Музыка в крови

      Холодная конструкция рядом. Тишина в зале. Мрак. Ильдар в последний раз аккуратно дёргается, устраиваясь на балках. Капюшон едва заметно дёргается. Он уверен в себе, знает, что сегодня всё пройдёт отлично, но всё равно нервничает. Это нормально перед выступлением.       Неделя тренировок, тяжёлое учение. Танцевать вальс ему ещё не приходилось, а научиться надо было за короткие семь дней. Но в него верили. И он верил в себя. По-другому и быть не могло. Это было то испытание, которое он просто не мог не преодолеть.       Пока ещё не совсем верится в то, что он сможет станцевать идеально. Это его шанс идти дальше по проекту, но заставить себя испытывать сильные эмоции он не может. Но уж точно постарается. Танец того стоит, того стоят все приложенные усилия.       Первый отзвук музыки, звуки скрипки и стихающие аплодисменты. Сердце замирает, вслушивается, оживает. Дальше всё идёт как в тумане и при этом так ясно. Тело движется само, вспоминая, повинуясь музыке. На сцене оживает та старая сказка.       Света, танцующая рядом, воспринимается как естественная часть. Ильдар уверен, что она испытывает тоже, если даже её чувства не сильнее. Родство, отдачу, чувственность. Кроме них и истории больше ничего не существует. Ни зала, ни судей. Ничего.       Шаги получаются сами собой. Голова практически окончательно отошла от управления. Шаги вальса, касания и лёгкость. Чужое тело в руках ощущается пушинкой. Оно легко движется, повинуясь, кружась в вихре-противостоянии. Также легко взлетает, поднимается над полом как невесомое, после мягко приземляясь.       Связь в танце ощущается как нечто необходимое. Незримая для остальных, слишком понятная для самих танцоров. Кай и Герда. Да, пожалуй сейчас они действительно ими стали. Те персонажи из сказки, познавшие горе и муку.       В груди множество чувств: любовь, привязанность, холодность и ненависть. Они сочетаются, смешиваются, вплетаются в танец, в движения. Музыка лишь направляет, дополняет, связывает.       Дым, темнота, атмосфера. Кажется, будто создаёшь историю не на сцене, а минимум в бальном зале Снежной Королевы. Чувствуется будто осязаемый холод, хотя тело напротив горячее. Но всё нутро верит в происходящее.       Мимоходом вспоминается, как сложно было учиться. Вспоминаются все свои ошибки, неудачи, пробы. Мелькает и бывшее удивление. Но воспоминания лишь мелькают секундно в голове. Они сейчас лишь мешают.       Герда безоговорочно подчиняется. Чувствуется её отчаяние, желание, надежда, любовь… Смесь не хуже собственной. Она заставляет идти дальше, смешивать свои и чужие эмоции, находить среди них более яркие. Но всё получается само.       Девушка похожа на лепесток сакуры. Она летает в его руках, трепещет и отдаёт всю себя. Платье повинуется любому потоку ветра, лишь укрепляя сравнение. Но всё это где-то далеко, ведь сейчас он Кай, замёрзший мальчик, а она тёплая Герда, пропитанная любовью.       Герда выплёскивает последние эмоции, падает, отходя вместе с музыкой. Слышен лишь тихий звук. Последние эмоции вырываются, уходят в движения, необходимые сейчас. Разум захлёстывают эмоции, тело движется само.       Мелькает зал, судьи, пол, потолок, собственные руки. Кай сосредотачивается на эмоциях, живёт в эти секунды ими. Не чувствуется ни усталости от танца, ни холода, ни тепла. Лишь захлестнувшая всё нутро лавина эмоций.       Розовое платье становится неожиданностью. Встревоженный голос Светы, пусть и тихий, но ясный. Улыбка, не похожая уже на Кая. Да, история закончилась. И больше никогда не повторится.       Кровь под носом становится ещё большей неожиданностью. Ильдар не помнит откуда она, наверное слишком яркими были эмоции. Об этом он и говорит обеспокоенным судьям, ведущей и Свете. Хотя сам он не уверен. Может быть и ударился. Это он тоже не скрывает.       Почему-то кажется, будто кровь — лишь выплеск эмоций. Музыка, выразившая себя в этой крови, дополнившая картину этого холодного мира. И этакое представление кажется более правильным, чем случайный удар или перенапряжение.       Волшебство танца медленно проходит. Холодность Кая отходит, предоставляя место Ильдару с его теплотой и искренностью. Он уже понимает, что этот мир существовал лишь во время этого выступления, поэтому отпускать его так скоро не хочется. Он пытается поймать его, вспоминая.       Шутки жюри улавливаются краем уха. Ему кажется, что и Света, стоящая совсем рядом, вспоминает всё то, что было меньше минуты назад. И говорить им пока нечего. В их сердцах ещё хотя бы пару мгновений будет царить холодная сказка.