Любовь на доверии

Ещё вечером Энакину сказали, что завтрашним утром их с Оби-Ваном отправляют на длительную миссию. Это было очень далеко и явно не на один день и Скайуокер очень переживал как Асока будет справляться одна, без него, ведь на неё тогда свалится всё— и дом и малыш и двое других детей, упорно считавшие себя взрослыми. Об этом мужчина и поспешил сказать жене, когда они завтракали рано утром, ещё до того, как проснулись близнецы. — Асока, ты точно уверена, что справишься? Ведь я даже не представляю себе, как ты это всё потянешь — с сомнением притянул Энакин, подобрав куском хлеба остатки подливы со своего блюда — Если раньше я мог попросить Беру, то теперь и она при деле. — Не волнуйся, я привыкла справляться с трудностями — как могла, успокоила его Асока — А если станет совсем тяжело, то Люк и Лея помогут мне, они хорошо умеют обращаться с ребёнком. — Надеюсь, что ты права, а то если, что пусть Нора задержится — сказал Энакин, отчасти перестав переживать. — Так и сделаю — кивнула Тано, убирая посуда в моечную машину — И ещё прости, но я не смогу сейчас тебя дождаться, нужно бежать в Становление, там столько дел накопилось, что ужас просто. — Ну да, иди, конечно, за мной сейчас Оби-Ван зайдёт — ответил Энакин и поцеловав жену в щеку, закрыл за ней дверь. Оставшись в одиночестве, мужчина вернулся в их семейную комнату и вынув из шкафа форменную одежду, начал переодеваться в неё. Форма была простой и удобной, почти такой же, как в прежние годы службы в Ордене: темно-серые брюки, бежевая нижняя рубашка, коричневая туника и чёрный жилет из искусственной кожи, опоясанный ремнём с карманами. Уже в прихожей он обулся в высокие коричневые сапоги и в ожидании Кеноби просматривал почтовый ящик электронной почты на датападе. Там не было ничего интересного, одни только рекламные предложения и потому вскоре мужчина вернулся обратно на кухню и начал прибирать стол после завтрака, не заставлять же Нору это делать. Она ведь не прислуга, а всего лишь няня, нельзя путать эти понятия, это бывает очень обидно, особенно для такого доброго и искреннего человека, который от всей души хочет им помочь. Тем более, что Нора и так тратит на их семью столько времени, часто задерживаясь после работы и выполняя то, чего и вовсе не обязана. Вот только и в этот Энакину не удалось облегчить ей жизнь, просто не успел, помешал требовательный дверной звонок. Это по «странному» совпадению, оказалась именно Нора. Сегодня на девушке был светлый плащ, похожий на тот, в котором ушла Асока, только чуть длиннее и более темного оттенка бежевого, под ним обнаружились джинсы и простой зелёный свитер. Волосы были заплетены в косу, а на лице светилась мягкая приветливая улыбка. — Здравствуйте, генерал Скайуокер, я слышала о вашей миссии и потому решила сегодня пораньше прийти, чтоб вы спокойно собрались — зачастила девушка, смущённо опуская глаза. — Здравствуйте, Нора, я очень признателен вам за помощь — не смог не улыбнуться Энакин — Вот только вы поспешили, Морвейн ещё спит. — Ничего страшного, я пока приготовлю его питание, а заодно и уберусь на кухне — ничуть не удивилась Нора такой перемене планов. — Не нужно, я уже успел прибраться сам, лучше пока займитесь своими делами — всё же не стал Энакин сваливать на неё заботы, ведь прожив большую часть жизни в Ордене, а меньшую в рабстве, Скайуокер не привык к тому, чтобы его обслуживали. Больше того, даже испытывал неловкость когда ему кто-то прислуживал, сразу возникало желание встать и помочь. Смешно сказать, но даже в парикмахерской, куда он ходил каждый месяц, Энакину хотелось невольно сказать мастеру, ровнявшему его волнистые непокорные пряди: «давайте я лучше сам». До того претила ему мысль о том, что его, бывшего раба и верного служителя Республики может запросто обхаживать такой же наёмный работник. В этом он в корне отличался от своей первой жены, ведь Падме была потомственной аристократкой, с детства жившей в большом поместье, где имелись слуги по всем отраслям жизни. — Не страшно, я найду себе занятие — ответила Нора невозмутимо — Ой, я смотрю у вас табард весь в пыли, давайте очищу его, это быстро. Энакин думал было решительно возразить, нет, приятно, конечно, когда о тебе так заботятся, но должны же быть какие-то рамки, но снова не успел, Нора уже схватила щетку и принялась смахивать с его жилета невидимые глазу пылинки. Пришлось вытерпеть и это, ибо отталкивать её от себя и сбрасывать заботливые руки было явно не тем, что ждёт отзывчивый человек в ответ на своё проявленное, пускай и сто лет ненужное тебе, внимание. Поэтому Скайуокер лишь поблагодарил Нору и облегченно вздохнул, услышав из спальни агукание проснувшегося Морвейна. Девушка встрепенулась и тотчас устремилась на зов, воркуя на ходу что-то нежное и любящее. А Энакин остался сидеть на кухне и ждать Кеноби, до прихода которого оставалось чуть менее часа. Тут проснулись и старшие дети, которые поднялись в странно ранее время, обычно во время каникул их было не поднять раньше полудня. Вот тебе и джедаи нового поколения, часто шутили они с Асокой на эту тему, но сегодня явно было что-то такое, ради чего стоило изменить своим привычкам. Иначе как ещё объяснить то, что уже в десять утра и Люк и Лея, умытые и причесанные, а главное, одетые как для выхода из дома, вбежали в кухню, требуя срочного завтрака. Скайуокер встал и поставил перед ними накрытую крышкой тарелку с сырниками и миску сладкой подливы, что вчера вечером приготовила Нора, несмотря на его горячие протесты. — Куда это вы так рано? Уж не на свидание ли собрались? — поинтересовался отец, когда дети уселись за стол. — Нет, пап, это куда круче! — ответила за обоих Лея, откусывая почти половину от сырника — Мы идём в школу, хотим нашим ребятам про нового пилота рассказать! — Так он согласился с вами работать? Асока вчера говорила, что он только подумать обещал — удивился Энакин такой преждевременной радости дочери. — Согласится, ведь это же Хан, сам Хан Соло, помнишь его? — спросил у отца Люк, хотя и знал, что познакомились эти двое при не слишком хороших обстоятельствах. — Помню, славный товарищ — согласился Скайуокер с такой кандидатурой — Дело своё хорошо знает, объяснять умеет как надо. Вот только я не советую вам очень уж сильно на него расчитывать, Хан всегда больше всего ценил свободу. Неизвестно, что конкретно имел ввиду Энакин, когда сказал так, но Лея восприняла это буквально и залилась краской. Однако заметил это только Люк, тотчас взглянув на сестру суровым взглядом. Он, в отличие от отца, не видевшего встречи дочери с новым пилотом и Асоки, решившей оставить свои наблюдения при себе, ограничившись лишь двусмысленной улыбкой, прекрасно понявший, что произошло. Лея влюбилась. Втрескалась по уши в парня, почти, что вдвое старше себя, совершенно забыв о том, кого любила до этого и не думая, что тот почувствует, когда узнает правду. Люку было не по себе, ведь Эзра был другом для них обоих и Лея, встречаясь с ним, лишь укрепила эту дружбу, но, что же теперь, когда такое случилось? Как сильно он будет страдать, а возможно и вообще прекратит всякое общение со Скайуокерами и всё, конец многолетней дружбе, не будет больше весёлых встреч и прогулок вчетвером. Правда последние полгода эти встречи скорее превратились в совместные свидания, но хуже общение от этого не сделалось. А теперь... Неизвестно, что будет. Но во всяком случае Люк сделает всё, чтобы это предотвратить, для начала он просто понаблюдает за сестрой, чтобы узнать, насколько далеко зашли её чувства. Ведь это может быть и просто короткая вспышка, которая вскоре пройдёт не оставив о себе и напоминания. Лея потом ещё сама смеяться будет, вспоминая как втюрилась в этого сомнительного типа. А если всё так, то нечего и беспокоить Эзру, хуже если всё иначе. Но об этом Люк и думать пока не хотел, тем более, что сейчас предстояло проговорить с товарищами о новом пилоте и узнать, что они думают об этих переменах. И не зря он переживал, все те товарищи из их средней группы, что были встречены близнецами, все, как один, высказались против. — Ну вот, так я и знал, что ничего не получится — развел руками неуклюжий наутолан Крэш — Он же вообще из другой оперы и никогда не был педагогом. — Точно, совсем не в тему он к нам — поддержал его и Рэй — И полеты у него иные, не те, что программа изучать велит. — Ещё говорят, что бандит бывший, фу, золотые украшения больше не надеваю — презрительно сморщила хорошенький нос Мара. Примерно в таком же духе высказались и другие встреченные. Такого приема никто не ждал и Люк, остановив сестру, хотевшую первой взять слово, жестом призвал к тишине и заговорил: — Ребята, я искренне не понимаю вас, да, согласен, Хан совсем не такой, какой была Гера, вообще ничего общего, однако, это не повод списывать его со счетов. Между прочим, изучать что-то новое всегда интересно, нельзя всё время топтаться на одном, нужно идти дальше, познавая возможности нашего транспорта. — И да, — не выдержав, встряла Лея — Никакой он не бандит и никогда им не был. Он бывший контрабандист, а это совсем иное, и потом, не стоит забывать, что не так давно именно Хан был одним из тех, кто спас нас с Люком от ситха. Такие герои достойны уважения, а не презрения. Неизвестно, какая из двух речей возымела большее влияние на аудиторию, но постепенно недовольный гул стал перемежаться вполне разумными ответами. И скоро не осталось почти никого, кто думал бы плохо о новом пилоте, оставались правда те, кто по-прежнему сомневался, но и они со временем могли передумать. — Люк прав, джедаи должны уметь и знать как можно больше — первым высказался Брэд. — Герой, говорите, ну да, я люблю героев — запела уже иную песню противная Мара. Ну вот, с ребятами вопрос был улажен, теперь оставалось дождаться ответа самого Хана. За ним близнецы и отправились в кабинет мачехи. Асока сидела за своим столом и заполняла очередную электронную таблицу, с сожалением думая о том, что так и не смогла сегодня решить вопрос с преподавателем Инопланетных языков. Прежняя вышла сегодня на пенсию, а новая так и не появлялась. Тогрута подумала о том, чтобы предложить эту должность кому-то из уже имевшихся преподавателей, владевших несколькими языками, помимо родного, но была очень не уверена, что те согласятся, у них и так было много нагрузки. Помимо работы в школе все они так же служили в Ордене и сенате, так, что едва ли обрадуются лишней отвественности. Асока заполнила очередную строчку и вздрогнув от неожиданности, едва не написала Кот, вместо Код — дверь с треском и без стука распахнулась. Можно было даже не смотреть, кто пришёл, с таким шиком являлись к ней только одни товарищи. — Асока! Хан не сказал, когда прилетит? Ребята уже ждут его! — громко выкрикнула Лея, подбегая к столу. — Люк, Лея, что же вы так рано? Он ещё даже не позвонил — укорила их женщина, отодвигая подальше чашку с кофе, чтоб не столкнули. — Но он же сказал, что позвонит утром — недовольно сказал Люк, не любивший обманывать чужие надежды. — Он сказал, что позвонит, если решится, — поправила их Асока — Но он вполне мог и передумать принимать мое предложение. — То есть, всё было напрасно — повесила нос Лея, словно готовясь зареветь — Может тогда ты сама ему позвонишь? — Зачем? Подумает, что я навязываюсь — попыталась Асока отбиться от излишней, на её взгляд, меры, но тут Лея сама схватила коммуникатор и увиденный на столе листок с номером контакта. Дрожащие от страха, что остановят, пальцы быстро набирали контакт, а уши почти не слышали коротких гудков. За то смогли разобрать один, длиннее остальных, рассыпавшийся затихающим звоном. — Ну вот, сбросил — горестно вздохнула Лея, приняв такое трагическое выражение лица, словно сейчас получила известие о скорой смерти. — Ничего, найдём другого, контактов ещё много — попробовала Асока успокоить девочку, та не успела ответит, вернее ей не дал этого сделать ещё один хлопок дверей и весёлый голос: — Здравствуйте, а вы наверно думали, что я уже не явлюсь? Все трое повернулись, да так и замерли с распахнутыми глазами. А одна и вовсе выдохнула с облегчением. Но надолго ли?