Ты не половинка

      Консьерж, а по совместительству дворецкий дома, тихо подпевал любимой песне. Хотя вокруг творил я полнейший хаос. Репортёры стучали по стеклу, игнорируя табличку «интервью не будет, перестаньте беспокоить охрану», а на втором этаже вместо уютного тёплого вечера разгоралась сильная ссора. Формально в этом доме проживал Кацуки Бакуго (который в народе был известен как Эксплозив), а по факту — он и его некогда заклятый враг, который теперь уже стал Символом Мира. Мидория Изуку. Они встречались. Отношения было очень сложно держать в секрете от людей, и довольно скоро они стали достоянием общественности. Конечно, люди отреагировали на однополые отношения героев по-разному, но большинству была важна не личная жизнь, а геройская деятельность. Однако этого не понимали журналисты, так настойчиво стремящиеся урвать чего-то интересного для жёлтой прессы… Например свежий скандал двух самых популярных героев. «Слава богу, что они не в курсе о том что сейчас наверху, » — подумал старик, перелистывая журнал с комиксом. Он не любил ссоры, особенно своих хозяев, которые всегда были очень милой (хоть и чудной) парочкой. А ссоры эти случались редко, но если случались — знайте все домашние цветы, что почти бездонная чаша терпения Деку пошла новыми трещинами. Да, он молчал до последней минуты, по каплям собирая в себя всё плохое, а потом как будто вскрывал гнойник — больно, противно, но довольно полезно. Без этого было никак. Иначе он бы умер от заражения или боли. — Что, правда?! Тогда какого чёрта я тут покорно дожидаюсь тебя каждый день, делаю всё что только можно для того чтобы тебя порадовать, если тебе плевать? Просто скажи, чтобы я не старался, не тратил силы! Господи, ты можешь хотя бы звонить, перед тем как с Киришимой уезжать на эти треклятые посиделки?! — криками Изуку пытался скрыть слёзы, но влага предательски соскальзывала со щёк. Стало ещё хуже, когда Каччан ответил. — Да что ты разорался, истеричка? Вообще-то это моё время, и я, твою мать, имею право им распоряжаться! Услышав это, Мидория перестал сдерживать эмоции, и слёзы покатились градом — те слёзы, которые Эксплозив не видел уже очень давно. С тех пор как парень принял бремя Символа Мира он стал намного сдержаннее. Но сейчас вопросы героизма зеленоволосого не волновали. Он задумался — правда ли Каччан его вторая половинка? Вдруг он был предназначен не Мидории, а кому-нибудь другому, тому, кто не раздражает? — Твоё время? Зачем тогда я вообще тебе, раз не вхожу в твоё расписание? Днём — работа, вечером — ты устал для меня, но не для Киришимы, да! И плевать, что я тоже работаю, что я мог бы спасти намного больше людей без тебя и твоего эгоизма! Больше никогда не смей упоминать мою мать! — Без меня и моего эгоизма. Отлично, — Кацуки будто не замечал слёз парня, его лицо оставалось жёстким и злым. — превосходно. Вот и жил бы без меня и моего эгоизма, я вообще-то тебе в парни не напрашивался! — Взрывной всегда помнил, что это Деку первым признался в чувствах. Этот робкий, невероятно стеснительный и неловкий парень первым нашёл в себе смелости для признания. — Ну да, не напрашивался! Я сам к тебе как собачка прибежал, а тебе дают и ладно! Как собачка же тебя тут и ожидаю под дверью, тапки подношу, а в ответ только «Я сегодня устал, блин.» или «Мне не до тебя сейчас.» Я ведь тоже устал, Каччан. В том числе и от твоего похуизма. Я правда такой бесполезный?! — Бесполезный, и всегда был! Хватит скандалить, вообще-то мне завтра на работу! — Так вот оно что. А я думал, что ты изменился, оказалось это были розовые очки… — А я думал, что ты любишь меня таким какой я есть! — нотки истеричности уже проскальзывали в голосе Кацуки, он сам был на грани.  Мидория всхлипнул, схватил со стола рулон с бумажными полотенцами и попытался стереть с лица влагу. Не получилось, и он развернулся к двери. — Никто не станет любить скотину, Каччан! — Если я скотина, тогда больше не задерживаю! Катись на другой конец бесконечности! Зеленоволосый выронил полотенца и вырвался из комнаты как из душной клетки.

***

Сколько сантиметров — длина бесконечности? Сто тысяч? Миллион? Сможет ли Изуку прожить без этих тёплых рук и домашнего ворчания? Без первой половинки, находясь рядом с которой парень образовал целое? Бакуго заснул, и похоже, ему не снилось ничего хорошего. Но Деку не стал его будить, потому что хотел воспользоваться своим временем. У него болела голова от слёз, и таблетки не помогали, и Мидория лишь тихо всхлипывал, собирая вещи. Так он не плакал со школьных времён… Парень уже не злился на Каччана, ему было только жаль себя, потому что с ним так жестоко обошлись — как дворовый пацан, кидавший в псину камни, вдруг протянул ей хлеба чтобы подманить. Дать надежду на ласку и тепло. А потом ударить по тощему хребту палкой. У зеленоволосого было не очень много вещей — сумка и рюкзак. Тем более, многие предметы были подарены самим Каччаном, и их Деку брать не стал. Взял только их общую фотографию, ту, что ещё из UA. Он с трудом спустился на первый этаж, обнял управляющего и ушёл. Когда утром Кацуки проснулся от звона будильника, его первая мысль была «Извиниться перед этим идиотом». Было тихо, так что сначала Бакуго подумал, что его парень всё ещё спит (и наверняка в луже слёз), так что Взрывной встал, стараясь не шуметь, и взгляд упал на рулон бумажных полотенец, что образовали одинокую белую дорожку, тянущуюся от двери к дивану. В проходе стоял старик-дворецкий. Что-то было не так. Что-то было определённо не так. Бакуго протёр глаза и оглядел комнату, поражаясь ужасной догадке, выбежал в их общую спальню, не дав управляющему заговорить. В спальне не было ни Мидории, ни части его одежды в шифоньере. А особенно бросилось в глаза отсутствие так сильно любимой Деку фотографии в рамке, место которой было на компьютерном столе. Бакуго отрешённо сел на кровать, дрожащими руками набирая номер. Естественно, Деку был вне зоны действия сети. Старик-дворецкий немного помолчал, а потом сказал «Он ушёл где-то во втором часу ночи. Кажется, он плакал.» Никакой надежды. Это случилось. Бакуго в конец достал своего парня. Пустой взгляд зацепился за жёлтый стикер, осуждающе смотрящий на Взрывного с монитора компьютера… Там было написано «Ушёл на поиски второго конца бесконечности». Изуку долго просидел на улице в попытках успокоиться. Собравшись с духом написал короткое сообщение Урараке с текстом «Встреть меня на своей станции сегодня через два часа. Важно.» Некоторые прохожие предлагали ему свою помощь, но Мидория лишь смеялся сквозь слёзы и благодарил добрых людей. Он специально надел толстовку с капюшоном и горбился, исключая любые сходства со своим геройским видом, чтобы люди не узнавали его на улицах. Только одна девочка лет десяти долго-долго смотрела на парня в метро. Он всё боялся, что она крикнет в толпу «Смотрите на него!» и начнутся бессмысленные вопросы в перемешку со скандальными статьями. Символу мира ни за что нельзя плакать в метро. Девочка в конце концов протянула герою конфетку и одними губами сказала «Спасибо, Деку». Изуку молча принял подарок и еле-заметно кивнул. Он помахал новому другу когда выходил из метро. Урарака, увидев друга, была в ужасе. Она хотела его крепко обнять, но всё-таки решила подождать до дома, чтобы Деку мог полностью дать волю эмоциям. Так и произошло — как только Очако закрыла дверь. — Я так больше не могу, — хрипло произнёс Деку. Урарака порывисто обняла его за шею, и почувствовала на своих плечах горячую влагу. — Каччан… Лучше бы мы и дальше были врагами… Лучше бы я оставался половиной… Уравити знала о несгибаемой воле Мидории. Знала, что в этот раз край — действительно край, потому что других краёв у её друга не бывает. И сочувствовала ему. Девушка не пыталась утешить его словами, они просто стояли на пороге в тишине, нарушаемой только тихими попытками Изуку набрать в лёгкие немного воздуха. Очако потеряла счёт времени. Когда друг затих, она поняла, что он заснул, и, использовав причуду, аккуратно уложила его на кровать, после чего отключила его телефон. — Что же он с тобой сотворил, Деку?.. — грустно прошептала герой, поправляя одеяло. Чуть позже она услышала вибрацию уже собственного телефона. Странно, но увидев на дисплее имя Кацуки Бакуго девушка удивилась и даже немного испугалась: не знала что ему сказать. Разговор обещал быть тяжёлым. Очако даже подумывала проигнорировать звонок, но всё же отправилась на кухню, не забыв закрыть за собой дверь. — Да? — сухо сказала она в трубку. — Он у тебя? — голос героя звучал странно для него — как-то печально. Он уже ожидал услышать плохие новости. — А что? — дерзко спросила Урарака. Она уже убедилась окончательно. Тот, кто способен так поступить с солнечным Деку — настоящий подлец. — У тебя, значит. Он в порядке? Девушка не сразу поняла смысл вопроса. От шока она не смогла сразу подобрать слова, и Бакуго нетерпеливо повторил: — Ну, он в порядке? — И ты ещё смеешь, подонок, спрашивать это?! Так вот тебе ответ — твоими стараниями Изуку так плохо, что он не в состоянии нормально дышать! — Уравити изо всех сил старалась не повышать голос, потому что не хотелось будить спящего друга. — Позаботься о нём, ладно? — спокойно и так же грустно попросил Кацуки. У Очако в голове даже мелькнула жалость к нему, но она тут же вспомнила тот самый взгляд Изуку, выходящего из метро. Тогда вся жалость пропала без следа. — Я и без твоих просьб сделаю всё, чтобы он оправился от этих ужасных отношений! Никогда не приходи сюда! — воскликнула Урарака и бросила трубку. Адреналин зашкаливал. Чтобы успокоиться Очако выпила минералки, а после этого она заглянула в комнату, где спал Мидория, чтобы убедиться в покое его сна. Парень проснулся от света солнечных лучей. Первое, что он увидел — холмы белого одеяла вокруг, а второе — два тела рядом с собой. Первое принадлежало Урараке, а второе какому-то неизвестному. Изуку вспомнил, что было вчера (для него вчера — момент до того как он заснул), и снова чуть не заплакал, но удержался. «Хочу пить» — пронеслось в голове, и Символ мира ухватился за эту мысль, чтобы отвлечься. Встал. Голова закружилась, поэтому пришлось немного постоять, и парень вдруг заметил на себе взгляд. Да, это было то самое второе тело, рыжеволосое и желтоглазое. Оно открыло рот, но сказало что-то не сразу, по-видимому, тщательно подбирая слова. — С пробуждением… — наконец услышал Деку и неуверенно кивнул в ответ. Он был согласен, что фраза «Доброе утро» сюда никак не подходит. У него не было сил и настроения гадать кто это вообще, но к счастью рыжий избавил его от размышлений. — Я… Мы с Очако встречаемся. Меня зовут Рюуко Сугияма, приятно познакомиться, Деку. Я твой фанат… Изуку снова кивнул. Он забеспокоился: знает ли этот парень о Бакуго? Если нет, то нужно нормально выглядеть, чтобы не узнал… Рюуко. Ну да. Урарака ведь рассказывала о своём парне. Зеленоволосый жестом указал на дверь, и Сугияма еле-заметно пожал плечами. Мидория взял рюкзак и вышел, нашёл ванную комнату и долго-долго умывался, стирая с лица соль. Потом напился прямо из-под крана и переоделся в джинсы и футболку, которые ему целую вечность назад прислала мама из дома. Он чувствовал себя опустошённым. Как будто сильная рука выжала воду из губки, а потом отправила старьё в мусор. Изуку было ещё хуже от понимания, что эта рука принадлежала тому, кого он любил без памяти. К горлу опять подступил предательский горький ком, который зеленоволосый поспешно сглотнул, услышав стук. Он последний раз взглянул в зеркало и открыл дверь, увидев там своего фаната. — Я уже выхожу! — как можно бодрее сказал Символ Мира и промаршировал в коридор. — Х-хотел спросить… — Руюко замялся. — Ты будешь удон? Ты вообще ешь удоны? Эта сцена вызвала у Деку улыбку. Слабую, вымученную и почти безжизненную, но хоть какую-то. — Не переживай, я сам каждый день им завтракаю. То есть… — герой закрыл лицо руками. — не бери в голову, просто пошли на кухню. Сугияма отчаянно затормозил кумира. — Погоди! Я просто спросил, ещё не готово! Но Изуку, тряхнув зелёными кудрями, бесстрашно ворвался на кухню. — Вместе будем готовить. У Очако же сегодня выходной?

***

Деку изо всех сил старался отвлечься. Он толковал с парнем Урараки о геройстве, каких-то конкретных подвигах (в основном опровергал городские легенды), попутно они резали овощи, варили лапшу и возились с приправами. Сугияма, казалось, старательно избегает тем, которые касались Бакуго. Изуку сделал вывод, что Уравити всё рассказала парню. «Наверное, ему можно доверять, раз она так поступила, » — подумал Мидория и чуть не порезал себе палец ножом. «Так, хватит витать в облаках! Никакого Каччана!» Герой принялся яростно шинковать перец. — Слушай, Руюко, ты ведь не герой? Я не видел тебя раньше, — вдруг спросил Изуку, обернувшись на своего собеседника. Того вопрос застал врасплох, и парень поспешил опустить взгляд в куриное филе. — Вообще-то… У меня нет причуды, — сказал Сугияма и перемешал лапшу. — Понятно, — ответил Изуку. Он спрятал мысль о самом себе и своём «друге» детства как можно дальше на задворках сознания. — А как вы с Ураракой познакомились? — Ты хотел спросить что она во мне нашла? — Руюко грустно улыбнулся. Увидев удивлённое лицо кумира, он пожал плечами. — просто всем интересно это. Одна из самых известных героинь встречается с беспричудной ошибкой природы. Я не знал кто она, потому что мало следил за общественной жизнью… Она нашла мой студенческий и вернула его, а я позвал на свидание. Просто так вышло. Благодаря ней я многое узнал о героях, в том числе и о тебе. Теперь я ими восхищаюсь. Эта история отозвалась теплом в душе Деку, он улыбнулся, представив подругу, возвращающую студенческий пропуск незнакомому парню. Наверняка она пошла с ним на свидание потому, что он не узнал в ней героиню. Но солнечные мысли загородила туча, снова напоминающая о былых счастливых днях с любимым, который прогнал его на другой конец бесконечности. — Д-деку, твоя рука! Всё-таки порезался. С удивлением зеленоволосый обнаружил, что уже накапал крови на пак-чой, поэтому срочно бросился его перемывать. — Прости, задумался… Судя по тому что ты не задаёшь никаких вопросов, Очако тебе сказала обо мне и Эксплозиве? — да, Мидория наконец-то отвык называть всемирно известного героя «Каччаном» на людях. — Да. Я никому… — Руюко не мог оторвать взгляда от капель крови, которые остались на столе. Увидев это, Деку стёр их ближайшей тряпкой. — Я знаю, спасибо. Если Урарака тебе доверяет, то я тоже. Рыжий попытался скрыть улыбку, повернулся к шкафу и достал оттуда аптечку. — Вот, возьми перекись и пластырь, — голос дрогнул. Мидория поблагодарил его, и вскоре мелкий порез был изолирован от мира. Сугияма вернул аптечку в шкаф. Он открыл рот, закрыл его, посмотрел в окно, снова набрал воздуха в лёгкие… — Ты хочешь что-то сказать, Руюко? — в недоумении спросил Изуку, промывая от крови тряпку. — С… Слушай… Если это слишком… То есть если не хочешь, то я не настаиваю, но… Не хочешь поговорить о том что случилось вчера? П-прости за грубость… — скомкано сказал парень. Мидория почувствовал укол в сердце. — Ну… Я не знаю что случилось. Просто в какой-то момент мы немного поссорились, и… — сухим тоном ответил герой, немного помолчав. — и я попросился сюда. В ближайшее время я съеду, не беспокойся. Сугияма промолчал. Он всё думал, зря сказал это или нет, как вдруг Изуку сполз на пол и шумно втянул в себя воздух. — А если по правде, то я не знаю, как буду дальше жить. Я не смогу один. С ним тоже. Как я буду спасать людей? С чёртовой половиной сердца… — добавил Символ мира уже совсем другим голосом. Перепуганный Руюко молча опустился рядом на колени, не замечая шипение воды на плите. Несколько мгновений назад в проходе появилась Урарака, и встретилась со своим парнем взглядом. Она среагировала, обняла друга и резко уменьшила огонь. — Очако?.. — Деку, ты целый! Не нужно думать, что ты ничего не сможешь без него! Ты сам по себе невероятен! — воскликнул Сугияма и спешно выбежал за дверь. Изуку поднял голову, тихо повторив «Целый…».