"Не все события можно исправить, но..."

В голове полная неразбериха. Огромная доза алкоголя сильно ударила в голову, но ничуть не притупила чудовищную боль внутри. Она продолжала пожирать его, медленно высасывать жизненные силы, буравить сквозную дыру где-то глубоко в душе. Мир вокруг внезапно стал серым и бессмысленным в его глазах. Для него это была потеря потерь. Конец всему. Каждый раз, закрывая глаза, Сквизгаар видел одну и ту же картину: Магнус крепко держал Токи левой рукой, прижавшись к его спине. Нет, только не снова… …в его правой руке блеснуло острое лезвие ножа. Нет… …пара резких ударов, трава под ногами Токи быстро окрасилась его кровью. Я умоляю… …затем кровь вырвалась из его рта. Он хрипло закашлял, жадно хватая воздух. Токи в последний раз посмотрел на свою группу, в его глазах было море страха и боли, но в то же время в них читалось какое-то… прощание(?). После он направил взор прямо на Сквизгаара, словно прокручивая в голове всё то, что их связывало. Этот взгляд просверлил в сердце шведа огромную дыру, стал незаживающей раной, причиной постоянных кошмаров, из-за которых реальность спуталась с гадким сном. Затем Токи исчез, вместе с бывшим гитаристом. Дальше всё как в тумане. Будь ты проклят Хаммерсмит, сукин сын… Ты отнял у меня его. Прошло больше месяца после того как нашли его тело. Чёрт возьми, как же жутко называть когда-то милого, наивного, полного сил и энергии музыканта «телом». Теперь это просто труп. Холодный и безжизненный. Несмотря на прошедшее время, Сквизгаар не то чтобы не мог оправиться после смерти Вортуза, он с каждым днём падал всё глубже в пропасть беспросветного горя.Сквигельф и сам никогда бы не подумал, что без него может быть так плохо. От постоянных ночных истерик давит в висках, сна почти не было, голова гудит из-за стресса и херовой тучи алкоголя, вливаемого в себя насильно, дабы хоть в одной бутылке найти противоядие от медленно убивающей тоски. К гитаре он всё это время не прикасался, ему больше это не помогало. Всё ещё болели костяшки на руках после отчаянных ударов в стену комнаты Токи. Осознать то, что он здесь больше не появится было слишком тяжело. Глаза покраснели и приобрели какой-то тусклый оттенок. Скулы впали ещё сильнее, он резко похудел. Аппетита не было вот уже неделю. Да и почти каждое утро его рвало из-за выпитого спиртного, так что даже если шведа и удавалось кому-то покормить, то смысла в этом было практически никакого. Остальные металлисты замечали, что с ним происходит, хоть и появлялся перед ними он крайне редко, стараясь держаться равнодушным ко всему происходящему. Нейтан, Пиклз и Мёрдерфейс понемногу отходили от случившегося, несмотря на то, что Dethklok официально прекратил своё существование. Ни у кого не было желания продолжать работать без Токи. Всё напоминало о нём, давило. Менеджер группы впервые не знал, что делать. Ему хотелось как-то помочь соло-гитаристу хотя бы продолжить нормально жить, не говоря уже о продолжении карьеры музыканта. Dethklok был смыслом жизни Чарльза, но сейчас от него осталось лишь название. Так что и сегодняшний вечер Сквигельф провёл на полу своей комнаты в обнимку с гитарой Токи, допивая жгучий абсент, от одного запаха которого хотелось блевать… Голову он тяжело уронил на согнутые колени, светлые волосы завесили лицо. В комнате был жуткий беспорядок. Куча пустых бутылок застелила пол. Сквизгаар больше никого сюда не пускал. Ни прислугу, ни проституток, ни друзей. Он прогонял любого, кто пытался нарушить его саморазрушение.В крайнем случае, например, когда его захлёстывали воспоминания, разбитые о суровую правду жизни, вызывающие прилив слёз и впоследствии очередную истерику, он запирал дверь. - Сквиз… Я знаю, что ты не рад меня видеть,– в мертвой тишине, прерываемой только всхлипами шведа и бульканьем алкоголя в бутылке, раздался мощный голос Нейтана. Сквизгаар даже не заметил, как тот вошёл. Видимо, его на время выкинуло из реальности. – но я считаю, что с тебя хватит этого пиздеца. Хочешь ты этого или нет, но я вытащу тебя из этой комнаты, приведу в порядок и верну к нормальной жизни. Солист стоял над Сквигельфом. Прошло примерно полминуты после слов Эксплоужена, прежде чем соло-гитарист медленно поднял голову и посмотрел на него. Нейтан увидел настоящий траур в глазах шведа, всё ещё слегка прикрытых волосами. Никогда он ещё не видел самоуверенного блондина таким. - Нейтан, мне нахуй не нужен ваш забота… Я говорить о дэтом. – уголки рта Сквизгаара приподнялись, изображая саркастичную улыбку. Его взгляд пьяно метался, держать голову ровно с трудом получалось. Дрожащая рука с бутылкой приподнялась, тянувшись к пухлым, искусанным от переживаний губам. Нейтан резко схватил его запястье. - Нет. –солист окатил его холодным, как сталь взором, говорившим, что тот настроен более чем серьёзно. Он вырвал абсент из его рук и поставил подальше от шведа, всё ещё держа его за руку. Тот сначала опустил голову, потом положил гитару Токи в сторону и резко посмотрел на Нейтана с некоторым презрением. - Делать вид, что ты может мне помочь… Мило, но я уже не раз говорить, что оно мне нахуй не надо! Вам всем глубоко насрать на то, что Токи сейчас гнить в земля! Вы не знать какой хуйня творится внутри меня! Для вас он быть просто пятый участник группа, а для меня он… Да пошли вы все! – он дёрнул руку, но хватка была довольно сильной. Сквизгаар попытался вновь вырваться, но Нейтан крепко держал его теперь за две руки. - Да что с тобой?! Посмотри, мать твою, кем ты стал! Нам всем тяжело, но ты… – Эксплоужен слегка потряхивал гитариста, чтобы привести в чувства. Тот внезапно потерял солиста из вида, голова его непроизвольно наклонилась в сторону. Швед подобрал под себя колени и скрючился. Нейтан понял, что на подходе выпитый алкоголь, поэтому он отпустил худые руки и собрал в кулаки светлые волосы, аккуратно убирая их с лица. Ему было страшно представить, что пережила печень Сквизгаара за последний месяц. - Что ты с собой делаешь, идиот… - произнёс Нейтан, когда швед выпустил содержимое желудка на пол. - Я не знать, чел… Я сам устать от дэтого… - Сквигельф, тяжело дыша, приподнялся и сел, обхватив колени руками. Внезапно в его взгляде появилась ясность.- Я просто не может с дэтим смириться… - швед понуро опустил голову и направил пальцы в волосы, хватаясь за них. - Дай мне шанс помочь тебе справиться с этой хернёй. – в голосе солиста прозвучала неестественная для него мягкость. Он взялся обеими руками за подбородок Сквизгаара и посмотрел в его уставшие глаза. Маленькая капля стремительно метнулась по щеке. Гитаристу стало неловко, и он резко отвернулся, пытаясь спрятать слёзы. -Ну…Ты это… Всё нормально. Правда. – Эксплоужен сел на пол рядом с ним, так же опершись боком о стену. Крупная рука солиста упала на плечо шведа. Тот снова посмотрел на Нейтана и внезапно потянулся к нему. Их лица были опасно близко друг к другу. Остатки алкоголя и длительное одиночество сыграли со Сквизгааром злую шутку, губы музыкантов слились в лёгком поцелуе. Нейтан почему-то не сопротивлялся. Нежность гитариста, казалось, опьянила и его. Солист неожиданно взял инициативу на себя и превратил тихий поцелуй в страстную прелюдию. Он притянул шведа ближе, одной рукой Эксполужен схватился за его волосы, другую положил на бледную шею. Затем, оторвавшись от губ, он провёл мокрую дорожку вниз к ключицам, покусывая их и оставляя красные отметины. Опасно заводить лидера Dethklok, ведь если ему понравится, вряд ли его что-то остановит. - Нейтан… - выдавил Сквигельф между возбуждёнными вдохами, - Подожди, Нейтан… - он попытался отпихнуть его руками, но тщетно. - Я же сказал, что помогу тебе, так что просто расслабься наконец. Тем более, ты первый начал. – негромко бросил солист, продолжая исследовать тело гитариста. - Я… Я не… Может так… - говорить шведу всё ещё было сложно, манипуляции Нейтана заводили его. Но кое-что не давало ему просто получать удовольствие от этих странных игр, всё-таки долгое время он посвящал себя другому. Тому, кого он совсем недавно потерял. В следующую минуту Эксплоужен ловко положил Сквизгаара под себя и пустил руку ему в штаны. Тот прогнулся и, наконец, замолчал. В горле встал ком. Нейтан умело управлялся с членом своей нынешней пассии. Второй рукой он вцепился в шею гитариста и,слегка удушая, прижал его к полу. В считанные секунды кислорода в лёгких стало намного меньше, Сквигельф начал ловить искры в глазах от переизбытка ощущений, он откровенно стонал, теряясь от столь сладкой безысходности. Эксплоужен знал, что этот приём сработает, но он вовсе не хотел просто воспользоваться морально истощённым парнем. Он хотел, чтобы тот впервые за долгое время почувствовал что-то кроме тоски и безразличия ко всему, по-настоящему отвлёкся от происходящего. Солист понимал, что мысли о Токи могут заставить Сквизгаара остановить его, поэтому пришлось быть хитрее и настойчивее. Зато теперь, он был уверен в том, что вытащит своего соло-гитариста из его затворничества. Когда Сквизгаар был полностью во власти ударивших в голову ощущений, Нейтан отпустил его шею (на которой остался приличных размеров багровый отпечаток крупной руки) и потянулся за абсентом, некогда принадлежавшим блондину. Гулять, так гулять. Одним глотком он допил обжигающее содержимое бутылки и кинул её в сторону. Стекло звонко разбилось о светлую стену. Швед вздрогнул, вырванный громким звуком из затуманенного состояния. Он попытался приподнять голову, но солист резко вцепился в его губы, не давая опомниться. Нейтан, рыча от нетерпения, в спешке снимал одежду с себя и своего партнёра. Наконец, освободив каменный от возбуждения орган, без лишних церемоний, он резко вошёл в беднягу Сквизгаара. Хотя едва ли его можно так назвать, ведь каждый следующий толчок Эксплоужена внутри него, даже самый болезненный, уносил его куда-то далеко. Подальше от этого мира, с его жестокостью, несправедливостью. Голову понемногу сносило, Сквигельф и сам начал двигаться в нужном ритме, добавляя удовольствия процессу. - Не… Не останавливаться… - прошептал швед в паузах между стонами и эти слова стали знаменателем для Нейтана, он словно озверел, входил с бешенной скоростью и наблюдал за экстазом Сквизгаара. У него получилось, ведь всё вокруг действительно стало таким незначительным. Только запретное удовольствие и ничего более. Оба абсолютно потеряли счёт времени. Когда они закончили, сквозь окно уже струились предрассветные лучи поднимающегося солнца. Они аккуратно падали на пол, сверкающий разбитым стеклом бутылки, на небрежно раскиданную одежду, и на две фигуры, сидящие у стены, мягко грея их уставшие, но довольные лица. Сквизгаар мирно лежал на плече своего спасителя, ведь дурные мысли наконец-то его отпустили, тоска уступила место покою. Наверное, дело тут не только в сексе. Скорее в испытанной буре чувств, которая будто вырвала шведа из губительной ямы, дала пощёчину, а после нежно поцеловала и строго велела идти дальше. Он не знал, надолго ли пришла ясность в его голову, но теперь он хотя бы мог представить, что однажды он всё-таки отпустит малыша Токи Вортуза. Не всё события можно исправить, но с многими можно смириться. - Нейтан? – гитарист приподнялся, его голос звучал слегка хрипло. - Ну?- Эксплоужен уже знал, что он сейчас услышит. -… Спасибо. - Пока не за что. – уголки рта солиста слегка приподнялись. Сквигельф же смотрел на него с недоумением. - То есть как пока не за что? - Ты думал, что трахнуть тебя – это вся моя помощь? Не-а. Сейчас ты поспишь, затем примешь душ, нормально поешь, и мы, вместе с остальными полудурками, придумаем, что дальше будем делать. Сквизгаар невольно расплылся в улыбке. - Ты всегда быть большой нянька в наш группа. - Не правда! Быть нянькой – это не металл. Я просто... Эм... Металлически заботливый.