il sauve par l'amour.

      Очередная конвенция в Париже со всей командой Skam. Фанаты атакуют многочисленными вопросами, каст активно отвечает, иногда переспрашивая, в чем заключался вопрос, запинаясь от волнения. В помещении ужасно жарко, но очень весело, все смеются, стоит небольшой шум.       Только вот Максансу ничерта не весело, не смешно. Ему не то, что не хочется отвечать на вопросы и вступать в диалог, он просто не может. Ведь это снова случилось. Паническая атака накрывает с головой, заставляя все тело мелко дрожать, часто-часто вдыхать и выдыхать. Актер изо всех сил старается не показывать то, как ему сейчас плохо, отчаянно пытаясь улыбнуться или хотя бы просто поднять взгляд с пола в зал. Не получается.       Все звуки смешиваются в один большой комок, создавая непонятный, противный звук, похожий на вакуум. Слова ребят уже трудно разобрать, слышно лишь громкий, сильный стук своего сердца, кажется, оно вот-вот разобьется о ребра. В ушах стоит ужасный гул, хочется закричать от бессилия и страха, сжирающего изнутри. Руки дрожат, Данэ-Фовель старается скрепить их в замок и скрыть, пытается унять сильную дрожь. Глаза застилает мутная пелена, не позволяющая увидеть хоть что-нибудь, все вокруг сливается в серую, мутную массу, мучительно медленно расплывается, стремясь совсем исчезнуть, пропасть.       Дыхание сбивается. Максанс прекрасно знает, что задохнуться невозможно, но дикий страх все равно преследует, догоняет, хватает за воротник рубашки и душит, душит, душит. Актер закрывает глаза, крепко сжимает веки, отчаянно пытаясь успокоиться. Ничего не выходит, все бесполезно. Да, он был к этому готов, читал статьи, как бороться с атакой, как справиться самому. Был точно уверен, что готов к этому. Ошибся.       С каждой секундой даже лёгкое, плавное движение сделать становится все труднее, тело будто застыло, замерло, и с этим ничего нельзя сделать. Пальцы, кисти, руки... все немеет, теряя способность что-либо чувстовать. Максанс погружается в свои страхи с головой, полностью, теряя связь с окружающим миром. Страх и тревога безжалостно сжирают его, обгладывая кости и жадно облизываясь, будто им не хватило, будто этого недостаточно.       Кажется, Данэ-Фовель уже перестаёт бороться с желанием просто исчезнуть и наконец закончить все это, перестает бороться со страхом, как вдруг ощущает на своем плече обжигающее касание. - А...? - Максанс хочет произнести имя своего напарника - Акселя - но из груди вырывается лишь тяжелый хрип, пугая самого актера. Аксель все понимает и быстро, но аккуратно поднимает Данэ-Фовеля, берет его под руку и, придерживая, ведет к черному выходу, он самый ближний. Максанс еле перебирает ногами, но идет, потому что чувствует опору, появляется смысл двигаться дальше и бороться, как бы страшно и больно не было.       Через несколько секунд Макс чувствует лёгкое дуновение ветра, делая первый шаг к возвращению, свежий воздух дает возможность оклематься и прийти в себя хоть немного. Аксель помогает актеру сесть на ступеньки, аккуратно, медленно, поглаживая его по спине, дает понять, что он в безопасности. - Все хорошо, Макс, слышишь? Ты на улице, все хорошо, здесь никого нет, мы с тобой здесь одни.       Данэ-Фовель изо всех сил старается понять, что говорит Орьян, пока он слышит лишь обрывки фраз, но понимает, что ему хотят сказать. - Максанс, эй, я здесь, все хорошо. Ты не один, я с тобой, здесь больше никого нет, ты в полной безопасности. Сделай глубокий вдох, задержи дыхание ненадолго и медленно выдохни. - Аксель старается полностью привлечь внимание напарника, будто направляя слова внутрь его, чтобы он услышал, чтобы понял, что он может с этим справиться. - Смотри. - Актер показывает, как нужно делать, заставляя Данэ-Фовеля медленно поднять взгляд. По-немногу картинка начинает складываться, собираясь в одно целое чёткое изображение. Максанс старается повторять действия напарника и внезапно ощущает, что его действительно медленно отпускает, что с каждым вдохом и выдохом становится легче. Дыхание по-немногу восстанавливается, пульс замедляется, дрожь во всем теле медленно, но ощутимо рассеивается, позволяя наконец сжать руки в кулаки и резко распахнуть глаза. Мутная пелена исчезает, мир будто оживает и вновь обретает свои привычные яркие краски.       Максанс вдруг ощущает сильное давление и, опуская взгляд, видит то, как крепко Аксель сжимает его руку, помогая прийти в себя. Он все еще тихонько шепчет, стараясь его успокоить. И это действительно помогает. Страх быстро рассеивается, исчезает, кричит, но наконец растворяется в воздухе.       Спустя несколько минут Данэ-Фовель уже чувствует себя в полном порядке, но Аксель все ещё крепко сжимает его руку, смотря прямо в глаза. В его взгляде очень много переживаний и волнений, небольшой испуг, но так же решительность. Но что самое главное - любовь. В этих глазах слишком много любви и заботы. Максанс благодарно смотрит в ответ и наконец говорит: - Спасибо большое, Аксель, ты снова меня спас. - Губ актера касается искренняя, счастливая улыбка.       Орьян ничего не отвечает, лишь кивает, широко улыбаясь.       Через несколько секунд отпускает руку.