пока никто не видит

Шон лежал на больничной койке, накрытый одеялом и смотрел телевизор. Как обычно там крутили что-то очень неинтересное и нудное, но заняться было нечем. За окном был уже вечер, около шести-семи часов. В это время солнце уже наполовину уходило за горизонт, от чего в комнату падал уютный оранжевый свет, превращая комнату в ламповое логово. Шону всегда нравились закаты. Они провожали солнце еще с Лайлой, там, в Сиэтле. Сидели на ступеньках его дома, курили, смотрели на самолеты и просто наслаждались моментом. После того, как все изменилось, Шону пришлось ограничиться только младшим братом. Но это было тоже здорово. В каком бы месте они не оказались, провожать закат все равно было поистине прекрасно. Даниэль обычно садился рядом, либо облокачивался на Шона. Последний раз, с кем он так уютно проводил вечер с Финном. Ох, Финн. Шон его никогда не забудет. Они сидели у озера, молчали и просто смотрели на закат. А им и не нужно было ничего говорить. В этот момент казалось, что время вокруг остановилось и проронив слово, можно было нарушить эту идиллию. Черт, Шон так скучает по Финну. Очень сильно. Не больше, чем по родному брату или отцу, но воспоминания о нем так же больно бьют по сердцу и заставляют глаза наполниться слезами. Шон выключил телевизор и уселся. Он снова взглянул на столик перед кроватью - рисунков, которые там лежали, не было. Видимо, Джоуи прибрал. Кстати о Джоуи. Шон ждал его сегодня, чтобы тот поменял ему повязку. "Четыре раза в день" - эту фразу он помнил наизусть. Пролежав в коме месяц, можно было сойти с ума. Ни друзей, ни родственников. Никто не мог посещать его. Было так одиноко и тяжело. Шон еще раз взглянул на письмо Кэссиди - ничего интересного. Навещать она его и не собирается. Финн хуй знает где, как и Даниэль, ни одного ебанного упоминания. Как же это ужасно. Флорес давит на него со всех сил. Пытается добиться от Шона правды, но хуй он ей что расскажет. Не хватало еще, чтобы Финн снова сел за его длинный язык. Уж если он и захочет рассказать об этом, то только если взяв вину на себя. О побеге из больницы он думал уже давно, ему уже плевать на все те статьи, что ему припишут. Ему было плевать. Сейчас главное - найти Даниэля и спасти Финна. Хотя бы узнать, что у него все хорошо. В дверь кто-то постучался. Шон ответил что-то вроде "заходите". Это был Джоуи. Он радостно улыбнулся Шону и, закрыв за собой дверь, прошел в палату. - Ну, как у тебя дела? - как всегда интересуется мужчина. Вроде обычный вопрос, но Шона всегда бесит отвечать на него. - Не считая моего пропавшего брата и потерянного глаза - все просто заебись. - фыркнул Шон. Бунтарский настрой никто не отменял. Джоуи усмехнулся и поставил поднос с нужными лекарствами на стол слева от кровати, сев на стул. - Да-а-а, я и не сомневаюсь. Но ты уже идешь на поправку! Еще 2 недельки и ты, считай, здоров как бык! - Джоуи показал Шону на стул, намекая, что тот должен сесть. Шон лениво поднялся и сел перед медбратом, положив правую руку на стол, а левую себе на колено. - Я бы так не сказал. - гадское настроение Шона все никак не проходило и это бесило его еще сильнее. Хотелось что-нибудь разбить или закричать. Любой человек мог сказать, что у него сейчас все снова хорошо: его лечат, младшего брата помогают найти, у него снова появляются друзья, а близкие пишут письма. Но это нихуя не так. Ежедневно на него давит агент, ему угрожают, он в смятении, Даниэль пропал, так еще и по окончании лечения его отправят в тюрьму. Действительно, не жизнь, а сказка. Шон посмотрел в глаза Джоуи. Тот побрызгал руки чем-то дезинфицирующим, Шон не разбирался. Затем взяв в руки марлю, смоченную чем-то лекарственно-вонючим, Джоуи приподнял "повязку" Шона и начал протирать глаз. Было неприятно. Он легонько вздрагивал, когда тряпочка касалась кожи. Процесс был довольно скучным, так что надо было завести разговор. - Ты когда-нибудь скучал по кому-нибудь? Я имею в виду, настолько сильно, что хотелось бросить все, чтобы снова увидеться? - Джоуи перевел взгляд с левого глаза Шона на правый. - Вот это ты спросил конечно. - он посмеялся. - Ну, я бы не сказал, что прям настолько сильно, но да, я скучал по своей дочке. Когда я задерживался на работе или работал в ночную смену, то постоянно думал о ней. Каково ей сейчас. Не одиноко ей, не страшно, там, одной? Она была достаточно взрослой, чтобы оставаться дома одной, но, все же, я переживал. Не знал, с кем ее оставить. Иногда даже приходилось брать ее с собой, либо меняться с кем-то, чтобы она не оставалась одна. - голос Джоуи стал тихим. - У тебя есть дочь? - уточнил Шон. - Эллисон. Ей сейчас двенадцать. Она просто чудо. Всегда такая добрая и жизнерадостная. Когда мы гуляли в парке, она постоянно кормила птичек. А когда мы шли домой с прогулки и натыкались на бездомную собачку, она плакала, потому что ей было жалко ее. В итоге мы забрали троих бездомных собак! Зато она была так счастлива. - у Джоуи заблестели глаза, а Шон улыбнулся. - Я тоже скучаю по кое-кому. Безумно сильно. - Шон смотрел в глаза Джоуи остро и серьезно, пытаясь вызвать у него хоть капельку жалости. - Это тот парень с татушками и классной прической? Э-э-э... Финн, кажется? - Шон удивился. - Ох, прости. Ночью тебе не очень хорошо спалось, ты ворочался. Я открыл окно, чтобы в комнате стало попрохладнее, а твои рисунки ветром сдуло со столика. Ну я и поднял их. Увидел там себя и палату. Ну и его. Прибрал рисунки в угол стола. Ты уж извини. - Все норм. Просто... - Шон глубоко выдохнул. - я ни с кем не могу поделиться этим. Я пытался писать, но выходило отстойно. Не умею выражать мысли на бумаге. - Ну, что ж, я не знаю, можно ли это говорить или нет, но... - Джоуи закончил с глазом Шона и поставил все лекарства обратно на поднос. - твой братишка, кажется, находится у нас в больнице. - Шона будто ударили по голове чем-то тяжелым. Он не мог в это поверить. Целый месяц? И никто ему не сказал? - Серьезно? Где? В какой палате? Я могу с ним увидеться? - Шон вскочил со стула. - Боюсь, это невозможно, приятель. - Джоуи грустно взглянул на Шона. - Вам, как напарникам по ограблению, видеться крайне противопоказано. И никому не рассказывай об этом. Нам обоим не нужны проблемы. - Последнее предложение Джоуи сказал твердо и серьезно, а затем вышел из палаты. Шон агрессивно ударил ногой по полу, и выругнулся. Вот сейчас точно хотелось что-нибудь разбить. Или лицо кому-нибудь. Вообще, Джоуи был прав, но Шон этого не понимал. Разве что наполовину. Он схватился руками за голову и начал рыскать по комнате. Он хотел найти что-нибудь, что можно кинуть в стену. Его психика просто не выдерживала. Взгляд упал на мяч. Ага. Шон взял мячик, который лежал на столе и кинул его в дверь. Неожиданно, но в этот момент в палату вошла агент Флорес. Она успела прикрыть себя дверью, прежде чем мячик попадет в нее. - Шон! Что за шуточки? - она была недовольна случившемся. Шону было настолько похуй, что он даже не извинился и плюхнулся на кровать, закрыв глаза рукой. - Настроение хуевое. - что-что, а это было правдой. Шон явно не хотел разговаривать. - Это я заметила. - женщина окинула взглядом комнату. - Что за депрессняк? - она открыла свою папку с какими-то ахуеть важными документами и села с краю кровати Шона. Он убрал руку и недовольно посмотрел на нее с лицом "съеби с моей блядской кровати, сучка". Она это, видимо, поняла и пересела на стул, что стоял рядом. Это было не в духе Шона. Если раньше из-за всего случившегося хотелось плакать и грустить, то теперь хотелось рвать и метать. Мало того, что Даниэль сбежал от него, так еще и друг скрывал, что под его носом лежит парень, которого он любит. Впрочем, хуевое настроение проходило у Шона вполне быстро, так что стоило всего лишь немного подождать. Раньше он мог просто закрыться в комнате и закинуться чем-то вредным, по типу чипсов или пива, но сейчас можно довольствоваться разве что киданием мячика. Такой себе антистресс. Флорес вообще не должно быть сейчас здесь, но она почему-то пришла. Шона это злило еще больше. - Шон, я знаю, что скорее всего ты сейчас не хочешь со мной говорить, но... - Вы ахуенно догадливы! - Шон перебил ее. Флорес на секунду опешила, нахмурив брови, но все же продолжила. - Но ты мне должен дать ответы на пару моих вопросов, чтобы ситуация стала немного яснее, хочешь ты этого или нет. - она полистала свои бумажки в папке и вытащила одну из них, чтобы рассмотреть. - И я очень тебя прошу не выражаться при мне. Все-таки я тоже мать и слышать такое от ребенка не хочу. - Шон лишь фыркнул. Агент достала пару фотографий и разложила их на кровати лицом к Шону, чтобы он мог их увидеть. - Шон, мне все ещё нужна твоя помощь. - Шон не шевельнулся. - Я всего лишь задам тебе пару вопросов и уйду. Это для твоего же блага. - но Шона, похоже, это действительно нисколько не интересовало. Он делал вид, будто не слышит ее. - Шон, я не уйду, пока ты мне все не расскажешь. - она демонстративно закинула ногу на ногу и сделала из рук замок, положив их на колени. Шон открыл глаз и убрал руку, чтобы взглянуть на Флорес. - Где Финн? - в данный момент его интересовало только это. Конечно, местонахождение брата больше, но на этот счет у всех был один ответ - "мы ищем его". Спрашивать было бесполезно. Женщина опустила взгляд вниз, а затем посмотрела Шону в глаза. - Я не могу сказать, Шон. Не тебе точно. - Шона это оскорбило. На его глазах выступили крохотные слезинки. - Я. Хочу. Знать. Где. Мой. Финн. - Флорес тяжело вздохнула. - Я. Не. Могу. Сказать. - голос женщины был тихим и спокойным. На секунду Шону показалось, что она действительно жалеет, что не может сказать. - Да пошли вы. - Шон отвернулся, свернувшись калачиком и прижимая одеяло к себе. Несколько слезинок скатились по его лицу, впитываясь в подушку. Ему хотелось умереть. Флорес еще несколько секунд подождала, а потом убрала все фотографии обратно в папку и вышла из палаты. Наконец-то.

***

Пока Шон плакал, успело стемнеть. Из-за всего этого он ненадолго уснул. Проснувшись, он увидел, что подушка была мокрой, а одеяло скомкано. Он больше не мог терпеть. Ему хотелось увидеть Финна. Шон сел с краю кровати, смотря на пол. Его вечерняя злость превратилась в грусть и обиду, так что теперь он был спокойнее и снова мог здраво думать. За окном уже включились фонари, а на небе появились звезды. Он бы с радостью полюбовался ими, но не мог. Сегодня он решил найти Финна. Тяжело было представить как, но какое-то представление об этом было. Он встал с кровати, подойдя к окну. Оно было самым легким и стремным вариантом одновременно. Шон открыл его, но не до конца. Мешала чертова блокировка. Руками ее не уберешь. Шон осмотрелся вокруг: полотенца. Правильно сложив их, можно было бы сделать его собственную фигуру, чтобы его пропажи не заметили. Шон взял полотенца и разложил их на кровати, накрыв одеялом. Выглядело не очень правдоподобно, но лучше, чем ничего. Аккуратно пройдя в ванную комнату, он ее осмотрел: зеркало, тумба, поручень, унитаз... Поручень? Шон подошел к нему. Ага, не прикручен. Можно было оторвать. Да, это громко, но можно будет если что свалить на свою неуклюжесть. Схватив поручень обеими руками, Шон резко дернул его на себя. Оторвал. С корнем. Болтики, что держали его, попадали на пол. Охранник, сидевший за дверью, разумеется услышал это и пробубнил что-то невнятное. Шону было плевать. Он вышел из ванной и задвинул шторку, чтобы его не заметили. Подойдя к окну, Шон засунул поручень в проем в окне и приложив силу, открыл окно. Железка слетела с окна и теперь его можно было полностью открыть. Шон посмотрел вниз и у него закружилась голова. Так, первое правило - не смотреть вниз. Парень глубоко выдохнул и медленно вылез из палаты, держась за стенку. Шон старался смотреть вверх, на небо, но выходило как-то не очень. Его сердце стучалось так сильно, что он скорее бы умер от инсульта, чем от падения. Собравшись с силами, Шон пошел вдоль стены. Было жутко страшно. В одной руке он держал поручень, который ему скорее всего пригодится, так что когда он прижимал руку к стене, чтобы не упасть, железка терлась об бетон, издавая неприятный звук. Благо он был тихий. Наконец-то добравшись до каких-то строительных лесов, Шон спрыгнул на них. Ему жутко повезло, что они были здесь. Следующая задача - найти палату Финна. Сделать это было сложнее всего. Действовать надо было быстро, четко и тихо. Лишний шорох бы его точно выдал. Первым делом было решено осмотреть палаты второго этажа. Шон повернулся спиной к парковке и схватившись руками за балки, опустил одну ногу вниз, пытаясь нащупать пол. Вроде получилось. Теперь следующая нога. Наступив обеими ногами на пол второго этажа строительных лесов, Шон отпустил балки. На втором этаже не горел свет. Везде было темно. Шон пригнулся так, чтобы люди из палат его не заметили. Пройдя от начала до середины этажа, Шон сделал вывод, что Финна ни в одной из этих палат нет. В остальной половине тоже, в окнах было пусто. На первом этаже палат не было, так что Шону пришлось снова взбираться на вверх. Еле-как он залез и побежал к первому окну, чтобы осмотреть его. Он был настолько встревожен и весь на нервах, что случайно не заметил, что прошел мимо окна, в котором горел свет. Он опешил и вернулся на место, аккуратно заглянув в окно. О боже, это... Это Финн! Это было легко. Окно было открыто, а сам Финн похоже не спал. Шон был настолько рад, что у него затряслись руки. Дрожащим кулаком он постучал по стеклу. - Финн! Финн! Эй! - Финн посмотрел в окно, и увидев Шона, резко поднялся. - Шон! Нихрена себе! Что ты здесь делаешь? - да, Финн, очень уместный вопрос. Что же он тут делает? - Господи, Финн, я так рад тебя видеть! Давно ты тут? - Финн грустно опустил голову вниз и улыбнулся кончиком губ. - Достаточно. Нас, кажется, положили в один и тот же день. - он уперся локтем в спинку кровати, а другой жестикулировал. Типичный Финн. Такой веселый и расслабленный. Шон любит его таким. Ему казалось, что даже когда вокруг одни развалины и нет абсолютно ничего, он все равно будет счастливым и спокойным. Кажется, Финн давно смирился со своей участью. Шон попытался открыть окно, но у него ничего не вышло. И опять эта блядская блокировка. - Подожди, Финн, я сейчас открою его. - Финн не пытался остановить Шона. Да, у них у обоих могли быть проблемы, но ему было плевать. Он никогда не боялся последствий. После взрыва на плантации Мерилла, он, конечно, относился к этому с осторожностью, но сейчас было исключение. Финн вообще никогда не делал чего-то без чьего-либо согласия. Он был очень обаятельным. Настолько, что отказать Финну было практически нереально. Ни в объятиях, ни в подарке, ни в поцелуе. Силой открыв окно, Шон залез внутрь палаты Финна. Здесь было некомфортно. Шон привык к беспорядку в палатке у Финна: грязное белье, кучка книг, граффити на стенах и всякие личные предметы. Именно это делало место живым. Взгляд Шона упал на инвалидную коляску перед кроватью и его сердце на секунду остановилось.

Нет-нет-нет-нет, не может быть. Этого не может быть. С ним ведь все хорошо, да? Все в порядке?

Шон перевел взгляд на Финна и кинулся к нему в объятия. Тяжело было представить, что с Финном могло случиться что-то подобное. Он ведь был всегда таким... безнаказанным. Таким свободным и спокойным. Казалось, что неприятности всегда обходили его стороной, просто потому что это Финн. Шон прижался к Финну так сильно, что тот мог почувствовать, как сильно бьется сердце Шона и услышать его прерывистое дыхание. "Он...плачет?" - пронеслось в голове у Финна и он обнял Шона в ответ, положив тяжелые родные руки на его спину. Шон старался не подавать виду, он задерживал на секунду дыхание, чтобы Финн не услышал. Чтобы не посчитал Шона слабым. Но, разумеется, Финн это понял и отстранился от парня, чтобы посмотреть ему в глаза. Шону было тяжело взглянуть на Финна. - Солнышко, почему ты плачешь? - Финн погрустнел. Шону было тяжело задать этот вопрос. Он посмотрел Финну в глаза. - Что... с твоими ногами? - у Шона был ком в горле, ему было тяжело говорить. Финн грустно посмотрел на инвалидную коляску, а затем на Шона. - Большой Джо перестарался. - в Шоне кипела злость. Его грусть и обида перерастала в агрессию. Финн перевел взгляд на свои ноги. - Все нормально, солнышко, правда. Я иду на поправку и через месяц буду лучше прежнего. - он улыбнулся. Шон грустно изогнул брови и коснулся руки Финна. Она была теплой. Финн немного подвинулся, чтобы Шон мог лечь рядом с ним. Пожалуй, он может позволить себе 10 минут погостить у Финна. Шон прилег рядом и грустно смотрел в потолок. Ему хотелось так многое узнать у Финна, но почему-то, когда представилась возможность, все вопросы куда-то исчезли. - Что говорят врачи? - шепотом спросил Шон. - Мало чего. - Финн ответил так же тихо. - Единственное, что могу сказать точно - со мной все в порядке. Этот месяц я проведу отлеживаясь тут, а потом меня выпишут. - Домой? - Шон повернул голову на Финна. - Я не знаю, Шон. Дома у меня больше нет. Они все не могут разобраться с ограблением. - Финн издал смешок. - Считают, что я виноват. А ведь я и правда виноват. - он потер переносицу. - Что? Нет... Нет, Финн, ты не виноват. Это ведь я согласился туда идти. - Финн улыбнулся кончиком губ. Видимо, он ценил, что Шон его не винит. У него будто камень с плеч упал. - А... Что насчет твоего глаза? Насколько все херово? - Финн повернул голову, чтобы взглянуть на Шона. - Все нормально. У меня остался еще один - Шон улыбнулся Финну и продолжил пялится в потолок. Почему-то он представлял себе звезды. Огромную россыпь сияющих точек. Он вспомнил ту ночь, перед ограблением, на бревне. После поцелуя Шон задернул голову вверх и рассматривал ночное небо. Кажется, что он никогда ничего подобного не видел. Это поистине завораживало. - Шон. Я люблю тебя. Безумно сильно. - Финн будто нашептывал, напевал Шону колыбельную. Его голос звучал так приятно и тихо, что хотелось просто остаться здесь, с ним, слушать его убаюкивающее пение и не думать ни о чем. - Я тебя тоже, Финн. - голос Шона подрагивал, будто он снова расплачется. Но он должен держать себя в руках. Не поддаваться эмоциям. Не перед Финном. - Мне пора. - Шон неохотно поднялся с кровати. Только он собирался уходить, как Финн схватил его за запястье. Как в ту ночь, после поцелуя. Финн взглянул на него голубыми, нежными глазами. - Возвращайся завтра. - Он дотянулся до шеи Шона и потянул его к себе, для поцелуя. Губы Финна были нежными и теплыми, по сравнению с последним разом. От него не пахло пивом и травой, движения были медленными и нежными. Финн будто снова пел ту же самую колыбельную Шону.