мания.

когда-то, только начиная набирать обороты, Айси постоянно бесилась. от своего бессилия, того, на что она не может повлиять. так было всегда. она хотела все и сразу. и плевать хотела на что-то терпеливое, светлое, чего давно не осталось в ее прогнившем сердце. все это стало помехой. Блум стала помехой. коротким моментом в жизни ведьм, который можно описать началом их разделения. нет, даже не полноценного разрыва, а лишь условного, существующего на каком-то ментальном уровне. пока сестра была увлечена Блум, Дарси и Сторми начали понимать, что их бросили, предали. Айси все еще оставалась с ними, но голова ее была забита другим, что было особенно видно со стороны. честно говоря, ведьмам было плевать. Айси не была единственным звеном. но со временем ее поведение наскучило, стало надоедать. как можно было так увлечься какой-то феей? она стала чаще уходить по ночам. и злиться, злиться, злиться на все и всех. ведьмы ссорились, ругались, а потом... смирились. со временем пришло признание того, что две крайние сестры были слабее Айси. это было суровым фактом, без всякого сомнения решающим в их отношениях. Айси была главной. это не обсуждалось, да и не поддавалось грубому порицанию. так просто было. всегда. Дарси и Сторми нашли утешение друг в друге. сначала они относились к этому как к шутке. это было, как оказалось в итоге, обманом себя. не поддаваться этому было бы тяжело. они попали в ту же ловушку, что и их сестра. это может казаться глупым, несомненно, но... как есть, увы. однако, в отличие от Айси, у них был постоянный физический контакт. сначала кажущийся запретным, а после развративший себя настолько, что нельзя стало не замечать следы от чужих рук на шее или глубокие царапины на руках или других частях тела, иногда даже лице. их увлечение переросло в манию, как бывает с больными. а они определенно были больными. каждый раз, уединяясь, все принимало гораздо большие развороты, чем планировалось до этого. грубоватые ласки перерастали в жесткие удары по слабым местам; засосы на всем теле, без преувеличения на всем: на груди, животе, руках, внутренней стороне бедер, шее. когда-то, говоря в шутку, Айси, с лишней долей сарказма, говорила о предательстве, о том, что они откажутся от нее. кто же знал, что это станет так близко к правде. ведьмы ревнивые, собственницы. даже по отношению друг к другу это можно увидеть легко. Дарси знала, что у нее нет конкурентов. а вот Сторми была готова найти Ривена и стереть его в порошок. сколько бы сестра не уверяла ее, что он лишь игрушка, Сторми это не устраивало. совсем. грубость ведьмы выходила за пределы. она могла позволить себе укусить сестру, часто прокусывая кожу до крови, поцарапать, грубо прижать. сделать все, чтобы кто угодно понял, что у Дарси есть хозяин. что она ее. только ее и ничья больше. в их отношениях, если это можно так назвать, редко есть место чему-то, кроме жесткости, давления. в них нет поцелуев или чего-то подобного в нормальном понимании этого. но есть адаптированная специально под них версия. угождающая обеим. в зависимости от их желаний и чувств в данный момент. отношения, без официального их подтверждения, перестали быть для них чем-то постыдным. долго это скрываться не могло, по Облачной башне быстро поползли слухи. самые разнообразные и иногда до одури смешные. ведьмы старались не показывать, что знают о них. но вечером же было иначе. Дарси с нарочитой нежностью оглаживает кожу сестры, лишь слегка царапая ее ногтями, не оставляя следов. Сторми редко смотрит на нее в такие моменты. хотя сама заставляет. ведьма ухмыляется и проводит пальцем по телу под собой, надавливая на старую метку на груди, с прошлого раза. — сестра, это не может длиться вечно. — а зачем тебе эта вечность? делай сейчас, — Сторми злится каждый раз, когда разговор заходит об этом. она ведь тоже все прекрасно понимает. должна понимать, по крайней мере. это стало зависимостью, выдуманным наркотиком и причиной, по которой Дарси и Сторми отдалились от Айси. а она все знала. знала, кривила губы, но не говорила вслух. они же не говорили о ее помешательстве на Блум. за короткое время они очень хорошо изучили друг друга. за короткое время они уже стали так близки, как не сближались за все те года. это было чем-то сладким, терпким, словно зелье, убивающее после краткого мига счастья. обманчивое. запретное. но ведь... правила же существуют, чтобы их нарушать, верно?