Всему живому предначертан конец. Мы навечно заперты в бесконечном цикле жизни и смерти. Это проклятие? Или какое-то наказание? «NieR: Automata»
Скривившись, я рукой попыталась унять тяжесть в груди, на которую будто бы что-то давило. Только изнутри, и это жутко мешало дышать. Короткий вдох заставил прокашляться — настолько был сух и спёрт воздух, и моя глотка раздражена. Чуть не задохнувшись от кратковременного испуга, что я могу так просто умереть, я попыталась присесть на постели, до сих пор сжимая рукой одежду на груди. Медленно-медленно, на локтях, едва открывая один глаз. Быстро справившись с возникшей паникой, я глубоко и осторожно заново вздохнула и открыла глаза. Нахмурилась. Проморгалась от яркого света, пытаясь сдержать непрошеные слёзы от мимолетной боли. Пара секунд — и я на одной силе воли поднялась на руках и одним глазом смогла высмотреть окружение. Быстро пробежалась глазами, не забывая дышать, по крайней мере, ровно. Дыши ровно — и ты не задохнешься, и не ударишься в безудержную истерику! Я судорожно сглотнула неприятный ком в горле, заново заходясь очередным приступом кашля из-за сухой слизистой. Ужасно хотелось пить. По телу прошлась стая мурашек, и я вздрогнула от прохладной температуры в комнате. Красивый красно-золотой балдахин надо мной хорошо укрывал всю постель по периметру. Для одной меня кровать была огромной; позади куча таких же красных подушек, среди которых я и утопала; легкое покрывало служило мне заместо одеяла, ни сколько не грея. Из-за обилия красных и розовых цветов немного рябило в глазах, и потому пришлось заново прикрыть их со стоном легкой боли. Голова закружилась, и я медленно, как села, легла обратно, находя нужное положение для своего тела. Паника накрывала, и, чтобы предотвратить свою паническую атаку от непонимания и ужаса, я попыталась расслабиться. Ничего не понимаю. Что за место? Почему я здесь? Память отказывалась мне в чём-либо помогать. Попыталась вспомнить, как я провела вечер дома. В одиночестве? С кем-то? И дома ли вообще? Значительный пробел в воспоминаниях пугал ещё больше, чем нужно, из-за чего крик ужаса и тихого отчаяния таял буквально в том же сухом горле, причиняя мне немало боли. Даже на ум ничего путного не приходило, а вопросы и незнакомое место лишь настораживали, ужасали и пугали. Меня похитили? Или я напилась настолько, что из моей жизни выпало почти всё, что можно сказать о вечере, что был… Вчера? Два-три дня назад? Сколько прошло? Я оглядела себя и снова недоуменно нахмурилась, судорожно вдыхая воздух. Сглотнула и откинула простынку. Незнакомое белое одеяние, немного тяжёлые конечности, странная прическа из темно-розовых волос… Мягкие, шелковистые и, если я не путаю, — и я не должна в этом путаться даже! — не мои… Перекрасили и удлинили? Цензурные слова на ум не приходили. — Во что я вляпалась? — произнесла я, в панике захлопнув рот. Не мой голос. Слишком нежный, сиплый и хриплый ото сна и сухости, ужасно слабый и тихий. Осмотрев руки и ноги с телом внимательнее, чем обычно, не смогла подавить стон ужаса. Тело не моё, насколько я могла судить. Не мои руки, не мои ноги, не моё тело! Ощупав грудь, впалый живот, даже немного натренированные мышцы ног и рук, я не могла не признать, что тело было будто бы отполированным и натренированным. Ни одного изъяна, ни шрамов, которые у меня должны быть, ни знакомых родинок в нужных местах, где им положено было бы быть. Ничего из этого! О, бездна, что происходит? Что со мной такое? Где я? Это абсурд! Мне всё мерещится! Я до сих пор пьяная! Вот, точно! Не знаю как, когда и зачем так накидалась, но это точно белая горячка, это она! Я упала обратно на подушки. Схватив одну из них, прижала к лицу, коротко и приглушенно прокричав в неё. Раздражённо убрала с лица и прислонила к груди. Горло с щеками горели, чувствовался жар в глазах, после чего мир поплыл, а я начала издавать тихие всхлипы. Пришлось прикусить край круглой подушки, позволяя обжигающим слезам скатываться по щекам и шее. Меня било в судорогах от паники и страха. Если поплакать, то, может, станет лучше. По идее. Но на душе всё равно ужасно гадко. Я бездумно уставилась в потолок и даже не имела представления, что мне делать дальше. А что мне делать? Я была совершенно без понятия, что со мной произошло, а ответа явно не было! Ужас от одолеваемых мыслей сковал меня, и я терялась в догадках происходящего. Это всё… слишком фантастично. Ущипнув себя за предплечье, я осознала, что это всё не сон. Мне ничего не мерещится, а слёзы, незнакомое место, незнакомое тело, которым я могла управлять, как своим, тоже были вполне реальными. Это всё реально? Если быть честной, то ответа знать я не желала. — Ваше Высочество? Как вы? Вы проснулись? Как ваше самочувствие? От чужого голоса неподалёку я чуть ли не икнула от страха. Подпрыгнув, найдя в себе силы, и мгновенно сев на подушках, в которых тонула, я повернула голову к тени на балдахине. Как быстро!.. — Проснулась? — попробовала снова подать голос, тут же захлопнув его. Белыми рукавами нательного халата я попыталась вытереть слезы. Я сама не знала, очнулась ли я или до сих пор сплю. Если быть честной, то всё напоминало то ли сказку, то ли кошмар. Но от очередного щипка предплечья я тихо ойкнула и пришлось признать: я не сплю. Сон не бывает настолько реалистичным. Балдахин немного отодвинулся, и передо мной появился чуть поклонившийся мужчина. Точнее, юноша со странными татуировками на лице и в нескольких слоях из золотой, белой и чёрной тканей. Как в азиатских странах. Он был достаточно высок, с тёмными волнистыми волосами и каре-янтарными глазами. Довольно привлекательная внешность, учитывая его прямой нос и волевой подбородок. На нём была высокая шляпа, а одежда казалась ужасно дорогой. Если я правильно понимаю, то блестеть она обычно не должна… — Ваше Высочество, у меня что-то на лице? Я вовремя покачала головой, потому что не хотела отвечать, что немного на него засмотрелась. Горло совсем садит, лучше уж молчать, да и перед новым человеком было страшно говорить. — Вам нездоровится? Вы выглядите обескуражено. — Голова кружится и тело не слушается, — честно ответила я, не собираясь врать о том, что я здорова, как бык. Мало ли меня заставят что-то делать? А я не то чтобы не умею, я даже ничего не понимаю. Уж лучше пока побыть больной… Это может уберечь меня от скорых проблем. Если не сейчас, то я позже разберусь с тем, что со мной. Когда останусь одна. Так лучше, а пока стоит присмотреть за новым знакомым. — Неудивительно. Вы помните, что было этой ночью? — очень вежливо и даже заботливо поспрашивал этот юноша, немного поднявшись и складывая балдахин со всех сторон. Теперь я могла осмотреть огромное помещение, слишком роскошное, походившее на какие-то королевские покои. Я потеряла дар речи. Я покачала головой. И прищурилась, внимательно наблюдая за новым знакомым, пытаясь совладать со своим путанным сознанием. А насколько он знает «меня»? Ваше Высочество, да?.. — Да вас пытались отравить! Но ничего, ваш покорный слуга, Ка Кобун, нашёл виновников и велел казнить после выяснения всех обстоятельств, — тем временем продолжал он, в красках описывая всё, что произошло, будто я об этом не знала, но знать была обязана. В прочем, это мне на руку. И всё же я вздрогнула от подобных слов и немного задержала дыхание. Фантазия ярко дала мне полный простор того, как в подобном месте — а это где? — могут… казнить. Я сглотнула, ибо вариантов предостаточно. — За вами следили всю ночь. У вас был такой ужасный жар, и так вас лихорадило, что я уж было думал, что вы покинете нас, отправившись в мир иной! — Он немного всплакнул, утирая свободным и большим рукавом свои слезы. Наигранные, да? — Но утром ваше состояние улучшилось, и я отослал всех, чтобы вы отдохнули. Я сейчас позову лекарей, чтобы проверить ваше состояние! Я так рад, что вы выжили! — Он даже подпрыгнул и выражал искреннюю радость за «моё» состояние. — У нас ведь так много работы перед Лабиринтом! От обилия выкинутой на меня информации закружилась голова пуще прежнего. Я снова лежала в ворохе подушек, утопая в их мягкости, и смотрела в потолок. До сих пор прижимая одну из подушек к себе, я рисовала на ней какие-то узоры и думала о том, что происходит. Сейчас. Кто этот человек и кто же «я»? Я отдалась на волю местных врачей, осматривавших теперь моё тело и причитая о каком-то яде. После этого меня ненадолго оставили, и я продолжила бездумно смотреть вперёд, пытаясь всё переварить и расставить по полочкам. Кажется, мой мозг немного поимели. Куча людей, закрывавших вуалью лицо, снова ворвалась ко мне в комнату (пока, полагаю, мне можно так думать), чтобы привести меня в порядок. Видимо, оставить меня в постели полежать не могли. Юноша, назвавший себя Ка Кобуном (очень странное имя, но не мне судить), следил за мной, причитая об отравивших меня людях и, кажется, наёмных женщинах-рабочих. Или это слуги? Как их стоит называть? Я тупо позволяла делать всё, что надо. Лично я не имела ни малейшего представления, что надо было бы делать самой. Но это лишь подтвердило мою теорию. Теперь я занимаю тело принцессы какого-то королевства. Как у всех принцесс, у меня есть обязанности, которые пока исполняет мой помощник, Ка Кобун, за что я ему признательна. Более того, скоро должно состояться какое-то событие под названием «Лабиринт». Я молчала и просто кивала когда надо, прикрывая лицо, чтобы не выдать своё удивление, недоумение, страх и прочее, чего бы мне показывать не хотелось. Если я принцесса, то за собой надо следить, так? Бездна, это тело принцессы… Меня убьют сразу, если поймут, что начинка у принцессы уже иная? Я никогда не волновалась насчёт своей собственной жизни, но тут очень страшно, пугливо и хочется снова зарыться носом в подушки. Разбудите меня к весне, а лучше — когда я буду у себя дома, в своём тельце и без всякой подобной чепухи! Завтрак или обед, который совсем не лез из-за шока, стоял передо мной и остывал. — Ваше Высочество, я понимаю, что еда может показаться отвратительной после случая с отравлением, но иначе у вас будут неприятности, и ваше тело не поправится. А нам нельзя болеть, понимаете?! Мы же столько всего делаем ради того, чтобы пойти в Лабиринт! Мы не можем это откладывать! Вы же со мной согласны?! — Возможно, — высказав и неопределенно передернув плечами, я закрыла рот с щеками большим многослойным рукавом. — Но сегодня я мечтаю только об отдыхе. А ещё бы лучше понять, что стало со мной, из-за чего я оказалась тут, да ещё не в своём теле. Ответы, они мне нужны! Но для этого дайте пережить сегодняшний день! Я многого не прошу! И пока я снова выслушивала очередные соболезнования юноши и причитания о тех же отравителях, чего мне делать не хотелось, я снова смотрела на своё отражение в чайной расписной кружечке. Теплый дымок от душистого чая удивительно притягивал к себе больше, чем вся эта блистательная с виду еда на этих красиво расписных тарелках. На меня смотрела молодая невысокая девушка с розовыми глазами и длинными тёмно-розовыми волосами, в которых была заколота золотая шпилька. Я моргнула: у меня было красивое и очень симпатичное лицо, даром, что принцесса. На моё тело надели длинные, сложные платья, которые показывали моё нынешнее высокое положение. О таком можно было бы помечтать, лёжа в кровати, но… Горький вздох я подавила глотком чая. Дурацкие все эти мечты… Я хочу назад![Код активации: «Мечты дурацкие!» Автоматический запуск системы игры]
Я замерла, широко раскрыв глаза в панике. Жизнь любит удивлять, делать сюрпризы, но есть одно «но» — она капризная и своенравная мадам. Я, к примеру, игры не особо понимала, мне было плевать на них, но кто-то решил, что пора всё исправить…[Добро пожаловать в игру, Странница! Вас приветствует Система «Сваха»!]
Я едва не подавилась чаем, увидев перед собой расписное сине-цветастое окошко, которое отлично просвечивало, чтобы можно было видеть предметы за ним. Ка Кобун заботливо похлопал по спине, тихо спрашивая о моем самочувствии. — Вам не понравился чай? Я попрошу налить другой! Что за?.. Система? «Сваха»?! Если раньше была к всяким играм равнодушна, то сейчас я очень яро их ненавижу.[Ненависть не к лицу юной барышне. -5 очков обаяния!]
Надо мной точно кто-то стебётся… — Ка Кобун, замолкни хоть на минуту! — не выдержала я, нахмурившись и гневно посмотрев на неумолкающего юношу. Как он успевает дышать, выдавая столько слов в минуту?! У меня уже голова болела из-за всего произошедшего, но и из-за болтовни парня, постоянно мельтешащего перед лицом, стало ещё хуже. Я поставила чашку, чтоб не нарком не бросить её в Ка Кобуна. — У меня голова сейчас лопнет! Поджав губы, он оскорбленно отвернулся и замолчал. Но разве так обходятся с принцессой? Я понимаю, беспокойство и прочее, но погодите, я тут новенькая, дайте мне время освоиться![Не оскорбляйте подчиненных ваших и системы. Это не этично для принцессы! -5 очков расположения!]
В смысле? Я никого не оскорбляла! Я лишь попросила помолчать![Незнание от ответственности не освобождает]
Помогите! — Принцесса?