Just pretend it never happened, baby.

- Я бы доверила им понянчиться с моей дочерью. - О, прекрасно. Я бы тоже доверил, если бы у меня была дочь. - Ты мог бы обзавестись дочкой исключительно ради того, чтобы доверить ее им. - Звучит безопасно. Может, так мне и стоит сделать. Вилле сложно было свыкнуться с мыслью, что несколько месяцев назад Шарлотта родила ребёнка. Когда они виделись в последний раз, она казалась юной амбициозной девушкой, увлеченной карьерой и своими наполеоновскими планами на жизнь. Сейчас по левую руку от него сидела женщина, утомленная детским плачем по ночам и жизнью с нелюбимым мужчиной. В ней едва ли можно было узнать прежнюю Шарлотту: на место угольно-черных теней для век пришли огромные круги глицинового цвета, на место провокационной одежды, из-за которой ее прежде нередко принимали за подростка, - застиранная футболка и пижамные штаны. Вилле украдкой смотрел на Шарлотту, когда та обращала свое внимание к экрану компьютера. Он вглядывался в огромные лучистые глаза цвета горького шоколада, вокруг которых собирались созвездия тонких морщинок каждый раз, когда девушка совершенно очаровательно, широко улыбалась, обнажая белоснежные зубы-жемчужинки. В этих глазах больше не было тех дерзких дьявольских искорок, которые его так зацепили во время их самого первого интервью. Но теперь в них было что-то большее, доселе незнакомое Вилле. «Наверное, это нежность?» - подумал он. Все это время ему хотелось коснуться руки Шарлотты, и он не упускал такой возможности, принимая из ее рук очередную кассету. В такие моменты у обоих в груди что-то йокало. - Не забудьте попрощаться со зрителями! - Да, теперь мы можем попрощаться. - Но стоит ли? - Да, стоит. Ты обязан попрощаться с сидящими перед экранами девушками. - Пока всем девочкам и любителям спагетти. - Большое тебе спасибо. - Тебе спасибо, дорогая. Оператор объявил о конце записи. В комнате, наполненной уже густым табачным дымом, остались двое. Вало снова потянулся к пачке, сунул сигарету в уголок рта и чиркнул спичкой. Он затянулся, и кончик сигареты стал ярко-алым. Опомнившись, парень перевёл быстро округлившиеся глаза на девушку, сидящую рядом, и неуклюжим, суетливым движением протянул ей сигарету, чуть не выронив ее из рук. - Будешь? Шарлотта мягко улыбнулась и подтянула исхудавшие ноги к груди, обняв колени руками. - Нет, Вилле. Спасибо, но я не могу, - тихо сказала она с ноткой светлой печали в голосе. И как он мог забыть, что у нее теперь грудной ребенок? Вилле почесал затылок и затушил почти целую сигарету о пепельницу, стоявшую на столе. - А ты любишь его, – внезапно спросил парень, уже сидя к подруге не боком, а лицом, - твоего мужа? Об этом энергетическом вампире, как называла Эрика Пфайля лучшая подруга Шарлотты, ей хотелось говорить меньше всего. - Эрик многое сделал для меня. Как минимум, без него не родилась бы моя дочь. Он обо мне заботится. - Да уж… Наверное, из-за его заботы у тебя такая ярко-выраженная депрессия. В комнате повисла тишина. - Ну а ты любишь ее? – Роше подняла на рокера усталые глаза, обрамленные редкими, но длинными ресницами. - Нет. Она, скорее, одна из моих попыток забыть предыдущие отношения. Мне ее жаль, ведь она и правда влюбилась. У этой девочки большое сердце, но этого недостаточно. Вилле потупил взгляд, устремив его в пол. Он стянул с головы шапку, обнажив копну темно-каштановых кудрей, слипшихся от не слишком частого мытья. Закрыв глаза, парень подставил лицо под свет, проникающий в тесное помещение сквозь запылившееся и измазанное кое-где белой малярной краской окно. Шарлотте, сидевшей на не менее грязном подоконнике, показалось, что именно сейчас, когда он об этом и не подозревает, Вало был красивее, чем когда-либо. Вдруг он встал со своего места и подошёл к девушке. Вилле взял ее за руку и посмотрел прямо в глаза. Такие огромные и печальные, они напомнили ему глаза матери. - Помнишь ли ты, как мы встретились четыре года назад? С тех пор я никого не любила так, как я люблю тебя, мой драгоценный Вилле. Да, драгоценный. Я всегда говорила, что у тебя глаза цвета неограненного изумруда. Как так вышло, что мы бегаем друг от друга вот уже четыре года, ни разу даже не поцеловавшись? - В моей бесполезной голове крутится этот же самый вопрос. И что же мне теперь с тобой делать? - Just pretend it never happened, baby.* * HIM - Ode to Solitude.