Посвященная

      — Все готово, госпожа.       Аматэру кивнула, бросила последний взгляд на пылающий город и решительно повернулась к служанке, застывшей у дверей.       Отец, все-таки, проиграл. Люди Нобуюки скоро будут здесь: собранное наспех ополчение не сможет их задержать надолго.       Аматэру прикрыла глаза, вытянула из волос кандзаси и медленно выдохнула, унимая дрожь в пальцах. Этого стоило ожидать. Никто не может безнаказанно нарушать приказы императора и бросать вызов сёгуну.       Отец был обречен с самого начала, с того момента, когда решил оставить ее, Аматэру, дома.       Когда скрыл ото всех, что она — посвященная.       Пушки грохнули совсем рядом, стены тенсю содрогнулись, и служанка, упав на пол, испуганно вскрикнула. Аматэру окинула ее долгим взглядом и мысленно коснулась бледно-желтой ауры, разгоняя красные всполохи страха. Совсем юная. И тоже — посвященная, хотя слабая: крови богини в ней немного. Но сёгуну хватит и этой малой капли, чтобы запереть ее в обители. Аматэру отвела взгляд.       Пальцы сами собой нашарили гладкий бок прозрачного кулона. Подарок отца мягко мерцал, улавливая отголоски враждебной магии. Аматэру заглянула в глаза служанке — мутные от воздействия магии, с расширившимися зрачками — и решительно сорвала кулон с шеи.       — Уходи, — выдохнула она, подкрепив приказ чарами. — Спустись в подземелья, забейся в самый дальний угол и, если повезет, тебя не найдут.       Ей не скрыться от Нобуюки даже с помощью слезы ёкая. Может быть, артефакт поможет хотя бы девочке — если она не попадется на глаза магам.       Боясь передумать, Аматэру отвернулась от нее и опустилась на циновку. Бесшумно вошла Кумико.       Ее тоже хотелось отослать подальше, спрятать от Нобуюки, от жадного до магии императора, только она наотрез отказалась уходить. Лучше бы им никогда не встречаться.       …В семь у Аматэру случился спонтанный выброс силы — так проявился ее дар. Отец тогда очень испугался и потратил несколько месяцев на поиски того, кто мог бы помочь ей обуздать силу и скрыть ее от ищеек сёгуна. Он сам о магии почти ничего не знал: его дар был очень слаб, к тому же у мужчин он проявлялся иначе.       Пока отец был занят поисками, Аматэру поселили в дальнем поместье у забытого святилища богини. Священное место помогало сдерживать силу, но иногда магия все-таки вырывалась из-под контроля, и тогда Аматэру, не желая случайно навредить слугам, уходила глубоко в лес. Во время одной из таких прогулок она встретила Кумико.       Шум битвы нарастал: во внутреннем дворе зазвенела сталь, прогремели первые выстрелы. Кумико тронула за плечо и протянула чистый пергамент. Кисть с краской уже лежала на полу.       Аматэру придержала рукав кимоно и вывела первый иероглиф. Семья.       Отец подарил ей целых пятнадцать лет безоблачной жизни. Мать она почти не помнила: слишком мала была, когда ее призвали в обитель. Отец долго не мог смириться с этим, пытался подкупить мага-настоятеля, выкрасть ее оттуда, но так ничего и не добился. Ему позволили увидеть ее лишь перед самой ее смертью. Вернувшись из храма при обители, он отослал слуг и надолго заперся в библиотеке. Аматэру видела его только по вечерам: осунувшегося, с чернеющими под глазами тенями. А потом он пропал едва ли не на целый сезон. Такамару — названный брат отца, что все это время не отходил от нее ни на шаг — лишь вздыхал, ворча, что мурадзи сошел с ума.       Следующий иероглиф появился на бумаге сам собой. Любовь       Кумико всегда была рядом — с той встречи в лесу, когда ее дар потянулся к ней, впитал излишки магии и помог унять страх — и до самого конца. Аматэру велела ей уходить, когда еще была такая возможность, когда войска Нобуюки еще не взяли город в кольцо, но она отказалась. Ослушалась приказа, с легкостью разбила заклинание подчинения, обвела вокруг пальца приставленных к ней телохранителей и тем же вечером вернулась в замок. Упрямица.       Кисть плавно заскользила по пергаменту, выведя еще один иероглиф. Свобода.       Нобуюки хочет сделать из нее рабыню, сосуд для магии без чувств и привязанностей. Хочет уничтожить живое доказательство того, что женщины тоже могут овладеть магией — без подпитки, без постоянных поисков сосуда.       Но больше всего он хочет узнать, где находится возрожденный храм забытой богини.       Этому не бывать. Иначе отец — и все те, кто пошли за ним — погибли зря.       Аматэру несколькими росчерками закончила хокку и отложила пергамент в сторону. Танто хищно блеснул в лучах закатного солнца.       Твоя жертва не будет напрасной, отец.