*
— Эй, ты собираешься идти на работу? — этим утром ему не нужно было ни-ку-да. Именно так он сказал на душной, прокуренной кухне, поджигая очередную «дамскую» сигарету. Обычные ему не нравились. В старшей школе он случайно сжег одну из своих длинных прядей. После этого длиннее пяти сантиметров на его голове ничего не росло. — А тебе какая разница? Неужели ты захотел привести к нам домой своего друга? Ему-то будет трудно объяснить, почему два парня живут вместе. — Нет, я просто хочу вздернуть в тишине. Без твоей музыки и зубрежки. Академ, кстати, заканчивается. — Я из него не выйду, — любые напоминания про то, что рано или поздно придется вернуться к учебе, вызывали у меня рвотные позывы. Не из-за шума в коридорах и давления, а осознания бесполезности этого диплома по специальности, сути которой я так и не понял. Да и работа, на которой я пусть и не пахал как проклятый, но вкалывал, приятно согревала своим наличием. Томо лишь кивнул, смотря сквозь меня. И поставил чайник. После этого он стал приходить намного позже. И будить меня, чтобы попить чаю вместе. Он легко находил себе новые развлечения, которые доставляли физическое удовольствие и исчезали с радаров. А у меня не получалось. Решение, принятое почти год назад, царапало изнутри, и я уже не предлагал даже поспать рядом, под одним одеялом.**
Дверь с грохотом распахнулась. Я даже не дернулся. Знал, что кроме него никто не мог прийти. Его не было вечером, ночью, не было утром. Опять случилось дерьмо. Некое дерьмо. — Очередной парень твоей девушки на одну ночь решил разукрасить твою смазливую мордашку? — иных вариантов просто не было. Разбитая бровь, синяк под глазом и царапины. — Давно ты перестал сопротивляться? — Меня это возбудило. Допустим, этот парень был слишком красивым. Во время его ударов я представлял, как мы лежим в одной кровати и занимаемся сексом, — он криво усмехнулся и зашипел. Я прижигал очередную ранку. — Ты давно не спал с ними. Гребаный мазохист.***
На кухне варился гороховый суп и вонял на всю квартиру. А Томо в милом фартучке бегал по квартире и открывал окна, матерясь сквозь зубы. С момента нашего расставания прошла неделя. И мы решили продолжать жить обычной жизнью. Как два друга, которые могут помочь друг другу снять напряжение. — Я говорил, что не стоит даже пытаться добавлять кучу специй. Гадкий суп превратился в гадкое месиво. Есть его я не буду, — я поправил очки и уткнулся в учебник. Сессия дышала в спину и готова была в любой момент стиснуть костлявые руки на шее. А потом утащить на дно, к остальным бездельникам, которые открывают книгу только за пару дней до «самого важного мероприятия в институте». А зачем напрягаться? Всего два раза в год. — У меня у самого аппетит пропал, но это последние продукты. Зарплата через неделю. А если бы работал ты, то денег хватило даже на нормальное второе. — Ты предлагаешь мне бросить? — я удивленно посмотрел на него и получил в ответ серьезный взгляд. — Да, я предлагаю тебе бросить. И почему-то я посчитал это неплохой идеей. Да, расходы делились пополам, но отсутствие денег к концу месяца сильно било по нервам. После сессии учебники пылились на полке, а мое тело бегало по агентствам, которые должны были помочь найти работу. Хотя бы уборщиком в забегаловке. И Томо был доволен.****
— Мы расстаемся, — громко заявил я с порога, сбрасывая куртку на табуретки и снимая обувь ногой, не развязывая шнурки. Эта фраза давно крутилась на языке, но с его режимом дня было просто некогда ее сказать. В постели? Нет, момент будет испорчен. Да и смешно. — Что?! Ты рехнулся? Головой ударился? Настолько высокий, что косяки задеваешь? — он поперхнулся дымом и, кое-как откашлявшись, посмотрел на меня. Злобно. Так, как будто я порвал все его журналы и растратил деньги, заодно подпалив квартиру. — Притолоки. Это зовется притолоками. — Да заткнись, умник хренов. Если мозгов хватает, то аргументируй. Что я такого сделал? — теперь я действительно чувствовал себя виноватым. Обида в голосе и злость в глазах Томо давили, заставляли подумать еще. Но этот трюк больше не пройдет. — Может мне лучше сказать, что ты не делал? Список меньше получится. — Тц. То, что у тебя появились яйца, совсем не значит, что ты можешь вести себя «по-взрослому». Ты не протянешь без меня и неделю. Кто же будет справляться с утренним стояком малыша Лу-Лу? — он всегда знал, на что можно надавить. У Томо никогда не было проблем с партнерами, он мог менять их хоть каждый день, а у меня начинались рвотные позывы каждый раз, когда кто-то другой предлагал переспать. Я не представлял свою жизнь без этого парня, который не мог и дня прожить без хамства. Без этого парня с идеальным «ёжиком». — Замолчи… Заткнись! Я убежал. Убежал в свою комнату, как жалкий щенок, испугавшийся правды. И проплакал там всю ночь. Томо несколько раз подходил к двери, хотел поговорить, но у меня не было сил. Он лишь бил кулаком по стене и уходил. Той ночью никто не спал. На следующий день все воспоминания были размытыми, как грязное акварельное пятно. Я помнил встречу, помнил начало и помнил конец. Вся середина стерлась, будто ее и не было. — Чай на столе. Я пошел.*****
Мы столкнулись в библиотеке.