лекарство от здоровья

Меня пробивала дрожь даже под теплым одеялом. А рядом лежит он и крепко сжимает в своих объятиях. На душе стало спокойно на том моменте, когда его машина остановилась передо мной. Молча посадив меня в авто, он поехал к себе домой, где все так и оставалось на своих местах, как и тогда, когда я была тут последний раз. Хотя на полу были разбросаны вещи, но это скорее всего от усталости. Ведь столько времени проводить на студии - это высшая форма пытки для организма. Глеб ничего даже не сказал и не спросил. Наверное потому, что понял в чем дело. Наверное потому, что знал как обстоят дела. Не имею представления откуда, но наверное он знал. Просто из-за того, что это Сименс. Наплевав на все рамки приличия, он стянул с меня одежду и напялил на мое дрожащее тельце свою толстовку. Я даже не сопротивлялась. И когда возня была покончена, в ноздри ударил запах, который успел давно выветриться из легких. И вновь меня окутали спокойствие и какая-та теплота. Но слезы никак не останавливались, даже не смотря на все это. Я просто легла, повернувшись к двери спальни лицом, а он напротив. Ведя пальцами по мокрым щекам, напевал неразобрчивую мелодию. Улыбка, а в глазах забота вперемешку со скорбью. Словно понимает и знает то, что творится сейчас в моей голове. Горле. Сердце. Груди. Животе. Везде. Моя ладонь нашла его и крепко сжала. Ответ не заставил себя ждать. Пухлые губы нежно коснулись холодных пальцев, словно говоря этим, что я в безопасности. Александр Дюма сказал, что это ощущение делает нас неосторожными. Из-за чего я всегда относилась ко многому с подозрением. Даже с шатеном. Хотя с ним моя бдительность куда-то подевалась, и черт знает куда. Просто тупая дура, которая решила довериться наркоману. Опять. На данный момент мне показалось, что я имею право побыть беззащитным человеком, который нуждается в поддержке. И похер на темные дела Глеба, похер на то, что было в прошлом. Есть здесь и сейчас и мне хочется побыть маленьким ребенком, который находится под присмотром взрослых. Потому что этого у меня никогда не было и теперь все это сказывается в настоящем. Я даю воле слабости и просто позволяю себя накрыть собою. -Люди плачут не потому, что они слабые, а потому, что они были сильными слишком долгое время, Лиля, - прошептал блондин, вытирая дорожки слез Сильные люди не любят свидетелей своей слабости. Это факт. Но я не хотела отпускать Глеба. Хотела, чтобы он был рядом со мной. Хотела, чтобы он видел, что я не безэмоциональная тварь. Что я тоже умею чувствовать. И что я не ебанный робот, который отдается работе и учебе. Что я тоже человек, мать его -Не уходи, - всхлипнув, пробормотала я, - Пожалуйста -Я здесь, цветочек, - он сжал меня так, словно хотел впечатать в себя Я не чувствовала себя пиздострадалицей. Просто опустошение. Всего и одновременно ничего. И еще разочарование. Но не в Артёме или в людях вокруг, а в себе. Нельзя сказать, что ситуация на квартире так уж сильно расстраивает — скорее, отрезвляет. Наверное это означает, что пора было просыпаться и наконец увидеть все, что происходит. Что же на самом деле творится в наших с ним отношениях. А именно бессмыслица. Столько давать шансов человеку, который в любом случае делает только одно и то же - пребывает раз за разом все. Да и чего я хотела от этого? Семьи? Счастья? Спокойной и тихой жизни с тем, кто даже дня без наркоты прожить не может? С творческой личностью? Я всегда искала причину его действиям. Люди не становятся лучше — только умнее. Они не перестают отрывать мухам крылышки, а лишь придумывают себе гораздо более убедительные оправдания. И Депо работал по такой же схеме. Так же говорил, что исправится, бросит, уйдет в ремиссию, а в итоге все шло вновь кругу. Каждый раз приходили к одномуо и тому же началу. Но какой по счету этот? То, что случилось говорит лишь о том, что я слишком долго позволяла охмурять себя. Все эти улыбки, завтраки в постель, тусовки и прочая хрень парочек давала надежду. Ждать и надеяться — верный способ скоропостижно рехнуться. Но с ума я сошла еще давным давно. И теперь мне остаётся ожидать, что я не начну параноить как какие-то сорокалетние тетки, которых кинул муж. Наверное мое доверие к противоположному полу снизилось до самого минимума. Мало было Николая, так теперь и этот добавился Но тогда почему я лежу рядом с Голубиным? Что я делаю рядом с человеком, который в любой момент может стать таким же, как Шатохин? Зачем мне оставаться связанной с личностью, которая является такой же, как и прошлые? В чем причина моего желания быть с ним? Ответ попросту приходит только один - не знаю. Незнание делает нас легкодоступными. А легкодоступсноть позволяет другим видеть тебя насквозь и просто разрушать. Кромсать. Убивать. Использовать. Манипулировать. Умирать. Но такого чувства нет с ним. Если с предыдущими я ощущала некий дискомфорт, то с этим вообще ничего. Словно сама с собой наедине нахожусь. Да, жизнь у обоих разная, но кажется, что мозги работают одинаково. Хотя кому как, если честно. Я не имею ни малейшего представления того, что было у него. А он не знает, что было со мной помимо периода с наркотой. Так и живём, знаете ли. Что-то общее заставляет продолжать общение. Возможно что-то ненавидеть вместе. Или же просто поговорить немного, а затем разойтись как в море корабли. Я не знала Глеба. Точно так же, как и он меня. Но какое-то чувство внутри заставляет думать, что все с точностью да наоборот. С такими мыслями и заснула, даже не заметив. Но при этом подсознание знало, что парень рядом и поэтому не стреляло в меня какими либо снами. Эта ночь прошла спокойно, хотя каждый раз из-за эмоционального потрясения мне мешали страшные сноведения. Самое жуткое было тогда, когда мы не успели спасти пациента, который умер на операционном столе. Тогда я познала ту суть, к которой каждый хирург должен прийти сам. А именно то, что он не является всемогущим богом и не ему вправе решать будет ли жить человек или нет. Его главная цель всегда одна - как можно больше приложить усилий для того, чтобы пациент выжил. Но судьба приняла за нас все давным давно. И поэтому нет вероятности того, что даже мощнейшая медицинская помощь может обыграть ее. Утром меня разбудило солнце. Первый день весны, а уже светит. Может это была какаята отсылка, но восприняла я ее как должное. Пока блондин спал, легонько посапывая и сжимая меня в своих объятиях, в голову не пришло ничего кроме того, чтобы покурить. Выбравшись как можно аккуратнее, чтобы не разбудить его, я касаюсь ручки двери, как -Если ты решила сбежать, то знай - ключи я спрятал и хер ты выйдешь за пределы квартиры, - хриплый голос и стоящие торчком светлые волосы заставили улыбнуться, - Уже проходили этот этап, если помнишь -И тебе с добрым утром, - фыркнув, выхожу из комнаты и иду прямо на балкон Конечно на голодный желудок употреблять никотин не самая разумная мысль, но сейчас это мне нужнее. Не сказала бы, что все изза вчерашних событий. Скорее потребность организма, чтобы перенести стресс в виде потери изрядного количества слез. Поэтому и губы смыкаются на фильтре. Поэтому и табак горит, обжигая лёгкие. -Какие планы? - заходит через десять секунд, после первой затяжки и тоже щёлкает зажигалкой -Понятия не имею, - как-то отсраненно отвечаю, - Хотелось бы забрать оттуда вещи, если конечно их не спиздили пьяные незнакомцы. Но туда мне ехать совсем нет ризона Нужно попросить Дашу или Наташу сделать это. Ибо если переступлю порог дома, то вновь посыпятся отмазки и оправдания. А я уже от этого устала. Прото хочу уехать нахрен отсюда и отдохнуть от всего. Самый классный вариант был бы сгонять в Гоа, но перелет туда слишком долгий. Да и нужно разобраться с Универом, иначе могут отчислить. Так, что путешествие лучше оставить на лето, когда долги с учебой закончатся. Но июнь еще далеко. Точно так же, как и Индия. -На пары надо, - слова както вылетают расстянуто, с хрипцой, словно горло болит, - А потом в больницу -Не можешь взять отгул? - выдыхая, спрашивает, - Лицо у тебя пиздец помятое -В прочем, как и всегда, - грустно усмехаюсь и поворачиваюсь к нему, - Спасибо тебе -За что? -За то, что не оставил одну *** Пациент высосал из меня все соки, поэтому и иду, почесывая лоб из-за боли в голове. Хочется выпить кофе, но давление подскочит и станет еще невыносимее работать. Операция на пересадку печени прошла отлично, даже очень, но все же меня беспокоит тот факт, что цироз может начаться вновь еще до того, что клетки органа нарастут поновому. Алкоголик, что поискать и ему не страшна даже смерть. Вот как можно описать Дмитрия Федотова, сорока пятилетнего мужчину, с двумя дочерьми и женой, которая вот вот уйдет от него из-за его зависимости. Не думаю, что его хватит даже на полгода. Может меньше. И уже тогда взрослое тело не выдержит и возможно он умрет. А может и нет, может вся болезнь перерастет в рак и тогда дядька начнет медленно и мучительно умирать. Это конечно не рак яичков или матки, но боль в печени адская, даже не смотря на малое количество нервных окончаний в этой области. Забавно, не правда ли? Самая прелестная часть в медицинской практике заключается именно в этом. Мы делаем прогнозы, словно ставки в букмекерской конторе. А затем наблюдаем и думаем, что же будет дальше. Какова вероятность того или иного исхода. Некоторые из нас находят это отвратительным, но я то знаю, что они у себя в голове тоже так делают. Как бы не напускать на себя маску невинного, все равно в душе надеемся на определённый исход. И все коллеги, при виде одного пациента, с которым проторчали в операционной почти десять часов, думают о том же, о чем и я. Ну или дебил Левин считает, что ему удастся спасти бедолагу. Ага, Сережа, тебе прям так и дадут самому вести операцию. Рассмешил, твою налево -Все тот же Американо, доктор Янышева? - вальжно подходит Лазарев и облокачивается о кофе-машину, - Не хотите чего-нибудь по мягче? Желание отпиздить его проскочило в мозгу, но я быстро взяла себя в руки. И просто вежливо улыбнулась, тем самым говоря, что его подкаты здесь вообще неуместны. Точно так же, как и присутствие, потому что хочу побыть одна. Потому что устала от общества многих, кто торчал вокруг стола -Спасибо, но нет, - и просто иду не зная куда, но иду, оставив бедолагу удивлённо смотреть мне в след Курилка. Ну естественно мне нужно пойти в курилку, чтобы отметить якобы успешное завершение. Я перешла на тонкие Эссе, думая, что так будет более эстетичнее, но кто ж знал, что и они мразотные на вкус. А пачку выкидывать жалко, лучше докурю, а затем куплю свой типичный Парламент. Телефон вибрирует от входящего вызова. Достав его из кармана и прежде чем принять, я читаю имя абонента. И облегченно выдыхаю, когда узнаю, что это Глеб -Внимаю, - и при этом закуриваю -Тебя забрать? - на заднем фоне слышны машины, - Я освободился в студии, могу тебя отвезти к себе -До конца смены около двадцати минут, - если верить наручным часам конечно, - Успеешь? -Я уже здесь, Лилз, - наверное закатил глаза и фыркнул так, чтобы не услышала -Ну хочешь, можешь зайти, - говорю так, словно это очевидный факт, - Нахуй торчать на улице? -И то верно, - отключается И почему я сразу начала затягиваться быстрее? Неужели тороплюсь увидеть его? Что за черт? Выкинув бычок и положив пачку с зажигалкой в карман тонкого костюма, выхожу в приемную, где Нинка уже машет мне, словно дает знак и показывает куда-то в сторону. И еще улыбается, как безумная, словно свою дочку замуж выдает. Я на секунду кидаю взгляд туда же и удостоверяюсь тому, что он сидит на этих неудобных креслах. А затем иду к стойке и кладу бумаги на поверхность -Эх, Лилька, - пропевает мое имя, - Везучая ты -Почему это? - недоуменно спрашиваю и даже отрываюсь от бланка заполнений -Столько ухажеров, - мечтательно вздыхает, - Давай, переодевайся и беги. Я прикрою тебя Послышался очень знакомый хмык сзади. Я проматерилась про себя и поэтому специально громко хлопнула папкой, чтобы коекто не брал много на свой счет. Натянуто улыбнувшись медсестре, иду в ординаторскую, где коллеги расслабленно попивают чаи. Быстро попрощавшись и переодевшись, открываю дверь и натыкаюсь на грудь блондина, который моментально стискивает в своих объятиях. -Получается я твой ухажер? - игриво и одновременно серьёзно спрашивает он -Ой, заткнись, а, - чтобы скрыть смущение приходится отвечать таким образом Забрав сумки, кладёт руку на мое плечо и идет в сторону выхода. В лицо бьет холодный воздух и я словно ожила. Оказывается помимо запаха больницы есть еще и другой. Легче переносимый, что-ли. Но так же чужой. Сименс сказал какую-то шутку, над которой я смеялась. Ребра дрожали от смеха, и мне пришлось остановиться прямо на ступенях, чтобы не упасть от приступа, а он молча наблюдал за мной. И когда я наконец закончила, поднимаю голову и застываю на месте. И не прошло двадцати четырех часов, а он уже тут. Не свойственно ему. Глеб не понял резкую смену моего настроения и посмотрел туда же, куда и я. А затем увидев его, моментально завел меня за свою спину, словно говоря этим, если рыпанусь, то мне же будет хуже. А я не сопротивлялась даже. Наоборот, правильно, что сделал это, иначе… Что? -У тебя столько знакомых вокруг, а ты побежала именно к нему, - холодно произносит Депо, подходя ближе Готова поспорить, в его голове прозвучали слова о том, какая я шлюха, но ему ли это говорить? -Какой смысл осуждать ее выбор? - в голосе блондина звучала сталь, а пальцы крепко сжали мое запястье, - Вроде такой взрослый, но ведешь себя, как ребенок -Не смеши, Фара, - фыркнул Артем и расстояние между ними сократилось до метра, - Ей пора домой, так что отдавай сюда Меня захлестнуло такое возмущение. И злость. Он говорит в таком тоне, словно я какая-та, блять, вещь. Если не хватка Голубина, то мой кулак бы давно впечатался в харю шатена. Но парень вцепился в меня за секунду до моей реакции, словно уже заранее знал, что я хочу сделать. -Успокойся, - ласково сказал он, - Зачем тебе это? Шатохину это совсем не понравилось. Он пялился на нас, словно проглотил целый кусок лимона. Так смотрят на меня родственники пациента, когда я говорю им, что прогнозы дальнейшего лечения больного достаточно плохи, чтобы надеяться на что-то -Лилия, выбирай, - внезапно выпаливает он после минутной игры в гляделки, - Либо я, либо он Ну вот опять. Что за хуйня? Зачем так делать? Какой смысл придавать ситуации драмы? Что он хочет этим получить? Я поняла с этой минуты одно - Тема шикарный манипулятор. Весь период наших отношений с ним проскочили за один миг передо мной и все встало на свои места. А так же мои чувства к нему. Я не любила его. И он не любил меня. Мы оба были заядлыми эгоистами, которых еще нужно поискать. И чисто из-за самолюбия мы решились на такой шаг. Чисто из-за любопытства, которое должно утолить наше эго,чтобы ему стало хорошо. -Поехали из этого детского сада, - мигом успокоившись, я надела маску безразличия и потянула Глеба в сторону его машины, - Это уже надоедает Артему не понравилось. Действуя молниеносно, он хватает меня за локоть и уже хочет затолкать в свой Мерс, как Глеб врезает ему в челюсть и тот падает. Я даже не кричала. Просто наблюдала за этим всем с открытым ртом и широко раскрытыми глазами. Депо смеется. Заливисто, немного булькающе из-за крови. Врач во мне орет, чтобы я подошла к нему и осмотрела его челюсть, но что-то сломалось. Хотелось еще. И еще. Увидеть, как он будет мучаться от физической боли, точно так же, как и я от душевной. Словно какой-то садист я наблюдала за этим всем, ожидая продолжения. Но все имеет свойство заканчиваться. И на этот раз Глеб грубо сажает в Бэху и со всей силы захлопывает дверь со своей стороны. А затем выезжает с территории больницы и куда-то мчит. Его грудь тяжело подымается и опускается, и даже при свете фар соседних автомобилей видно, что костяшки пальцев сильно напряжены. И я не нахожу ничего лучше, как оторвать одну руку от руля и положить к себе на колени. Понадобится много времени, чтобы она расслабилась, но все таки это случается. Нежно погладив коленную чашечку, чем и заставляет посмотреть на него, он прекращает движение на дороге и притягивает меня к себе. А затем целует.