***
К девяти часам вечера семеро парней вернулись с внеплановых съёмок для очередного журнала. Всё бы ничего, но тема сегодняшней фотосессии оказалась непростой: провокационные позы, двусмысленные жесты, экстравагантные наряды, почти не скрывающие тело. Джебом по-началу даже пытался отстоять свое право на адекватную одежду, но менеджер был категоричен. И вот, каждый снимается отдельно, а остальные вынуждены за этим действом наблюдать. В общем то, проблем с позированием на камеру ни у кого не было уже как пару лет, однако, настолько открытой темы им еще не задавали. Первые пару часов прошли относительно спокойно, даже Ёндже удивил всех своей улыбкой через плечо. Остались двое: Джексон, который на голое тело надел пиджак и всячески старался его побыстрее стянуть с себя, и Марк. С последним оказалось сложнее всего. Несмотря на то, что обычно Туан весьма свободно себя вел, сегодня настраивался он более часа. Движения были зажатыми, неловкими, и уже никто от него не ждал ничего выдающегося, как проблему решил устранить Джексон. Подойдя к Марку вплотную, он зашептал ему на ухо так, чтобы никто не услышал: — Марк, расслабься, ты должен сразить всех своей красотой. Представь, что перед тобой здесь лишь один человек, тот, которого ты хотел бы... хотел бы свести с ума, соблазнить, чтобы от одного твоего невинного взгляда он потек как сука. Я верю, ты можешь ТАК. Практически не дыша, Марк выслушал эту пламенную речь своего личного наваждения и прикрыл глаза. Если бы Джексон только знал, что никого постороннего и представлять не надо, то может и не подал такую идею Марку. Эти слова подействовали на него, срывая тормоза. Спустя еще минуту после того, как Джекс отошел от него, а фотограф уже хотел было сдаться, Марк открыл глаза. Сказать, что Туан преобразился — ничего не сказать. Он стал будто другим человеком. Томный взгляд из-под полуопущенных ресниц, плавные движения — все было настолько неожиданным, что никто на съемочной площадке не мог оторвать от него глаз. Вальяжно прислонившись к стене, парень убрал руки в карманы коротких белых шорт, чуть наклонил вбок голову, и, внезапно на пухлых губах, которые парень то закусывал, то облизывал языком, появилась лёгкая усмешка — всё это так резко отличалось от его привычного вида. Ненадолго задержавшись в этом положении, Марк подошел к железной конструкции, напоминавшей пожарную лестницу, взобрался на третью ступеньку и, удерживая себя одной рукой за перекладину чуть выше, откинулся в сторону. Такие действия могли никого не впечатлить, если бы не чуть приоткрытые губы да весьма широко разведенные оголенные колени. Фотограф непрерывно щелкал затвором, боясь пропустить хоть одну эмоцию на лице модели, которые сменяли друг друга чаще дыхания. Внезапно Марк улыбнулся своей фирменной голливудской улыбкой, спрыгнул с металлической конструкции и уселся на пол, раздвинув ноги чуть ли не до шпагата. Игривое настроение не отпускало его еще около часа.Гостиная
Джебом, сидя в кресле в гостиной, старался привести в чувства свою группу. Все заметно устали, но во избежание проблем, нужно было обсудить это. Травяной чай и дружеская беседа однозначно поможет. За своими размышлениями лидер не заметил отсутствия двоих, один из которых произвел сегодня настоящий фурор.В это же время в ванной комнате
У Марка глаза закатываются от удовольствия и нет никаких сил на сопротивление. — Не могу, ты меня с ума сводишь, малыш, — тихий горячий шёпот сзади на ухо и поцелуи по всей шее. — Нет... пожалуйста. — так же тихо, совершенно не желая, чтобы скользящие под одеждой руки прекращали его ласкать. — Так нет или пожалуйста? Определись уж, — от этой усмешки по спине мурашки и ноги перестают держать. — Что ж ты делаешь, дьявол? — притворное возмущение и закушенное запястье, чтоб не заорать во все горло от опустившейся на пах ладони. — Соблазняю тебя, мой ангел. Так хочу тебя. Все съемки мечтал о том, как ты будешь выгибаться и кричать подо мной от наслаждения. — Джексон~аа, — прохныкал Марк, откидывая голову назад на плечо своему любимому мучителю, одной рукой продолжая держаться за раковину, к которой его нагло прижали. — Так ты позволишь мне...? — уже самому сложно сдерживаться, но слова так и вырываются, распаляя обоих еще сильнее. — Не надо, прошу, — Марк уже почти плачет от накатывающего волнами дикого возбуждения, стараясь не поддаться искушению, не застонать громко, надрывно, не начать просить сделать с ним всё то, о чем шепчет доводящий его до исступления парень. — Тебя же заводит вся эта ситуация, смотри, какой ты твёрдый здесь, — и проводит рукой по освобожденному от одежды члену, при этом потираясь своим о зад Марка, имитируя толчки. — Джек, остановись, нам нельзя сейчас... услышат... — но последний довод не возымел никакого эффекта. — Ма-а-арк, зачем ты смотрел на меня там? — Джексон развернул парня к себе лицом, вжимая его уже поясницей в раковину и прижимаясь вплотную, отрезая возможность вырваться и проходясь своим возбужденным членом о чужой. Туан пару раз моргнул, стараясь понять затуманенным мозгом, о чем его спрашивают. Мысли о том, что Ван издевается над ним даже не промелькнуло. Одно он знал точно — Джексон затеял это все не ради праздного любопытства. Все таки лучший друг, по крайней мере был таковым, пока Марк не влюбился в него. — Я… я не могу смотреть на других, — прошептал Марк и, отметая последние сомнения, подался вперед, целуя в губы. Когда Джексон ответил, то больше сдерживаться было невозможно. Поцелуй стал сразу напористым, посылая по телу импульсы. Джексон, приподняв рубашку на Марке, проводит по напряженным соскам, одновременно делая толчок бедрами. У Марка подкашиваются ноги и он, не сдержавшись, стонет Джексону в рот и хватается руками за его плечи. — Джек, пожалуйста, — шепчет Туан единственную фразу, которую может сейчас произносить, разрывая поцелуй, и скользит языком по его шее, соглашаясь на любые действия. — Мой, мой Марк, никому не отдам.В гостиной
— Это уже ни в какие ворота. Да что они себе позволяют? — возмущается Джебом, хотя чай и массаж от Джинёна давно сделали из него амебоподобное существо, и никакое недовольство не заставит его подняться из кресла. — Да пусть детишки развлекаются. Может хоть после этого они начнут вести себя адекватно, — хмыкает спокойно Нён, продолжая поглаживать Бома по шее. — Ну ладно Джексон, у него еще играет детство кругом, но Марк то куда, хён еще называется. А на съемках он что устроил? У нас фанаты в основном малолетние девчонки, а он такую похабщину развел, взглядом всю студию оттр… — Да успокойся ты. Вот сейчас они закончат, отоспятся, и утром поговорим, — поднимаясь из кресла и унося с собой чашки на кухню, заботливо проговорил Джинён. — Кстати, тебе тоже советую идти спать, а то уже на себя не похож, — и ушел в спальню. — Я… я… и правда, что я так завелся, чувства то у обоих на лбу написаны вот уже пару лет. Фаны даже и шумиху не поднимут, только рады будут... рейтинг поднимется. Нё~он, подожди меня, — поднялся, потянулся, зевнул и поплелся за своим парнем. Как говорится, чья бы корова мычала.