Ненавижу
Себя в первую очередь. Вновь чьи-то когти больно, словно пытая, вонзились в плоть, оставляя глубокие раны. Дышать становилось сложнее, мерзкий ком застрял в горле. Из-за боли глаза покраснели и наполнились слезами. Шмыгаю носом и пытаюсь найти опору руками, но всё тщетно. Слишком больно. Глаза бегают по комнате. Где-то за окном виднелись яркие вывески, слышен гул машин, ещё больше ночь украшала погода. После яркой вспышки молнии дождь забарабанил еще сильнее. Прикрываю веки и пытаюсь расслабиться, отпустить все проблемы. И это было ошибкой. Дрожь в теле со временем пропала, но кто-то все еще душит меня. Сочувствие? Жалость? Вновь пытаюсь укрыться от мыслей. Поднимаю заплаканные глаза на маньяка. Он точно слышал все мои всхлипы, но не стал обращать внимание. Эгоизм — одна из его ярко выраженных черт. Он подобен хищнику; выманил жертву из стаи, перенёс в логово, а теперь он пытается с ней что-то сделать. Мне не понятен он сам. Убийца бесшумно ходил возле стула, принюхивался. Я лишь сжала кулаки покрепче. Вместо отчаяния пришёл гнев. Чувствую, как на лбу вздулась вена, кровь разгоняется по сосудам. Становилось слишком жарко. Еще одну слезу я со злостью вытерла рукавом толстовки, оставляя покраснения. Поднимаюсь на дрожащие ноги, руки крепко вцепились в подлокотники стула. Еще один вздох, и уже чувствую, как эта боль постепенно преобразуется в ярость. Тяжелое дыхание разносится по комнате. — Ты же понимаешь, что в моем доме это делать очень рискованно, — мой обычный хриплый голос превратился в шипение змеи. И вновь не могу дышать, сильно жжёт внутри. — Сейчас очень много патрулей. Ты не найдешь заброшенное здание, которое ежедневно не обходят, — он совершенно спокоен, будто мои чувства ему вовсе не передаются. Но я чувствую в его голосе нотку раздражения. И это вновь заставляет меня набрать в легкие необходимый кислород сквозь удушье и заговорить. — Зачем ты её похитил? Что она тебе сделала? — это уже не шипение, а лишь дрожащий сорванный голос, а в словах прячется немой крик о помощи. Боль усилилась, пытаюсь набрать воздуха в легкие, но меня прерывает внезапный сухой кашель, жгущий горло. — Ты можешь помолчать?! — его шипение, его злость — всё это заставляет сказать всего два слова. — Ненавижу тебя, — бросить эти слова, как выплюнуть яд. С такой злостью, с таким отвращением они были сказаны. И меня сейчас не пугало то, что убийца в разы сильнее меня. Боль заставила это сделать. Или же отвращение к себе? Вновь кашель застал в самый неприятный момент. Горло горело, внутри всё сжималось, будто в животе развели костёр. Кто-то продолжал давить на шею, сжимая её. Больно осознавать реальность. Как и физически, так и морально. — Привыкай, — вновь его злость куда-то делась. Голос совершенно спокоен, только настолько холодный, что мурашки пробежались по телу. И мне будто предался этот настрой. Как он может контролировать эмоции? Гнев постепенно отступал. Словно меня накачали успокоительными. Но боль не ушла. Только притихла. Эти острые когти всё еще там, и они готовы расцарапать всё внутри. Ложное спокойствие. Всё еще стою посреди комнаты, смотря в окно. От этих чувств становится дурно. Прикладываю вспотевшую ладонь ко лбу и чувствую жар всеми подушечками пальцев. На голову будто наступили ногой, в висках жутко болело. И он тоже начинает ощущать это. Джек слегка повернулся в сторону, где слышит громкое дыхание. — Выпей таблетки и иди спать, — приказной тон. Да кем он себя возомнил? Но сил на новую вспышку гнева просто не было. И совет был полезным. Делаю шаг в сторону стола, где меня поджидали принесённые Беттани пачки таблеток, и беру их в дрожащие руки. Ноги подкашивались, просто ходить было опасно. Вцепляюсь ногтями в проем двери, как за последнюю надежду, и делаю неспешные шаги в свою комнату. И вновь наступает безмятежная атмосфера. Всё тот же гул машин, звуки дождя по стеклу и глухой гром. Обессилено падаю на кровать, сжимая в руках одеяло. На прикроватном столике стоит спасительный стакан воды. Прикрываю глаза от накатывающей боли и сдавленно мычу в ладонь. Дрожащие руки судорожно начали открывать пачки таблеток. И вот в руках уже находятся две маленькие капсулы, которые я тут же запиваю прохладной водой. Вновь опрокидываюсь на кровать и жадно вдыхаю воздух. Становилось легче. Затуманенный взгляд глядел на потолок и выводил странные узоры. Руки всё также держали одеяло, только сил не хватало сжать его. Чувствую, как удушение проходит, и я могу свободно дышать. Веки только начинают закрываться, как в голову приходят отчаянные мысли. «Почему я не могу её спасти?» — прозвучало в голове, как гром среди ясного неба. И вновь я пытаюсь быть героем. Сил встать попросту не было. Пытаюсь услышать хоть малейший писк из другой комнаты, хоть один шорох, но была лишь нагнетающая тишина. В глазах начало темнеть, и я была уже готова вот-вот провалиться в сон, как вновь наступает беспричинная тревога. Жалко девушку, которая осталась наедине с этим маньяком. Но я могла что-то сделать. Эти мысли мучили меня. Я вертела головой, будто пытаясь их прогнать, но этим вызвала боль в висках. Перед глазами всё плыло. И вновь чувствую эту нарастающую боль. Зажмурив глаза, я из последних сил сжала одеяло и закуталась в нём. Жарко спать в одежде, и я чувствую, как ткань неприятно прилипает к потной коже. Организм не выдержал, и я просто провалилась в сон, чувствуя, как жар постепенно спадает. Глаза прикованы к потолку. Дыхание равномерное, наступил полный покой. За окном еще темень, но дождь прекратился, и теперь можно разглядеть серое чистое небо, где сияли яркие звёзды. Холод с улицы заставил больше укутаться в одеяло. Окно, как в старые и недобрые времена, открыто. Звуки города начали потихоньку раздражать. Вновь зажмурив глаза, я попыталась уйти от этого мира и от его проблем. Но ничего не получилось. Я распахнула веки и снова очутилась в своей комнате. Слишком тихо. Из гостиной никого не слышно. И тут совсем недалеко завибрировал телефон. Джек ещё там? Внутри всё сжалось при воспоминании о ночи. Прикусив до боли губу, я аккуратно слезла с кровати, несмотря на головную боль, и прислонилась к двери. Никаких звуков, всё тихо. Сердце заколотило пуще прежнего, ладони вспотели, в голове появлялись страшные мысли. Набрав полные легкие воздуха, я несильно толкнула дверь, и та покорно открылась, представляя мне пустую комнату. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. А вот и подвох. Несколько секунд я прожигала глазами багровые лужи под деревянным стулом. Были и пару маленьких, но больше пугало само их присутствие. Ладони похолодели. По спине прошлась дрожь. Я закрыла глаза руками, представляя, что всё еще сплю, но возвращалась обратно в реальность. Паника начала овладевать мной. Вот я уже бегу в кладовку, вот руки ухватываются за первую попавшуюся тряпку, и, чуть ли не запутываясь в собственных ногах, я подбегаю вновь к этому месту. В комнате стоял запах металла и пота. Ничего не проветривается, ухудшал состояние только душный воздух. Дышать становилось труднее. Я кинула тряпку прям на лужу крови в надежде, что мне не придется касаться. Кровь запеклась, и уже ничего не поможет. Робко присаживаюсь рядом со стулом и с неохотой начинаю отдирать корку с пола. От этого запаха заслезились глаза. Остались только разводы. Каждый человек мог разглядеть это странное полупрозрачное красное пятно, или же оттенок, который так хорошо выделяется на светлом паркете. Придется не только с тряпкой повозиться, но и с химическими средствами. Но сил совсем не было. Усевшись на пол, я запрокинула голову назад, закрывая глаза. Уже третий раз пытаюсь провернуть этот трюк, но всё остается на своих местах. Маньяк ушел куда-то (видимо, прятать труп той бедняжки), в гостиной пятно крови, да еще и запашок не совсем приятный. Хотелось отмотать время назад. Заматывать очередную рану, проклиная свою родственную душу, учить эти конспекты, жить обычной серой жизнью без каких-либо сюрпризов и знать, что под утро к тебе не завалится разыскиваемый маньяк со своими причудами. В сегодняшнем дне я перестала видеть смысл. Что будет завтра? Всё то же самое. Проснуться утром, убрать всё за маньяком, уйти на учёбу, вернуться, выяснять отношения с Бетти и Алексом, проклинать убийцу, пойти спать и вновь по кругу. Почти каждый этих пунктов присутствует в каждом гребаном дне. Но я не хочу это терпеть. Пойти бы и сигануть с крыши многоэтажки — и себе сделаю одолжение, и городу. Много проблем от Джека, а я их решение. Всего один шаг, и стану героем. Но, зная себя, сделать себе больно для меня будет трудной задачей. Всего один шаг, и так много проблем. А что с Бетти? Становится тяжело на душе, когда я вспоминаю нашу ссору. Один лишь пустяк, просто попросить. Но нет же! Должна была продемонстрировать свою гордость, а ради чего? Но в этом есть плюсы. Пускай Бетти на меня и обижена, но она находится далеко от меня. За мной тень в виде убийцы, и лучше девушке не приближаться пока ко мне, для её же блага. Чувствую, что такая защита недолго продлится, ведь синдром гиперопеки вновь заставит её прийти к этому дому, пусть и под ручку с Алексом. Она точно не оставит.Ведь в этом мире нет ничего плохо. Конечно, какая опасность? Какие маньяки? Это сказка со счастливым концом.
Но сказка закончилась еще давно, когда судьба подсунула мне подарок в виде убийцы-каннибала. И чем мы с ним похожи? Какие родственные души? Он хладнокровен, эгоистичен, холоден и до ужаса невыносим. Я же обычная серая мышь с чересчур вредным характером. И где мы похожи? Казалось, вся эта ситуация с соулмейтами всего лишь брак. Вышла большая ошибка, что мы стали родственными душами. Совершенно разные личности, разная внешность, разные характеры. Ничего не совпадает. Тишину в комнате прервал мой телефон, что одиноко лежал на столе. Я даже не ожидала увидеть его последний месяц, а тут такой сюрприз. Всё еще не веря своим глазам, я медленно подошла к столу. Пальцы коснулись экрана, где отображались кучи сообщений от разных номеров. Но меня всё еще мучил вопрос. Джек начал мне доверять? Или же он понял, что я смирилась с его присутствием в моей жизни? Руки еще долго держали телефон, от которого почти отвыкли. Только через пару секунд я решилась разблокировать его. Сразу же открылся диалог с двумя сообщениями от Кевина. Дыхание сбилось. Глаза судорожно бегали по экрану телефона. Вспотевшие ладошки крепче сжали корпус, поднеся его ближе к лицу. Самое первое сообщение было отправлено вчера поздно ночью.Ты не поверишь. Нашего профессора убили, и мне удалось пройти на место преступления. Тело выглядело ужасно, но я вновь кое-что нашел. Опять были эти пятна!
С комом в горле я читала текст. Чувствую, как ледяные руки сомкнулись на горле, не давая доступ к кислороду. В этой комнате я одна, но что-то не дает мне нормально дышать. Закрываю глаза и проваливаюсь в тьму. Ровный вдох, выдох. «Щупальца» бесследно исчезают, и только прерывистое дыхание напоминает о её былом присутствии.Джесс, ты не отвечаешь уже целые сутки. Я начинаю догадываться, что в этом есть что-то неладное. Во всяком случае, я хотел сказать, что у Грейс пропала подруга. Бетти теперь возится с ней.
В страхе замираю при упоминании девушки. По спине прошла дрожь. Еще раз перечитываю сообщение, но ничего не изменилось. В первую очередь, появился страх за Бетти, что находится в лапах у ненормальной сектантки. И в первый раз в жизни мне захотелось написать девушке об этом. Пусть она испугается, пусть она начнёт переубеждать ту, но зато Грейс получит за то, что чуть не втянула меня в свою секту. Но тут взгляд пробежался по еще одному диалогу. Неизвестный номер. И мне уже приходят мысли, от кого это может быть. Потные пальцы нажимают на диалог, где высветилось всего одно сообщение.Он готов принять тебя. Ты показалась особенной. Да займешь же ты место нашей пропавшей сестры.
И уже ясна причина этого сообщения. Они знают, где я живу. Эти сектанты ворвутся ко мне в дом, пока Джек снова куда-то уйдет. Тогда они точно возьмут у меня кровь и сделают еще что-нибудь зверское. Эти люди не шутят. Они ненормальные, помешанные на своём правосудии. И их не остановить. Выключаю телефон и с засовываю в карман, где ему и место. Дыхание участилось. Уже слышу бешеный стук сердца, чувствую, как быстро леденеют ладони, как лицо бледнеет от накатывающего ужаса. Страшно осознавать, что мои дни сочтены. Но разве я не хотела этого? Нет, моя смерть должна быть моим решением, а не прихотью каких-то сумасшедших. И тут позади разносится какой-то приглушенные шум. Резко оборачиваюсь и несколько секунд смотрю на пустой проем комнаты. Дверца окна выдала его приход. От запаха в гостиной начинало тошнить, и я была вынуждена зайти в свою проветриваемую комнату, где прямо на моей кровати разложилась туша убийцы. Он раскинул руки, откинул голову и начал восстанавливать дыхание. Грудь его быстро вздымалась. Слышу его дыхание. Но оно быстро восстанавливается. Даже слишком для обычного человека. Он слегка приподнимает голову и поворачивает в мою сторону. Ничего не говорю, а просто наблюдаю за этой картиной. Веко дернулось от вида его грязных ботинок на моей постели. — Чего? — лениво брошенное слово заставило меня вздрогнуть. — Кевин нашел труп одного мужчины, что ты убил вчера ночью, — он медленно кивнул, в ожидании продолжения. — Он заметил чёрные пятна на трупе и скоро выйдет на твой след, — слышу его раздраженный вздох. — Не успеет, — бросил он угрожающую фразу. — А ты чего мне это говоришь? Ты же меня ненавидишь, — ловко подметил парень. Ему нравилось так издеваться, уже слышу его усмешку. — Я вспылила, — неспешными шагами подхожу к окну и прикрываю его. Знаю, что я сказала чистую правду, но говорить это ему было слишком рискованно. И все же я нашла одно сходство между нами. Вспыльчивость на самые откровенные для нас темы. Если для него это те странные оккультисты, то для меня это Беттани. Мы оба это скрываем, не желая показывать свою слабость. Но это видно. Сразу вспоминаю то сообщение, отчего вцепляюсь в подоконник пальцами. Уже собираюсь сказать ему об этом, как сразу вспоминаю его прошлую истерику. Уже вдалеке виднеется рассвет, город просыпается, а вот разгуливающий маньяк там совсем не нужен. Скрывать это от него очень глупо, но я потом найду момент рассказать ему об этом. Слишком страшно за него, каким бы убийцей он ни был. Его злость до добра не доведет, и, рано или поздно, его поймают. Но я не хочу быть поджаренной на электрическом стуле, поэтому лучше контролировать его. А вот и второе сходство — эгоизм. — Почему так душно? — ворчит убийца и с неохотой встает с нагретого места и, принюхиваясь, идет выяснять причину плохого проветривания. — Там окно заклинило, — отвечаю я и поворачиваюсь в сторону гостиной, где Джек всего одним резким движением открывает окно. — А что ты сделал с той девушкой? — было страшно задавать этот вопрос, но я просто не могла молчать. Должна же быть хоть какая-то причина её похищения. — Ты её больше не увидишь, — отмахивается парень, вновь располагаясь на моей чистой кровати. Известие об этом заставило сцепить зубы. Ощущаю, как кровь приливается к лицу, добавляя ему красноватый оттенок. А вместе с этим спина покрылась потом. Сердце заколотилось так, что его стук стоял в ушах. Не могу определиться: боюсь я или злюсь? — Но зачем ты пошла на эту встречу? — на этот вопрос у меня самой не было ответа. Я еще не отошла от прошлых слов. Как я сейчас нахожусь с ним в одном помещении? — Просто дай мне слово, что ты не тронешь ту, за которой ты следил, и мою прошлую соседку, — смешно просить маньяка об одолжении, но надежда всё ещё есть. — А теперь послушай ты, — этот тон мне совсем не нравится. Похож на рык зверя. — Я убью всех, кто встанет у меня на пути. А тебе просто повезло, что ты, видишь ли, моя родственная душонка. Так что просто не вмешивайся. После этих слов будто ледяной ветер прошелся по комнате. Сжимаю ладони, дабы удержаться от мысли высказать ему всё, что я о нем думаю. Он просто невыносим! Если раньше я боялась что-то ему сделать, то сейчас, когда он является угрозой для Беттани, я сделаю всё, чтобы он не смог к ним приблизиться. Вновь вспышка гнева. Ненависть с каждым разом увеличивалась. Готова уже накинутся на него, зная, каковы шансы его победить, но останавливаюсь, вспоминая, что мы соулмейты. Пусть строит из себя, кого хочет, но он не посмеет прикоснуться к девушкам. Пора бы ему напомнить, что не только он может получать ранения. Начинаю пятится назад, пока убийца навострил ухо. Еще один шаг назад, Джек начинает о чём-то догадываться. Резко разворачиваюсь и бегу через гостиную. Ноги не слушались меня, но я продолжала бежать, попутно помогая руками обходить преграды. Уже слышу, как барабанит сердце в груди, как ноги подкашиваются, и я уже вот-вот должна упасть. Вцепляюсь в проем двери и бегу на кухню, где находились все острые предметы. Дыхание сбилось. Из последних сил делаю рывок на кухню, как меня резко тянут назад за капюшон. Спина отозвалась неприятной болью, когда меня вдавили в стенку. Закрываю глаза и отворачиваюсь от маньяка, при этом пытаясь вырваться из хватки. — Ты серьезно думала меня обхитрить? — произнёс он, и по телу будто пробежался электрический заряд. Слышу его дыхание, такое равномерное, будто бы не он меня в пару прыжков поймал в моей собственной квартире. Руки вытянулись вперёд, отталкивая убийцу, но тот, как камень, продолжал угрожающе нависать надо мной. — Просто скажи, что ты не тронешь Бетти. И я больше не буду помехой, — голос дрожал, но я продолжала настаивать на своём, зная, что он не сможет меня постоянно контролировать, и когда-нибудь я точно смогу воспользоваться другим шантажом. — А ты смешная, — даже не знаю, было ли это согласие? Он отпускает меня и направляется обратно в спальню, а я продолжаю стоять на месте, смотря покрасневшими глазами в никуда. Ощущаю присутствие своей новой подруги — боли. Такая давящая на шею, перекрывающая кислород. Я могу дышать, но уже не так свободно. Подступили слёзы. Медленно скатываюсь по стенке и оседаю на пол, прижимая колени к себе. Словно кокон — такая защитная реакция. Укрыться от всех проблем. Послышался первый всхлип, и я уже не могу сдержаться. Закутываю нос в толстовку и продолжаю бесшумно реветь. Нет основной причины, а только кучи проблем, сплетённых вместе. Боюсь, так долго я не продержусь.