Взгляд

- Настя, - смотрю на бесючее «солнышко», неимоверно слепящее глаза своей улыбкой в тридцать два и протянутой рукой. Просто не могу поверить, что мне придется жить с этим еще два года.       Лицо само кривится от передоза радостью, и отворачиваюсь. Чему тут радоваться, девочка? Рюкзак и сумка с грохотом изнутри приземляются на отныне мою кровать. Да уж, еще одна достопримечательность России – это студенческие общаги. Хотя эта еще куда ни шло. Обвожу комнату глазами, начинаю с бежевых, почти целых и чистых обоев, потом шкаф с комодом, а два письменных стола в ногах кроватей по две стороны от окна разделяют зоны. Интересно, кто придумал поставить столы так, что между ними оказался проход, похожий на калитку. И наконец завершаю мысленную экскурсию на грустно сидящем на кровати экспонате. - Ясмина, - нетерпеливо бурчу, даже не дожидаясь реакции соседки. Но краем глаза все равно вижу, как та начинает снова сиять. Ну пиздец!       Пытаюсь не слышать ее болтовню и просто чуть не хнычу от ее возобновившихся попыток установить связь. Быстро хватаю только что освободившийся от ненужных вещей рюкзак и проскальзываю между столами. Настенька-Солнышко вдруг затихает. - Во сколько комендантский час? – проговариваю в дверях, глядя в недоумевающее лицо Солнца-Плесени. - Не… не знаю, - только и успевает она промямлить до того, как я захлопываю дверь.       А в коридоре еще хуже. Гул стоит, будто мы на стадионе «Лужники» в ожидании матча сборных Франции и Хорватии. Пока на ходу включаю наушники, приходится активировать взгляд «киллер», ибо наглющие рожи, пялящиеся прямо на меня и изучающие как новый вид отряда приматов, совсем не радуют.       Именно такие взгляды заставляют вспоминать, как я была рада им, когда выходила на сцену, искала одними глазами одного человека и…       Неважно. Как же это неважно! И просто ненавижу себя опять за эти мысли. В общаге уже становится нестерпимо душно, пока я пробираюсь через блуждающих по лестнице туда-сюда студентов, комок давит на горло. Становится трудно выдерживать все заинтересованные взгляды и истреблять их как снайпер, сжав челюсть. Пробегаю пост охранника и, врезавшись в дверь плечом, вдыхаю последнюю по-летнему вечернюю прохладу.       Правда не знаю, куда сейчас понесет. Столько людей сбивает с толку, сначала в шоке мечусь по территории, то иду прямо, то возвращаюсь. И плевать, что обо мне можно будет подумать. Меня больше это не волнует. Вообще. Никак. Не найдя на территории ничего интересного, гордо шагаю на парковку за очередной дозой скорости. От самого КПП уже виден блеск черной краски. Приближаясь, застегиваю «панцирь» и натягиваю мотоперчатки. Перекинуть ногу, выровняться, отстегнуть и надеть шлем, завести мот, газонуть и опустить визор. Все. Меня больше нет в этом мире – я в своем, в другом, но не в том, в котором Матвей…       Потеряв счет времени, но более-менее найдя равновесие, заставляю себя свернуть во дворы неизвестного района. Да что тут… Весь город неизвестен, а здесь дворы. Уехала и даже не посмотрела по навигатору, поэтому компенсирую свою ошибку, ища дорогу обратно сейчас. В левом верхнем углу телефона 23:02, а в правом – 5%. Классно. Спасибо, что хоть не два.       Поднимаю визор убедиться, что вокруг меня ни души, и глушу мот. Но как только начинаю вбивать адрес студенческого городка, даже через шлем слышу звук битья стекла…об асфальт? Пытаюсь хоть что-то увидеть, снимаю шлем и… Еще раз бьют бутылку и заворачивают из-за угла дома три парня. Смех, ругань, и четвертый представитель отбитой молодежи позади них. Но он кажется куда трезвее тех впереди. Держит голову слегка опущенной, руки в карманах черных джинс, сверху черной футболки черная не застёгнутая толстовка и русые волосы бликуют в желтом свете фонаря – мое тотемное животное просто. Его внезапный кивок заставляет отвернуться, зажать шлем под мышкой и вернуть внимание к телефону. К севшему телефону. Блять… Из-за этих ублюдков я просрала святые пять процентов. Нахуй все. Никакие они не святые, если так быстро закончились. В нашем мире вообще не осталось ничего святого. - О, это че, китайский «бандит»? Эй, наездница, - ну конечно, как не привлекать внимание, если ты на мотоцикле – никак! Не медлю и начинаю убивать смелого синего взглядом. – Не подскажешь, какие у него циферки, - один из трех алкашей крутит перед лицом ладонью, намекая на серию мота, - а потом свои.       Два других подхватывают его гогот, пошатываются, чуть не валятся друг на друга, а мне становится мерзко и смешно. В прошлой жизни было просто мерзко, не могла даже на расстоянии десяти метров находиться с бухими, но все когда-нибудь бывает в первый раз и от нас уже зависит, в последний ли. Очевидно, для меня не был последним – теперь просто угарно смотреть на синих. Хотя бы не быть ими. - Заебал, давай вперед. И не китайский, а японский, - поражает сначала своим геройским поступком мой Тотем, а потом своей внешностью.       Вот чего я не ожидала, так это встретить кого-то из прошлой жизни в человеке из настоящего. Его глаза пиздец как душат и выдавливают из меня нескончаемые слезы. Первых не волнует, что я все должна была выплакать еще месяц назад, но черная дыра то только увеличивается.       Перекидываю волосы на другую сторону, чтоб выкинуть опять этот давящий рой мыслей или воспоминаний, и теряю свою защиту. Тотем проходит мимо, изучает меня, как будто ждет моего слова. А мне уже похуй на его дружков, похуй на все, потому что на меня смотрят глаза Матвея. И душат мертвой холодной рукой. - Извини! – ощущаю мысленный толчок в спину и не вдупляю, куда делась моя стена. – А не знаешь, как доехать до Деревни Универсиады? - Ты тоже там учишься? – Тотем замедляет шаг. - Не то, чтобы в самой Деревне, но… - Да я понял, понял, - ухмыляется он.       Буквально на секунду кое-что красное с размером в кулак у меня останавливается из-за нехватки кислорода – я почти перестала дышать. А потом я ощущаю новый темп, новый ритм в ушах. Настолько новый, что я не чувствую себя собой. Точнее такой, которой стала месяц назад, а уже абсолютно другой, снова той, какой видел меня Матвей, какой видит меня сейчас этот мой Тотем, я уверена. Надеюсь, ваш мозг сейчас не разорвало прям перед этими строчками. Но стоит ему поменять выражение лица, свет падает по-иному, и я вижу знакомые черты лица. Я видела их раньше. Вместе с Матвеем… Они были знакомы?.. Нет. Не может быть. Не может, блять, быть! Это тот, из-за кого я и потеряла себя и мою жизнь.