Его Вождь

Западные болота намного мельче Восточных. В них вода стоит по пояс, а ил не поднимается выше щиколотки. Из-за аномальной жары, которая обрушилась на джунгли в этом году, водоёмы начали пересыхать, но передвижение по суше стало слишком опасным. Минета погиб на третий день. Шинсо упал через неделю. До побережья осталось всего лишь три дня пути, и Изуку искренне рад, что остальные ещё держатся. Он рад, что Каччан смог победить лихорадку, полученную после укуса змеи. Гадина хотела напасть на Киришиму, а Кацуки спас его, отбив тварь, и, сразившись с ней. Он отделался лишь одним укусом, но вот яд… С божьей помощью и молитвами он смог выжить. Киришима молился усерднее всех. Потом он доверительно сообщил Мидории, что его дух соединился с духом Кацуки, пока помогал в борьбе за жизнь. Они тогда сидели возле спящего Бакуго. Эйджиро гладил Каччана по волосам и счастливо улыбался, а Изуку смотрел на них с искренней радостью и болью, понимая, что ему такое не доступно. Мидория счастлив, что Сато и Кода заметили приближающуюся пару пантер, и они успешно отбили нападение. Он может спокойно отдыхать и не бояться за Урараку, Тсую и остальных девушек, которые кружат вокруг костра и готовят ужин. Они сейчас в безопасности. Когда рядом яркое жаркое пламя, никому ничего не угрожает. Он привык к жизни в джунглях и к тому, что Вождь не знает пощады. К тому, что им приходится кочевать из места к месту, пока они не доберутся до побережья. К тому, что они каждый день все вместе несут на плечах Вождя, его женщину и все запасы. В прямом смысле слова. Паланкин* неприятно давит на плечи и прочно пригвождает к земле. Видимо, чтобы люди помнили своё место в племени. Вождь Тодороки сидит наверху и обдумывает их дальнейшую судьбу. Они должны наконец остановиться и обосноваться, а потом дождаться, когда к ним прибудет остальная часть племени. У него очень мало свободного времени, но он находит несколько часов и зовёт Изуку к себе. И Изуку приходит. Он не тешит себя надеждами, что его чувства взаимны, а просто отдаёт своё тело человеку, которого любит. Любит за всё, что он сделал для племени. За то, что он и стал тем пламенем, которое отгоняет все беды и опасности. Любит слепо и верно, но понимает, что Вождю эта любовь даром не далась. У него есть его женщина, и менять прекрасную Яоймомо, дочь вождя одного из союзных племён, на Изуку, который не имеет ни особой крови, ни особых умений. Даже духа-покровителя у него нет, из-за чего и молиться ему нельзя. Всё что он может это готовить целебные настойки, сражаться за своё племя и переносить паланкин на своих плечах. Но он опять приходит и отдаёт всего себя, а потом, днём, встаёт рядом с Каччаном и идёт вглубь джунглей, надеясь, что сегодня никто не умрёт. Ему не больно от этого, и никто не жужжит у него над ухом, читая морали. У него нет собственного духа, а значит и после смерти у него нет другого варианта, как царство Ту-пур-ан*. Царства для тех, кто творил зла больше, чем добра, пока находился в Подлунном мире. Царства для злодеев, дезертиров с поля боя и тех, у кого нет духа-покровителя. Он сильно плакал в детстве, когда выяснилось, что он бездушный* да и сейчас иногда плачет, но почему-то после того, как он принял тот факт, что в царство Ан-пур-туз* ему не попасть, стало легче и не так больно. Изуку знает, что ему нечего терять, но продолжает верно служить своему Вожду и племени. Мысли, что можно предать своих близких, никогда его не посещают, и он опять поднимает меч над головой врага или рукоядь паланкина над водой или землёй. Иначе он не может.

***

— Завтра мы будем на берегу моря, Изуку. Ты рад? Вождь Тодороки вплетает пальцы в кудрявые волосы цвета зелени после сезона дождей и начинает их перебирать. Парень рядом напрягается и медлит с ответом. Сегодня погибла Хагакуре. Она и Оджиро отправились за рыбой к запрудью, находящемуся поодаль от места стоянки. Девушка подскользнулась и упала, неуспев за что-нибудь ухватиться. Свалившись на глубину, Тоору умудрилась оцарапаться, и кровь попала в воду. Воду, кишащую плотоядными рыбами. Маширао ничего не смог сделать, наблюдая, как она погибала, превращаясь в обглоданный скелет, и, окрашивая воду в алый цвет. Оджиро вернулся растрёпанный, со слезами на глазах и тонкой струйкой крови на щеке, которую он оцарапал, пока бежал обратно, пытаясь выкинуть из головы картины того, как погибала Тоору. Их духи были связаны, и они планировали устроить свадьбу, как только обустроятся на новом месте. Теперь же, у Оджиро остался лишь амулет, забытый девушкой, и её дух, который остался, чтобы оберегать Маширао до самой его смерти. Ей собрали курган, обложив его болотными цветами вперемешку с теми, что растут ближе к морю. Все плакали, пока Вождь произносил слова, которые должны закрепить связь духов между Хагакуре и Оджиро. Изуку тоже плакал, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам. Эта девушка не заслужила такой скорой кончины, её ждала счастливая судьба, а не смерть. Боги явно что-то напутали, раз допустили это. Мидория напоил Оджиро успокаивающим отваром и уже хотел вернуться к своим делам, как почувствовал, острую боль в области сердца. Что-то укололо его, словно иглой и тут же отпустило. Он схватился за грудь и начал судорожно хватать воздух. Страх волнами начал затапливать его, вызывая панику, когда на его плечо опустилась рука, обвитая татуировками. Он был единственным в племени, кто не имел на теле ни одного чернильного завитка. Бездушным татуировки не нужны. Они нужны для создания более прочной связи со своим духом. — Что с тобой, Деку? Опять что-то напутал с травами, кусок драконьего… — Хей, Кацуки, Мидория! Всё хорошо? Эйджиро спешно подошёл и положил руку на плечо Бакуго. Он всегда тонко чувствовал колебания духа Кацуки и почти всегда успевал оказаться рядом, чтобы не позволить тому кого-нибудь убить. Киришима видел, что Мидорию скрутило, и в тот же момент почувствовал отголоски чужой тревоги. — Да, всё нормально. Просто, видимо, я что-то не то съел или вода была плохой… В общем, всё уже хорошо, спасибо, что спросил. Изуку ловко выкрутился и поспешил подальше. Подобная боль ничего хорошего не означает, но волновать друзей он не будет. — Изуку, ответь мне. Тодороки погладил его по напряжённой спине, усеянной веснушками, и в который раз задумался, почему он захотел обладать этим парнем. Когда Шото поручили управлять этой частью племени, он готовился к встречи с кучкой слабых ублюдков, а встретил людей, которые имели крепкую духовную связь и сильную волю. Они вместе прошли множество войн, и в каждой одерживали победу. Они не потеряли ни одного человека вплоть до этого лета. Тодороки гордился своими людьми и считал, что им уже ничего не сможет помешать жить спокойной жизнью, пока не пришлось уходить на новое место. Хотя и тут войны не сломались, а продолжали путь. Даже этот бездушный мальчишка. С первого дня Тодороки обратил внимание на этого необычного парня. Он был чистым. Без татуировок и ритуальных ожогов. Слабый с виду и не имеющий собственного духа. Несмотря на это, пацан смело бросался в бой или уходил в разведку, почти сливаясь с джунглями. Добрый и отзывчивый, он сначала бесил, а потом начал манить. Пятна на лице казались звёздами на небе, а мягкий взгляд был подобен ночи в самой глубине леса, что таит в себе множество чувств и эмоций, скрывающих внутренние секреты и тайны. Тодороки сам не заметил, что следит за каждым движением Мидории. Крепкое, но не такое уж массивное тело приковывало к себе взгляд и манило так, что однажды Вождь не выдержал и позвал Изуку к себе. Мидория же как всегда не подвёл. Не струсил, пришел и оправдал все ожидания. Гибкий и податливый, он откликался на каждое прикосновение. Тут он превзошёл даже Момо, хотя она являлась женой Тодороки. Шото возвращается из своих мыслей и обнимает Изуку за талию, оставляя лёгкий поцелуй между лопаток. Он аккуратно ведёт носом по кудрявым волосам, вдыхая аромат джунглей и целебной настойки, и устраивается поудобнее, не обращая внимание на два духа, гневно пытающихся что-то ему сказать. — Останься сегодня со мной, Изуку. У Момо есть другое развлечение на ночь, так что нас не потревожат. Вождь засыпает, а Мидория пытается сдержать слёзы и не биться в конвульсиях от боли в груди. Сердце словно пронзают раскалённые иглы, а душу леденит ужас. Как же больно…

***

Они добрались. Смогли. Дошли. Болота закончились и племя вышло к бухте, отделённой от моря тонкой прерывистой косой. Пальмы чернеют на фоне закатного солнца, изредка сбрасывая зрелые фрукты, а волны мягко перекатываются, отливая оранжевым блеском. Если не присматриваться, то можно подумать, что на воде разыгрался пожар, который скоро потухнет сам, разгораясь вновь только тогда, когда на небе появится бледный диск луны. Люди радостно галдят и стараются как можно быстрее пройти последнее препятствие к их новому дому. Последние метры к чистому песку и новой жизни, ради которой они шли сюда, будучи готовыми умереть. — Давай быстрее, черепаха! Я уже задолбался тащить зад нашего великого повелителя и его суч… — Кацуки! —…Женщины. Все торопятся, а Изуку хромает и хочет кричать от боли. Мышцы ноют и словно рвутся, спина болит, а голова вот-вот лопнет, как самый спелый арбуз. Ноги не гнутся, но Мидория продолжает стараться поспеть за остальными. Когда паланкин опускается на землю, девушки радостно врываются в воду, навстречу спокойным волнам. Пока Мина, Урарака и Тсую кружатся в хороводе, Джиро тихонько плескает водой в Яойомомо, большинство парней присоединяются. Эйджиро и Кацуки берутся за руки, а потом последний заключает Киришиму в объятиях, и они счастливо улыбаются, смотря на всё это безобразие. Вождь встаёт неподалёку, и на его губах тоже появляется лёгкая улыбка. Добрались. Изуку же отходит подальше от остальных и ныряет. Под водой он не сдерживается и кричит, незамечая, что почти весь воздух вырвался и пузырьками устремился на поверхность. Ему сейчас стало чуть легче, но больно всё равно. Всё внутри выворачивает, и вместе с криком, из его рта вытекает струйка крови. Он выплывает на поверхность, но воздух обжигает лёгкие. Дышать очень тяжело и больно, а ещё трудно, потому что рот наполняется вкусом металла, да и из носа похоже тоже потекла кровь. Мидория всхлипывает и бросает быстрый взгляд на берег, где его перехватывает нахмурившийся Бакуго, а затем и Вождь. Изуку через силу улыбается ему и наконец падает во тьму, которая забирает всю боль, лишая чувств, эмоций и остатков жизни. Он уже не видит, как к нему бегут Каччан с Эйджиро. Потом именно они уложат его в лодку, провожая в новый мир. Он не слышит крика Очако, когда она подплывает к нему и трясёт за плечи. Потом именно она оденет на него украшения и вложит несколько цветков в непослушные пряди, касаясь его в последний раз. Он не чувствует, как Вождь подхватывает его на руки и несёт его тело к берегу. Потом именно он подожжёт лодку и попросит своих духов помочь ему добраться до Ан-пур-туз. Изуку ничего из этого не узнает, но искренне удивится, когда встретится с восемью духами и увидит за спиной оба духа Вождя, которые извиняюще коснутся его плеч и растворятся, возвращаясь к хозяину. Хозяину, который теперь часто будет сидеть ночью на берегу и искать в хороводе звёзд те, которые будут напоминать ему о чужих веснушках, и создающие образ доброго лица, улыбающегося с сочувствием и теплом тому, кто до самой последней секунды занимал больше всего места в юношеском сердце. От начала и до самого конца.