Песня: Billie Eilish, Khalid «Lovely»
Она дышала. Ноздри ее носа шире раскрывались, впуская заветные порции воздуха, чтобы вернуть обезумевшее тело в реальность. Но губы и язык продолжали следовать своей неясной и пугающей доктрине. Могла ли Джинни предположить подобный итог? Разумеется нет. Хотя нельзя было исключать возвышенные порывы, которым она изредка предавалась. Только в отличии от большинства наивных девушек, она быстро приняла боль своих реалий. Все ее действия были направлены на защиту. Спасение части себя, которую она не желала ни с кем разделять. Даже с Ним. Вот только почему решением этой задачи стал поцелуй? Гриффиндорка продолжала. Губы, язык, вдохи… Она противостояла ужасу ментальной магии Темного Лорда через вольные действия своих рук. Пальцы больно прошлись по линии плеч, которые оказались не столь костлявыми, а кончик языка быстро нашел своего мокрого собрата. Джиневра довольно выдохнула с легким мычанием, хотя прекрасно осознавала к каким неминуемым последствиям это все приведет. Сейчас или чуть позже… Джин уже ощущала хватку прохладных пальцев на своем горле, но не отстранялась. Язык мужчины обрушил свою ярость на ее рот, буквально выплевывая неназванного гостя, хозяйничавшего в его устах. Длинные пальцы другой руки больно сжали яркие волосы на затылке. Волдеморт уронил свою палочку, а девушку резко отбросил от себя к стене. Уизли взвизгнула, звонко ударяясь головой о твердую поверхность. Сильная боль отрезвила и вернула былое самообладание, только вместе с горечью от своей же глупости и не остывшим возбуждением. Синева в его глазах почти исчезла, уступая багровым рекам крови. — Ты… — прохрипел Лорд нечеловеческим голосом и сильнее сжал девичью шею. Девушка резко выдохнула из себя остатки кислорода, и теперь не могла сделать необходимый вдох снова. Ее теплые глаза расширились от ужаса действительности. Она закрыла рот правой рукой, чтобы не закричать, однако продолжала смотреть на поистине страшного монстра перед собой. Волдеморт зашипел как большая ядовитая змея, готовая разорвать в клочья свою жертву. Джинни пыталась прошептать слова извинения или выразить сожаление, ведь это все произошло необдуманно, не по одобрению ее разума. Однако взбунтовавшиеся сомнения и совесть кричали об обратном. Голова опять сильно закружилась, а картинка стала мутнеть. Наверно именно сейчас Волдеморт произнесет Непростительное, а она даже не успеет все с точностью расслышать. Уголки ее сознания темнели, а сил на попытки признать факт своей скорой гибели испарились. Лорд отшатнулся от студентки, отходя назад на пару шагов. Он никогда не приветствовал ощущение неизвестности. Когда что-то происходило не под его неусыпным контролем, а вопреки. Это пробуждало плохо контролируемую ярость и желание замучить до смерти. Волшебник действительно хотел произнести простые два слова, чтобы доказать свое преимущество над такой нелепой случайностью. Последним, что она ела были печеные яблоки с виноградом, и это он сейчас ощущал на своих губах, вместе с теплом ее гибкого тела. Сладкий вкус, смешанный с нотками алкоголя и неизвестно откуда взявшейся страсти. Мужчина уже не удерживал девушку, но упрямо смотрел, как она сползала вниз, закрывая испуганные глаза. Он в очередной раз направил на нее своею немилосердную палочку, злясь уже на себя за промедление исполнения точного решения. Ее воспоминания приоткрыли завесу тайны на слишком большое везение Гарри Поттера. Дамблдор не просто занимался поиском его реликвий, выясняя подробности о его прошлом и тайне рождения, но и подключил к этому мальчишку. Опустив руку с магическим орудием, Волдеморт решил действовать. Теперь он более явно ощущал тревогу за один из своих артефактов.***
Прошло два дня с тех пор, как она пошла на поводу своих порочных желаний. Раскопала тайное, преступное стремление, которое не отрицала, но теперь немыслимым образом сопоставила с загадочным волшебником. Не юношей Томом, а мужчиной Волдемортом. Два проклятых дня Джиневра пребывала в замешательстве и едком позоре. Ее словно грызли изнутри маленькие, ненасытные создания, оставляя после себя быстро растущую опухоль вины. Девушка металась по комнате, в которую ее приволокли в обморочном состоянии. Она слабо помнит подробности, однако теперь черный блокнот с рваной дырой в переплете стал бельмом на ее глазах, и мирно лежал на столе рядом с сумкой. «Какого хрена он вообще вернул его мне?..» Гриффиндорка сбилась со счета сколько раз она пыталась выбросить из головы воспоминания о своем помешательстве, которое никак нельзя было назвать просто поцелуем. Любой довод против не находил уверенных доказательств. Девушка осторожно коснулась своих губ кончиками пальцев, словно боялась ощутить нечто отвратительное и ужасающее. (Как должно было быть по всем утверждениям логики). Но вопреки глупым предрассудкам рот Темного Лорда не источал зловоние и не был пропитан трупным ядом. Просто сухая, но мягкая плоть, с легкой прохладой. Как после умывания холодной водой. «И такая приятная черт подери…» Джин рухнула на кровать с истеричным смехом, вспомнив последние, романтичные инсинуации Гарри. Его мокрые, горячие губы и язык, постоянно желавший протолкнуться ей в глотку. Подумать только… Ей довелось целовать злодея и героя. Двух волшебников, от которых зависила судьба Магического Мира, и она оказалась совсем равнодушна ко второму, как ни старалась переубедить себя. — Сейчас бы не помешало послушать причитания мамы. — Сама себе сказала Джинни. Она тосковала по своим родным и друзьям. Не то, чтобы ей хотелось сломя голову убежать в объятиях братьев и вновь зайти в крошечную спальню Норы, однако это было бы гораздо лучше, чем одиночество и недовольная совесть. Дверь ее апартаментов зашипела, освобождаясь от магии запирающих чар. Уизли резко дернулась, отчетливо представляя себе разъяренного Волдеморта на пороге, но это оказалась всего лишь леди Малфой. Светловолосая женщина молча прошла вперед, осматривая убранство комнаты. На ней был красивый плащ темно-зеленого цвета, делавший ее кожу болезненно бледной. Ткань спускалась ниже щиколоток, мягко шурша при каждом шаге аристократки. — Вижу ваше здоровье полностью восстановилось, мисс Уизли. — Нарцисса подошла к столу, с тревогой рассматривая блокнот, что когда-то являлся хранилищем осколка души Тома Риддла. — Да, все благодаря вашему Укрепляющему раствору, леди Малфой. — Джин чуть поклонилась в приветствии, гадая, что могло привести сюда хозяйку особняка. — Благодарить нужно не меня, а директора Хогвартса, который предоставил это редкое зелье из личных запасов Повелителя. — Женщина нервно зажимала пальцами блестящую ткань своего плаща, старательно избегая взгляда собеседницы. Видимо она явилась издалека, по крайней мере вид у нее был довольно уставший. «Проклятье, Снейп!» Джин совсем забыла об угрозах бывшего профессора, но почему тогда он помог ей? Все это и многое другое смешивалось в клубок нерешенных, а главное пока не понятных ей действий. — Я могу вам чем-то помочь? — с осторожностью обратилась девушка к аристократке, видя ее нерешительность. Гриффиндорке сполна хватило нагнетающей молчанки в общении с Темным Лордом. Леди Малфой наконец посмотрела на нее с выражением облегчения на лице. — Можете, мисс Уизли.***
Девушка и женщина поднялись на третий этаж и направились в сторону центральной части величественного здания, где располагались личные покои высокородного семейства. — Это не моя прихоть, более того я бы вообще не подпустила вас к нему. — Честно проговорила Нарцисса, открывая дверь в комнату своего сына. — Вам предоставят форму и сменные принадлежности, а так же все, что нужно для ухода за… — темные глаза матери с болью посмотрели на родное лицо Драко. — Благодарю вас, леди Малфой. — Джинни прошла вперед, держа в руках светлый фартук целителя. — Я постараюсь позаботиться о пациенте. — Она чуть выгнула изящную бровь, наблюдая за смиренно лежащим в кровати «хорьком». Девушка была явно недовольна, что этот бледнолицый засранец отказался от услуг лекарей в пользу ее скромных знаний в магической медицине. Однако чувство благодарности ей было не чуждо, поэтому эти обязанности гриффиндорка приняла с одобрением. Дверь за женщиной закрылась, и Малфой младший чуть приподнялся. Парень лежал на подушках с перевязанной грудной клеткой. Дорогое одеяло сползло вниз, открывая взору худощавое тело молодого человека, в том числе левую руку с черной меткой. Джинни выросла среди кучи старших братьев, поэтому жеманством и стеснением не страдала, успев насмотреться на полуголых, подрастающих мужчин. Она с выдохом приблизилась к круглому столу, на котором распологались целительные зелья и отвары, а так же инвентарь для смены повязок с бинтами. — Я конечно благодарна тебе за свое спасение и очень удивлена, но не жди, что теперь у тебя появится собственная служанка. — Уизли сложила руки впереди себя, изучая содержимое стеклянных сосудов. — Это лучшее из того, что тебя ожидает здесь, хотя после твоих фокусов с огнем все может измениться. — Усмехнулся Малфой, а потом скорчил гримасу боли. Сросшиеся ребра еще очень слабы и говорить нужно было тише, без резких выдохов. — По крайней мере я не умру со скуки, валяясь тут как мешок картошки. Джинни чуть улыбнулась его реплике, решив оставить без внимания намек на ее магический дар. — Кстати мои поздравления, тебе ведь рассказали? — Драко чуть поморщился, увидев как она добавляет в воду несколько капель особо горького зелья. — Что именно? — гриффиндорка присела на край большой кровати, передавая ему светлую чашку. — Этот ублюдок теперь наслаждается незапланированным отдыхом в уютной атмосфере подземелий, а его свинорылую сестрицу отправили обратно во Францию к родственничкам. — Драко одним глотком выпил необходимое лекарство, громко выдыхая. — Фу! Какая же дрянь! «Значит Лорд все же покарал Кэрроу…» На какой-то момент девушка даже испытала искреннюю радость от этих новостей, не обращая внимания на возмущения слизеринца. — Честно сказать, я ожидал худшего… — он опустил свою светлую голову, прислушиваясь к тишине. — Что от тебя избавились, после вскрытия твоей черепушки. В мгновение Джиневра вспыхнула, вновь возвращаясь к событиям легиллименции с Волдемортом, вернее тому, что последовало. — Малфой, ты невыносим! — завозмущалась она, резко поднимаясь на ноги. — Так ведь Лорд теперь все знает и возможно твоего женишка уже нашли. — Драко не унимался в попытке выяснить подробности. — Как он еще тебе мозги в кашу не превратил… — Я уже говорила тебе, что понятия не имею, где сейчас находится Гарри и мы больше не являемся парой! — Джин не хотела больше говорить об этом, ощущая комок горечи в горле. — Вот как… — Серые глаза парня опустились к ее руке, на которой уже не было кольца. — Значит тебе самой надоели эти сказочки про неземную любовь? — серьезно спросил слизеринец, отбрасывая пальцами назад светлые пряди челки. То ли от накопленных обид, что назревали в ней вместе с разочарованием, то ли от желания избавиться от недосказанности, Джиневра вновь присела на кровать, закрывая лицо ладонями. Откровенничать с тем, кто не так давно являлся главным врагом семьи, было не самым худшим поступком в ее жизни. — Когда все готовились к свадьбе Била и Флер, мы сильно поругались. — Она опустила свои руки, всматриваясь в пустоту перед собой. — Гарри рассказывал мне о своих планах по уничтожению всех Пожирателей Смерти и убийстве Темного Лорда. — Девушка забрала у аристократа пустую чашку. — Это звучало так легко и уверенно, будто он заранее все запланировал, утверждая, что ему позволено использовать Непростительные заклинания…ведь он Избранный, и что никакой войны не будет. — Гриффиндорка сглотнула, закусывая губу от неприятных воспоминаний. — А потом он пытался уговорить меня на секс, но я отказала и на этом сказке пришел конец. — Она посмотрела на Драко своими карими глазами. — Принц сбежал со своей свитой, а его принцессу отправили в логово змеи. После возникшей паузы аристократ сделал медленный вдох, дотрагиваясь рукой до ушиба на правом плече. — Поттер просто наивный дурак, которого взрастили глупыми байками о своей уникальности. — Он откинул голову назад, закусывая изнутри щеку. — А еще успел перетрахаться с половиной Хогвартса к шестому курсу, пока ты мило ему улыбалась. Джинни опять поднялась на ноги, но уже с твердой уверенностью завершить этот разговор. — Избавь меня от подробностей, пожалуйста. — Девушка прекрасно обо всем знала и с печальной иронией терпела перешептывания с усмешками по поводу своей слепоты, как и байки про «фригидное бревно». Она намеренно желала уйти прочь от этих речей, испытывая в очередной раз усталость и отвращение. — Уизли перестань отрицать то, что прекрасно знаешь! — уже более громко проговорил слизеринец. — И понимаешь, в отличии от остальных. — Драко видел, что она сомневается, крепко удерживая ручку входной двери его комнаты. — Большинство этих идиотов понятия не имеют, чем может обернуться эта война и что произойдет, если мы проиграем. Гриффиндорка резко обернулась, посмотрев на него с подозрением. — Вы сами на это решились и должны были обо всем подумать, в том числе о последствиях. — резко запротестовала девушка. Ей бы уйти в молчании, но дышать становилось тяжелее и сердце почти захлебывалось горечью простой истины. — Да очнись же! — прикрикнул Малфой, сверкая молниями в своих холодных глазах. — В этом противостоянии невозможно обойтись без жертв, такова плата в любом сражении, битве, войне и никто не в силах изменить подобное… даже Темный Лорд. — парень сжал плотно тонкие губы. Ноздри его носа широко раскрывались от слишком взволнованного дыхания. — А если он проиграет, то Магическую Британию просто разорвет от мнимых борцов за равноправие с магг… — А по твоему лучше истреблять людей только по статусу крови? Это ли правильно?! — Джинни сделала нервный кружок по комнате, а затем надела светлый фартук поверх своего платья, туго завязывая его на талии. В ответ Малфой цокнул в раздражении. — Ты так же, как и остальные раздуваешь все до абсурда. — он сделал попытку приподняться, опуская покрывало к бедрам. — Когда я и Грейнджер были старостами в школе на шестом курсе, мне довелось узнать планы твоей подружки на будущее, которое ей красочно обрисовал не пойми кто. — Он горько усмехнулся, но продолжал. — Она уже тогда готовилась к карьере в Министерстве Магии, упомянув как-то своим противным тоном, про необходимость свободы и демократии для всего Магического Мира. — Парень для усиления эффекта своих слов стал быстро двигать светлыми бровями. — Вдумайся, ничего не напоминает? Мне лично политику одной страны со звездочками на флаге. Джиневра громко хмыкнула, постучав пальцами по пустой чашке, которую продолжала держать в руках. — Гермиона не страдает честолюбием, как и лицемерием, в отличии от многих чистокровных. — Уверенно проговорила она, подойдя к окну. Внизу открывался вид на сад Малфой мэнора. Аккуратно состриженный газон с обилиев ровных кустарников и плетистых роз был наполнен изобилием цветов. Осень становилась все ярче, воспламеняя влажную зелень огненными красками. — Не она, так другие. — ровным голосом добавил аристократ. Уизли повернулась к нему лицом и их взгляды встретились. — Представь себе, что совсем скоро какие-нибудь…подобные твоей Грейнджер займут лидирующие посты в Министерстве, начав активно реформировать якобы устаревшую систему магических законов. — его слова одновременно казались такими невозможными и в то же время до жути реальными. — Что станет со Статутом Секретности и с теми, кто просто хочет защитить себя и своих близких от ужасов мира магглов? — Драко на мгновение прикрыл свои глаза от возникшей боли в боку. — Мы не агрессоры Джинни, а лишь те, кто желает сохранить предпочитаемое нам самой Магией… — Прошу…давай больше не будем об этом. — Прошептала гриффиндорка, чувствуя дорожки слез на своих щеках. Конечно она все понимала, и от этого становилось так невыносимо… Девушка обняла себя руками, впиваясь в кожу ногтями. — Таких, как мы осталось совсем мало и это не просто угнетает… — Малфой протер глаза пальцами, не желая показывать свою слабость. — Это обреченность, понимаешь? И она сжирает заживо, а держать ее в себе я уже не могу. — Он громко шмыгнул носом, морщась от проступившей влаги на глазах. Джиневра посмотрела на него, а затем молча присела на кровать рядом. Она была прекрасно знакома с историей развития магглов, не сомневаясь в их растущей жестокости и страшного будущего. Девичья ладонь легла поверх его острых, побелевших в напряжении костяшек пальцев. Тяжелые минуты обоюдного утешения и страха двух молодых людей оборвали громкие шаги за дверью. Люциус Малфой зашел в покои сына уверенной, спешной походкой. После того ужина, мужчина немного во спрял духом, чувствуя себя сильнее, чем раньше. Такие же холодные глаза, как у Драко устремились к быстрому движению руки Уизли. Она резко поднялась и поприветствовала хозяина дома поклоном. — Мисс Уизли, следуйте за мной. — с ноткой презрения обратился к ней блондин, указывая палочкой на выход. Возникшую неожиданно, убийственную тишину расколол звон упавшей чашки на пол, выпавшей из дрогнувших девичьих рук. — Оставьте! — гневно крикнул блондин, вновь резко рассекая воздух палочкой, когда гриффиндорка попыталась убрать осколки. — На это сейчас нет времени. — Волшебник дождался послушного выхода девушки из комнаты, и строго посмотрел на своего сына. — Прикройся и не позорь свое имя. — Тихо буркнул он с грохотом закрывая за собой дверь…***
Днем ранее… Родовое поместье Лестрейнджей…
Запущенный, небольшой сад с обилием хвойных деревьев укрывал от посторонних глаз старое здание. Это место было пропитано влажным, холодным воздухом и обилием болотных туманов. Внутри царил полумрак, а разросшийся по стенам плющ не давал лучам солнца проникнуть внутрь. Каждый шаг в этом угнетающем царстве сопровождался острым скрипом половиц с вибрирующим эхо. Магии здесь было в избытке, как и мертвой тишины. Многие посторонние удивились бы, если узнали, что даже у такого дома есть хозяйка. Но в отличии от большинства женщин леди Лестрейндж никогда не пыталась создать искусственный уют в своих чертогах. Она намеренно знакомила редких зрителей с холодом и темнотой своего безумия, и только перед одним волшебником покорно склоняла голову, прикрывая метущиеся, демонические глаза. В большой, погруженной в полумрак комнате беспомощно лежал на полу человек, пытавшийся закрыть себя руками в порыве липкого страха. Совсем рядом Беллатриса с выражением больного удовольствия на лице, осматривала поверженное очередным Круциатусом тело старого домовика. Кикимер продолжал верно служить дому Блэк, но Пожирательница не простила эльфа за потерю реликвии, принадлежавшей самому Салазару Слизерину. Даже после того, как он доставил в поместье трусливого воришку. Женщина опустила руку с кривой волшебной палочкой, которая еще хранила легкую дымку от Непростительного заклинания. Она фыркнула в пустоту, не отбрасывая темные пряди волос у лица, а потом повернулась к пленнику. — Говори. — Выдохнула она низким голосом и медленно подошла к лежащему мужчине. Наземникус приподнялся на колени, складывая руки в мольбе. — Умоляю…пожалуйста. — Он протер лицо грязными пальцами, морщась от страха. — Я н-не знал, а эта противная баба в розовом костюме меня шантажировала. — Голос Флетчера перешел в отчаянный писк, а плечи стали содрогаться от нервных рыданий. — Гадкий слизняк! Рука леди Лестрейндж взметнулась вверх, чтобы со свистом ударить черной плетью лицо подлого мошенника, посмевшего посягнуть на собственность рода Блэк. — Достаточно Белла. — тихо прошелестел во тьме голос Волдеморта. Он равнодушно смотрел в окно через тонкие шторы вишневого цвета. Возможно это был самый яркий предмет интерьера в полупустом кабинете. Волшебника совершенно не интересовала судьба домовика и полукровки. Необходимо было скорее вернуть медальон и усилить защиту остальных крестражей. И для этого ему вновь понадобится эта наглая девица. Темный Лорд мог бы в кратчайшие сроки уничтожить это жалкое сопротивление, но медлил под воздействием усиливающейся ментальной связи с мальчишкой. Поттер упорно пытался выяснить местоположение его крестражей, чтобы дальше слепо следовать воле старика. Но в этот раз Лорд не позволит так легко пойти на поводу удачи и сомнительного пророчества. Его разум согрела внезапная волна воспоминания, в котором отчетливо послышался горячий полушепот: «Умоляю тебя…» Как слабый электрический разряд он оставил теплую щекотку на его плечах, вызывая нечто похожее на быстро пробежавшие мурашки. Волдеморт резко развернулся, избавляясь от чувственной, навязчивой белены острым приступом гнева. — Настало время встретиться с дражайшей мисс Амбридж. — он подошел к пленнику, склоняясь ниже и завлекая в алый водоворот своих глаз. Светлая палочка осторожно коснулась виска мужчины. — Легиллименс. — с холодной точностью прошипел мужчина. Когда все было закончено, Наземникус и Кикимер молча взирали на живое воплощение своих страхов покорными, расфокусированными глазами. Домовик с тихими стонами вертел своей маленькой головой. После пыток одной из своих хозяек, заклинание Обливиэйт прошло слишком тяжело для хрупкого существа. — Пошел вон. — Приказала эльфу недовольным тоном мадам Лестрейндж. — И это отродье прихвати с собой. — Она указала палочкой на Флетчера, который продолжал стоять на коленях с блаженной улыбкой на лице. После трансгрессии домовика Блэков, Темный Лорд, через магию метки призвал к себе хозяина этого дома. Он с недовольством сдвинул брови, ощутив слишком близкое расположение своей верной соратницы. — Позже Белла…возможно. В ответ женщина резко опустила голову и отошла назад на три шага.Со временем границы морали и гордости все сильнее теряли свои очертания для Пожирательницы Смерти. Она стала совсем не сдержанной, не скрывая своих намерений даже в присутствии супруга. Хотя их брак с Рудольфусом был простой сделкой и обязанностью перед традициями, однако подобная открытость стала вызывать у Волдеморта сильную и неудобную неприязнь. Сер Лестрейндж прошел вперед неровной походкой. Серьезная рана, после операции в небе и выявлению истинного Избранного оставила неизлечимый след на его худом теле. — Повелитель. — Он поклонился с тяжелым выдохом из простуженных легких. — Вызови ко мне Северуса и свяжись с Яксли. — Волдеморт привычно прогладил пальцами древко своей палочки, обдумывая, как лучше использовать кровь девушки и ее пробудившуюся силу.