Черника и шпинат

— Не трогай блендер, — Эстрелла сердито сверкнула глазами, разворачиваясь к столу. — Почему? — обиженно спросил Лиам, державший в руках миску с бананами. — Я все нарезал, прямо как ты и говорила. Она пододвинула к себе блендер и ссыпала внутрь мелко нарезанную клубнику, поджав губы. Ее фартук с логотипом «Смузи Стар» снова был заляпан соком — одно темно-красное пятно находилось прямо под тремя звездочками и было похоже на хвост кометы. Лиаму не очень хотелось быть тем, кто сообщит ей об этом — только что она кромсала ягоды ножом с такой яростью, что на досточке, кажется, осталась царапина. — Релла, — начал он, но тут девушка подняла голову и сердито перебила: — Почему тебе нельзя трогать блендер? Потому что в прошлый раз ты неплотно закрепил крышку, вот почему. Если бы я в последний момент не решила бы добавить еще черники, вся эта кухня была бы в сладких ошметках, и кто бы убирал это?! — Я бы тоже убирал это… — мимо его уха пролетела пластиковая ложечка, которой Эстрелла обычно помешивала смесь в блендере. — А если бы мы не успели убрать это, — сладко протянула она, — кто бы получил выговор, дополнительные часы к смене и потерял бы доверие управляющей? Это был бы не ты, Лиам, знаешь почему? Он поднял с пола ложечку как раз тогда, когда Эстрелла резко пододвинула к себе миску с бананами, задев вилку, тоже полетевшую на пол. — Да потому что тебя даже не должно было бы быть на этой кухне, вот почему! — закончила она, захлопнув крышку блендера. Плотно. — Релл, — вздохнул он, поднимая вилку, — успокойся. Когда ты злишься, ты сама на себя не похожа. Все летит во все стороны, и бардака даже больше, чем я мог бы сделать когда-либо, а это серьезное сравнение. Эстрелла замерла. Ее руки остановились в паре сантиметров от блендера, а взгляд был опущен вниз. Она засмеялась и повернула к нему голову: — Когда ты собирался мне сказать о том, что я запачкала форму? — Я надеялся сделать это никогда, — честно признался он, споласкивая злосчастную вилку. — Ты же знаешь, что фартук всегда должен оставаться чистым. Это правило. — Фартук нужен для того, чтобы защитить одежду от пятен, а не чтобы заклеймить тебя как собственность «Смузи стар». Они как-нибудь переживут то, что в один вечер у тебя на нем было пятно, особенно учитывая то, что ты делаешь сейчас, — он аккуратно положил вилку на стол. Эстрелла молча досыпала поверх миндальных орешков. Она включила блендер, и кухня наполнилась монотонным шумом. — Знаешь что, а ты прав, — сказала она уверенно, но тихо. — Ты специально включила блендер, чтобы было не так стыдно признавать, что я не ошибаюсь? — улыбнулся Лиам. — Чтобы другим людям в торговом центре казалось, что я работаю, а не просто ссорюсь с тобой, — ответила она, сложив руки на груди. — Казалось? Так ты не работаешь, а споришь со мной? — Да ну тебя, — нахмурилась Эстрелла, переводя взгляд на блендер. — Минута прошла. Все готово. Она взяла стаканчик с логотипом «Смузи стар» и начала переливать напиток. — Видишь, ты не волнуешься, — сказал Лиам. — Что — не волнуюсь? — Что у тебя на фартуке пятна. Она отставила стакан блендера и взяла в руки крышечку, чтобы надеть ее на смузи. — Вот и нет. Просто тут никого нет. Обычно все смотрят, как я работаю. — Может быть, тебе лучше забрать вечерние часы Элли навсегда. Она сердито на него посмотрела. — Это не ее вина, Лиам, и ты прекрасно это знаешь! Она ушла, потому что ей нужно было забрать ее младшую сестру с тренировки. — Знаешь что? Странно, что у ее сестры столько поздних тренировок. Или она уходила на прошлой неделе, чтобы забрать свою собачку из ветлечебницы? Эстрелла закусила губу. — Это не мое дело — обсуждать ее. В это время мало заказов. Ты здесь только потому, что те девочки захотели забрать свой заказ после просмотра кино. Лиам впервые за весь вечер нахмурился. — Это неправда. Во-первых, они захотели забрать свой заказ после кино, потому что опаздывали, если я правильно помню. Во-вторых, обсуждение Элли становится твоим делом в тот же момент, когда ты берешь на себя ее смену. И в-третьих… Эстрелла шумно вздохнула. — В третьих, я здесь не из-за этих девчонок, а потому что я должен был забрать тебя на свидание, как только твоя смена закончилась бы. Она ответила так быстро, словно только и ждала, пока он замолчит: — А что я должна была сделать? Сказать «Нет, Элли, давай лучше закроем «Смузи Стар» на всю ночь, мне тоже нужно идти»? — Или «Нет, Элли, давай-ка ты найдешь другой выход, потому что я тебя уже подменяла четыре раза». Ты ведь просто не смогла отказаться, верно? Она промолчала. Поставила стаканчик с бананово-клубничным смузи на стойку рядом с уже готовым чернично-шпинатным. Отошла. И покачала головой, опустив глаза вниз. — Черт, Эстрелла, иногда мне кажется, что тебе нравится брать на себя ответственность. — Ты шутишь? Кому может понравится торчать здесь с шести до двенадцати? Лиам улыбнулся, оперевшись на стенку и выглянув через стойку, окидывая взглядом пустой торговый центр. — Тому, кому не очень хочется работать. Я понимаю, почему Элли выбрала эту смену. Везде так тихо, а единственные редкие клиенты — зрители ночных сеансов в кинотеатре. Черт, тут настолько пусто, что в «Смузи Стар» сейчас стоит абсолютно посторонний парень и всем все равно. — Ты не посторонний парень, — возмущенно возразила Эстрелла. — Ты мой парень. Я тебя пригласила. — И я помог со смузи! — Ага, конечно. Достал из холодильника миндальное молоко. — А еще нарезал бананы, принес замороженную чернику, нашел корицу, которую ты искала по всей кухне, и вообще благословил эти смузи своей искренней любовью. Она улыбнулась, засунув руки в карманы фартука. — Тебя уже почти можно считать заклеймленным как собственность «Смузи стар». — Почти, — ответил он, слегка покачиваясь. Он только что заметил это — бейджик Эстреллы, прикрепленный к фартуку, чудом остался чистым. — Эй, Релл, а ведь у Элли есть свой фартук? Эстрелла, убиравшая со стола остатки беспорядка, нахмурилась. — Конечно. И у парня с утренней смены тоже. — И они все здесь? — Нет, мы их забираем домой, вешаем над кроватью и молимся на них каждое утро. Как же иначе? Конечно, они здесь. Она оторвалась от работы, подняла на него глаза и серьезно спросила: — Ты же не придумал ничего сумасшедшего? — Я просто подумал — если ты работаешь за Элли, то ты можешь взять ее фартук и поменять бейджики, правильно? Ведь твой фартук честно отработал свою смену. А после мы все поменяем обратно. Но сейчас твой надену я. — И на нем будет бейджик «Элли». — А чья это смена, в конце-концов? — Нет, я имею в виду, тут есть фартук с бейджиком Райана. Лиам улыбнулся, сложив руки на груди. — Нет, я хочу быть Элли, потому что больше всего на свете мне хочется, чтобы Элли была здесь и тебе не приходилось делать ее работу. Так я смогу стать заклеймленной собственностью «Смузи Стар», а это, — он поднял руки в воздух, — это уже что-то, согласись. Она отложила тряпку и сняла бейджик с фартука. — Ты не работаешь здесь, так что тебе, — она завела руки за спину, чтобы развязать узел, — грязный фартук ничем не будет грозить, правильно? — Ты, если так говорить, тоже не работаешь. — А что я делаю? — она подошла к нему. — Нагнись, я хочу надеть петлю тебе на голову. — Звучит пессимистично. — Ага, конечно. Тебе завязать узел на спине? — Я умею завязывать узлы, — оскорбленно протянул Лиам. Эстрелла закатила глаза. — Ты просто сокровище. Может быть, ты еще и читать умеешь? А может, еще и собирать детские пазлы пять на пять? — Я рад сообщить тебе, что могу делать все из этого! Где мой бейджик? Я не могу дождаться, когда я стану Элли. Я скажу тебе, что моя тетя в Никарагуа страдает из-за смерти своей канарейки и мне срочно нужно уйти. Она закатила глаза, открывая шкафчик в дальнем углу. — Прекрати. Ты ничего не знаешь про Элли. Бейджик просвистел мимо его уха и упал в миску с остатками бананов. — Я думал, ты собираешься убрать? — Это смена Элли, и убирает она, — улыбнулась Эстрелла, завязывая фартук. — Пока что я все еще не Элли. Она прошла к столу и схватила свой бейджик. — Ну, скоро тебе придется ею быть. Сеанс кино заканчивается через десять минут. Заказчицы скоро будут здесь. Лиам достал бейджик из миски и щелкнул брошкой. — Элли — не просто имя на бейджике, Релл. Элли — это состояние твоей души. — Но имя на бейджике — Элли? — Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. — Ты обманул меня? Ты утверждал, что ты умеешь читать. — Видишь ли, когда бейджик на моем фартуке, я вижу его вверх ногами, и не могу быть уверенным, что на нем написано «Элли», а не «Айдынбика». Эстрелла прищурилась и посмотрела на него. — Цыц, Айдынбика. Иди к стойке и улыбайся, чтобы создать видимость дружелюбных работников. — Тебе повезло, — улыбнулся он. — Именно это я умею делать лучше всего. Она молча положила в раковину миску из-под фруктов и открыла смеситель. Холл наполнялся людьми, выходящими из кино. Некоторые увлеченно разговаривали, двое парней сердито буравили друг друга взглядами, какая-то группа приятелей начала кружить в поисках урны, в которую можно было выбросить пустые стаканы из-под попкорна. — Релл? — Да? — Что мы будем делать, если эти девчонки не придут? Она остановилась и уперлась в него взглядом: — С чего бы? Они заплатили. — Нет, я просто имею в виду, я точно знаю, что для вечерних киносеансов этот кинотеатр использует маленький зал на двадцать человек, потому что торговый центр закрывается в полночь, и убирать за большим количеством людей до закрытия они просто не успеют. И я насчитал семнадцать человек, которые вышли оттуда. Что они могут делать там так долго? С того момента, как закончился фильм, прошло уже пятнадцать минут. — Им мог понадобиться туалет. — Что они так долго делают в туалете? — Возможно, там очередь? — Километровая? Эстрелла отставила в сторону последнюю вымытую миску и подошла к стойке с сердитым выражением лица. — Господи, Лиам, ты хотя бы смотрел название фильма, который они показывают этим вечером? — Не думаю. — Это был эндгейм огромной франшизы. А теперь просто замолчи. — Ты не ответила на мой вопрос. Она протянула руку за все еще прохладным чернично-шпинатным смузи и отставила его к себе. — Мы выпьем их, если хочешь. — Их? Я не буду пить «их». Я ни за что не прикоснусь к вещи, в которой есть шпинат. Я выбираю бананово-клубничный. — Так нечестно. Я не люблю миндальное молоко. Я тоже хотела бананово-клубничный. Лиам улыбнулся. — Ну, мы можем взять две трубочки… В конце-концов, ты задолжала мне свидание. — Во-первых, ты сам быстро все выдуешь и ничего мне не оставишь. Во-вторых, — она вдруг запнулась. Он повернулся к ней, прекратив улыбаться. Эстрелла нервно заправила волосы за ухо. — Что — во-вторых? — спросил Лиам взволнованным голосом. — Да, Эстрелла, — произнес чей-то голос. — Что — во-вторых? Они оба развернулись, чтобы увидеть двух девочек-подростков. Одна, пухленькая и смуглая, улыбалась с таким выражением лица, что становилось ясно, кто задал вопрос. Вторая, с прямыми черными волосами, всем своим видом за нее извинялась. — Во-вторых, — продолжила Эстрелла без малейшего колебания в голосе, — эти смузи в любом случае никогда не были бы твоими, Элли. Девочки перевели взгляд на Лиама, приглядываясь к его бейджику с искренним любопытством. — Я клянусь, на самом деле я не планировал красть ваш заказ, — заверил он. — Твое имя — и правда Элли? — спросила девочка с прямыми волосами. — Элли — мое второе имя, — гордо произнес Лиам, поправляя бейджик. — Тогда понятно, почему на твоем бейджике написано «Райан», — вмешалась другая. Лиам растерянно посмотрел на Эстреллу. — Я верил тебе! — Я не могла позволить Элли находиться на этой смене. И ты соврал — ты не умеешь читать. Лиам оскорбленно положил руку на сердце. — Нет, Эстрелла. Я доверял тебе настолько, что даже не проверял. — В любом случае, — сказала девочка, — чернично-шпинатный смузи был моим. Марипоса — это я, а Гвен — она. — Вы не назвали своих имен, — нахмурилась Эстрелла. Та пожала плечами. — Наверное, не успели. — Я нашел для него корицу и достал миндальное молоко! — довольно сказал Лиам, отдавая ей стаканчик. Эстрелла протянула бананово-клубничный Гвен. — Вы много пропустили? — вежливо спросила она. Та сморщилась. — Всего лишь три битвы, одну смерть и появление двух новых персонажей. Черт, терпеть не могу, когда фильмы битком набиты сюжетом. Боишься даже выйти в туалет. — Однажды, когда я ходил на ту документалку с моей сестрой, — начал Лиам, как Эстрелла вдруг перебила его: — На Гарри Поттера? Это единственный фильм, на который ты водил свою сестру. Он кивнул: — Говорю же, на ту документалку про Гарри Поттера… — Гарри Поттер — вымышленный персонаж, — вмешалась Гвен. — Про него не могли снять документалку. Лиам застыл с растерянным выражением лица. — В любом случае, как только начались титры, люди начали чуть ли не выбегать из зала. Когда мы выходили, у туалета уже выстроилась целая очередь. Некоторые из них ругались. — У нас тоже была очередь у туалета, — расстроенно сообщила Марипоса. — Мы проторчали в ней около десяти минут. Под конец смузи были единственным, что сохраняло в наших сердцах жажду в жизни. Эстрелла бросила на Лиама победный взгляд. — Говори за себя, — отрезала Гвен. — У меня дома есть банка Нутеллы. — Серьезно? — обиженно сказала Марипоса. — И ты ни разу мне не говорила? Она закатила глаза. — В любом случае, нам уже пора идти. Спасибо за смузи! — Спасибо за то, что обратились в единственную забегаловку на этом этаже, — хмыкнула Эстрелла. Уже удаляющаяся Марипоса развернулась и крикнула: — Обращайтесь! — Черт, тебе действительно стоит забрать вечернюю смену навсегда, — пробормотал Лиам. — У меня никогда не было таких милых покупателей с тех пор, как какой-то пожилой мужчина оставил мне семь долларов на чаевые, — призналась Эстрелла. Она выпрямилась, чтобы отойти от стойки, но Лиам схватил ее за руку. — Постой. Я знаю, что пора собираться и все такое, но ведь ты не сказала то, что собиралась, когда пришли Гвен и Марипоса. Что ты хотела сказать сначала? Эстрелла глубоко вздохнула. — Ты правда так из-за этого волнуешься? — Конечно. Она нервно сжала ладони. — Я хотела сказать — разве все равно не получилось свидание? — Наверное, — облегченно рассмеялся Лиам. — Я еще ни на одном свидании не делал смузи. Эстрелла улыбнулась. — Становись заклеймленной собственностью «Смузи стар». Тогда мы сможем делать это каждый день.