Песнь конца

      Остров, парящий над бесплодными землями, всегда спокойный и умиротворённый, раз в несколько месяцев принимает к себе одного гостя. Джозеф наверняка единственный, кто знает его расположение, а потому, когда с севера стала слышна красивая мелодия, Тэрс положил свои кинжалы и побежал встречать гостя. Прибежав на место, парень увидел стоявшего там Игрэса, что слегка раздосадовало его, ведь он хотел первым встретить гостя. Спустя пару секунд после прибытия парня, из-за крон деревьев показалась карета. Запряжённая двумя крылатыми лошадьми с маленькими рожками, золотистого и нежно-розового цвета, она приземлилась на поляне.       — Мда… я никогда не привыкну к этому, — выходя из своего транспорта, он, как всегда, жаловался. — Не мог поселиться где-нибудь поближе, волчара?       Джозеф был невысоким, примерно на две головы меньше учителя. Крепким телосложением он тоже не выделялся. Но вот что выделялось точно — это его длинные, красивые и ухоженные серебристые волосы. Смотря на них, у Тэрса всегда возникало желание потрогать их, но предполагая, что данное действие не подобает ученику его учителя, он быстро отбрасывал эту идею.       — А ты всё такой же ворчун? — улыбаясь, Игрэс протянул ему свою руку.       Полый левый рукав Джозефа, покачнулся на ветру — у него не было одной руки. Однажды мужчина рассказывал Тэрсу, что этот след он получил на войне, и в этом нет ничего особенного. Смотря на него, парень никогда не понимал, почему учитель называет его сильнее себя.       — Я рад что ты ещё жив, старый лис.       — Ха! Ещё чего! Я не помру раньше тебя. Всё, отпусти, здоровяк, сейчас все кости переломаешь.        Обменявшись крепким рукопожатием и парой фраз, Джозеф подошёл к парню и, радостно улыбаясь, протянул ему прямоугольный увесистый свёрток.       — Надеюсь тебе это понравится, парень.       Джозеф проговорил это на аскее, явно не ожидая ответа. Он даже не представлял, что через пару секунд испытает тройку маленьких потрясений.       — Большое спасибо, дядя Джозеф. А можно я прям здесь его открою? — невозмутимо, на всё той же аскее, спросил Тэрс.       — Да, конечно!       Совершенно невозмутимо ответил мужчина, но, спустя пару мгновений, осознав, что сейчас произошло, испытал первое потрясение. Обратив свой недоумевающий взгляд на Игрэса, в поисках ответа, он увидел, как тот лишь развёл плечами и кивнул на мальца.       Смотря на эту картину, Тэрс не понимал, что так удивило дядю Джозефа, а потому и не стал заморачиваться на эту тему. Раскрыв свёрток, он увидел коробку, в которой были два кинжала. Недолго думая, он взял их в руки и окропил кровью из порезанного пальца. Принцип сотворения такой же, как у «отслеживающих» чар Игрэса, которые, как оказалось, и не отслеживали ничего, а были просто своего рода дневником наблюдений Игрэса за своим учеником. Эти чары показывали уже настоящую информацию, пусть и не много — всего лишь прочность, материал и состояние грэм. Это базовые чары, однако их хватило, чтобы послужить вторым ударом по Джозефу.       — Огромное спасибо дядя Джозеф, а что за секретный материал?       — В каком смысле секретный? — Джозеф изогнул бровь, что придавало его потрясённому виду, некую комичность.       — Ну тут написано, что кинжалы сделаны из сигры, металла, серебра и ардута, а последний компонент скрыт. На втором то же самое.       — Значит мне не почудилось, это был «Статус», — массируя лоб, тихо проговорил Джозеф. — Тэрс, последний компонент очень редкий. Он сочетается с сигрой и ардутом.       В книгах учителя говорилось, что сигра и ардут — крайне нестабильные материалы, и они используются для магических оружий и брони высшего земного класса. Немного подумав, парень решил опробовать свою догадку. Сконцентрировавшись, он воспроизвёл песню, с помощью, которой он выучил Аскею. С недавних пор он стал замечать, что если воспроизводить эту мелодию, то до него начинают доноситься звуки, которых раньше он не мог слышать. Это дало свои результаты, сквозь мелодию леса он услышал, как от кинжалов исходит причудливая музыка. В ней был звук похожий на тот, что раздавался поблизости.       — Дядя Джозеф! Последний ингредиент, это рога ваших лошадей?!       — Что?! Стоп, стоп, стоп, я уже ничего не понимаю, как ты узнал, Тэрс?       — Ну, я просто услышал одинаковые звуки, исходящие от кинжалов и от них, — юноша указал на запряженных крылатых созданий рядом с каретой.       — Услышал звук? — Джозеф почёсывал свой подбородок, пытаясь осмыслить услышанное.       — Ну, в кинжале много звуков, и один из них похож на их.       Тэрс пытался объяснить, но увы и ах. Все попытки были четны. Решил же эту ситуацию Игрэс, который что-то прошептал Джозефу на ухо. Это был третий и финальный удар в комбо-атаке потрясения от Тэрса.       — Так, я уже ничего не понимаю объясни нормально, волчара.       — Да ты успокойся. Когда я сам узнал, был удивлён не меньше твоего. Объясню всё позже. Парень, не желаешь ли ты потренироваться с новыми кинжалами?       — Да! Спасибо, учитель.       Тэрс прекрасно понимал, что это лишь предлог, но кинжалы и правда хотелось опробовать. Придя на поляну, на которой всегда происходил их спарринг, он по привычке «включил» мелодию, которую он уже называл спарринговой. Забавно, но только сейчас он заметил её действие. Падающие листья стали двигаться гораздо медленнее, а тело стало тяжелее. Раньше, в разгаре битвы, он этого не замечал.       Включая и выключая мелодию, он пришёл к выводам: первое — замедляется не время, а ускоряется восприятие, второе — тело тяжелее не становиться, просто оно не успевает реагировать на ускоренную работу мозга, третье — мелодии не пропадают, они отходят на второй план, опять же, из-за ускоренной работы мозга.       Никогда не экспериментирующий парень, добравшись до исследований, воспылал жаждой знаний. В его голове созрела гениальная идея.       «Какой эффект будет, если смешать две мелодии?» — приготовившись к потрясающему результату, он включил «спаринговую» мелодию и к ней в придачу мелодию зачарования.       Придя в себя, первое, что его смутило, был потолок, а второе — стоявший на коленях и, заснувший прямо на нём, дядя Джозеф. Лёжа в недоумении и обдумывая происходящие, он старался не шевелиться, чтобы не побеспокоить спящего. Проведя так минут пять, его размышления прервал Игрэс.       — Джозеф подъём! Малец проснулся.       — Мхф…кто? А, да! Как ты себя чувствуешь? Усталость? Голова болит? В груди не колит?       Для человека, который 10 секунд назад пускал слюни, тихо посапывая, Джозеф был крайне взволнован. Прислушавшись к своему телу и сконцентрировавшись на ощущениях, мальчишка лишь отрицательно покачал головой.       — Хорошо, тогда вставай, пойдём уже есть!       Встав, Джозеф отошёл от кровати и демонстративным жестом указал на стол. Немного растеряно, Тэрс поглядел на Игрэса, но тот лишь кивнул на стол. Присев на кровати, он почувствовал словно всё пространство вокруг него сжалось и одновременно растянулось. Перед глазами всё мельтешило, все цвета смешались, а звук и вовсе пропал. Не просидев так и секунды, он упал на кровать. Спустя пару секунд, всё вернулось в норму.       — Бу-ха-ха, я же говорил, что мана кончилась, но «нет, этого не может быть». Ну что, мистер-не-может-быть, убедился?       — Как? Тэрс, что ты сделал?       — Отстань ты от парня, пускай хотя бы в себя придёт.       — Учитель, дядя Джозеф, что со мной произошло? Что значит «мана» кончилась? — всё также лёжа, растеряно и даже слегка испугано пытался узнать Тэрс.       — Всё в порядке, парень, выпей это и тебе скоро полегчает, — успокаивал его Игрэс, протягивая стакан с какой-то жидкостью.       Выпив предложенное, Тэрс узнал в напитке сок фиолетового дерева, который он всегда пил во время тренировки с муравьями. Но в этот раз в нём было, что-то ещё.       Спустя 10 минут, он уже мог встать с кровати и все трое сели за стол.       — Дядя Джозеф, учитель! Что со мной было?       — Мой мальчик, если говорить простым языком, то ты потратил всю свою ману.       — Это я уже понял, но ведь раньше такого не было! Раньше я просто уставал, а сейчас было… вот это.       — Тэрс, не знаю как было раньше, но сейчас ты потратил всю свою ману. Полагаю, что раньше ты подходил ко второй границе физическая усталость. Наверно легче будет показать на примере. Смотри вот этот салат — это твоя мана, тарелка — вместилище, а я, собственно говоря, дух. Вся магия исходит не от нас, а от духов, которых мы просто «просим», что-либо сделать. Итак, что мне нужно сделать, чтобы начать потреблять ману?       — Хм… взять ложку?       — Именно, ложкой для меня, как для духа, является заклинание. Это, своего рода, просто обращение, на моём языке.       — Значит, чем больше будет «ложка», тем больше манны будет отдано духам?       — Всё верно, малыш! Итак, я беру ману и взамен исполняю твою просьбу, — параллельно своим слова, Джозеф начал есть. — Смотри, осталось чуть меньше половины, это первая граница — «недомогание». Теперь ты чувствуешь, как тяжелеет тело и мысли слегка туманятся, словно… простуда. Несмотря на это, ты даёшь мне ещё салата, когда остаётся чуть больше четверти, ты достигаешь второй границы — «физическая усталость». Теперь симптомы усилились и к ним добавилось ощущение, что половина твоих мышц просто порвана. На этом этапе многие прекращают «кормить» духов, но меня продолжают подпитывать. Когда осталось совсем чуть-чуть, примерно десятая часть, ты достигаешь третей границы — «ментальное истощение». Теперь к твоим прошлым проблемам добавились разного рода галлюцинации, путаница в голове и прочие «игры разума». Ну а когда всё «съедено», на смену мане приходит…       — Нога паленя? — вставил своё ехидное слово, до этого тихо сидевший Игрэс.       — Что-то не устраивает, волчара?       — Нет, нет что вы? Продолжайте свою лекцию… профессор Джозеф.       — Так вот, когда заканчивается мана, её сменяет кое-что другое, а именно…       — Жизнь? — не притронувшийся у еде, Тэрс был весь в лекции Джозефа.       — Хэй, а ты довольно смышлёный, для своих лет. Не думал, что «этот» научит тебя чему-то стоящему.       — А я и не учил его, лисья морда. Он сам всему учился.       — Кхм-кхм… Когда кончается мана, её заменяет жизнь. Негласно это называется четвёртой границей — «Граница Морикса». И это было именно то, куда ты чуть не вступил. Эта граница, отличаться от остальных. Вступив в неё, почти никто не выживает. Это, своего рода, козырь всех магов. Ты снимаешь с себя все эффекты от прошлых границ, и твоя магия становиться гораздо сильнее. Духи очень любят жизнь и «ложка», с которой они её поедают, несоизмерима больше прошлой.       — Вот значит как, — задумчиво проговорил себе под нос Тэрс. Обдумывая всё вышесказанное, что-то не сходилось и он решил напрямую спросить об этом у Джозефа.       — Дядя Джозеф, тогда, перед тем как потерять сознание, я совместил две мелодии, мелодию «спарринга» и «зачарования». Но ведь во время спар…       — Что ты сделал?! — в унисон, оба взрослых, вскочили со своих мест, уставились на парня.       — Совместил… две… мелодии, — не понимая происходящего, робко повторил он.       — Зачем ты его научил этому, старый ты волчара?!       — А ты ничего не заметил? Например, что я сам удивлён не меньше твоего, лисья морда.       — Хорошо, тогда скажи мне хотя бы, что это за мелодии для «спарингов» и «зачарования»       — Сардеум и Тарвэс.       — Хм… Тогда он не мог достигнуть 3 границы. Пусть и оба сразу, но они потребляют не так много маны.       — Согласен! Тем более, я тренировал его, и Сардеум он может держаться на протяжении четырёх-пяти часов.       — Четыре часа?! В восемь лет? Ты хочешь сделать из него монстра?       — Он делал это с самого начала, я не знаю его реальный предел.       — Мда, меня уже ничем не удивить.       Наступило затишье. Взрослые поумерили свой пыл, а юный Тэрс, сидя на скамье, шептал эти новые ему слова — Сардеум и Тарвэс. Эффект тот же, но по ощущениям ему показалось, что таким образом тратиться куда меньше маны. Совмещать, конечно же, он уже нее решался.       «Надо узнать побольше информации» Разобравшись с этим, в его голове всплыл вопрос, висевший уже некоторое время.       — Дядя Джозеф, Учитель! Ответьте мне честно. Вы же не слышите этих мелодий, верно?       — Да, ты прав, мой мальчик. Я прошу у тебя прощения, что солгал.       Игрэс склонил голову в качестве извинений, на что Тэрс лишь изумлённо смотрел на него, а потом резко стал махать руками в качестве отрицания происходящего.       — Нет, нет! Учитель, прошу вас, поднимите голову! Я уже давно об этом догадывался, просто уточнил.       — Ха, вот значит как, — поднимая голову, Игрэс лишь смущённо почёсывал затылок. — Понимаешь, таких как ты называют «слышащими». Их не так много, но и не сказать, что мало. Есть те, кто так же, как и ты слышат, есть те, которые могут видеть ману, другие чувствовать и даже прикасаться к ней, а ещё я слышал, что есть люди, которые могут её есть. Я не хотел тебе говорить раньше времени, но раз уж всё так сложилось…       — Ну а теперь, когда семейная драма подошла к концу, давайте уже хорошенько поедим.       — Стой лис, ты привёз то, о чём я просил?       — То о чём просил? А-а, совсем забыл. Он в карете, сейчас принесу.       Джозеф в спешке выбежал из дома, чем заставил Тэрса опять недоумевать. Спустя минут пять он вернулся с большой коробкой в руках. Поставив её на стол, мужчина торжественно потянул за верёвочку и поднял верхнюю часть коробки, освободив коробочного плена большой пирог.       — С днём рождения, Тэрс! — воскликнул Джозеф, протягивая какой-то твёрдый шарик.       — С днём рождения, мой мальчик! — сказал Игрэс, вешая на шею именинника кулон в виде ворона и двух скрещенных на нём мечей.