Лаковая шкатулка

      Древоргана…это слово означает растение, чьи полые ветви издают звук, подобный органу. Но не совсем понятно, является ли оно представителем одной лишь флоры, ведь двигается это дерево как животное, перебирая когтистыми лапами-корнями. Его считают отчасти и архитектурным явлением. Древоргана прорастает сквозь теремные дворцы и таскает их на себе, как улитка раковину. В конце концов, дом сливается с этим чудо-деревом, и их перестают различать между собой. Когда кто-то пытается навредить дому, то дерево испытывает боль, его корни и ветви точно вены и артерии дворца. Они не разрушают здание, а поддерживают его.       Листья растения имеют разные стороны. Одна из них даёт тонкий хрустальный звон, другая же — щемяще-таинственный шелест. Их неоднозначное звучание дополняет духовой оркестр ветвей. В доме, в котором проросло это животное-растение, играет такая музыка, какую человек бы назвал близкой к классической (близкой, но все же не настолько упорядоченной), однако совершенно неземной во всех смыслах этого слова.       Пространство, где живут дома-древорганы и их обитатели — ледяные духи, это хаосная Бездна, альтернативная мирам с теплокровной жизнью. Жители называют это место — Нах Таир, и время там течёт по-своему — оно редко куда-то торопиться, но при этом не внушает скуки. Вообще-то ледяные духи считают себя гражданами вселенной, а все остальные миры и системы ответвлениями своей родины, и её частью. Где бы они не оказывались, с удовольствием распространяют свою ауру, и чувствуют себя как дома, видимо имея на это глубокое основание.       Старая древоргана любила отдыхать около своего болота ещё со времён реставрации Ойртан — а это было задолго до обновления Вселенной, устроенного Дикой Королевой. Временное воцарение старой доброй династии закончилось, вновь продолжилась эра Черноморозовых. Потом случился апокалипсис, и Дичь, отказавшись от места жены, матери и правительницы, уничтожив абсолютно всё, сотворила свой мир, и лишь после этого вернула старый. Прошло ещё несколько (может сотен?) миллионов лет, и Дикая одарила Королеву Смерть живой дочерью. Юной принцессе недавно исполнилось сто тысяч лет — а она, уже причисленная к лику Хищника, не уступала по силе некоторым из тех, кто был старше неё.       Когда-то, у древорганы была своя царевна, которая любила проводить время, наигрывая на клавишах и педалях незатейливые мелодии, приводящие в пляс всю округу. Знакомство началось с того, что как-то раз маленький саженец занесло ветром в красивый багровый терем, да растение так там и осталось. Дочка хозяев посадила древоргану в своём личном шкафу и наказала гостье не бегать по дому. Через несколько тысячелетий древоргана продолжила собой традиционную ойртанскую архитектуру. Деревянный дворец напоминал собой сказочно-жутковатый сон мастера резьбы по красному лаку. Прохладность оттенка алого подчеркнула звонкость игры, а приглушённость цвета — вкрадчивую бархатистость. Этот изящный образчик ойртанского стиля превосходно подошёл древоргане, и вместе с ней стал музыкальным инструментом.       В покоях ещё остались позеленевшие нотные страницы, но с тех пор, как принцесса умерла, дерево никому не давало коснуться клавиатуры в центре дома. Там, в запертом ныне роскошном гардеробе, так и остался мир, принадлежащий крови Ойртан. Эти педали и клавиши, чьи сосуды вели к полым ветвям-трубам, некогда передавая задумку хозяина… Они всё ещё хранили память о прикосновениях той юной девушки. Её длинные бордовые локоны, увенчанные ядовитыми цветами, вместе с крыльями ауры вырывались из окон, балконов, дверей и даже труб древорганы. Языками вымораживающего пламени, волосы и клочья внешних и внутренних слоёв души рассылали силу и звук на большие расстояния. Девушка была так же юна, как и нынешняя принцесса, но её волосы уже ниспадали в Бездну, и за ними ухаживали поселения мелких духов, которые имеют обыкновение жить в причёсках демониц. Несколько локонов, привязанных когда-то на память к ветвям дерева, до сих пор реют багровыми лентами среди кроны, точно флаги почившей династии. Среди вещей, по неприбранной роскошной спальне валяются золотые и серебряные гребни с рубиновыми вставками, красные, как ягоды паслена, шпильки, багряные деревянные заколки, покрытые лаковой резьбой, коралловые подвески и бусы. А так же алые цветы оттенков холодного малинового по всему терему. Кусты вечноцветущего и плодоносящего демонического шиповника проросли сквозь пурпурные портьеры с золотой вышивкой. Тяжёлые ветви точно ждали, когда тонкая девичья рука вновь сорвёт пару плодов, чтобы засушить на чай.       Дворец, что некогда получил имя «Лаковая Шкатулка», настолько оброс снаружи деревом, что сложно было различить, где здесь буйная фантазия архитектора, а где подстроившееся под неё создание. Символы, изображения духов, флоры и фауны, встречающиеся в лаковых узорах, всё ещё ждали, что вот-вот хозяева откроют хитрые магические замки, и кто-нибудь снова будет устраивать роскошные приёмы в Коралловом зале. Но тот бесповоротно опустел, из фонтана посередине помещения больше нельзя было налить фруктовое вино. Когда-то, воскресшая династия Ойртан казалась вечной, и непререкаемой в своём авторитете, но прошли годы, и Черноморозовы вернули себе власть и запустили уже собственную реставрацию, которая в истории почему-то осталась как «возвращение легитимного правления».       Мистический холод Нах Таир способен чуть ли не вечно оберегать состояние многих вещей… особенно если они нужны кому-нибудь. Эти вещи не могут просто так сгнить или же истлеть, точно застыв во времени. Не ветшает и сама старая древоргана, и всё так же любит проводить свои дни и ночи близ одного болота, на дне которого в целости и сохранности покоится когда-то шумная столица древней династии. Вот только нет там ни костей, ни праха, ни прекрасных как статуи, забальзамированных холодом тел. Когда ледяной дьявол действительно умирает, его физические ткани трансформируются и присоединяются к духовным. Выглядит это как превращение в колдовскую вьюгу, или снежную грозу, которая через некоторое время стихает, когда душа наконец уходит в неизведанное пространство. Поэтому нет никаких кладбищ или мемориалов. Есть только оставшиеся от хозяев вещи, включая книги и записи. И вечная память ныне живущих.       Иногда говорят, что древорганы разрушают дома…но если бы кто-то высказал такой мнение преданной поклоннице принцессы Ойртан, то несомненно был бы отхлёстан ветвями и кошмарными грёзами давних времён. Древоргана будет столько, сколько потребуется, оберегать Лаковую Шкатулку — от фундамента, до узоров на верхушках крыши, ведь это часть её самой. Дерево слившееся с дворцом получило одноимённое прозвище. Да и кто знает, может быть, Её Высочество когда-нибудь вернётся в новом обличье?