Страсть

Я никогда не видела красивой жизни. От меня отказались еще при рождении и поэтому меня отвезли в приемную семью, где я провела не самые крутые годы своей жизни. Мисс Кетрин была очень строгой женщиной. В ее доме жило около сорока детей, но любви и ласки мы никогда не знали. Только работа по дому и избиения от брата хозяйки — Генри. Этот высокий мужчина всегда напоминал мне свинью. Сало свисало по всему его лицу, словно под кожу вогнали литры воды; при каждом его движении все многочисленные складки на его теле вибрировали и словно жили своей жизнью. Но славился он своей жестокостью. За каждую маленькую провинность он снимал со своих штанов кожаный ремень и хлестал провинившегося пока тот не потеряет сознание, при этом он смеялся и противно хрюкал, немного задыхаясь от своих телодвижений. Мне попадало два раза. Первый раз я разбила в пятилетнем возрасте тарелку хозяйки, когда убирала со стола, тогда я впервые увидела кровь и прочувствовала боль. На спине я не могла спать около двух недель, чтобы я не сильно плакала девочки по старше связывали мне рот. Если бы я мешала спать опекунам, то пришлось бы плохо всем. Во второй раз мне прилетело за испорченные штаны Генри. Я случайно пролила на них вино. Так глупо. Но я не жалуюсь. Есть крыша над головой и еда. Я думала, что я всегда буду жить в этом доме до своего совершеннолетия, но я ошибалась. Все началось ранним утром, до моего совершеннолетия оставалась пара лет. В этот день Мисс Кетрин была своя не своя. Нас разбудили раньше обычного. Генри сказал, чтобы все привели себя в порядок. Таким потным я его еще никогда не видела, он не успевал вытирать лоб платком и капли пота попадали ему в глаза, из-за чего белки глаз стали красными. — К чему нас готовят? — пронесся в толпе чей-то голос. Это была Таша. Наши кровати находятся рядом, поэтому мы с ней неплохо ладили, в отличии от Пелиции, которая и сейчас больно толкнула меня в плечо. Бывает такое, что человек тебе просто не нравится и ты не можешь найти с ним общего языка. Хотя эта девушка была довольно неплоха собой. Среди других воспитанников даже ходили слухи, что она спит с Генри, поэтому-то у нее более удобная кровать и ей никогда не доставалось от этой свиньи. В добавок порция в ее миске была всегда больше. Пару раз я видела как она уходила тайком из комнаты, а потом слыша как в дали разносились странные звуки… — Эй, Люси, я к тебе обращаюсь, мерзкая девчонка, — я слишком сильно погрузилась в свои мысли и не заметила как ко мне подошла хозяйка. Я подняла голову. В отличии от своего брата, мисс Кетрин была очень худой и высокой женщиной. Ее уже седые от возраста волосы всегда собраны в очень тугой хвост, из-за этого часть морщин на лице разглаживалось, хотя красоты ей это не придавало. Большой горбатый нос напоминал клюв хищной птицы, маленькие серые глаза всегда смотрят с презрением ко всему, тонкие губы очень редко бывают в улыбке. Иногда эта женщина может оскалится и это не предвещало ничего хорошего… Как только я подняла голову, то получила пощечину. Ничего страшного… Почти не больно… — Встань к остальным выродкам, скоро придут гости. — Да, мэм, — кивнула я и поспешила к Таше, которая оставила для меня место. — Опять в мысли погрузилась? — спросила Таша, слегка тронув красный след на моей щеке. — Пора с этим завязывать, — я улыбнулась, подавляя слезы, щека горела огнем. Мы стояли вдоль стены в ожидании гостей. Интересно, кто это? Почему в такую рань? И зачем мы стоим как на показе? Обычно нам велят не высовываться пока не позовут… Через пару минут прозвенел дверной звонок и Герни поспешил открывать дверь. Все затаились в предвкушении дальнейших событий. У меня заколотилось сердце. Почему-то мне захотелось бежать, а в гостиной, в которой мы находились, словно похолодало. Я услышала шаги. Такие тяжелые… Обычно такими массивными шагами ходят военные или полицейские. Двери резко отворились и в комнату вошли трое. Первым, кого я увидела, был высокий мужчина. Я еще никогда не видела настолько красивых людей. Ему не больше тридцати, черные волосы до плеч, длинная челка, карие глаза, хотя сначала мне показалось, что они отливают красным огнем, но возможно такой эффект получился из-за прямоугольных очков в золотой тонкой оправе. На секунду мы встретились взглядом и я сразу опустила голову. Сердце было готово выпрыгнуть, хотя думаю, что не у меня одной. Таша тоже не могла отвести глаз от незнакомца. Вытянутое лицо не выражало эмоций, словно это был ледяной принц. Строгий черный костюм с белой рубашкой, отполированные до блеска черные туфли и черные кожаные перчатки. Наверное, он очень влиятельный человек, либо же слуга очень влиятельного человека. Следом за незнакомцем следовала молодая женщина. Если сравнивать ее с мисс Кетрин, то хозяйка старая половая тряпка. Незнакомка имела длинные рыжие волосы, собранные в сложную прическу, большие голубые глаза, пышные розовые губы и очень милые ямочки на щеках, на тонкой фигуре красовалось длинное золотое платье, на длинных ногах — бежевые туфли, плечи прикрывала накидка из лисы, на правой руке находился золотой браслет с очень яркими камнями. Гостья незамедлительно села на кресло, что посреди зала, перед этим незнакомец повернул его так, чтобы женщина сидела к нам лицом. — Они все такие милые, — незнакомка улыбнулась. Такие ровные белые зубы. Эта гостья показалась мне совершенством. — Что мальчики, что девочки… Сложно будет выбрать. — Выбирайте любых, — запыхавшись, произнес Генри, зайдя следом за гостями. На фоне незнакомцев, он выглядел еще более мерзко. — Думаю, — проигнорировав Генри, проговорил незнакомец, — следует представиться. Меня зовут Кристофер Люц, а это, — он указал на незнакомку, — моя госпожа — Елизавета Вейн. Мы выбираем детей для своей элитной школы, но нам подойдет не каждый, — мужчина улыбнулся и поправил свои очки, — поэтому раздевайтесь. Походу, этого приказа не ожидала сама мисс Кетрин, так как сначала она удивленно расширила глаза и приоткрыла рот, словно что-то хочет сказать, но сразу притихла как только Кристофер на нее бросил взгляд. Чувство страха начало нарастать, еще никогда я не раздевалась перед незнакомцами, да еще и перед мужчиной. Парни быстро начали выполнять приказ, а вот девушки мешками. — Живее, — поторопил нас Кристофер, а Елизавета внимательно смотрела на каждого, словно изучая нас, — вы же не хотите, чтобы вас раздели насильно? Через некоторое время все разделись до нижнего белья. Мне было ужасно стыдно стоять в лифчике и трусах, особенно, когда я чувствовала на себе взгляды гостей. Что это за странная школа? Хочется бежать из этого дурдома… Минут пять мы стояли в гробовой тишине, пока Елизавета не заговорила, указав на одного из нас: — Пятый. — Выйди пожалуйста к нам, — Кристофер подошел к Метью и вывел его на середину зала, рядом с гостьей. Метью мой одногодка, мы часто с ним играли в карты, когда удавалось спрятаться от опекунов. Кристофер начал ощупывать его руки, ноги, тело. Я не успела ничего сообразить, когда с Метью сняли трусы. В этот момент я впервые увидела член. Мои щеки загорелись и я опустила голову. — Тело растет крепким. — Ч-что вы делаете?! — я услышала дрожащий голос Метью и подняла голову. Елизавета взяла член парня в руку и начала легонько водить большим пальцем по головке, половой орган сразу увеличился, а парень от смущения и непонимания остолбенел, смотря как гостя продолжала играться. — Подходит, — произнесла госпожа Вейн, отпустив член, а Кристофер указал на противоположную сторону комнаты. Метью был красным, он живо надел штаны и ушел туда, куда ему указали, голову он не поднимал. Таким же процедурам подверглись еще пять мальчиков, но выбрали еще двоих. Следующим, кого вывели, оказалась Пелиция. — Мне страшно, — услышала я шепот Таши. Я посмотрела на нее. В ее серебряных глазах были страх и слезы. Я взяла подругу за руку. У самой сердце скоро в пятки уйдет. Похоже, нас отдают как секс-игрушек… В голове крутилось лишь то, что нужно бежать, но тело не слушалось. Я с ужасом в глазах ждала, что будет дальше. А тем временем Пелиция постаралась препятствовать снятию ее трусов, из-за чего последовал удар в живот от Кристофера. Девушка скрючилась и упала на пол. Теперь этот гость не кажется мне принцем. Я поняла, что это сам Дьявол в красивом обличье. Пелиция лежала на спине, Люц снял с нее трусы, так же он снял и свою правую перчатку, после чего проник средним пальцем в нее. На глазах девушки проступили слезы, она не двигалась, а просто открыла рот в немом крике. В этот момент впервые мне стало ее жаль. — Не девственна, — произнес мужчина, а его госпожа спокойно смотрела на рыдающую Пелицию. — Подходит, — произнесла Елизавета и мельком глянула на меня. Страх — единственно, что я ощутила в этот момент. Я уже додумала, что следующая буду я, но этого не произошло, выбирали других девушек, даже Ташу… Мне было больно слышать ее плач, я закрыла глаза и больно сжала руки в кулаки, после я услышала «подходит»… Я ее больше не увижу? В результате выбрали шестерых: трех мальчиков и трех девочек. Думаю сейчас многие вздохнули с облегчением, потому что выбрали не его. Честно говоря, и я была в глубине души рада, что меня не позвали в центр комнаты… — Ты, — вдруг неожиданно госпожа Елизавета указала на меня, — подойди ко мне. Мои глаза расширились, а сердце было готово выпрыгнуть наружу. На ватных дрожащих ногах я подошла в середину комнаты. В голове крутилось «не хочу» и «бежать»… Гостья нежно улыбнулась и спросила: — Как твое имя? — Л… — от волнения и страха у меня пересохло горло, говорить было сложно. — Люси… Мэм… — Люси? — госпожа удивленно округлила глаза. — Это имя тебе не подходит. У тебя очень красивые каштановые волосы, а глаза словно зеленый виноград. Сними трусы, сядь на пол и покажи свою вагину. — Что? — я отошла на полшага назад, но тут поняла, что позади находится Кристофер. — Не сделаешь сама, сделает Кристофер. Не хочу, чтобы со мной делали тоже, что с другими, поэтому сквозь слезы и смущение я сняла трусы и села на пол, раздвинув ноги перед гостьей. Елизавета встала с кресла и опустилась на колени передо мной. Я замерла, а гостя слегка дотронулась до моего клитора. Я закрыла глаза, внутри было странное чувство. Мне было страшно и противно, колени тряслись, палец госпожи медленно водил по клитору. Внутри все горело, я чувствовала на себе взгляды, соски затвердели. Мне было словно щекотно и горячо и тут я поняла что там стало влажно. Я услышала голос Елизаветы: — Ты подходишь, но теперь тебя зовут Алесса Вейн. Будешь моей маленькой сестричкой.