Принц, Всадник, Дракон и Меч.

       Кап. Кап. Кап. Страшно. Дыхание спирает.        Мокро, сыро, грязно. Как мало нужно людям, чтобы сойти с ума!        Слёзы чертят мокрые дорожки. В том ирония. Как много нужно человеку… для сохранения рассудка.        Люси сжалась почти что в комок. Сколько прошло с последней её встречи с человеком? Неделя? Больше, куда больше. Еда и вода появлялись после того, как она засыпала. Похоже, её телу не нужны были часы, чтобы засыпать в определённое время, словно по расписанию. Или Люси так казалось?.. Иногда во снах ей виделся образ мужчины в чёрном. Почему-то она была уверена, что это третий человек, помимо ещё двух её знакомых. Кажется, она так привыкла к этому странному ощущению чьего-то присутствия, что стала представлять, как бы мог выглядеть последний из её похитителей. Она знала, что у него растрёпанные волосы, она была уверена, что они точно должны быть светлыми. Ей виделись зелёные глаза. Иногда она представляла, что у него серые серьги, а иногда, что шрам на один глаз. Иногда она думала, что ему 20, а иногда, что 38. Он стал её личным героем, персонажем. Красивым образом, придуманным пошатанным рассудком. Иногда Люси думала, что его вовсе не существует. Но ею владела какая-то странная глупая уверенность, что она видела его. А это значит, что он всё-таки реален… Что это ей даёт? Да почти ничего. Образ сводил бредящую Люси с ума. Несколько раз ей виделось, что он проводит рукой по её волосам. Странное ощущение нежности зарождалось в ней, мешаясь со страхом. Почему этот человек не покажется ей? Почему не приходит человек с книжкой? А первый мужчина? Он пропал? Их всего трое?        Она не знала. Ей оставалось только бессмысленно надеяться на своё освобождение. Но огонёк надежды таял, исчезал из её глаз. Эта ситуация больше не казалась ей интересной или увлекательной. Что-то внутри неё вопрошало: почему её отец бездействует? Почему хотя бы брат не забрал её? Хотя, ответ на второй вопрос у Люси был: Локи жил далеко, и, скорее всего, ещё не знал о похищении. Должно ли это её обнадёжить, или, наоборот, расстроить? Во рту стало горько. Слёз у Сердоболии уже не осталось. Она не плакала, а лишь молча смотрела в тёмный угол комнаты.        Нацу шёл к комнате девушки с тяжёлой головой, полной бессмысленных размышлений, и удивительно лёгким подносом, совсем не заполненным скромными яствами. Так уж получилось, что его ноги будто бы наливались свинцом каждый раз, когда он шёл к ней. Его друзья столь по-разному её описывали, что он не знал, как воспринимать её. Сам Нацу никак не мог встретиться с ней. Почему? Драгнил не был уверен. Боялся получить плохое впечатление? Его товарищи, не беря в расчёт Жерара, который после похищения вообще редко выходил из лаборатории, сошлись лишь в том, что она довольно сильна морально. Только вот Нацу считал, что у всего есть границы. Ещё он считал, что эти границы они уже нарушили.        Дверь получилось открыть поразительно аккуратно, почти не издав неприятного скрипа. Нацу тихо прошёл внутрь. Девушка, казалось, лежала без сознания, лишь открытые глаза говорили ему об обратном. Внезапно жертва вскочила. Глаза её… Глаза её совсем не напоминали те, что Нацу довелось раньше видеть на фотографиях. У неё были потухшие, немного опухшие и красноватые глаза, в которых жило что-то пугающее, Нацу не смог бы сказать, что именно. — Добрый день, я тебя ждала, — голос её был высоким и подрагивающим, словно хрупкий фарфор, он звучал в тишине ужасным контрастом и немного резал слух. Выдержав звенящую паузу, она вдохнула свежий воздух, что пробивался в комнату через открытую дверь: — Я задам вопросы… Снова… Кто вы? Почему я здесь? Здесь — это вообще где? Нацу замялся. Не этого он ожидал. Впрочем, одной неожиданностью дело не закончилось: ни с того ни с сего девушка удивлённо распахнула глаза, внимательно рассматривая Нацу, отчего тот почувствовал себя ещё более неуютно, а чувство вины, подобно ядовитой змее, начало обвивать его ноги, заставляя их оставаться недвижными и подрагивать, как будто в этот момент Драгнилу действительно угрожал укус гадюки. — Это т-ты!.. Это ты приходил ко мне ночью… — Она протянула ладонь вперёд, стремясь лишить молчаливого собеседника его прикрытия, но Нацу успел схватить запястье пленницы. Её тонкие пальцы успели лишь аккуратно коснуться мягкой ткани маски. Похититель даже представить не мог, какое от этого в Люси разгорелось чувство обиды и досады. Теперь бредящая голова Люси была уверенна, что Сердоболия опять уснула, и незнакомец ей только снится: — Почему же ты приходил только тогда, когда я спала? — Люблю наблюдать за тем, как ты спишь, — спокойно сказал Нацу. Если бы не маска, то даме мог бы открыться прекрасный вид на великолепную улыбку Дракона. Люси осеклась, немного дёрнувшись назад от неожиданности. Его голос оказался ещё лучше, чем она себе представляла. — Ты… Ты настоящий… — Она смотрела на него глазами полными искреннего удивления. Чуть погодя до неё дошёл смысл сказанных им только что слов. Болезненно бледная девушка неожиданно густо покраснела, а после подала вперёд свою ладонь, что была в хватке её «мучителя». Драгнил потерял бдительность, засмотревшись на изменения лица аристократки, поэтому не уследил за её рукой, и в ту же минуту получил лёгкую подщёчину. — За что? — по-детски обиженным голосом спросил он. — Не веди себя, как извращенец! — Я ведь и обидеться могу… — А я уже обиделась, — последнюю фразу Люси процедила сквозь зубы. Не так она себе его представляла. А этот совсем как дитё! Кошмар!.. Хотя, если говорить откровенно, было в этом что-то… Что-то, чего Люси ещё не могла понять. Они минуту просидели молча. — Не волнуйся, тебя скоро отпустят, — негромко сказал Нацу. Он молча наблюдал, как лицо девушки теряет красноту, а позже и другие признаки эмоций. — Правда? Ну ясно… — она немного поникла головой. — Что-то не так? — удивился Нацу. Он пришёл с удивительно хорошей новостью, и ожидал увидеть улыбку на лице Сердоболии, но, увы, вновь был удивлён непоследовательностью её эмоций. Люси не смогла дать ответ сразу, как-то замявшись, сама не понимая, от чего. Она должна была почувствовать облегчение и вспомнить то, как сильно ещё недавно она мечтала о родном доме, чистой постели, деве, поющей ей песни и расстёгивающей ей корсет… Пожалуй, это было обычное помутнение рассудка после лежания на холодном полу, но Сердоболия задумалась о том, что познав новую жизнь за пределами замка, пройдя такое непростое испытание, она не хотела просто вернуться назад для того, чтобы забыть всё то, что ей пришлось пережить за это время. Разве своими мучениями она не заслужила чего-то большего? А что именно она должна была заслужить? Люси не знала. Новый знакомый смотрел на девушку, ожидая её ответа, а она боялась потерять своего собеседника, поэтому попыталась сформулировать свои сомнения короче и яснее. Но как выразить это чувство? Как объяснить то, что непонятно ей самой? — И всё-таки, кто вы, где я и зачем я вам? — девушка так и не дала ответа на вопрос. Несмотря на то, что Нацу почувствовал, что что-то в этой ситуации не так, он не успел об этом задуматься: ответ на новый вопрос требовал хорошего обдумывания. Нацу чувствовал, что он и его команда принесла этой девушке достаточно бед и не хотел оставлять её томиться без какой-либо информации, как это происходило ранее, но… — Если расскажу, подведу товарищей… — Нацу фыркнул, пытаясь сохранить беспристрастность, но смотря на то, как надежда в глазах Люси потухает, он почувствовал себя ужасно виноватым и, вздрогнув, резко продолжил: — Но… Ты мне кажешься неплохой, тем паче своей шкуры мне не жалко… — что-то внутри Драгнила кричало о неправильности его действий, однако чувство удовлетворения от возвращения жизни в глаза Сердоболии усыпило в нём все остатки его совести.  — Ты… Это… Обещаешь, что никому не скажешь?.. И вообще, обещай, что забудешь об этом, как вернёшься домой! — серьезно сказал он, наполняясь при этом какой-то глупой решимостью и уверенностью в правильности своих действий. Люси опешила и поспешила закачать головой. — Будь, что будет, — тихо сказал похититель, и стянул с себя маску. Перед Люси предстал красивый парень лет восемнадцати. У него были светлые, розовые волосы и красивые зелёно-серые глаза. Девушка застыла на месте, неуверенная, как именно она должна была реагировать на то, что сейчас увидела. Он не побоялся показать своё лицо? Она должна ненавидеть его, такого простого и милого? Что вообще такой юноша забыл в этом месте? Она, наверное, действительно не понимает порядков здесь, за дверью её поместья… Такого мальчишку, конечно, не взяли бы на обложку журнала и не горды были бы представить наследником какого-то знатного рода, но что-то в его взъерошенной и своевольной внешности было таким… Располагающим к нему? Из оцепенения Люси вывел внезапный скрип двери. Кто-то идёт? Её похититель, наверное, сейчас получит, если… Люси потянулась к лицу Нацу, тщетно пытаясь его прикрыть, но в итоге просто застыла на месте, увидев выходящего из-за двери… ГОЛУБОГО, МАТЬ ЕГО, КОТА! — Привет, Хэппи! — Нацу снова улыбнулся, словно в ситуации не было ничего противоестественного. Люси только-только отошла от ужаса. — Йа, Нац…- кот хотел назвать его по имени, но осёкся. У Люси задёргалась бровь. — СИНИЙ… ГОВОРЯЩИЙ… КОТ!        Признаться честно, хоть какие-то необычные впечатления из мира простого народа Сердоболия вынести смогла. Прекрасная картина: она сидит на полу, около неё — парень с розовыми волосами и голубой говорящий кот. Даже удивительно, как так получилось, что она довольно быстро смирилась с этим бредом… — Так, говоришь, тебя Хэппи зовут? — уже спокойно, но немного удивлённо переспросила Люси: — Я сначала подумала, что от того, что вы мне вклалываете, у меня глюки начались… — Не~е, «мы не курим, и вам не советуем»… Вообще Хэппи был обычным котом, пока один наш друг не решил посмотреть, что можно с ним сделать, — начал свой рассказ Нацу. Он прекрасно помнил тот вечер открытий, в который вместо его обыкновенного кота, Жерар вынес ему голубого, да ещё и говорящего. Оцепенение не сходило с жителей дома ещё пару часов. Грей пошёл бухать валерьянкой, Гажил, казалось, завис и начал обновление программного обеспечения, а Жерар был то ли горд, то ли напуган сам собой, отказываясь при этом хоть как-то объяснять свой бесцельный поступок. А Нацу был неожиданно счастлив. Сами подумайте, что может быть лучше говорящего голубого кота? Разве что говорящий (вроде бы не голубой, но кто знает) живой Жерар, который может сделать такого кота! Да, Нацу думал обзвонить всех своих знакомых и посоветовать им завести Жерара — лучшее приобретение для любой семьи — он тихий, любознательный, умный, готовить и прибраться может, а самое главное — сделать голубого и говорящего кота!  — Ну, в общем-то, теперь даже лучше. Да, Хэп? — Нацу с улыбкой посмотрел на кота. — Так точно, Нац! — Хэппи улыбнулся, а Люси лишь устало усмехнулась, пытаясь привести в порядок расшатанную психику: — Люси, теперь я буду к тебе ходить! — Было бы неплохо, Хэппи… Ну и знакомый у вас, конечно, сделать кота таким… А тебя зовут «Нац»? — Люси внимательно посмотрела на собеседника. Нацу покосился на Хэппи, а тот виновато опустил мордочку. — Нацу, зови меня Нацу! — вздохнул он, признавая поражение. Люси стала чувствовать себя ещё лучше, немного гордясь своей маленькой победой. Тут Нацу взглянул на наручные часы: — Я тут у тебя уже 10 минут сижу. Ты, это, давай, покушай и попей, а я пошёл. Ещё приду к тебе, Люси! И Хэппи придёт! — Так точно! — подтвердило голубое животное. — Уже? Ладно… Я буду ждать, Нацу, Хэппи! Дверь захлопнулась. Девушка улыбнулась, неожиданно почувствовав то, как силы полностью покидают её. Она не успевала переварить всю информацию, но сейчас ей этого и не хотелось. Это, наверное, были одни из самых счастливых 10 минут её жизни. Пусть и какого-то неправильного счастья.