ближе к вечеру, но зная какие должности занимают мои… А, не важно. Вещи складывались на дно картонок, образовывая опрятный угол. Почесав кору головы, пальцы застряли в подросших волосах. В этот раз химия не лишила их. Карие глаза встретились с зеркалом, где позади стоял шестнадцатилетний друг, единственный с кем у нас совпадали диагнозы. — Решила помирать дома? — К сожалению, болезнь отступила.       Нужно было видеть, как он возмутился, выдыхая из ноздрей теплый воздух. Робко улыбнувшись, положила ладонь на ключицу. Косточки так и выступали на бедном, изувеченном иглами для анализов, теле. — Не смей так говорить, Лекс. Ты яркая звезда в этом хмуром мире. Сделай одолжение, проживи в пять раз больше меня. — Хватит так шутить. Вот увидишь, ты скоро окажешься дома со своей Трейси.       Мы смогли собрать вещи за рекордные тридцать минут и ещё полчаса сидели на подоконнике замечая проходящих людей. Они спешили прийти к своим близким, некоторые выбегали из приемного покоя не в силах сдержать слезы. Для каждого человека отведено определенное количество времени. Когда я попала сюда впервые, Дейв уже проходил лечение. Сейчас у него четвертая стадия, которая в любой момент может стать ещё более агрессивной, перейдя в ещё одну категорию. Кристен ворвалась в палату, улыбаясь моему другу, после чего передала пакет с одеждой и взяла коробки, уходя вместе с ними. Очередная дорогая одежда, которой в шкафах предостаточно, вновь оказалась на бледном теле, после чего, оглядев палату, поспешила к матери. Стыдливо пряча взгляд, успела лишь помахать ладонью медсестрам, прежде чем лифт тронулся с места, направляясь к парковке. Её каблуки стучали по асфальтированному покрытию, чуть дальше стоял дорогой Porsche, который моментально поприветствовал своими фарами. — Милая, хочешь заехать в торговый центр? Ясно, мамочка везет тебя домой.       Спасибо ей только за одно, что умение замечать эмоции продолжало сохраняться между нами. Живот скручивало от голода, всему виной голодание с вчерашнего вечера. — А мы можем заехать и взять несколько сэндвичей? — Конечно.       Вновь откинувшись на сидение, я стала замечать мелькающие здания, вечно неизменные небоскребы, а также бывшую башню Мстителей. Такое огромное здание, словно они не могли договориться и ужиться. Выдохнув, сразу прикоснулась к кончикам волос, начиная наматывать их на палец. Дурацкая привычка из детства. Спустя сорок минут езды, когда желудок уже выл от необходимости пищи, Крис припарковалась около небольшой забегаловки, спрашивая где мы будем есть. Указав на свободные столики, я вышла следом за ней, присаживаясь на скамейку и прикрывая глаза. Внутри всегда пахло намного больше, и когда ты болеешь — чувствительность к запахам увеличивается на сто процентов. Ветер слегка усилился, от чего пришлось закутаться в курточку. Из забегаловки выходили другие посетители и некоторых из них знала не понаслышке. Питер и Нед смеялись над очередной шуткой, присаживаясь за соседний столик, после чего синхронно перевели взгляд в мою сторону. Или сторону машины? — Привет, Алексия, — громко произнес Паркер, махая ладонью. Возможно, Дэвид прав, и стоит сдружиться с другими ребятами, — Как дела? — Привет, Питер. Нед. Всё даже хорошо… — Милая, ух, прости за столь долгое ожидание! Давай зайдем обратно пока ты не простудилась, а после… — Мам! Мне нормально. Давай просто поедим и потом поедем к дому?       Взгляд парней вновь вернулся в схожую по составу пищу. Хоть и расстояние было совершенно небольшим, до сюда долетали их приглушенные голоса. И почему-то слова Питера слегка расстраивали. Хотя от меня действительно пахнет смертью.