Куроо Тецуро
Последние несколько дней Полночь вела себя очень странно. Всё началось в тот вечер. Она не встретила Куроо в дверях, когда он вернулся с работы. Полночь всегда была очень ласковой и, по крайней мере, выходила в гостиную, когда он открывал входную дверь. Плюс, он всегда кормил её после завершения своей рабочей смены, так что мысль "сейчас будет еда" всегда приводила её в трепет. Но не в последнее время. Кошка много спала и почти ничего не ела. Она часто раздражалась, дёргала своим хвостом по пустякам. Куроо никогда не видел её такой, и это не могло не беспокоить. У него даже мелькнула сумасшедшая мысль, что Полночь беременна, но… пока она не найдет способ открыть входную дверь, вряд ли сможет выйти из квартиры самостоятельно. Ещё он подумал, примерно в середине напряжённой битвы с кнопками на консоли и проклятиями в адрес экрана, что кошка, возможно, сошла с ума. Раздался шум. Тецуро поставил игру на паузу, оглянулся и округлил глаза, когда увидел Полночь. Она бешено крутилась в своём лотке, тихо порыкивая и повсюду разбрасывая наполнитель. Куроо бросил консоль и вскочил, подбежав к ней. — Детка, детка, — проворковал он, колеблясь, глядя на её… хвост? Тецуро напрягся и потянулся, обхватив её руками за туловище, но Полночь извивалась в его объятиях, всё ещё бросая раздражённые взгляды назад. — Да что с тобой такое? Он осмотрел её хвост и ничего не увидел. Но затем взгляд опустился, а что-то красное привлекло внимание. Куроо моргнул. Это...? Убедившись, что крепко держал её одной рукой, он опустил другую вниз и нашел пальцами маленький красный кусочек… чего-то… торчащего из её задницы. Полночь сразу же зашипела и забилась сильнее, и Куроо быстро одёрнул руку. Вот блядство…! — Лента, — пробормотал Тецуро, поглаживая мех Полночи. — Боже, ты съела кусочек ленты Цукки, да? Полночь иронически облизнула усы, и парень вздохнул. Он нежно усадил её к себе на колени и погладил по гладкой тёмной шерсти, пытаясь успокоить. Кошачий хвост всё ещё раздражённо подёргивался, но она улеглась. Куроо попытался вспомнить, какой длины была эта лента. Должно быть, добрых восемь дюймов. Неужели она съела её целиком? Может быть, она разорвала её на кусочки? Может быть, он пройдёт через кошачью пищеварительную систему? Часть ленты уже вышла наружу; а хорошо ли это? Куроо всерьёз решил загуглить. Только после того, как уложил Полночь спать, он поднялся с пола, зашипев от хруста в коленках, и направился к ноутбуку. Были форумы, на которых люди рассказывали о всевозможных странных предметах, которые ели их кошки, и о том, что в большинстве случаев такие вещи, как струны, например, проходят через пищеварительную систему без проблем. Однако были также истории о том, что владельцам кошек приходилось оплачивать операцию, потому что длинные предметы запутывались внутри кишечника. Тецуро поморщился, бросив на Полночь обеспокоенный взгляд. Тем не менее он нашёл полезный совет: нанести немного вазелина на лапу кошки, чтобы она могла слизать его. По-видимому, вазелин смазывал пищеварительный тракт и помогал предметам выходить. Поэтому логично, что Куроо отправился на поиски вазелина. Тецуро почти не пользовался таким, но знал, что где-то он у него есть, и пока искал, мелькнула мысль отвезти Полночь к ветеринару. — Если она станет чувствовать себя ещё хуже или эта лента не начнет выходить, я отвезу её, — убеждал он себя. Наконец, найдя вазелин, он подошёл к спящей кошке и осторожно обмазал её передние лапы. Его немного удивило, что Полночь не проснулась. Вымыв руки, Куроо вернулся к остановленной игре, чрезвычайно довольный тем, что у него ещё было достаточно времени, чтобы победить босса, над которым он работал в течение последнего часа, прежде чем начать готовиться к работе. Он вспомнил, что в новостях предупреждали о надвигающемся сегодня вечером дожде, и схватил зонтик, бросив ещё один взгляд на Полночь, прежде чем покинуть квартиру. Цукишима уже был снаружи, стоял, прислонившись к перилам с наушниками в ушах. Куроо улыбнулся. Блондин явно ждал его. — Цукки-и-и~, — пропел Тецуро, Цукишима бросил через плечо совершенно уничтожающий взгляд. — Я не включал музыку. И слышу тебя, — сказал Цукишима, направляясь к лестнице. Куроо последовал за ним, вынимая свой телефон. привет, бро. можешь сделать мне огромное одолжение? Он напечатал сообщение и отправил его Бокуто. Затем открыл Chrome и погуглил часы работы ветеринара Полночи, просто на случай, если ему понадобится отвезти её. Его телефон завибрировал. Здоров, бро. Без проблем ты можешь проверить сегодня Полночь? она съела то, что не должна была есть, и я хочу убедиться, что с ней будет все в порядке НЕТ ПРОБЛЕМ, ЧТО ОНА СЪЕЛА? ленту. примерно восемь дюймов ЖЕСТЬ Куроо фыркнул. Сунув телефон в карман, он увидел, что Цукишима смотрит на него. — …ты что, заболел? — Почему? — Ты ничего не говоришь. Это приятно, но страшно, — объяснил блондин, и Тецуро нахмурился. — Полночь съела немного той ленты, из которой мы делали розы, — объяснил он. — Она ведёт себя странно. Я немного волнуюсь. Цукишима удивлённо посмотрел на него и выдернул наушники из ушей. — Она съела целый кусок? — Я точно не знаю. У меня слишком мало информации, но я уверен, что маленький кусочек ленты торчит из ее задницы. Это и сводит её с ума. Я много читал об этом… обычно такое проходит без проблем, но иногда могут возникать осложнения, если предметы запутываются внутри. Цукишима нервно начал возиться с наушниками в руках. — Прости, — пробормотал он. — Нет, всё нормально. Я даже не знаю, отвозить ли мне её к ветеринару. — Нет, я имею в виду, что оставил ленту на твоём полу, — настаивал Цукишима, и Куроо понял, что блондин на самом деле чувствовал себя виноватым. — О, нет, — запротестовал Тецуро. Он даже и не подумал, что Цукишима попытается взять на себя ответственность за сложившуюся ситуацию. — У тебя ведь нет кошки, ты не привык быть осторожным с тем, что остаётся. Если уж на то пошло, это я должен был проверить всё. — Ты был в Стране Грез, — усмехнулся блондин, заставив Куроо улыбнуться. — Вот именно! Безответственно избегая делание ленточных роз и уборки, чтобы моя кошка не ела случайные предметы. Видишь, я довольно ужасный хозяин, — пошутил Куроо. — Всё равно извини, — произнёс Цукишима. — Держи в курсе, хорошо? — Конечно, — согласился Тецуро, радуясь такой заботе Цукишимы о его кошке.***
МНЕ КАЖЕТСЯ ОНА В НОРМЕ! ТОЛЬКО ВОРЧИТ. И НЕ ПОЗВОЛЯЕТ МНЕ ЕЁ ПОГЛАДИТЬ Куроо уставился на смс от Бокуто. и сколько ленты вышло? ИЗ НЕЕ ТОРЧИТ СОВСЕМ НЕМНОГО А это означало, что никаких изменений не произошло. Она вообще пользовалась своим лотком? — Эй, можно мне ещё один шот? — завопил посетитель, сидящий за барной стойкой. Куроо сунул телефон в карман и вернулся к работе, улыбнувшись своим клиентам. Когда Тецуро оторвался от развлечения людей — делал им шоты в удивительно быстром темпе, — он увидел Цукишиму в конце бара. Сегодня у танцоров была кожаная тема, и бледная кожа Цукишимы была скрыта комбинезоном с застёжкой-молнией до пупка, длинными рукавами и штанинами. Несомненно, ему было тепло и даже чуточку больше. Куроо нисколько не завидовал, потому что танцевал Цукишима в жарком клубе. Так что он, не спрашивая, приготовил стакан воды с дополнительным льдом, и только потом направился по первоначальной траектории. То, как вожделенно Цукишима тут же протянул руку за стаканом, заставило Тецуро знающе ухмыльнуться. — Смотри не заработай тепловой удар, — попросил бармен, передавая стакан. Блондин сделал несколько больших глотков, почти выпив воду досуха, прежде чем оторвать стакан от своих губ. — Я убью Алмаза, — поклялся Цукишима. — Я попросил Бо проверить Полночь. Она всё ещё жива и брыкается, но ведёт себя по-прежнему странно, — поделился Куроо. — Откуда у Бокуто-сана ключ от твоей квартиры? — Сделали дубликат. — Вау. Человек должен быть особенным, чтобы получить полный доступ к твоему дому. — Вау, Цитрин. После того, как Бо подвёз тебя, а это спасло твою задницу, на минутку, ты всё ещё оскорбляешь его. — Я могу оскорблять его сколько угодно после того, как дал ему номер Топаза. — Что?! — ошарашено крикнул Тецуро. Бокуто не говорил ему об этом! И Цукишима выглядел таким же удивлённым, как и он сам. — Они уже написали друг другу?! — Я не знаю, — пожал плечами танцор. — Топаз мне ничего не говорил. Тем не менее, он осмотрел нас всех сегодня. Я думаю, пытался выяснить, кто дал Бокуто его номер. Скажешь что-нибудь, ты покойник. — О-о-о, парень. Я не знаю, должен я поцеловать тебя или пнуть за это, — простонал Куроо, а Цукишима только поморщился. — Пожалуй, ни то, ни другое, — не согласился блондин, поднимая стакан, чтобы влить в себя остатки воды. — Авв, не будь таким, — забавляясь, уговаривал Тецуро, когда Цукишима скользнул стаканом по поверхности бара, не теряя неприязнь во взгляде. — Прошу прощения? — раздался голос слева от Куроо. Бармен повернулся. Этого человека он уже замечал раньше. Зеленые глаза смотрели на Цукишиму. — Цитрин, верно? Могу я угостить вас выпивкой? Тецуро глянул на Цукишиму. Выражение лица, которое только что смешило Куроо, исчезло, сменившись чем-то стоическим и наблюдательным. Цитрин окинул взглядом фигуру мужчины, и Тецуро реально задался вопросом, был ли прав, предполагая, что Ямагучи — типаж Цукишимы? Потому что обычно Цукишима не тратил время на оценку людей, а парень перед ними был низким и худым… на самом деле, у него было не совсем детское лицо, но определенно ещё не чётко очерченная линия подбородка. Так что Куроо скорее назвал бы его «милым», чем «красивым», хотя этот молодой мужчина явно держался с большей уверенностью, чем краснеющий Веснушка. — Спасибо за предложение, но я не могу пить на работе, — ответил Цитрин с кокетливой улыбкой. Тецуро поразило это, особенно после того, как он на самом деле узнал, какой Цукишима, насколько фальшивой была эта улыбка. Она не достигала глаз, и было так… странно. — О, значит, у вас перерыв, — сказал парень, ничуть не смутившись. — Тогда я с удовольствием приглашу вас выпить, когда это заведение закроется. Сегодня ночью должен быть сильный дождь. Куроо едва не прервал короткую паузу между ними, чтобы упомянуть об этом, но вовремя прикусил язык. — Я устаю после работы. Почему бы вам просто не насладиться шоу перед закрытием, мм? — замурлыкал Цитрин, протянув руку, чтобы провести пальцем по шее клиента и под подбородком, прежде чем отодвинуться назад и грациозно (потому что не было лучшего слова описывающего, как Цукишима намеренно двигал бедрами из стороны в сторону) вернуться на свою платформу. Как щенок, парень последовал за ним, и Тецуро засмеялся, качая головой из стороны в сторону. Цукишима, которого он знал, и Цукишима, которого только что видел, были такими же разными, как день и ночь, и видеть это было, признаться честно, немного раздражающе. Бросив взгляд на посетителей, сидящих за стойкой, бармен снова достал из кармана телефон. ах ты засранец. у тебя есть номер Акааши и ты даже не сказал мне? ЧУВАК, Я ХТЕЛ СКАЗАТЬ ТЕБЕ ОБ ЭТМ ЛИЧНО ПОТОМУ ЧТО ЭТО ЛУЧШЕЕ ЧТО СО МНОЙ СЛУЧИЛОС БЛЕААААДЬ!!!!!!!! Куроо усмехнулся, представив себе, как Бо дрожит от восторга. Он понял, что просто обязан в ближайшее время увидеть своего лучшего бро.***
В новостях говорили абсолютную правду. Когда они были в здании, среди музыки и толпы было невозможно что-либо расслышать, но теперь, когда Hidden Gem «замолчал», послышался приглушенный шум дождя, сопровождаемый редкими раскатами грома. Цукишима выглядел очень недовольным и беззащитным. И Тецуро сделал то, что должен был сделать. Безжалостно начал его стебать. — Лучше оставь здесь свой бедный MP3, — проворковал он. — Когда-нибудь это должно прекратиться, правильно? — проворчал блондин, придерживая пальцем штору, чтобы можно было выглядывать в окно. Яркая вспышка молнии осветила небо. — Возможно, через несколько часов. Ты серьёзно не смотрел новости? — Я почти не включаю телевизор. Куроо должен был догадаться. Блондин, вероятно, был читателем. Или тем, кто дремлет. А если так подумать… что Цукишима делал в свободное время? — Я считаю, надо бежать отсюда. — К тому времени, как доберёмся до станции, я уже промокну до нитки. — Только не с моим зонтиком, — пафосно произнёс Куроо, помахивая зонтом. — Это, конечно, не один из тех огромных зонтов, и он определённо не предназначен для двух человек, но, бьюсь об заклад, мы сможем уместиться под ним и остаться хотя бы наполовину сухими. — И в процессе поджариться молнией. — Эй. Это риск, на который мы просто обязаны пойти! Цукишима издал какой-то недовольный звук. — …ты будешь держать его над нами обоими? — Слово скаута, — поклялся Тецуро, сделав воображаемый крестик в воздухе над своим сердцем. Цукишима закатил глаза, посмотрел на экран телефона и кивнул. Так что, приготовившись промокнуть, Куроо открыл входную дверь. — Вот, возьми его, пока я запираю клуб. Цукишима взял зонт и открыл его, пока Куроо закрывал дверь. Положив ключи в карман, он забрал зонтик и глубоко вздохнул, ободряюще улыбнувшись Цукишиме. — Готов? Блондин придвинулся ближе, пока они не оказались рука об руку под зонтом. — Погнали! Оба бросились вниз по тротуару, шлёпая по лужам, чувствуя, как вода пропитывает штаны, и подпрыгивая, когда в небе раздавался очередной грозный раскат грома. Тецуро громко рассмеялся. — Мы оба упадём, если ты подойдёшь еще ближе! — Тогда не тащи на себя зонт! — прокричал в ответ Цукишима. Куроо ничего на себя не тащил, если уж на то пошло, он держал зонт даже чуть ближе к Цукишиме. Одно его плечо было мокрым. Но, с другой стороны, к тому времени, как они добрались до станции, всё промокло насквозь, кроме их лиц и груди. Прерывисто дыша, Куроо уронил зонтик на бок, наблюдая, как с него ручьями стекает вода, а затем заметил это. Да, его штаны определенно промокли. — Это была ужасная идея, — объявил Цукишима. — Но зато мы здесь, — язвительно заметил Тецуро, порадовавшись, когда вдали показались огни их поезда.Цукишима Кей
Цукишима любил бури. Ему нравился шум дождя, и он с удовольствием наблюдал, как на небе пляшут молнии. Очевидно, что наблюдать за бурей из сухого, тёплого дома — это совсем другое, нежели быть пойманным этой бурей и промокшим до костей. Не то чтобы ночь не была тёплой, было ещё только начало августа, но прохладный дождь посылал препротивные мурашки по обнажённым рукам. Раздражало находиться в мокрой одежде, но ещё больше раздражало, что Куроо слишком наслаждался всем этим. — Ну же, расслабься! — веселясь, воскликнул брюнет, когда они добрались до площадки второго этажа. Куроо занялся тем, что попытался сложить свой промокший зонт, а Кей направился прямиком к своей квартире. — Я расслаблюсь, когда обсохну, — буркнул Цукишима, отпирая дверь и толкая её. Его встретила чистая тьма. Даже мерцание часов на микроволновке не было видно в темноте, и у Цукишимы возникло плохое предчувствие. Щелчок выключателем подтвердил его. Электричества не было. Он застонал, признавая своё поражение этому вечеру. — Что? Твой кондиционер снова перестал работать? — поинтересовался Куроо, и Кей услышал, как он подошёл сзади. — Электричество отключили, — вздохнул он. — Правда? Куроо заглянул в квартиру Цукишимы, а затем направился к своей собственной. Кей ждал, брюнет отпер дверь и наклонился внутрь, пробуя выключатель. Ничего, кроме темноты, он в квартире не рассмотрел. — Ну и дерьмо. У тебя есть фонарик? Потому что у меня их два. — У меня есть один. Просто нужно немного повозиться, чтобы найти его. — Оу, нет причин сшибать себе пальцы на ногах о мебель. Вот, — сказал Куроо, исчезая на несколько секунд, прежде чем появиться с двумя фонариками в руках. — Я выучил свой урок, когда это случилось в последний раз. Всегда держи фонарики в одном и том же месте. Куроо бросил один, и Цукишима смутился, признаваясь самому себе, что ещё чуть-чуть и не поймал бы его. — Спасибо, — неловко поблагодарил Кей, включив фонарь. — Полночь? — позвал Куроо, снова исчезая в своей квартире. Цукишима заколебался, а затем закрыл дверь своей квартиры и направился к Куроо. Освещая путь фонариком, он снял мокрые кроссовки у входной двери и пошёл на слабый свет, исходящий из спальни. Кей разглядел соседа — он положил свой фонарик на пол и опустился на колени, поглаживая шерсть Полночи. Кошка лежала на боку; она проснулась, но почти не шевелилась. — Как она? — спросил Кей, и его снова захлестнула волна вины. Он действительно должен был убедиться, что собрал все свои вещи, прежде чем уйти к себе в тот день. Обычно он более ответственный, но после бессонной ночи, будучи в новом месте, после мыслей о сломанном кондиционере, забивающих разум, Цукишима предположил, что любой стал бы немного забывчивым. — Лента не сдвинулась с места, и Полночь все еще очень раздражительна и утомлена. Я собираюсь отвезти её к ветеринару, как только они откроются. Сейчас Цукишима не мог видеть лица Куроо, но он чувствовал, что тот встревожен. — А когда они открываются? — спросил он, прислонившись к дверному косяку. Мокрая штанина прилипала к коже при движении, и это заставляло морщиться. — В восемь. — Я пойду с тобой. — Что? Тебе не нужно этого делать. У нас завтра работа. Тебе нужно поспать, — настаивал Куроо. — Я чувствую себя ответственным и беспокоюсь за Полночь. Я иду, — ответил Кей тоном, который, как он надеялся, не оставлял места для споров. Он пока не хотел говорить о том, что планировал оплатить счет, в который обойдётся это посещение, потому что знал, что брюнет наверняка будет возражать. — Полночь оценит это, я уверен, — ответил Куроо. Какой трогательный способ не говорить, что он счастлив, что Цукишима поедет с ним. Кей улыбнулся, зная, что это движение потеряется в темноте. — А сейчас я собираюсь переодеться в сухую одежду. Чувствую себя отвратительно, — поделился Кей. Он услышал какое-то движение, а затем увидел, как Куроо поднял с пола фонарик и направил свет в его сторону — на туловище, чтобы не попасть на лицо. — Хорошо. Поспи немного. Я выйду около семи пятнадцати, чтобы успеть на поезд. Цукишима кивнул, а потом задумался, было это движение замечено или нет. — Тогда увидимся. — И Цукишима вернулся в свою квартиру. Оказавшись внутри, он воспользовался фонариком Куроо, чтобы найти свой собственный, а затем выключил его. Нет необходимости тратить батарею. Кей схватил батончик с мюсли, еды быстрого приготовления у него всё равно не было, так что он вполне мог обойтись и без электричества, принял ненадёжный душ только при свете фонарика и, наконец, устроился в постели. Он поспит всего несколько часов, прежде чем отправиться с Куроо к ветеринару.***
Полночи сразу же поставили капельницу и антибиотики, а затем сделали рентген. Ей не очень нравилось, когда ветеринар прикасался к ней, особенно когда ему приходилось брить одну из ее лап, чтобы поставить с капельницу, и, если бы Кей не был так взволнован, как было на самом деле, он бы посмеялся над её мученическим выражением мордочки. Ветеринар сказал, что им придётся немного подождать, пока сделают рентген и получат результаты, и спросил, не хотят ли они отдохнуть в комнате ожидания, где был телевизор и журналы, но Куроо долго не думая отказался, желая остаться с Полночью. Цукишима последовал его примеру. Когда Полночь внезапно вырвало на стол, Куроо занервничал. Кей никогда не был хорош в утешении людей, но ему удалось положить, как он надеялся, не слишком неуклюжую руку на спину Куроо в жалком усилии. Однако в рвоте был кусочек ленты, и ветеринар сказал, что это хорошо. Рентген показал, что кишечник Полночи действительно выглядит немного перекрученным, и ветеринар сообщил, что придётся сделать пробную операцию, чтобы получить более ясную картину того, с чем они имеют дело. Затем сказал, что операция будет стоить более 101 000 иен, и в этот момент глаза Куроо очень сильно распахнулись. — Я заплачу. — Цукишима, НЕТ. — Куроо, ДА. Цукишима не хотел быть резким. Возможно, это было от недосыпания и беспокойства за кошку. Куроо явно чувствовал то же самое, испустив разочарованный вздох, и провёл рукой по своим вздыбленным смоляным волосам. — Тогда пополам. Мы разделим счёт. Последнее предложение, — выдвинул условие Куроо, и Кей открыл было рот, чтобы отказаться, но брюнет снова заговорил: — Я не позволю тебе заплатить за всё это. Она же моя кошка. — А как насчёт того, что ты копишь на что-то деньги? — На что-то? — Бокуто-сан тогда говорил что-то о сберегательном счёте. Разве ты не пытаешься на что-то накопить? Куроо был удивлен, что Цукишима знал про это. Удивление сменилось неуверенностью, и он опустил взгляд. — …но даже если так, я не могу просто позволить тебе оплачивать мои счета. Мы разделим его, — повторил Куроо, скрестив руки в защитной позе, и Кей понял, что он не поменяет решения. — Тогда пополам, — согласился Цукишима. Теперь ему было ещё более любопытно, что же это за сберегательный счет, но язык тела Куроо говорил, что сейчас определённо не подходящее время, чтобы задавать вопросы. Кей вздохнул, решив, что у каждого есть свои маленькие секреты. Конечно же они есть. Нога Куроо не переставала притопывать всё то время, пока Полночь была в операционной. Куроо пытался сказать Цукишиме, чтобы тот шёл домой и побольше поспал перед сменой, что его работа требует больше сил и отдыха, чем приготовление напитков, но Кей проигнорировал его. Он купил консервированный кофе из торгового автомата и передал один Куроо, тот взял его несколько неохотно, но проглотил уже через минуту. А Кей фыркнул, садясь рядом с ним и потягивая свой кофе. В некотором смысле, это было немного нервирующе — видеть Куроо ворчливым и ни в чём не уверенным. Цукишима уже привык к его улыбкам, шуткам и громкости. Цукишима отругал себя, потому что, конечно же, ни один человек не был всегда позитивным и бодрым и не хотел смеяться над своей промокшей одеждой. И всё же Кею это не нравилось. После целой вечности ожидания им сообщили, что операция завершена, и лента успешно удалена. А Полночь должна остаться в клинике по крайней мере на два дня, в зависимости от того, как быстро она будет поправляться. Куроо не выглядел особенно довольным этой информацией, но был безусловно рад, что всё прошло хорошо. Кей наблюдал, как женщина дала Куроо подписать ещё несколько бумаг, а затем протянула пакет, в котором были объяснения насчет послеоперационного ухода за питомицей, когда она вернётся домой. Когда они ушли, было уже около двенадцати часов дня. Куроо зевнул и потянулся, как только они оказались на влажном воздухе. Буря уже давно прошла, но её остатки всё ещё были здесь в виде лужиц и кудряшек на кончиках волос Цукишимы. — Боже, как же я хочу есть, — простонал брюнет, когда они ждали свой поезд. Он похлопал себя по животу. — Надеюсь, электричество дали, и я смогу что-нибудь разогреть в микроволновке. Кей нахмурился. — Как часто ты что-то греешь в микроволновке? — Эй, не оскорбляй микроволновку. — Я приготовлю нам обед, — предложил Цукишима. Брови Куроо поползли вверх. — Ты же всё равно хотел попробовать мою стряпню, верно? — Хм-м, — задумчиво промычал парень, внезапно прищурившись. — В последнее время ты очень хорошо ко мне относишься. Это довольно подозрительно. Кей фыркнул. — Мне очень жаль тебя и твою кошку. — Чёрт. Я просто хочу сказать, что было бы круто, если бы это произошло раньше, но, думаю, Полночь вырвется из больницы и надерёт мне задницу за это, — сокрушался Куроо, а Цукишима снова фыркнул, а потом и засмеялся. Это было больше похоже на того Куроо, которого он знал. — Ну, ладно, как насчёт рыбы? Жареная, солёная скумбрия… о, и немного щуки! Я люблю зелень: шпинат и брокколи, а что насчёт жареного мяса? Или вроде… куриные шашлыки. — Я не собираюсь устраивать тебе пир, — перебил его Кей. — И четыре продукта, которые ты только что назвал, были мясом. — Мясо, однако, самая лучшая еда. — Мне бы очень не хотелось слышать о твоей диете, — пробормотал Цукишима, и… оглядываясь назад, он, вероятно, должен был предугадать, что об этом говорить не стоило. Потому что сейчас он должен терпеть очень подробный список любимых блюд Куроо на протяжении всей поездки домой. К счастью, электричество уже дали, когда они вернулись. Куроо сказал, что ему нужно сделать несколько звонков, а затем ускользнул в свою квартиру, а Цукишима выполнил своё обещание и начал готовить обед. Он был рад, что у него в холодильнике действительно есть что-то, о чём упоминал Куроо, макрель, например, и хотя он не мог зажарить её на решётке, но вполне мог бы обжарить её в сковороде на плите. Кей приготовил простые гарниры из огурцов с кунжутом, мисо-суп с картофелем и луком-пореем и полную чашку клейкого риса. Если он достанет свои самые причудливые миски и тарелки, никто не узнает об этом, кроме него самого. Цукишима гордился собой за впечатлённый взгляд Куроо, а затем ещё больше загордился, когда Куроо стал набивать рот едой. — Это шлишком хоошо, — сказал он с полным ртом, сглотнул, прежде чем продолжить, и Цукишима постарался не усмехнуться при виде рисового зернышка, прилипшего к уголку рта. — Я бы ел такую дрянь гораздо чаще, если бы она всегда была такой вкусной. — Ты же привык есть из микроволновки. Неудивительно, — протянул Кей. — Нет, просто, как накрыт стол, как это всё организовано и всё такое! Это выглядит так необычно! — воскликнул Куроо, указывая палочками на еду на столе. — Неудивительно, что твоя семья думает, что ты на самом деле повар, если они ели твою еду. Кей поборол румянец от комплимента, положил кусочек огурца в рот и принялся жевать. Когда они закончили есть, брюнет откинулся назад, радостно похлопывая себя по полному животу. — Я так хочу уснуть теперь. Цукишима встал и начал убирать со стола. — Мы, наверное, сможем поспать ещё часа два. — О, чувак, это звучит совсем недостаточно, — пожаловался Куроо, встал и принялся помогать Цукишиме относить посуду в раковину. — Цукки. Кей почти сказал ему, чтобы он не называл его так, но Куроо, стоящий рядом с ним у раковины, наклонился и толкнул его руку, поймав взгляд, когда он повернулся. — Я очень, очень ценю всё, что произошло сегодня, — искренне произнёс Куроо. Это было так честно, что Кей почти смутился. Он отвёл взгляд, включил кран, сосредоточившись на том, чтобы сполоснуть тарелку в своих руках. — Иди поспи немного, — пробормотал он, тогда Куроо отошёл от него, и Цукишима расслабился. Когда он вообще напрягся? — И ты тоже. Кей продолжал мыть посуду, когда входная дверь открылась и захлопнулась.