Я отведу тебя во тьму, Ацуши-кун

— Я отведу тебя во тьму, Ацуши-кун, — как-то раз сказал мне странный, вкрадчивый голос. Как странно, что я не запомнил его обладателя. Помню только бесконечно глубокие карие глаза и белоснежные бинты на руках. «Эти бинты… Зачем они вообще нужны? Зачем они нужны, если на руках совсем нет ран?» — думал я сначала. Но потом понял. Этими бинтами он освещает нам дорогу во тьме. — Тебе некуда идти, Ацуши-кун? — спросил в тот раз голос — Откуда вы знаете мое имя? — Разве это важно? И правда. Это совсем не важно. Имя, а точнее, тот странный порядок букв, который мы называем именем, все равно мне ничего не даст. Так что зачем спрашивать? — А ты как думаешь, Ацуши-кун? Как меня зовут? Я не ответил. Я заведомо знал, что мой вариант будет неправильным. Да и желание что-то узнать о загадочном голосе быстро пропало. Этот голос умел невероятно быстро уничтожать во мне все желания. А еще он умел заманивать. Невероятно осторожно и умело заманивать к себе. В нем было столько ласковой теплоты, что просто не мог отказать. Какая же простая и даже скучная ловушка. И я на нее повелся. — Да. Мне некуда идти. — Хочешь, я отведу тебя во тьму? Какая странная и жуткая фраза. Но даже ее голос сумел смягчить. — Во тьму? — Во тьму, Ацуши-кун Наверное, стоило отказаться. Нет, я просто должен, обязан был отказаться и остаться во свете. И пусть он слишком яркий и слепящий, и пусть даже в его лучах я все равно обречен на смерть, пусть лучше я умру так, чем позорно упав во тьму. — Не бойся Я чувствую, как чьи-то холодные руки тянут меня вперед. Неторопливо, но при этом настойчиво — Я помогу освоиться Ацуши-кун. Ты очень быстро привыкнешь Да, я тогда очень сильно боялся. Боялся… Сейчас мне это чувства кажется таким непонятным и далеким. Или со временем я просто потерял саму способность бояться? — Тьма ничем не хуже света И я поверил. Слепо поверил этому голосу, поверил этим красным глазам, слепо, безрассудно, ни на секунду не сомневаясь в своем выборе. Просто сказал «Да» и безропотно позволил утащить себя во тьму. — Как вас зовут? Желание узнать хоть что-то о таинственном голосе вновь вернулось и я снова задал тот же вопрос. — А разве это важно? Он всегда так отвечает. Причем на любые вопросы. Как робот, запрограммированный только на одно действие. И в такие моменты начинает казаться что да, это действительно неважно, и мне даже становиться стыдно за этот неловкий вопрос. Но время идет и идет. А ответ все не меняется — А разве это важно, Ацуши-кун? От этой фразы в душе всегда остается какой-то горький осадок. Странная смесь смирения с разочарованием и простой обидой. Неужели так сложно ответить хоть раз? — Сейчас важно другое, Ацуши-кун Он прав. Он как всегда прав Тьма слепит меня, как бы абсурдно это не звучало. Слепит своей глубиной и неизвестностью, давит на легкие бездушной черной массой Кажется, в тот раз я сильно кричал. Пытался выдрать себе глаза. Пытался убежать. Пытался сделать хоть что-то. — Нам нужно замотать твои глаза, Ацущи-кун. На лицо легла тонкая полоска ткани. — Вот так, Ацуши-кун. Мы замотаем твои глаза, и тебе будет не так больно. Но бинты оказались слишком белыми Они чистые, прохладные, и белые настолько, что полностью перекрывают собой тьму. Начинает казаться что ты все еще так, во свете, что все хорошо и по-прежнему прекрасно в своей обыденности Но бинты слишком сильно давят на глаза, чтобы хоть на секунду полностью поверить в эту столь желанную иллюзию — Вы слишком плотно завязали их — Так и должно быть. Что бы ты помнил, что находишься во тьме и тебе никогда не выбраться на свет Никогда… Это слово голос особенно подчеркнул