Школа в деревне Гадюкино

Осень постепенно переходила в зиму, иногда даже сыпался снег. И вот однажды на большой перемене все вышли погулять во двор по свежему снежку, а на снежке следы. Начинаются прямо от стены и кончаются в середине клумбы. И никакого научного объяснения! — Стр-рашно, — сказала Стешка из пятого «Ё». Она, конечно, ничего не боялась, просто делала вид, чтобы остальным стало страшно по-настоящему. — Ага, — зловещим шёпотом поддержала сестру Нюшка. — Наверно, тут привидение ходит. Давайте не затаптывать эти следы. И сфоткать надо. И в газету позвонить. — А что вы там рассказывали про Варфоломея-неупокойника? — спросил новенький из шестого «А» по фамилии Пиявкин. — Колитесь! — Да есть тут такой, — вполголоса ответил второгодник Мордоворотов из седьмого «Ы». — Иногда является. Все задумались. Погода была мрачная: низко нависли тёмные тучи, дул холодный северный ветер. Это очень подходило к необъяснимым следам. — Надо училок позвать, — предложила Манефа Упырёва. — Точно! — подпрыгнул Бензинов. — Особенно англичанку: она чуть что в обморок хлопается. — Надо позвать! — согласились с ними остальные и послали гонца — третьеклассника Болторезова. Неизвестно, что наплёл в учительской Болторезов, но через пять минут все учителя выбежали из школы с выпученными глазами. Ученики расступились, открывая им доступ к сенсации. Увидев следы привидения, учительницы, какие покрепче, заохали, а какие послабее — упали в обморок. Потом, правда, встали — снег был слишком холодный. — Это что это такое в моей школе творится? — возмутилась Матрёна Эмпидокловна. — Никогда никаких привидений тут не было, и вот опять! — Нечистый! — заголосила уборщица баба Фёкла, перекрестилась и убежала. — Научного объяснения этому нет, — сказал географ Евграф Евграфыч, и все согласно кивнули. А тут как раз газета подъехала на ржавом бобике. Из бобика выскочили три журналиста, оператор и шофёр. Толпа учителей и учеников расступилась, и журналисты принялись щёлкать камерами. Сфоткав странные следы 200 раз, они спрятали камеры и начали опрос населения. Оператор нацелил камеру на самую молодую и симпатичную училку — англичанку, а вёрткий журналист прицепился к ней с вопросами: — Когда вы впервые увидели этот феномен? — Час назад, — дрожащим голосом пролепетала напуганная англичанка. — Что вы можете рассказать о природе этого явления? — Ничего, — шмыгнула носом она. На ветру было довольно холодно, а шапку она впопыхах забыла. — Какие у вас версии? — Это было привидение! — сказала англичанка и полезла за носовым платком. Оператор извернулся с камерой так, чтобы крупным планом снять, как она сморкается, но не удержался и упал. На объектив попал снег, оператор заругался, и русичка Скарапея Горыновна пинками погнала его с территории детского учреждения. Интервью закончилось. Всё это время дети хихикали и переглядывались. Они были счастливы, что уроки опять сорваны. Но съёмочная группа залезла в бобик и уехала, и директриса, с опаской оглянувшись на следы, объявила: — Все в классы! Учебный день не закончился. Дети поплелись в классы. На их лицах читалась мысль: «Надо что-то делать». Пиявкин шёл, пырясь в телефон. На сайте по видеомонтажу он нашёл коллекцию звуков для фильма ужасов и тут же, пока не дошли до кабинетов, кинул всем ссылку. …Они шли и качали, шли и качали… И вот начались уроки. Тьма за окнами сгустилась, тучи стали ещё ниже, а ветер ещё севернее. — Хау дую ду? — стуча зубами, приветствовала восьмой «П» англичанка. — У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у! — раздался в ответ замогильный вой. Так выть могло только привидение, и англичанка, бросив журнал, убежала в учительскую. В десятом «Р» был урок алгебры. — Откройте учебники, — велела математичка. В ответ раздалось зловещее лязганье цепей, сопровождаемое тяжким оханьем. Так могло лязгать и охать только привидение, и математичка, побледнев, схватилась за телефон. В учительскую она не побежала, но у неё хватило решимости устроить селекторную связь со всем педсоставом. И выяснилось, что во всех классах при попытке начать уроки раздаются такие жуткие звуки, что не поверить в привидение просто невозможно! — Я слышала, они весь день про какого-то Варфоломея-неупокойника рассказывают, — шёпотом пожаловалась в чат физичка. — Так это, наверно, он и есть! — просипела с этажерки химичка. В её классе шипели тридцать змей, и она не желала рисковать, оставаясь на полу. — Так что же нам делать-то? — спросила историчка. В её классе ревел динозавр. — Прекращаем на сегодня уроки, — приняла решение директриса. — Авось до завтра успокоится этот неупокойник. Отпускайте детей по домам. — УРА-А-А-А! — завопили дети, которые всё слышали (Тьфукин взломал учительский чат), схватили рюкзаки и гурьбой понеслись на улицу. За ними двинулись недовольные учителя. Когда школа была закрыта на замок и никого во дворе не осталось, Пиявкин вернулся с полпути, вытащил из мешка для сменной обуви дедовы валенки, обул их поверх кроссовок и, пятясь задом, дошёл до стены по свежему чистому снегу. А потом медленно, наступая след в след, вышел обратно, после чего аккуратно засыпал снегом последние пять шагов. И с чистой совестью пошёл домой.