Сегодня ты мой мирный космос.

      «Да когда же они от меня отстанут?» — уже сотый раз спрашивала себя Польша, быстро передвигая ноги по лестнице. Она бежала от них. Да, от этих двоих. А именно от Рейха и СССРа. Уже давно они начали за ней бегать с острыми предметами, нанося ими всякие раны Польше.        Она уже полчаса от них убегала и очень сильно устала, раздумывая, что ей делать Польска не заметила, что поднимается на заброшку.       «Всё! Сил не осталось…»  — чувствуя, что она уже сейчас свалится без чувств, девушка спряталась за одной стеной на каком-то этаже. Стена была полуразрушенной и если было бы светло найти Польшу не составит труда, к счастью была ночь.       «Очень сильно надеюсь, что они пройдут мимо. Пусть они пройдут мимо. » — молилась Польша, чтобы эти два кошмара не нашли её. Польска очень глубоко дышала, чтобы восстановить дыхание после очень долгого бега. Она положила руку на голову, где можно нащупать большой шрам, после того события… 1939 года…       Польша резко вздрогнула, когда услышала треск разбитого стекла от камней. Кто-то зашёл в эту комнату. Страшно.        от страха она задержала ещё не восстановленное дыхание и закрыла лицо руками. Звук хруста становился всё громче. Польска начала дрожать, представляя, что с ней будут делать.        Чья-то фигура появилась перед Польшей. Темные руки потянулись к ее рукам и убрали их. Она жмурится от страха, боится, что ей сейчас прилетит кулак и вот-вот закричит. Но слишком поздно она об этом подумала. Ей закрыли рот рукой. Сейчас потекут слёзы, но Польша услышала больно знакомый голос:       — Тш… А то СССР заметит тебя. — этот голос принадлежит Рейху.       — О, нет… — что смогла сказать через руку Польша.       Польска убрала руку Рейха, ведь говорить было тяжело. И так она в ловушке. Но, открыв глаза, девушка ожидала увидеть кровожадную улыбку и его бензопилу. Не может быть такого, серьёзный взгляд Рейха был уставлен на Польшу, той ужасной улыбки нет, бензопилы тоже…       — Мне надоело за тобой бегать с бензопилой… — что смог сказать Рейх. Да, ему уже это давно начало надоедать, но он охотиться за ней ради СССР. Польша облегчённо вздохнула, но страх перед ним не исчез, она не доверяла ему.       — Ну славу богу… — отвела взгляд на потолок. Сил нет даже чтобы встать, видимо, либо её замучают до смерти, либо оставят в покое и она поспит в холодном и сыром месте.       — Мне и 1939 года хватило…       — Больше не надо… Делать мне больно…- глаза закрываются и сейчас-сейчас свалится на пол.       Рейх подхватил её за плечи и за ноги, поднимая над землёй. Он куда-то бежал с ней, наверное подальше от Союза.       Он поднялся на крышу. Темно… Приятный ветер вызывал муражки у Польши и она сильно вздрогнула. Красивый вид на город, много людей и машин проходили мимо. Нередко такое увидишь.       Рейх положил Польшу так чтобы она сидела полулёжа. Девушка приоткрыла глаза и снова увидела Рейха, опять вздрогнула.       -Очнулась? Прости меня. Мир? — Рейх вытянул мизинец, чтобы сделать перемирие. Польша очень добрая девушка, если не злить конечно, всегда прощала, даже тех, кто не раз ей сделал больно.       -Я давно тебя простила… — тихо ответила ему Польша и робко вытянула мизинец.        Тот сжал мизинец Польши и ждал, чтобы она тоже сжала свой. Всё ещё боясь его, она слабо сжала свой пальчик. Рейх натянул уголок губ в улыбку.       Столь милую сцену прервал скрип дверей. Рейх понял, это СССР.       — Беги! — шепнул Рейх.       -Что? — не поняла Польша и обратила внимание на тень на кровле. Она встала и побежала дальше.       -Рейх~ — выглянул из стены СССР, подходя к нему все ближе и ближе. — Пошли пиздить польку?        СССР протянул Рейху бензопилу. Только не опять… Он побежал за ней и шепотом говорил:"Беги! Быстро!»       — Давай! — крикнул СССР, заводя бензопилу и побежал за ней в след. Когда Рейх находился рядом с СССРом, то ощутил резкий запах алкоголя и перегара.       «Когда он успел так напиться?» — подумал про себя Рейх и ощутил резкую боль на руке. СССР уже хотел поднять пилу над Польшей, но задел его руку.       — Ты случайно не ахуел? — притормозил его Рейх, но тот его толкнул и замахнулся бензопилой. Вдруг СССР резко упал в сторону, за ним стояла дрожащая Польша, державшая в руках обломок кирпича. Она бросила кирпич и кинулась к Рейху, спросив:       -Ты как? — её обеспокоенный взгляд, дрожащие руки, это выглядело немного жалко и мило.       — Всё нормально. Всё хорошо. — он решился на его страх и риск обнять её. Чувствуя, что в защите, робко обняла его в ответ.       «Такое. Неловкое чувство…» — подумала Польша, забывая, кто перед ней стоит.       Очнувшись, Польша немного покраснела и оттолкнула его. Забегали глаза по всем сторонам, видимо, переволновалась.       — Может… По домам? — заикаясь, спросила Польша у Рейха, — Очень жутко здесь оставаться… — и она снова вздрогнула.        Рейх посмотрел на Польшу и видел у неё испуганное лицо, но в нём было спокойствие. Ветер холодил его. Внезапный порыв ветра сдуло фуражку с головы Рейха. А та полетела вниз и приземлилась где-то рядом с бетонными плитами.       — Рейх. — окликнула Польша — твоя фуражка…       — Всё хорошо. Я её достану, когда мы спустимся вместе — последнее слово было не уверенное. Рейх замолчал.        Рейх взял за руку Польшу и повёл к выходу, проходя мимо СССР. Польша ощутила лёгкую дрожь в своих руках. Или её руки так сильно трясутся или Рейха? Непонятно. Его руки были тёплыми, и его тепло было очень приятным. Согревает.        На улице царила тишина. Только слышен дыхание Рейха и Польши. Их шаги отдавились эхом, позволяя распространяться звуку и повторяться.       Они шли в тишине, даже ни Рейх, Ни Польша не вздумали поднять голову, посмотреть или сказать слово. Будто сильно, что-то заставляет ощущать себя не в своей тарелки.       Через некоторое время они вместе вышли из заброшки, Рейх отыскал фуражку и поднял её.       — Р-Рейх… — неуверенно позвала Рейха Польша. — спасибо…       Тот ухмыльнулся, встряхнул фуражку, его одел и улыбнулся:       — Незачто. — и ушёл в другую сторону, но обернулся, поднося руку к своему виску.       Польша посмотрела на Рейха и тоже улыбнулась.Она пошла в другую сторону, улыбаясь. То неловкое чувство заглушивало все раны, теперь не больно.       Продолжение следует…