Не делай себе больно

Питер жил в Ваканде несколько дней, скрываясь от полиции, журналистов и призраков прошлого. Т’Чалла запретил Шури шутить о том, что их страна превратилась в супергеройский притон, но девушку это не останавливало. «Ничего без меня сделать не могут, » — бормотала себе под нос Шури, разгребая завалы своей мастерской. За прошедшие пять лет почти никто здесь не появлялся. Дел было по горло: сжигай саваны, восстанавливай местность после битвы да проводи перепись населения. Не до изобретений было. А зря, может кто-то и вернулся бы раньше, чем через пять лет. Питер пришелся очень кстати. Говоря на древнем языке великого вакандского народа, пацан шарил. Шури была в восторге. Она отвечала ему на все вопросы вроде: «а что это за штука?», и он, черт возьми, понимал с первого раза! Работа пошла быстрее. Оба были полны новых идей, однако состояние рабочего пространства еще требовало как минимум недельной уборки после того, как здесь организовали склад. Да и делать, в общем-то, ничего не хотелось.

***

Питер сидел на одном из огромных деревьев неизвестного вида и тестировал паутину. Сложно было смешать ее из непривычных ингредиентов, но приходилось довольствоваться тем, что было. Шури он заметил издалека. — Теперь ты точно похож на членистоногое. — Ну, ты все еще не выглядишь, как диснеевская принцесса. — К черту дисней. — Забирайся ко мне. Шури ловко перешагивала с ветки на ветку, пока не приземлилась рядом с Питером. — Да ты просто женщина-кошка. — В каком-то смысле да. Шури улыбнулась. Затем макнула кончик мизинца в стаканчик с белой вязкой жижей. — Блин, я приклеилась, — виновато произнесла Шури, вытягивая из стакана тонкую ниточку. — Давай помогу. — Питер справлялся с паутиной так же легко, как Шури — с вибраниумом. Какое-то время они просто молчали, но тишина не была нагнетающей. Наоборот, было очень легко сидеть вдвоем, смотреть на сверкающий вдалеке водопад и думать каждый о своем. — Слушай, а ты не хочешь поговорить? — наконец спросила Шури. Питер нахмурился. — Я? Нет. Ну, в смысле, если ты хочешь… — Все в порядке? — Да, — закивал головой Питер. — Да, абсолютно. Тут так здорово и… Шури вздохнула. Ей всегда нелегко давались такие глубокие разговоры, она не знала, с чего начать, как продолжить, и чем вообще закончить все это дело. — Я не буду ходить вокруг да около. Вот. Шури закатала левый рукав рубашки. На предплечье находились несколько свежих порезов. Взглянув на них, Питер будто снова почувствовал, как лезвие впивается в руку и рассекает кожу, заходя все глубже и причиняя все больше боли. Испытывала ли то же самое Шури? Как это вообще работает? — Я… черт, извини. Прости пожалуйста. — Нет, я в порядке, — сказала Шури, приобняв Питера за плечи и прижав к себе. — Ты сам-то как? — А я не в порядке. Совсем не в порядке. Питер чувствовал, как все вокруг затуманивается, и в глазах становится подозрительно мокро. Он старался не плакать при друзьях, Мэй, да при ком угодно, но снова и снова проваливался в этом. — Не жизнь, а сплошная катастрофа. — Питер сморгнул слезы и шмыгнул носом. — Только показалось, что все налаживается, что все будет по-прежнему, ну, насколько это вообще возможно. Но опять появляется какое-нибудь дерьмо. — Но ты же справляешься, — мягко сказала Шури, поглаживая Питера по плечу. — Да нет, не особенно. Такое чувство, что я накосячил везде, где только можно было. И ничего не осталось. — Значит, все еще впереди. Вот увидишь. — У тебя было когда-нибудь такое, — сказал Питер так, что Шури пришлось прислушиваться, чтобы что-то понять, — что ты не уверена, хочешь ли вообще продолжать дальше? Как будто ты облажалась везде и во всем, и просто так больше не можешь? — Я не хочу врать тебе, так что нет, у меня не было такого, — призналась Шури. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы с Питером все было хорошо. — Слушай, мне очень жаль. — Я бы так хотел, чтобы сейчас он был рядом. Ну, то есть, мне очень важна твоя поддержка и все такое, но… — Я понимаю. — Правда? Шури посмотрела на Питера. Понадобилось несколько мгновений, чтобы он тоже решился посмотреть ей в глаза, не отводя взгляд. — Знаешь, я ведь тоже не так давно потеряла папу. Слово «тоже» влетело в сознание Питера. Это было больнее, чем резать себя. — Что ты делала тогда? — Пыталась думать о том, что это не конец. Ну, я верю в это. Но что бы ты ни думал о смерти, никого уже не вернуть, так что да, все довольно паршиво. — Это точно. Шури осторожно коснулась пальцами внутренней стороны локтя Питера и легонько провела по предплечью. Рукав надежно скрывал раны, но она точно знала, что находится под ним. — Пожалуйста, не делай так больше, — попросила Шури. — Да, прости. Это очень подло с моей стороны, потому что у меня-то регенерация, а ты… Больше не повторится, обещаю. — Дурак, я не об этом, — улыбнулась Шури. — Ты просто не можешь резать себя, ты же такой… классный. — Вау, спасибо. Питер был рад одному: ему не придется объясняться и оправдываться. Было невыносимо стыдно за то, что он причинил боль Шури, и он готов был извиняться еще год. Но она ничего не спрашивала, не лезла с советами и не пыталась ничего изменить. Она просто была рядом, а сейчас именно это и было нужно. — А как ты узнала, что это я? — вспомнил Питер. — Ну, когда почувствовала. — А, так я уже давно знаю, что это ты, — пожала плечами Шури. — Откуда? — Ну, как только ты приехал, у меня на коленке появился синяк. — Шури лукаво улыбнулась. Питер побледнел. — Блин нет. Ну нет. Пожалуйста. — Дааа! У меня правда есть доступ ко всем камерам! — Нет у тебя доступа. — Неважно! Прикол в том, что у меня правда есть видео, где великий человек-паук… — Не говори этого. — …тупо падает… — Шури, не делай этого со мной. — …на ровном месте, даже ни обо что не споткнувшись. Не, ну ты правда круто упал, бро. — Вот спасибо, — усмехнулся Питер. Встретить своего соулмейта вот так — это определенно талант. — Ты хоть представляешь, сколько это видео сейчас стоит? — Глаза Шури весело сверкали. — У принцессы недостаточно карманных денег? — Пора зарабатывать самой, я уже взрослая женщина. — Ты не посмеешь. — Ну конечно нет. — Шури положила голову на плечо Питера. — Останется у меня на компе в папке «лучшие друзья».