Полевые ромашки

—Ч-что?, — пискнула Эвелин спустя минуту прожигания меня взглядом. — Ты не моя мама. Я ведь права?, — повторяю ей вновь, от чего на неё лице выскабливается идиотская улыбка, а после и истеричный смешок. Она в растерянности хлопает глазами, касаясь нарощенными ресницами кожи, тщательно скрывающей морщины за слоем косметики. — Британи, ты себя хорошо чувствуешь? Может быть стоило полежать в больнице ещё немного?, — спустя мгновение она вновь расправляет плечи и надевает маску полного контроля над ситуацией. Но я уже смотрю на мир по другому, словно наконец различаю в нём цвета, а не как раньше — через чёрно-белый фильтр. Благодаря этому замечаю в её глазах омут обеспокоенных чертей. — Я знаю, что вы не мои родители. Лёгкие сжимает, когда произношу это, словно из них разом выкачали весь воздух. Но я пришла говорить, я хочу знать правду. Наконец-то правду. Поэтому медленно втягиваю воздух. Нужно быть сильной. В этот раз меня не сломают. Никому не позволю. — Британи, что за глупости ты говоришь? Конечно же мы твои родители. Кто же ещё, если не мы? — Это я и пытаюсь узнать. Она мне не верит. Догадывается, что я знаю, но ещё пытается переубедить, заставить поверить в те бредни, которыми пичкала меня с «папашей» всю мою осознанную жизнь. — Я знаю про Джанет, — контратакую, не отнимая взгляда. И вот эти слова она воспринимает куда убедительнее. Её глаза на пару мгновений расширяются, когда слышит знакомое имя. А мои сужаются, забираясь лазурью ей под кожу и пожирая взглядом посеявшийся под ней страх. — Когда вы собирались рассказать мне?, — от эмоций мои руки пляшут в воздухе, а в голосе прослеживаются холерические нотки. Эвелин молчит. Естественно, что же ей ещё делать? Краешки её губ медленно плывут вниз, когда до неё доходит осознание, что я не шучу. — Какого чёрта происходит, Эвелин?!, — повышаю голос в надежде, что она наконец скажет хоть что-нибудь. В её голове сейчас абсолютное непонимание, которое отражается в радужках её глаз. Громкость моего голоса выводит её из транса, Эвелин возвращает взгляд в мою сторону. — Я хочу знать правду, — в этот раз голос звучит почти шёпотом. Чувствую, как меня трясёт. — Откуда ты знаешь?, — наконец выдавливает, смотря куда-то в прострацию перед собой. — Вспомнила. Мне Тейси подсказала. — Кто такая Тейси?, — хмурит брови. — Игрушка Джанет. Эвелин напряжённо сжимает губы, с силой жмуря глаза. Слышу её тихое «Чёрт», что вызывает у меня приступ смеха. — Глупо вышло, правда?, — закусываю губу почти до крови, пытаясь угомонить стучащееся об рёбра сердце. — Британи, ты должна понимать, что не всегда родители те, кто родили. Мы воспитывали тебя всю твою жизнь, мы дали тебе столько всего, что ты до конца жизни не расплатилась бы. Мы дали тебе кров над головой, еду, одежду, и многое другое. Ты жила ни в чём себе не отказывая, потому что мы любим тебя! — Любите?, — от услышанного я поперхнулась собственным шоком, першившим где-то на стенках горла, — Вы всегда торговались со мной, а не любили. Пытались купить мою любовь, уважение, доверие, да всё, чёрт возьми, вы пытались купить! Какого хрена вы измеряете свою любовь в долларах? Выходит, она настолько дешёвая?! Что за, мать его, рыночные отношения? Я хотела семью, а не бизнес-проект. А получила именно его. — Что за чушь ты несёшь, какая торговля? — Мне нужны были родители, а не их деньги! Папаша вечно на работе, ему даже говорить некогда. А мамаша не смотрит дальше зеркала и ленты инстаграм. Знаешь, что я вспоминаю сейчас? В четырнадцать лет, когда меня бросил Джефри, я запостила в сториз фотку, где вся в слезах, а ты..., — с губ сорвался смешок, хотя звучал он далеко не радостно, — Ты сказала «Как давно у тебя эта рубашка? Не надевай её больше, она не подходит под твой цветотип». Что, чёрт возьми?! А я ведь ещё пыталась найти тебе оправдание! Я чувствовала вину, хотя она была твоей. И таких ситуаций было много, какого хрена?! Для меня важна твоя поддержка. Для тебя же совершенно не важно, что я чувствую, тебе главное мнение общества, потому что ты — просто сука, которая работает на публику! Её рука моментально занеслась вверх и огрела мою щёку. Кожу обдало жаром и неприятно защипало. Я посмотрела на Эвелин, в её глазах даже не было сожаления. На лице проступили резкие черты, а в радужках не видно ничего, кроме нескрываемой ненависти. — Что ты себе позволяешь?, — шипит она сквозь стиснутые зубы. Не отвечаю ей, ухожу, развернувшись на пятках. — Куда ты собралась?, — поддаётся вперёд, хватая меня за локоть. Резко отдёргиваю руку, от чего ощущаю как по коже полоснули её ногти, оставляя жгущие царапины. — Не смей трогать меня больше, — произношу практически шёпотом. Ощущаю как к глазам подбираются слёзы и спешу уйти в комнату быстрее, чем они потекут по щекам. Открывала дверь в комнату я почти наощупь, в глазах всё плыло. Я ввалилась в помещение, где меня встретил Элвин почти у порога. Ничего не говоря, он притянул меня к себе, крепко обнимая и поглаживая по волосам. Я разревелась. На этот раз громко, не щадя связок и ушей парня. Долгожданная эмоциональная разрядка. Моё тело трясло. Оно казалось таким несоразмерно тяжёлым, что каждый раз всхлипывая, я боялась потерять равновесие. — Тише, Брит, всё хорошо, всё будет хорошо, — куда-то в макушку шептал родной бас. — Я не... Я не хоч-ч-чу здесь остав-ваться. Мой голос звучал выше на пол октавы и казался совершенно не моим. Но сейчас это было такой мелочью. Больше всего на свете мне хотелось уйти отсюда. Уйти и никогда не возвращаться. — Давай я помогу тебе собрать вещи и поедем ко мне, хорошо? Я закивала, не раздумывая. Упаковав необходимое в рюкзак, я открыла окно. Элвин вышел первым, уверенно спускаясь по черепице. Затем помог мне проделать то же самое, и мы направились к его дому. *** — А что Дейв скажет?, — сижу в кровати Элвина, скрестив ноги и нервно заламываю пальцы на руках. Он же — с абсолютным спокойствием раскладывает мои вещи по комнате. С такой уверенностью и невозмутимостью, что влияет на меня как успокоительное. — А что он скажет? — Н-уу... Я буду тут не один день, он не будет против? — Не будет. От услышанных слов облегчение не наступило. Мои глаза вцепились куда-то в точку, расположенную на мужской спине. Элвин шумно выдохнул. — Бри-и-т, — он наклоняется, оперевшись на вытянутые руки на кровати, и приблизив своё лицо к моему. Я поддаюсь головой чуть вперёд и наши носы соприкасаются. — Всё будет хорошо. Ты мне веришь? В комнате темно и тихо. Элвин обнимает меня. Слышу его ровное дыхание где-то над ухом, от чего по коже бегут мурашки. — Верю, — отвечаю шёпотом. Широкие мужские ладони поглаживают мою спину, нежно проходясь от шеи, по лопаткам, вдоль позвонков и к пояснице. — Иди ко мне. Элвин падает на кровать, и я ложусь рядом с ним, запрокинув свою ногу на его. В окна начинают постукивать дождевые капли, и спустя пару минут они уже с силой барабанят по стёклам и подоконникам. Погода выглядит так гармонично сейчас. Телу становится немного зябко, но это приятно. Чувствую, как леденеет нос и кончики пальцев, отчего сильнее жмусь к тёплому телу рядом. Ответом становится витающая в воздухе невесомая усмешка и руки, крепче сжимающие талию. Длинные пальцы нежно вычерчивают узоры на ткани рубашки, совсем немного задирая её края. Но даже это незначительное движение ускоряет моё сердцебиение, и я начинаю дышать чаще. Элвин слегка поворачивает голову, смотрит на моё лицо, пытаясь поймать взгляд. Но я отчего-то смущаюсь — концентрирую взгляд на его руках, не прекращающих рисовать на моём теле и часто моргаю, прячась за плотным веером ресниц. Двигает руку. Не отрывает от участка, заполненного воображаемыми узорами, а плавно и деликатно ведёт подушечки пальцев вдоль талии, линии рёбер, предплечья, к ключицам, шее и замирают фалангами на подбородке. Очень мягко движет его на себя указательным и средним пальцами. Останавливает моё лицо напротив своего. Встречаюсь с ним взглядом и, кажется, забываю как дышать. Смотрит спокойно и одновременно так прожигающе, что чувствую, как к щекам приливает кровь. Замечает моё смущение и дёргает краешком губ вверх. Выглядит слишком мило и соблазнительно, но принимаю правила его игры и не спешу действовать, чтобы окончательно накалить обстановку. Продолжаю смотреть в омут тягучей карамели и вместе с тем веду пальчиками по его груди, к плечам, по шее и замираю рядом с губами. Чувствую кожей его дыхание, оно немного неровное, тёплое, но всё равно отчего-то морозное. Элвин не двигается, ждёт моих следующих действий, попеременно глядя то на мою руку, то в глаза. Продолжаю двигаться вдоль линии губ, изучая их текстуру. Мягко скольжу по ним пальцем, наблюдая за реакцией парня. Слышу, как его грудная клетка вздымается более часто, а дыхание ощущается более тяжёлым. Его взгляд прикован к моей руке, а горло слишком часто и судорожно сглатывает. Так приятно осознавать себя причиной его возбуждения. Замираю, давая ему возможность для провокаций в мой адрес. Он охотно перенимает инициативу. Медленно приподнимается на вытянутой руке, а свободную кладёт на грудь так, чтобы средний палец ложился ровно на ямочку между ключицами. Это его точка «старт». Аккуратно ведёт рукой вниз, доходит до края выреза рубашки. Останавливается на верхней пуговице. Играет ею между пальцев, как бы не решив что с ней делать, и наверняка ощущает моё бешенно стучащее сердце. Смотрит на меня. Позволяю нашим взглядам встретиться и снова вижу игривую ухмылку. Она выглядит так деликатно и пошло. Несовместимое, но бурное сочетание. Кусаю нижнюю губу, он ухмыляется чуть довольнее и расстёгивает пуговицу. Вместе с воздухом выдыхаю стон. Очень тихий, но он его улавливает. Улавливает и сдаётся. Рычит «чёрт» и нависает надо мной. Сразу находит мои губы и впивается в них с желанием, жадностью. Отвечаю с таким же голодом, обвиваю его шею руками и ногами прижимаю его к себе на максимум. Целует шею, кусая кожу. Впервые с таким напором и грубостью, которые заставляют меня чувствовать своё тело ватным. Бросает в безумный жар, глаза непроизвольно закатываются, а ногти инстинктивно впиваются в кожу на шее и спине. Резко отстраняется, поднимается на кровати и тянет меня за собой. Приподнимаюсь за ним, его пальцы умело порхают над пуговицами моей рубашки. Стягивает рукава, не оставляя на верхней части тела ничего, кроме белого бюстгальтера. Кожа горит, щёки наливает пунцом от смущения, однако желание, движущее мной, куда сильнее и останавливаться не хочется. Отстраняется на пару мгновений, приковывая взгляд к моему телу. — Ты такая красивая, — шепчет, восхищённо скользя глазами. Всё ещё чувствую себя довольно неловко, его слова смущают меня окончательно. Вновь притягиваю его к себе. Запускаю руку в волосы, они мягкие и так плавно переливаются меж пальцев, что хочу делать это снова и снова. Второй скольжу вдоль бордовой толстовки, то и дело ныряя под ткань к разгорячённой коже. — Хочу снять, — произношу довольно смазанно из-за тяжёлого дыхания. Элвин поднимает руки вверх, позволяя оставить верхнюю часть его тела обнажённой. Следую его примеру и некоторое время смотрю, разглядываю детали. Вау. Больше нечего добавить. Ложусь, утягивая его за собой. Целует, скользя ладонью от уха, шеи, ключиц, до плечей, груди, рёбер, и обратно. На каждое касание кожа реагирует новой волной жара и запущенными словно током мурашками, хаотично бегающими вдоль всего тела. Не сразу осознаю, как тянусь к пуговице на его джинсах. Элвин слегка отстраняется и я резко переживаю, что сделала что-то не так. Часто моргаю и обеспокоенно смотрю в глаза, карамель в которых сейчас кажется особенно густой и тёмной. — Бри, ты уверена, что хочешь? Коротко киваю, закусывая губу. Улыбается как-то мило и очень тепло, легко целует, удерживая пальцами мой подбородок. Поддаюсь навстречу, углубляю поцелуй. Наощупь нахожу уже расстёгнутую пуговицу, цепляю подушечками змейку молнии и тяну её вниз. Руки начинают дрожать, когда пытаюсь стянуть с его бёдер плотно сидящую ткань. Из-за нервов движения кажутся слишком агрессивными и где-то нелепыми, ткань не поддаётся, из-за чего дрожу сильнее. — Ти-ише, всё хорошо, — ласково убирает мои руки, накрывая их своими, —Давай я сам Привстаёт, довольно быстро снимая джинсы. С интересом наблюдаю всё более оголённое тело, но резко убираю взгляд, когда натыкаюсь на его, словно делать это запрещено. Ухмыляется, вновь ложась сверху, — Ты можешь смотреть на меня, если тебе хочется, хорошо? Смущённо киваю, Элвин нежно целует в краешек губ. Затем, прокладывая дорожку, опускается к линии бёдер, целует чуть ниже пупка, и, на секунду поднимая голову, смотрит в глаза. Вновь киваю, после чего он расстёгивает на этот раз мои джинсы, постепенно стягивая ткань. Продолжаю нервно закусывать губу, что становится слишком заметно для глаз напротив. Ложится рядом, обхватывая руками моё лицо, — Всё хорошо? Ты уверена, что готова? Мы можем сделать это в любое другое время, если ты сильно нервничаешь Многократно верчу головой, не отнимая взгляда, — Хочу. Просто волнуюсь — Всё хорошо, я рядом, — покрывает поцелуями щёки, шею и плечи, очень нежными и расслабляющими. Закрываю глаза, позволяя себе таять в его руках. — Секунду, — встаёт, выходя из комнаты в ванную. Через минуту возвращается в кровать, зажимая между пальцами шелестящую квадратную упаковку. — Давно они у тебя?, — оглядываю с любопытством. — После ночной прогулки на пляже. Решил, безопаснее будет иметь под рукой на подобный случай — Разумная идея. Стало окончательно темно, Элвин потянулся к прикроватной тумбочке, включая ночник, приглушённо освещающий комнату. Ложится надо мной, упираясь руками по бокам от моей головы. Приподнимает одну, держащую голографический пакетик, на уровне моих глаз. — Точно? — Да. Приспускает боксеры, довольно быстро надевая защиту. Слегка дрожащими пальцами стягиваю с себя бельё, Элвин смотрит в глаза и медленно входит. На удивление, не чувствую боли, о которой так наслышана. Чувствую себя непривычно, немного растерянно. Слышу учащённое дыхание над ухом и довольное порыкивание. Чувствую, как он старается сдерживаться, чтобы не сделать мне больно. — Чёрт, я люблю тебя, — шепчет в шею, не переставая целовать кожу. Улавливаю темп и начинаю двигать бёдрами навстречу его. В этом есть что-то приятное. — И я тебя люблю. Привыкаю к ощущениям, это становится всё приятнее, немного наращиваю скорость. — Хочешь быстрее? Киваю, запрокидывая голову вверх. Ладно, это определенно приятно. От скованности не осталось и следа, в чём во многом заслуга Элвина, чувствтвую себя прекрасно. С губ стекают тихие постанывания, которые заглушаю, вжимаясь в напряженное, массивное плечо. — Всё хорошо?, — спрашивает сбившимся голосом. Киваю, сдерживая более громкие стоны. Не знаю сколько это длилось, время будто и вовсе перестало существовать. Устало обмякнув, мы улеглись под одеяло. — Моя девочка, — звучал родной басс, нежно мурлыча где-то над ухом, когда моя голова покоилась на груди Элвина, — Я не сделал тебе больно, всё хорошо было? — Всё было даже лучше, чем хорошо, — улыбнулась я, после чего зевнула. — Уста-а-ала, — протянул с беззлобной усмешкой в голосе, ритмично потрепав спутанные огненные пряди, — Будем ложиться отдыхать? — Да, можно. Элвин выдал свою футболку, в которой я буду спать, после чего мы вернулись в кровать. Было слишком хорошо, я даже не почувствовала когда провалилась в сон. *** — Я догадывался, что она узнает, — шумно выдохнул мужчина на том конце провода. — И всё же я надеялась, что у нас чуть больше времени... — Может и к лучшему, Эв, быстрее привыкнет. А мы с тобой уже обо всём позаботились, она ничего не узнает. Прошло слишком много времени. —Надеюсь... Они ещё живы? — Без понятия, на самом деле. Последний раз связывался около года назад, новой информации не получал. Даже если да — мы её не пустим. Меня куда больше беспокоит её... увлечение — Элвин? — Да. Я думаю, надо тормошить Севилла. Пора делать следующий ход. Он должен его убрать.