Жеребенок

Девятнадцатилетний мальчишка с небрежно отпущенными длинными волосами появился в “Реале”, когда Икер Касильяс играл в нем уже пять лет. К тому времени он успел приобрести уверенность в себе, опыт и некоторую известность, и ничуть не удивился, что юный новичок смотрит на него с плохо скрываемым восторгом. Так же смотрели и другие новички, перешедшие в “Реал” этим летом, – их было много, и Икер долгое время не считал нужным отличать их друг от друга или запоминать по именам. Впрочем, Серхио обратил на себя его внимание сам, сразу. В первом же совместном матче на тренировке он забил в ворота Икера шикарный гол, за которым тот прыгнул почти на два метра, но все равно не смог достать. Когда недовольный Икер, поднявшись на ноги, отряхивал форменные шорты, прямо ему под нос просунулась протянутая для рукопожатия ладонь. – Серхио Рамос Гарсия, – представился новичок, одарив его белозубой улыбкой. – Угу, – буркнул Икер, не делая никаких попыток пожать протянутую руку. – А ты Икер Касильяс, восходящая звезда испанской сборной. – Тебе что, автограф дать? – Нет. Но пара раундов пенальти не помешает. Потренируемся, когда все свалят? Предложение было сделано со спокойным нахальством, словно Серхио и не сомневался, что имеет на это право. Глаза у него были большие, круглые, цвета темного кофе, и на дне их плескались солнечные смешинки. – С чего бы это мне оставаться после тренировки именно с тобой? Серхио снова безмятежно ухмыльнулся. – Потому что я заставлю тебя попрыгать. Икер насмешливо приподнял брови: – Готов поставить на это свою гордость? – Что ты предлагаешь? – Десять из десяти. Если не пробьешь, придешь завтра на тренировку с надписью “беспонтовый огурец” на лбу. – Беспонтовый огурец? – Серхио захохотал. – Как “Бетис”, что ли? – Нет, как зеленый, с пупырышками. И песенку про него споешь. Ну, что, все еще уверен в своих силах? Новичок от души хлопнул его по плечу. – Да ты затейник, Каси! Идет. С этими словами Серхио подмигнул, приложил два пальца к виску и порысил к своим – ни дать ни взять молодой жеребенок. Игривый, пока еще неуклюжий, способный запутаться в собственных ногах, но по всему уже видно, каким великолепным скакуном он станет в будущем. Икер задумчиво смотрел ему вслед. Серхио пробил девять из десяти. Его удары были такими мощными, что мяч свистел, разрезая воздух, и Икер прыгал – так, как не всегда приходилось на тренировке с Гути или Раулем. Последний мяч он отбил просто чудом: угадал направление и подпрыгнул, и кончиками пальцев чуть изменил его траекторию. Мяч ударился в штангу и отскочил от нее. Пока Икер поднимался с земли, отряхивался и снимал перчатки, Серхио молча стоял у одиннадцатиметровой отметки, почесывая затылок. Потом подошел, усмехнулся, ковырнул бутсой газон. – Ну, это... чем писать? – Что писать? – не сразу понял Икер. – Огурца твоего. Маркером, зеленкой? – А-а. – Икер помотал головой. – Нет, так легко ты не отделаешься. Девять из десяти! Не так уж плохо для севильяно. – Икер похлопал его по груди и сунул ему в руки свои перчатки. – Теперь ты вставай в ворота! С того дня они стали неразлучны. Точнее, это Серхио ходил за Икером хвостиком, плюхался рядом на скамейку, словно невзначай отпихивая локтем других претендентов на внимание вратаря, пристраивался в пару на пробежке и без умолку болтал ерунду. Игроком Серхио оказался отменным. Ворота Икера он защищал, как лев, не важно, на тренировке ли или на матче, – оценив его способности, тренер скоро начал ставить его в основу. Нередко, впрочем, Серхио отвлекался, порывался бежать на половину поля противника, пытался забивать, и случалось, что привозил. В первый раз он замер, виновато втянув голову в плечи, у самых ворот, до которых не успел добежать всего несколько метров, прежде чем вражеский нападающий воспользовался дырой в защите и пробил. Он выглядел таким потерянным, что у Икера замерло на губах готовое вырваться ругательство. Соперники праздновали гол, и все камеры были направлены в их сторону, на пропустившего вратаря никто не смотрел. Воспользовавшись этим, он подошел к Серхио и легонько толкнул его в плечо. – Ну, что ты? Тот только потряс головой, не поднимая глаз. – Раззява, – беззлобно бросил Икер и отвесил ему легкий подзатыльник. – Давай дуй на свое место. Серхио вскинул на него темные глаза и неожиданно улыбнулся. – Спасибо, Каси! – и, подмигнув, рванул от ворот туда, где уже расположилась на поле защита “Реала”. Их личные комнаты в Вальдебебас располагались неподалеку друг от друга, и скоро Серхио завел привычку заваливаться к Икеру перед сном поболтать. Нести он при этом мог полную околесицу, но, если Икеру изредка требовалось чем-то поделиться, выслушивал внимательно, не перебивая. Сперва Икер еще пытался соблюдать какие-то формальности гостеприимства, но вскоре махнул рукой и встречал неурочного гостя в трусах, на разобранной кровати – Серхио просто усаживался рядом, и они болтали обо всем на свете. Пару раз во время разговора Икер задремывал и сквозь сон чувствовал, как Серхио осторожно накрывает его одеялом, гасит свет и уходит, тихонько прикрыв за собой дверь. Когда их в очередной раз вызвали в сборную, Серхио предложил его подвезти и всю дорогу сиял, как начищенный пятак. “Смотрите, кто со мной!” – говорил весь его вид, когда они вылезли из машины на стоянке спорткомплекса. Случившийся неподалеку Хаби Алонсо хлопнул Икера по плечу, а Серхио смерил добродушно-насмешливым взглядом. – Я смотрю, наш младший товарищ совсем тебя приватизировал, Икерито. По лицу Серхио было видно, что он никак не может найтись с остроумным ответом и от этого злится. Не дожидаясь, пока он ляпнет что-нибудь неподходящее, Икер спокойно ответил: – Я тоже рад тебя видеть, Хаби. Как поживает твой приятель Гарсия? Настроение Алонсо ощутимо скисло. Некоторое время назад он перешел из испанского чемпионата в английский и оказался в одной команде со старым недругом из “Барселоны” Луисом Гарсия, который перешел с ним одновременно и с которым, как уверяли завзятые сплетники из спортивных изданий, он никак не мог найти общий язык. Команда это замечала и была недовольна. – Ладно, пойдемте, что ли, – буркнул Хаби, отворачиваясь. – Собрание через полчаса. Пока они шли по вымощенной темно-красной плиткой дорожке к входу в главное здание, Икер поймал взгляд Серхио, полный горячей благодарности, смутился и рассердился сам на себя. Какой черт потянул его за язык? В конце концов, ничего плохого Хаби не сказал. Но Серхио смотрел на него с такой преданностью, что просто невозможно было долго злиться. В здание они вошли вместе, и Серхио чуть приобнял Икера, пропуская его вперед. Матчи, на которые их вызвали, оказались тяжелыми. Три из четырех Испания выиграла, но не сказать, чтобы в этом была большая заслуга Икера: во всех четырех он пропустил, и не по одному мячу. Противники были сильными, товарищи все понимали, никто не пытался его упрекать, но Икер все равно чувствовал себя униженным. Подумать только, он мечтал, что когда-нибудь его сделают основным вратарем “Реала”. Как же! Не с такой игрой. В автобусе, который должен был отвезти их со стадиона в отель, Икер плюхнулся на свое место возле окна и уставился в темноту. Сокомандники, в отличие от него, вполне довольные победой, болтали о своем и к нему не лезли. Когда автобус тронулся, к нему осторожно подсел Серхио. Икер напрягся: он не хотел утешений или, что еще хуже, дурацких шуток – и того, и другого вполне можно было ожидать от Серхио, но тот только положил руку ему на бедро. Так они и сидели: Икер – носом в стекло, погруженный в невеселые мысли, Серхио – откинувшись в кресле, прикрыв глаза, равнодушный ко всеобщей болтовне и веселью. Он не отнимал руку до самого отеля. В “Вальдебебас” они оба вернулись серьезные и повзрослевшие. Икер никогда не халтурил ни на общих тренировках, ни на отдельных тренировках для вратарей, а теперь и вовсе целиком ушел в работу. Он даже стал сам просить Серхио оставаться после всех и бить ему пенальти. Серхио тоже приналег на занятия, но, в отличие от Икера, это нисколько не мешало ему галопом носиться по полю за другими новичками, изображая тренера “Барсы”, выделываться и вообще по-всякому валять дурака. Икера он теперь считал своей законной собственностью: все время старался пристроиться поближе, заметно ревновал, когда тот обращал слишком много внимания на кого-то другого, трепал по волосам, обнимал за плечи, а то и попросту висел на нем, как белье на заборе. Парнем Серхио был крепким, так что Икер только покряхтывал, когда восемьдесят килограммов безмятежного счастья взбирались на него, как на дерево. В середине января должен был состояться матч между “Реалом” и “Севильей”, и если тренера больше беспокоили вопросы расставления защитников и выбора схемы, то Икер в глубине души опасался, что Серхио не сможет полноценно играть против клуба, из которого только что перешел. Матч проходил на “Сантьяго Бернабеу”. Две команды вышли из расположенных в противоположных концах коридора раздевалок и встретились в подтрибунке. Севильцы радостно окружили Серхио и принялись хлопать его по спине и плечам – похоже, в бывшей команде его любили. Икер немного расслабился. Перед самым выходом на поле он легонько толкнул Серхио в бок и получил в ответ заговорщицкую ухмылку. – Не волнуйся, Каси, все на мази. Потом Икеру стало не до Серхио. Мадридцы сразу повели в счете и закрепили успех серией атак, “Севилья” отбивалась отчаянно. На тридцатой минуте они все-таки забили свой первый гол. На перерыв обе команды вышли взмыленные, вибрирующие от адреналина и со счетом 1:2 в пользу “Реала”. Икер про себя молился, чтобы тренеру не пришло в голову его заменить: уж очень хотелось исправить впечатление от первого тайма и больше не пропустить. В раздевалке, набитой разгоряченными телами, дышать было еще труднее, чем на поле. Дэвид Бэкхем и Джонатан Вудгейт трепались о чем-то на английском, щелкали фотокамеры вездесущих репортеров, тренер объяснял Раулю что-то насчет тактики. Серхио вылил себе на голову остатки воды из бутылки и встряхнул мокрыми волосами так, что брызги полетели во все стороны. Одна капля, почему-то очень горячая, обожгла Икеру щеку. Потом из коридора кто-то крикнул: “Время!”, и ему снова стало ни до чего. На пятидесятой минуте счет стал 1:3. Уязвленные севильцы начали атаковать еще злее, их вылазки на половину поля “Реала” становились все отчаянней. С этой стороны Икеру было стоять неудобно: матч был дневной, солнце передвинулось по небу и теперь светило прямо ему в лицо. В золотом сиянии перед его глазами мелькали четыре спины в белом, создававшие ощущение надежности. Он одинаково доверял всем четверым, но почему-то чаще всего его взгляд задерживался на узкой, еще не раскачанной, как у матерых футболистов, спине с синей цифрой четыре. Где-то в середине второго тайма – Икер уже не следил за временем – севильцы ухитрились забить второй. Игрок вражеской команды – Икер знал его, это был Энцо Мареска – возник перед штрафной буквально из ниоткуда и так зарядил в “девятку”, что Икер не успел даже прыгнуть. Севильцы торжествовали. Роберто Карлос и Сисиньо обменялись мрачными взглядами: дыра возникла на участке, за который отвечал Серхио. Как видно, он снова увлекся и не успел вернуться на свое место, когда противник рванул в контратаку. Икер запястьем вытер пот со лба. Солнце не только слепило, оно еще и жарило со всей испанской щедростью, даром что стоял январь. Севильцы развели мяч с центра поля, полузащитники перестроились, выводя Гути на потенциально ударную позицию. И закипел настоящий бой. Окрыленные удачей, игроки “Севильи” не шутя вознамерились отыграть третий мяч, а то и, чем черт не шутит, забить победный. Защитники “Реала”, в основном, справлялись, но все же Икеру то и дело приходилось прыгать, отбивая удары с самых невероятных углов. Самый упорный севильский нападающий, почти двухметровый темнокожий парень с бритой головой, ломился в штрафную то справа, то слева, не щадя никого, кто попадался ему на пути. Серхио пару раз ощутимо толкнул его корпусом, тщательно следя, чтобы это происходило за пределами штрафной. Но парень все не унимался. Вот кто-то из севильцев подал мяч, Вудгейт принял его на грудь, но слегка ошибся, и вместо того, чтобы выбить его из штрафной, подал практически в ноги темнокожему нападающему. Тот, мгновенно оценив обстановку, в касание ударил по воротам. Мяч летел в створ, но не сильно и не слишком высоко; Икер поймал его и обхватил обеими руками, но, видно, как-то неудачно, потому что мяч выскользнул из его объятий. Икер бросился за ним на землю, схватил, и тут на него рухнули сцепившиеся в единоборстве Роберто и нападающий, который, заметив его ошибку, со всех ног рванул к мячу. А в следующую секунду ярко-красная бутса севильца въехала ему прямо в щеку. Удар был таким внезапным и таким жестоким, что у Икера со свистом вылетел из легких воздух. Полуослепший от боли, отчаянным усилием он все-таки зафиксировал мяч, подгреб его под себя и вжался в землю. Над головой раскатился пронзительный свист. Секунды отмерялись ухающей в ушах кровью. Чьи-то руки выволокли Икера, все еще цепляющегося за мяч, из переплетения брыкающихся конечностей. Левая щека горячо пульсировала. В глаза ударил солнечный свет, и Икер зажмурился. Постепенно, словно издалека, до него донесся гул возмущенного “Сантьяго Бернабеу”. Вокруг уже были врачи, один из них ощупывал его щеку затянутыми в медицинскую перчатку пальцами. – Чем это он его так? – Шипами... Снова оглушительный свист. Отмахнувшись от врачей, Икер приподнялся на локте и с трудом разлепил залитый кровью глаз. Прямо в штрафной, под рев беснующегося стадиона, катались по земле севильский нападающий, угостивший его бутсой, и Серхио и отчаянно тузили друг друга. Над ними, надрываясь, свистел в бесполезный свисток судья. У Икера поплыло перед глазами. Врач осторожно повернул его голову к себе и прикоснулся к щеке салфеткой, смоченной дезинфицирующим раствором. По нервным окончаниям полыхнуло огнем. Икер снова зажмурился, но врач мягко похлопал его по здоровой щеке. – Посмотрите на меня. Нужно убедиться, что у вас нет черепно-мозговой травмы. Севильца и Серхио наконец растащили. Судья рывком вытянул из кармана и показал каждому по красной карточке. Стадион продолжал реветь. Икера под руки увели с поля. Не было и речи о том, чтобы остаться и доигрывать матч: шипы глубоко располосовали ему кожу, кровь никак не останавливалась. К счастью, у “Реала” оставалась еще одна замена. Серхио он увидел только в подтрибунке, куда того, взбешенного и сопротивляющегося, увлекли помощники главного тренера. Их взгляды встретились, и Серхио, распихав сопровождающих, почти бегом бросился к нему. – Икер!.. – Чехо... Серхио обнял его, прижался, спрятал лицо у него на плече. Икер хотел сказать: зачем, придурок, это дисквалификация, на хрена, – но вместо этого обхватил его обеими руками и крепко прижал к себе. – Чехо, Чехо... Взъерошенные мокрые волосы щекотали ему здоровую щеку. Спина под его ладонями ходила ходуном от тяжелого дыхания. Через несколько бесконечно долгих секунд Серхио оторвался от него и, не оборачиваясь, пошел прочь по коридору. На автобус, который отвозил игроков обратно в расположение команды, Икер не попал. Сперва его осматривали клубные медики, потом пришлось ехать в больницу – самый глубокий след от шипа все-таки нужно было зашивать. Хирург обещал, что его красоту это не попортит, но Икеру было плевать на шрамы, он просто хотел поскорее оказаться за воротами и вызвать такси. В расположении команды ему тоже не дали сразу отправиться к себе и прилечь. Сначала его снова осмотрел главный медик, потом пришлось обсуждать дальнейшие тренировки со спецами по реабилитации, а потом его вызвал к себе тренер. Отвязаться от него было труднее, чем от всех остальных, так что в районе часа ночи Икер буквально сбежал, обещая все, что угодно, лишь бы над ним сжалились и отпустили поспать. Но когда он наконец зашел к себе комнату, разделся до трусов и футболки и завалился в кровать, оказалось, что в крови еще кипят остатки невыгоревшего адреналина и все тело сотрясает мелкая дрожь. Икер ворочался, то сбрасывал, то натягивал одеяло, взбивал подушку, но сна не было. В половине второго в дверь поскребись. – Заходи, – тяжело вздохнул Икер и сел на постели. Он уже знал, кого увидит. И точно: на пороге топтался переодетый, придавший себе цивилизованный вид, очень смущенный Серхио. – Можно? – спросил он хрипло. Икер похлопал ладонью по краю кровати. Усевшись к нему, Серхио некоторое время сопел и разглядывал свои сложенные на коленях руки, не решаясь заговорить. Это было на него совсем не похоже. – Как щека? – наконец спросил он с деланой небрежностью. – Нормально, – хмыкнул Икер. – Ты-то как? – А, – махнул рукой Серхио. – Оштрафуют. И федерация, и наши. Да и пошли бы они. – Смотри, разоришься. – Да к черту. Жаль, что я этого гаденыша прямо там не удавил. – Серхио несмело протянул руку и коснулся согнутыми пальцами его щеки. – Больно? – Сейчас уже не так сильно. Скажи лучше, о чем ты думал? Хочешь из команды вылететь? – Ой, вот только не начинай. – Что не начинай? Ты понимаешь, что мог все свое будущее пустить по откос?! И что еще неизвестно, чем все это кончится? Чехо... Серхио ссутулился, признавая правдивость его слов. Разговор с тренером был еще не закончен – тот просто проорался, выдохся и велел ему проваливать, но к утру наверняка соберется с новыми силами. А еще предстояло объясняться с президентом клуба, с агентом, с журналистами... – Ладно уж, иди сюда, – смилостивился Икер и раскрыл объятия. – Горе ты мое. На этот раз Серхио прижался к нему осторожно и обвил руками нежно, словно стеклянного. Пальцы Икера сами вплелись ему волосы. Под этой лаской Серхио обмяк, расслабился и уткнулся лбом ему в плечо. Икер гладил его по голове, перебирал волосы и думал, что сделает все возможное, чтобы ничего подобного с его Чехо больше никогда не случалось. Сам надает оплеух, если надо, но вылететь из команды не даст. – Больше никогда так не делай, понял? Я тебе не девочка, чтобы защищать мою честь. В этот раз тебе Перес жопу надерет, а в следующий я сам на месте прибью, ясно? – Я умру за тебя, – жарко прошептал Серхио ему в шею. Сердце Икера болезненно сжалось. Помолчав, он вздохнул: – Жеребенок ты мой... Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? – Да. Я для тебя сделаю, что захочешь. Все, что ты скажешь, – продолжал шептать Серхио, покрывая его кожу легкими поцелуями. – Убью, умру, уйду из команды... – Чехо... – Все, что угодно. – Серхио нежно прикоснулся к его здоровой щеке, заставляя Икера поднять голову. – Пожалуйста, Каси, посмотри на меня. Икер бережно взял его лицо в ладони. – Я не хочу этого слышать. Не хочу видеть тебя мертвым или в тюрьме. А если тебя не будет в команде... – Он не закончил, наклонился и поцеловал Серхио в лоб. – Ты моя радость. Глаза Серхио вспыхнули безумной надеждой. Он потерся щекой о ладонь Икера и поцеловал ее. – Скажи мне. – Его дыхание щекотало пальцы Икера, теплый язык скользнул вдоль указательного пальца. – Чего ты хочешь? Икер снова привлек его к себе и почувствовал, как сильно бьется его сердце – почти так же, как его собственное. Серхио действительно был готов сейчас на все. Но имел ли Икер право это взять? Мог ли он воспользоваться властью, которую имел над этим мальчишкой? Он не просил о такой ответственности – но Серхио прижимался к нему со всем пылом и страстью беззаботных девятнадцати лет, и Икер был не в силах оттолкнуть его. – Останься со мной сегодня, – прошептал он. – Мы ничего не будем делать. Я не хочу тебя ни к чему принуждать... – Серхио возмущенно вскинулся, но Икер удержал его в объятиях. – И я не могу ничего обещать. Я просто хочу быть с тобой. Обнимать тебя. Понимаешь? А там... как пойдет. – Ладно, – в голосе Серхио послышался тихий смешок, – как ты скажешь. Мой Икер. Ты все равно мой, даже если никогда ничего со мной не захочешь. Я всегда... – Он смутился и опустил глаза. Сердце Икера снова дрогнуло. – Ох, Чехо, – ласково пробормотал он, снова обхватил голову Серхио руками, притянул к себе и впервые, неуверенно и осторожно, поцеловал его в губы.