Август звёзд

«В августе уже не увидимся?» — от смс-сообщения так и несло Эдинсоном Кавани: настойчивостью, на грани с откровенным давлением, и какой-то вызывающей горечью, что ли. Вроде бы пустячок, а неприятно. Написанное, помимо желания Нея, отчётливо прозвучало в ушах, с характерными матадоровскими интонациями. Царапнуло, но тут же забылось — каждый день переговоров ПСЖ о трансфере убивал половину нервных клеток, так что с какого-то момента жизнь продолжалась уже под бешеные проценты будущих срывов. «Приезжай», — через день Кавани сыграл на добивание. Сил грубить не было, потому что сил не было вообще, и очень хотелось, чтобы от него отстали: «Лучше ты, так быстрее и проще». — «Когда?» — Лишь бы это быстрее закончилось: «Можно завтра». — «Во сколько?» — Ней был очень благодарен смартфону, который сдох, как будто прочитал его мысли. Очередная встреча с Кавани была для Нея неизбежна, не настолько, конечно, как судьба, но, когда Эди чего-то очень хотел от людей, воплощение его желания чаще всего было только вопросом времени. «Когда?» — утреннее без ответа. «Так и во сколько?» — пауза длиной в день и за два часа до: «В десять, например». Только после этого Ней попробовал хоть как-то настроиться на вечер. Убеждал себя, что его согласие — жест доброй воли, что он способен поставить себя на место Эди и понять, как сложно и болезненно это состояние. Состояние привязанности, зависимости. (Кстати, если Эди будет курить, ни в коем случае нельзя трогать его сигареты, даже заикаться об этой херне не надо, принципиально. Минимум, который Ней дал себе слово контролировать.) С другой стороны, ощущение собственной нужности, желанности, внутреннее напряжение, которое транслировал Кавани, льстило, и Ней нуждался в нём, опирался на него, как на одну из немногих вещей, существующих реально. «Я приехал. Что набирать?» — «Набирать? Ты о чём?» — «Код? Я поднимусь». — «Я не говорил, что приглашаю. Выйду через 5 минут».