Любовь на доверии

Энакин сидел за столом, когда Асока вошла в кухню, чтобы позавтракать. — Садись — сказал он, увидев жену. — Боюсь аппетит тебе испортить — не удержалась она от колкости и всё же потом сказала — Эни, ну сколько можно наказывать меня молчанием? Я же ни в чем не виновата перед тобой! Я всегда любила и люблю только тебя! — Да, возможно, — не стал спорить Энакин — А к Хану у тебя так, страсть на пару дней. — Эни! — ответила она с возмущением — Ты сам слышишь то, что говоришь? Не было у меня с ним ничего, кроме работы. Клянусь. — Факты говорят иное — не уступил ей муж — И вообще, тебе не пора на работу? — Нет, я сегодня туда не пойду — спокойно произнесла тогрута — Проведу вечер дома и сперва накормлю малыша. Сказав это, женщина встала и открыла навесной шкаф, в поисках детского питания, которого там не оказалось. — Асока, Морвейн давно уже его не есть — сказал Энакин и протянул ей вынутую из холодильника кастрюлю — Нора сама варит ему еду. Эх, права была Лея, ты совершенно разучилась управляться с домом, всё свалила на няню! Потом Энакин принёс малыша и когда Асока подгорела пюре, начал кормить с ложечки, посадив на колени. Морвейн весело улыбался и тянул ручки к тарелке в руке отца. — Дай мне его — попросила она у мужа, тот с неохотой уступил и Асока начала пробовать покормить сына, тот, как и ожидалось, начал капризничать и отказываться брать ложку. — Малыш, ну как же так, надо поесть — уговаривала его Асока, но Морвейн отталкивал руку с ложкой и хныкал. Ещё и коммуникатор зазвонил, как не вовремя. Она решила не отвечать, но звонок не унимался. Наконец ей это надоело: — Слушаю. Да, Кэйнан, я поняла. Нет, сегодня не приду. Что значит, без меня не справитесь? Всё, пока, мне некогда! И бросив связное на стол, продолжила бесплодные попытки кормления, до тех пор, пока Морвейн не выбил ложку из рук матери. Теперь не выдержал уже Скайуокер: — Так, всё, хватит уже мучаться и ребёнка мучать. Иди на работу, а мы тут сами управимся. Асоке ничего другого и не осталось. Она уже поняла, что попытка спасти этот день провалилась, ну хоть на работе она ещё кому-то нужна. Надо и правда туда сходить. У Энакина, после ухода жены, дела пошли не лучшим образом. Стоило положить ребёнка и пойти на кухню, он сразу начинал кричать. Стоило взять — замолкал и так постоянно. Мужчина уже пожалел о том, что дал выходной няне. Хотел вызвать кого-то на помощь, однако, Нора явилась сама, да не одна, а с яблочным соком, без которого Морвейн жить не мог, а Асока опять забыла купить. — Нора, ты просто чудо, всегда появляешься вовремя — расчувствовался Энакин, воспринимая няню как доброго ангела-хранителя, который тотчас начал избавлять его от тягости семейных хлопот. Она и искупать помогла и гулять собрала, Энакину ничего и делать не осталось, кроме как присоединиться к ней на прогулке, а перед этим не забыть сказать: — Нора, ты просто святая, как только ты пришла, всё сразу стало на свои места. Малыш перестал капризничать и дома сделалось тепло и уютно. — Как жаль, что это всё нужно только Морвейну — ответила Нора и вдруг всхлипнула, наклонив голову. — Нора, что такое? Вы плачете? — встревожился мужчина и приподнял голову няни за подбородок. — Генерал Скайуокер, я больше не могу так — просипела она, глядя на него — Я просто...я не в силах... И почти привалившись к нему, обнявшему девушку одной рукой, чтобы утешить, Нора в неожиданный момент подняла голову и столкнулась губами с другими, твёрдыми и горячими, принадлежавшими, вот ужас, хозяину. Энакин несколько секунд стоял, ничего не предпринимая. Его охватила странная ностальгия. Показалось вдруг, что эта не Нора сейчас целует его, а юная Падме восстала из мёртвых. Ведь няня неуловимо напоминала ему первую жену внешностью и причёской, являясь дочерью Сабе — одной из двойников Амидалы. Но уже через минуту он протрезвел и отпрянул: — Простите меня, Нора, я не должен был. — Ничего страшного, — поспешно сказала девушка — Всё в порядке, мы просто показали сейчас, как хорошо относимся друг к другу. — Нора, не подумайте ничего — попробовал Энакин снова. — Не надо ничего говорить, — остановила его няня — Прошу, не отнимайте у меня то хорошее, что вы успели мне дать. Пойдёмте, лучше, гулять с малышом. Он у нас такой славный. Энакин и Нора вдвоём катили коляску по парку, при этом весело переговариваясь обо всем, время от времени поглядывая на спящего Морвейна. И вдруг услышали: — Энакин! Подожди! И увидели, что к ним, так же держа коляску за поручень, приближается Сатин. — Привет, я тебя и не заметил — сказал Скайуокер старой знакомой. — А я издалека увидела вас, думала вы тут с Асокой — ответила она, присмотревшись к обоим. — Знакомься, это Нора, наша няня — представил спутницу Энакин. — Я вот хотела спросить, ты не знаешь, когда Оби-Ван планирует возвращаться и вообще, где он сейчас и почему не отвечает на звонки? — спросила его Крайз. Лицо женщины было встревоженным, но, хотя Энакин и догадывался, где его друг, но выдавать его не стал: — Он не сказал мне, куда летит, но, думаю, к выходным вернутся. Кстати, заходи к нам почаще, а то совсем не видимся. — Хорошо, ну я пойду, удачной вам прогулки — сказала она упавшим голосом и медленно побрела по аллее, опустив голову, едва сдерживая слезы. Энакин ощущал себя дважды скотиной. Но вскоре отвлёкся на малыша и разговор с Норой, даже не увидев, как неподалёку от парка остановился знакомый спидер, из которого вскоре вышла Асока, чтобы зайти в магазин за овощами и приготовить на ужин любимое близнецами рагу. Услышав знакомые голоса, женщина посмотрела на аллею и едва удержалась от нахлынувшей волны боли. Энакин и Нора выглядели как самая настоящая пара. Счастливая и влюблённая. Они разговаривали, улыбались, смеялись чему-то. Она же, Асока, стоит в стороне. Лишняя, ненужная, выброшенная за борт. А тут ещё к ним подошёл какой-то старик и весело так сказал: — Да, счастливую семью сразу видно. Молодые, влюблённые, а ребёнок какой красивый, только на вас не похож. Приёмный, да? Понимаю. Асоке хотелось уйти. Умереть. Провалиться сквозь землю, только бы не слышать всего этого. Только бы не ощущать этой звенящей пустоты внутри. На том месте, где недавно было счастье. Но на деле просто прошла в магазин, смахивая перчаткой сбегавшие по лицу слезы. *** Вот так закончился для неё этот день, который и начался-то неважно. И продолжился тоже. В обед ей позвонила Сола и рассказав о сеансе с Анхелой, попросила поговорить с Леей. Ведь так получилось, что проблемы этой девочки начались именно из-за конфликта с её падчерицей, которая чересчур остро реагировала на внешнее поведение Анхелы и потому не замечала причин этого самого поведения. Асока обещала поговорить с девочкой и уже спускалась вниз, к месту, где у Леи сейчас был урок, как к ней прицепился Хан: — Асока, с тобой всё в порядке? Я могу тебе чем-то помочь? — Можешь! — почти прокричала тогрута — Если оставишь меня в покое и перестанешь изводить своей заботой! Ушла, не отвечая, пускай думает, что хочет, ей наплевать. На всё и на всех, когда муж её больше не любит. *** Лее, впрочем, тоже сейчас не до семейных разборок было, она вышла из кабинета Кэйнана, а вслед за ней и Анхела. — Надеюсь, ты не воображаешь себе, что я действительно с тобой помирилась — сказала она ехидно, исчезая из поля зрения взрослых — Я просто сделала вид, чтобы преподы от меня отвязались. — Догадалась, не настолько уж я наивная — в тон ей ответила Лея — Надеюсь, ты понимаешь теперь, что если ещё раз позволишь себе подобное, то я за себя не отвечаю. — А я надеюсь, что ты не будешь мне больше мешать, — ничуть не смутилась Анхела — Или, в противном случае, я расскажу всем о том, что недавно о тебе узнала. — Да сколько угодно — не поддалась на провокацию Лея — Это не помешает мне вести себя так, как ты этого заслуживаешь. — Ну и ладно, мое дело — предупредить — припечатала Марсо и пошла вперёд, навстречу новым бедам. Своим или школы? Никто не скажет.