***
С первыми лучами светила из распахнутых ворот замка Фариусов двинулась вереница наёмников. В такой сутолоке никто не обратил особого внимания на отсутствие троих запасных коней. Лишь внимательный взгляд Эрны слегка потяжелел, когда он не приметил в стойле конкретных скакунов. «Не слишком ли рано?» — его мысли вторили недавним размышлениям Многоликой, но некромант не подавал вида. Он должен был отправиться на поле боя вместе с отрядом Фаруиса и проследить, чтобы во время сражения у них не возникло никаких проблем с нежитью. Наёмники были бодры и веселы, они перебрасывались шуточками и чувствовали воодушевление от предстоящей лёгкой победы. Эрна держался особняком, ближе к князю, а не к воинам. Сальва растворился где-то среди стражников, следя за дисциплиной и строем. Дейрос же был мрачен и хмур. С прямой спиной он замер в седле, храня угрюмое молчание. То, что Эрна слышал по поводу произнесённого на пиру пророчества, не вязалось с общим настроем их князя. В груди некроманта разрасталась, ширясь, тревога. Он лишь единожды бросил короткий взгляд на оставшийся за спиной замок, размышляя, не подвергают ли они оставшихся там опасности, уезжая. В дороге они лишь раз остановились на привал и должны были достигнуть границы с княжеством Дольф уже к обеду, а Ринса должна была показаться на горизонте ещё до того, как светило сядет за горизонт. Эрна попытался было вызнать у князя, почему именно Ринса, на что тот чуть на разорвал его, прошипев: «Старый Дольф обещал Ринсу моему папаше в качестве приданого, вместе со своей девкой Есефой». Больше Дейрос ничего не пояснил, а сам Эрна не был в курсе подробностей тех событий, а прежний князь Ористо Фариус покинул мир живых около полувека тому назад. Несчастный случай, как поговаривали. Через некоторое время в рядах наёмников наметилось оживление, будто там кого-то приветствовали. Эрна был начеку и время от времени использовал магический взор, чтобы осмотреть окрестности. Всё было тихо, лишь где-то в вышине парили птицы. По небу лениво ползли белые облачка, но предчувствие смерти не отпускало Эрну. Облачённый в свой шипастый доспех, напитанный магией, он суетно перебирал поводья лошади, мысленно проверяя, всё ли взял с собой: меч, ритуальный кинжал, набор полезных зелий и артефактов. К вечеру они достигли Ринсы. Их встретили высокие беленые стены, узкие бойницы и закрытые ворота. Наёмники заулюлюкали, будто сейчас створки распахнутся прямо перед строем и трусливый правитель пригласит их в город. Бойцы были воодушевлены и готовы к штурму. Первую линию атакующих составили щитовики, за ними расположились мечники, за спинами стрелков собралась горстка магов. В унисон прозвучало: «Люфт фершлингт зихцур кỳпель», * и над головами наёмников возник воздушный купол. Его задачей было защитить их от вражеских стрел. Разминали руки и огненные маги. В их мыслях вертелись самое популярное заклинание огненного шара: «Айне кюгуль аусдем фоер.»** А вот войска князя Фариуса остались в стороне. Сам Дейрос в компании Реми и Крайса расположился на небольшой возвышенности. Они могли видеть, как с радостным улюлюканьем наёмничьи отряды двинулись на приступ Ринсы. Ими заранее были подготовлены осадные лестницы, но не успели их прислонить к стенам города, как вниз ударил плотный вал стен. Враг выжидал до последнего, усыпляя бдительность, но воздушники не зря получали свои гонорары: мерцающая воздушная плёнка, накрывшая воинов, разбрасывала стрелы по сторонам, не давая их жалящим наконечникам испить живой крови. Лестницы оказались прямо напротив края крепостной стены, и по ним начали подниматься первые наёмники. Всё казалось также просто, как и говорило пророчество! Подошедшие на необходимое расстояние маги огня на мгновения покидали защиту воздушных куполов, чтобы запустить разрушающее пламя в неприятеля. Но вдруг то один, то другой маги, оказавшиеся вне воздушного купола, оказались поражёнными тёмным пламенем. Крики боли разнеслись со всех сторон, когда в сторону взбирающихся по лестницам наёмников устремились шары и стрелы тьмы. На взгорке Эрна пояснил князю: — Это разновидности дункле фламме, или тёмного огня. Надеюсь, некроманты Дольфа достаточно потратятся магии, когда придёт время отправлять в бой наших воинов. На это Дейрос ничего не ответил. Пророчество предсказывало поражение наёмников, но ничего не говорило о его воинах. Князь предпочёл пока наблюдать. В бой вступили целители. По их рукам заструился свет, и живительные волны стали окутывать притормозивших было наёмников, и о щиты света начали разбиваться первые тёмные стрелы. Восхождение по лестницам продолжилось, и вот уже первые бойцы вступили в ближний бой с обороняющимися. Победа уже была в их руках! Вдруг ворота Ринсы начали открываться. Оставшиеся на земле наёмники бросились вперёд. И тут же со всего размаха налетели на пики показавшихся в воротах конных воинов Дольф. Не выдержав напора, воздушные купола лопнули, и несколько наёмников сражу же оказалось насаженными на пики.***
Наёмники замешкались лишь на мгновение. Они не привыкли отступать, и закованная в доспехи конница обрушила всю свою мощь на толпу любителей легкой наживы, и раздался хруст костей, а подковы стали липкими от крови. Из ноздрей коней валил пар, с копий личной гвардии князя Дольфа на землю лилась алая жидкость. …Когда перед нами ворота открыли, Мы ждали — вынесут ключ, Но копья сверкнули сквозь облако пыли, Как молнии из-за туч!.. Нас кони втоптали в зеленые травы…*** В небо неслись проклятья, но никто не отступил! Честь, пусть и измеряемая в золоте, была для наёмников не пустым звуком. Клык раздавал удары направо и налево, огненная аура танцевала вокруг него. Где-то на границе сознания смеялась та, чьи локоны он до сих пор носил в медальоне на груди. Схватив противника за волосы, Клык единым росчерком перерезал ему глотку, как когда-то вознамерился тому, кто посмел увести его невесту на брачное ложе. Ударом локтя другой руки наёмник метил в кадык другому, но хрип умирающего возродил видения смерти его возлюбленной, и меч соскользнул, промазал, с тем чтобы выпасть из ослабевшей хватки, когда кончик чьего-то клинка показался из груди Клыка. Дыхание перехватило, боль пронзила раскалёнными углями всё нутро, а на залитой кровью земле мужчине привиделось распростертое, безжизненное тело давно почившей возлюбленной. В голубое, чистое небо взлетел последний крик боли, но не физической… …Смеялись на небе могучие Боги, Кровавой тешась игрой. Мы все полегли, не дождавшись подмоги, Но каждый пал как герой! Давно не держали мы трусов в отряде — На том широком лугу Из нас ни один не молил о пощаде, Никто не сдался врагу!..*** За развернувшимся сражением с возвышенности недолго наблюдал князь Дейрос. Вдруг он почувствовал, что его брачный браслет ощутимо нагрелся. В замке что-то происходило! — Заканчивайте без меня! — Князь пришпорил коня и поспешил обратно в домой. Обернувшись, он увидел, что наёмники проигрывают. Ещё одно подтверждение, что предсказания чтиц сбываются. Пусть так, но теперь никто не посмеет сказать, что князь Дейрос Фариус прощает обиды и не готов мстить. Ещё придёт время, и Дольф заплатит за всё! Заплатит за то, что сломал жизнь его единственной дочери, Лилитте! За то, что нарушил ритуал, когда душа его дочери должна была слиться с душой демона. За то, что теперь ему предстояло избавиться от родной крови, чтобы не дать никому узнать о позоре его семьи. Последним приказом князя было: — Сальва, Эрна, вы знаете, что делать.***
Трое беглецов отпустили коней на подступах к Амре. Утро встретило их на мосту, отделяющем Союз княжеств Дэммор от империи Алданаи. Створки городских ворот с протяжным скрипом распахнулись, чтобы впустить Лилитту, Драгоса Альта и Ириса. Никто не спросил с них подорожных и платы за вход. — Теперь ты вернёшься в замок? — спросил Ирис, когда они углубились в извилистые городские улочки. — Нет, — отрицательно качнула головой медиум. — Теперь мне нет пути назад. Князь не прощает подобного, — Лилитта добавила в голос немного сожаления и грусти. Она безразличным взглядом окинула невысокие, сложенные из камня или дерева дома, с тоской вспоминая многоэтажки родного города, из стекла и бетона. — И что ты теперь планируешь делать? У тебя есть кто-то в городе? — поинтересовался Драгос. — Я… никого не знаю, — да, у Лилитты был примерный план, но она так и не смогла понять, кто, согласно руническому раскладу, являются союзником и врагом за пределами замка. — Может, вы посоветуете мне, где лучше остановиться? — Только если у целителя, к которому мы заезжали по дороге сюда, — предложил Драгос. — Мы больше никого не знаем в городе. Ирис утвердительно кивнул. — Так и решим, — согласилась девушка. Услышав предложение, она вспомнила о Хайле Кундиге, что приезжал лечить Многоликую. Не о нём ли сейчас речь? — Решим? Это твоё решение, а нам не по пути, — жёстко отрезал Драгос. — Но… — Лилитта в изумлении распахнула глаза. — Простите, госпожа Лили, но я тоже не могу остаться с вами. Там, в замке, осталась девушка, с которой я хотел бы увидеться хотя бы ещё раз. «Морелла, что ли?» — про себя предположила Лилитта и скривилась: «Любовь — такая ненадёжная штука.» Однако вслух она сказала совсем другое: — Господин Ирис, сейчас вы не можете вернуться в замок: князь Дейрос мстителен, поэтому не простит вам того, что вы сбежали прямо накануне битвы. — Хаха, Ирис, а ведь девочка права. Как бы ты ни хотел повидаться с Мореллой, у тебя пока ничего не выйдет. — Драгос! — щёки юного мага покрыл лёгкий румянец. — Причём тут госпожа чтица?! — и Ирис опустил голову. — Неужели это так очевидно? Дракон-оборотень похлопал его по плечу: — Уж можешь мне поверить, такие вещи я вижу за версту****. **** если они не касаются тебя самого (прим. автора) — Ладно, но, может, мы обсудим это чуть позже? — слегка нахмурила бровки Лилитта. — Я порядком устала в дороге, поэтому не пора ли нам найти место, где мы могли бы передохнуть? — девушка помолчала с секунду, — раз уж нам придётся задержаться в городе. — И то верно. Стоит подождать Клыка, — одобрительно кивнул головой Драгос. Он не знал, что Клык уже двигался в сторону замка, чтобы по утру присоединиться к войску князя Дейроса и умереть с именем давно почившей возлюбленной на устах. Лилитта хотела бы удержать этих двоих подле себя как можно дольше: если князь отправит за ней погоню, то двое наёмников — это лучше, чем один или вообще ни одного. — Этот Клык, кто он, наёмник? Он тоже прибыл с вами в замок? — Он наш командир и мой друг, — кратко пояснил Драгос, — но он отстал в пути, а значит… — Сможет избежать пророчества! — воодушевлённо продолжил Ирис, а Драгос утвердительно и с надеждой кивнул. — Тогда нам стоит снять комнату на постоялом дворе и немного подождать. Князь, наверняка, скоро отправит госпожу чтицу обратно… туда, откуда её привезли, а твой друг не минует Амру, если хочет попасть в замок. На это мужчинам было нечего возразить, поэтому они отправились искать постоялый двор, а по пути Лилитта завела разговор о целителе, что упоминал в самом начале Драгос. Им оказался именно Хайл Кундиге. И это совпадение было явно неслучайно!***
Замок Фариус был похож на море в шторм: слуги забились по углам, а стража перетряхивала их комнаты. Онги, бледный и нервный, самолично допрашивал охранников княжны и её служанок. Ничего вразумительного. Онги понимал, что скоро ему предстоит разделить судьбу предыдущего начальника стражи. Если бы не их клятвы верности, то ногѝ бы его в замке не было! Но уж лучше быстро быть убитым князем, чем медленно иссушённым нарушенной клятвой. Воибор крутился где-то рядом, но свои пыточные умения пока не применял. Старец был взбудоражен: под подозрение попала его внучка, которая прислуживала княжне. Лилитта — дрянная девка! Одни проблемы от неё! Да ещё и магия крови! Уж не Дольфы ли тут замешаны? Про них всякое поговаривали. Виобор размышлял. Как можно покинуть замок незаметно? Он уселся в глубокое мягкое кресло в своих покоях и огладил бороду. Как бы это сделал я? Долго думать не пришлось: потайные ходы! Целитель на мгновение замер. А кто, как не он, подсунул в библиотеку карту с ними. Да, карта содержала ряд грубых ошибок, и хорошо, если Лилитта сгинула в одной из ловушек. Но если нет? Воибор с кряхтение подорвался с кресла. Он сам себе вырыл могилу. Морщась всё сильнее, старец осмотрел потайную дверь, обозначенную на его, верном, плане и ведущую прочь из замка. Воиборов магический взор не выявил никаких вмешательств в структуру защитного плетения, но дверь оказалась не заперта. Заклинания пропустили бы самого князя, его жену и… их дочь. А дверь не запер тот, кто спешил или не знал, как это сделать. Старец понял, что сам стал невольным соучастником побега. Кто ещё мог помогать княжне? Ему не нужно было даже раздумывать: Многоликая и Эрна. Они крутились рядом с девчонкой, обучая её. Но зачем им это? Нет Лилитты — нет проблем, верно? Старец закряхтел особенно громко. На этом стоило сыграть, когда вернётся князь!***
После осмотра комнаты дочери, Многоликая вызнала, что чтица до сих пор в замке, и направилась её в покои: следовало поговорить с Мореллой, чтобы выведать, какую роль та сыграла в побеге Лилитты. Охранники у покоев пророчицы сначала не хотели пускать княгиню, но затем сдались под вымораживающих взглядом супруги князя. В отсутствие Дейроса всем заправляла Многоликая. Пророчица сразу произвела на княгиню благоприятное впечатление. Девушка вела себя сдержано, неподвижно сидя на краешке кровати. Но было в ней что-то странное. Многоликая легко нахмурилась. Глаза Мореллы были полностью белы. Рука княгини непроизвольно дёрнулась, она даже забыла поприветствовать почётную гостью замка в положенной манере. — Что привело госпожу в мои покои? — Морелла нарушила затянувшееся молчание первой. Княгиня быстро справилась с собой: — Я Многоликая, княгиня Фариус, и у меня есть несколько вопросов к уважаемой чтице. Позвольте я присяду и задам их. — Конечно, — Морелла повела рукой, обводя комнату. Княгиня бегло осмотрела покои, выделенные пророчице. Камин ещё горел, на столе — писчие принадлежности, но разбросанные в беспорядке. Пучки и обрывки каких-то трав соседствовали и измятым и заляпанным чернильными кляксами пергаментом. Пророчица что-то писала? — Вы желаете получить предсказание? — добавила чтица, услышав, как скрипнули ножки кресла, когда Многоликая присела за стол. Предложение оказалось заманчивым, но княгиня немного помедлила: — Какова цена? — То, что дорого вам, — белёсые глаза смотрели прямо на Многоликую. Ответ удивил княжну. Что было дорого ей? Да, лишь две вещи: комфорт проживания в замке и, с недавних пор, Эрна. Стоило ли предсказание такой цены? — Золото не подойдёт? — переспросила Многоликая. — Золото уже уплачено, — был краткий ответ. Княгиня, не готовая платить, мотнула головой в отрицании: — Я пришла сюда не за этим. Моя дочь пропала, и я хотела бы знать, не знает ли госпожа Морелла что-нибудь об этом. — Разве вы не хотите узнать у меня, смогут ли найти и вернуть вашу дочь назад? — удивление добавило в голос чтицы красок. — Мне нечем заплатить госпоже чтице, поэтому я лишь прошу помочь нам с расследованием этого происшествия, — дождавшись согласия Мореллы, Многоликая продолжила: — мою дочь зовут Лилитта. На вид ей лет шестнадцать, у неё чёрные длинные волосы, она любит (или любила? — подумала княгиня) носить красные платья, она невысокая и по-мальчишески сложённая. Не видали ли вы подобную девушку в замке? — Я не покидала этих покоев, ко мне лишь приходили слуги и приносили еду и поленья для камина, — Морелла не считала нужным говорить то, что через некую Лили сама же помешала исполнению своего пророчества. Иначе кто обратится к чтицам, если все узнают, что они нарушают тайну произнесённого предсказания. Но вот эта Лили была похожа на описание княгини. Многоликая не сразу поняла то, что прятала за словами пророчица. «Лилитте хватило ума переодеться служанкой?» — с долей воодушевления подумала княгиня. «Но она не могла пройти в покои чтицы со всеми слугами, значит, по потайному ходу?» Холод и белая дымка глаз напротив следили друг за другом. Женщина и девушка чувствовали, что её собеседница что-то не договаривает, но не могли уличить друг друга в этом. — Раз я не могу вам ничем помочь, — с грустью развела руками Морелла. — Тогда я просто скажу для вас пророчество, не требуя оплаты. Княгиня задумалась. У неё не было времени поразмыслить, о чём бы она могла спросить. — Как и когда умрёт мой супруг, Дейрос Фариус? Морелла замерла. Она не удивилась вопросу: чтиц спрашивали обо всём подряд. Глубоко вздохнув, пророчица обратилась к будущему: — Декадам минуть суждено, Эльфийскому дитя порог перешагнуть, И тому, что тобою решено, Быть. — Вот как… — протянула княгиня. Её следовало запастись терпением и ждать того, в ком течёт кровь эльфов. — Благодарю, чтица, — склонила голову в полупоклоне Многоликая. — Но сейчас я должна откланяться. Она холодно попрощалась с Мореллой и удалилась в синюю гостиную, уселась там на диванчик и открыла первую попавшуюся книгу. Следовало скоротать время до прибытия мужа с пользой. Чтица смотрела ей в спину, и тьма перед глазами расцвечивалась контрастными картинками продолжающегося пророчества: мужчина с белыми волосами и руками в крови, молодой человек, похожий на Многоликую, с занесённым мечом, а за его спиной — расплывчатый профиль светловолосого юноши, отмеченного клеймами Хозяек, и девушка с чертами кошки. Морелла вздрогнула. Побег Лилитты слегка качнул чаши весов, знаменовавших равновесие света и тьмы в мире. Тёмная Хозяйка должна была скоро пробудиться, и на её сторону через пару десятков лет встанут могущественные маги.