Запретный плод сладок

Шум города доносился с открытого настежь окна, солнце, ещё не успевшее зайти за рядом стоящие небоскребы, ласкало своим теплом серую квартиру Чэна. Лучики танцевали по темной комнате, освещая ее. Перевернувшись мужчина болезненно промычал, не открывая сонных глаз, перевернулся обратно на спину. Тяжело выпустив воздух, он приоткрыл глаза, рука потянулась к горячему стояку, что оттянул резинку черных боксер. Дыхание дрогнуло, тело прошибло током, когда жесткая ткань трусов слезла с истекающего смазкой пениса. Хэ поздно вспомнил, что обещал больше не дрочить в кровати. Рука плотно обхватывает ноющий орган. Ком из неприятных мыслей о делах на сегодня мигом растворяется в безумном наслаждении и остается только Хэ-младший. Чэн морщится, пытаясь выкинуть брата из головы и думать о сисястых люксовых шлюхах, что каждую пятницу оказываются в его постели. Но как назло, Тянь в голове пошло скалится, медленно двигая руками по торсу вниз к краю серой футболки. Хватаясь за него и плавно, будто специально возбуждающе снимает. Подтянутое тело, что старший видел не раз и даже приложил руки к тренировкам брата, пусть и вместе с ним занимался лишь пару раз. Тяжелое дыхание с тихим постанываем наполнили, освещенную рассветом комнату. А в голове у мужчины было совсем другое солнце, темное и холодное. Серые глаза мелькали похотью, а желанные губы шептали: «Грязный, грязный братец». Ухмылка сводила с ума. Чэн не помнил, когда все это началось, когда его родной брат начал привлекать его и каждая дрочка была в мыслях о нем. О том, как грубо он впечатывает младшего в кафель ванной, почему-то именно там хотелось первый раз, а после подхватить под бедра и перенести в спальню. И втрахать в постель, чтобы голос у него сел от стонов и хрипов, чтобы мышцы приятно тянуло от усталости. Тянь в голове извивается словно змея, бесстыже стонет, кусая губы до крови, сверкает игриво глазами и довольно усмехаясь, когда видит закатывающиеся от удовольствия глаза старшего. От этого сильнее сводит с ума, внизу все превращается в адский комок чувств. Резкие движения выбивают воздух из легких и наконец, когда братец перед глазами жмурится, тянет к себе и с громким полустоном — полухрипом, выкрикивает его имя. Чэн кончает. Тело мелко дрожит, сперма забрызгивает его тяжело вздымающуюся грудь и частично недавно застеленную простынь. В глазах звездочки и усмехающиеся глаза. В ушах смешки, что всегда издает Тянь, когда обычно, старший появляется рядом с ним. — Пиздец, — первое, что произносит Хэ за это утро и то когда горячая вода вымывает все из головы и смывает следы спермы с тела. — Пиздец,- повторяет он и трет лицо руками. Трет глаза, пытаясь стереть младшего братца. Что мелькает перед ними и усмехаясь качает головой. Он обезумел. Обезумел от собственного брата. От этого сопляка, что отец оставил на него. Черный кофе, что он наливает себе, когда выходит из горячего душа с одной лишь повязкой на бедрах, обволакивает глотку горечью. Отрезвляет, заставляет вспомнить о работе и о совещаниях сегодня. Если он не хочет опоздать, ему нужно спешить. Но делать это совершенно не хочется. Темный кожаный диван манит в свои объятия, плазма шепчет: посмотри меня. Неужели он окончательно сошел с ума? Где-то в голове, Хэ знает, что сошел с ума он совсем давно, еще когда был подростком. Сошел с ума, от груза ответственности, боли, тяжести убитых своими руками и перековерканных судеб…от сломанной души…а сейчас…сейчас эта самая душа, а точнее то что осталось от нее, пытается ухватиться за что-то, найти себе опору и утешение…и у нее получается… -Тянь — шикает мужчина и сжимает чашку в руке, ему хочется задушить и оттрахать, пусть даже без его согласия, пусть даже если придется драться. Работа уходит на второй план, снова. А у Хэ гудит голова от воспоминаний недавней поездки с братом. /Худые ноги, обтянутые черными джинсами, разведённые в стороны, длинные пальцы, что лежали на бедре и совсем бледное, с мешками под глазами, подпертое рукой, лицо. Пустые глаза смотрят в окно автомобиля, на темные улицы города. Они едут молча, лишь тихое радио нарушает тишину. Тянь не рад встрече с братом, а Чен просто устал за сегодня, устал от всего. Но когда они встают в пробку, младший все же поворачивается к брату и смотрит долго и пристально, чуть прищурив глаза, будто пытается разгадать головоломку. Мужчина молчит, смотря прямо. Машины потихоньку едут, поэтому отвлекаться нет возможности… Внутри ураган из чувств и желаний. На этот раз не пошлых. Болезненный вид брата режет по сердцу, чувство вины душит, от чего и дыхание слишком шумное, резкое, выдающие все. Чэн винит себя во многом, что связано с Тянем, начиная от того, что не смог дать должной любви и заботы, да даже поддержки, когда скончалась их мать. Заканчивая простудой, которая тяжелым грузом давит на младшего. Его бросает, то в жар, то в холод. Дыхание через рот, ведь нос заложен, хрипы из-за больного горла и сухой кашель. Тяню явно мерзко от всего этого, но скрыть свое самочувствие рядом с братом не пытается. Не старается устоять на ногах и упрямо переть словами «со мной, все хорошо, отвали» и это дает надежду Чэну, пусть маленькую и всего лишь на то, что младший наконец примет его… как брата… Хэ и этого будет достаточно… Спокойствие в машине нарушается, когда телефон старшего звонит. Достав его, он слегка морщится от яркого света, за окном давно поздний вечер. (Но пробка все равно собралась, скорее всего случилось ДТП, так думают братья, когда только попадают в нее.) На дисплее высвечивается имя его правой руки и единственного друга — А Цю. — Да. — холодно отвечает на звонок он и прикладывает телефон к уху. Тянь слышит, такой же бьющий сталью, голос — Би в телефоне брата. Диалог выдается как всегда коротким, Хэ- младший давно перестал пытаться узнать, какую-то информацию в разговорах брата. Все было непонятным, Чэн отвечал односложно. Кинув короткое «ясно», он убрал телефон. Возвращая все внимание к дороге. — Вы вместе? — почти равнодушно спрашивает младший, выбивая этим вопросом воздух из легких старшего, кроме громкого выдоха, ничто не выдало состояния Чэна в этот момент. Уставшие красные из-за болезни глаза уставились равнодушно на него. В них не было никаких эмоций и даже обыденного- дьявольского огонька — Нет — отрезал, будто металлическим ножом. Чуть выждав спросил — как у тебя с Рыжим? Тянь грустно усмехнулся и ничего не ответил. «Мне нужен только ты…» — думает он и едва вздрагивает, от мысли, что он мог случайно произнести это вслух. Чэн молчит, значит опасения напрасны…. / День проходит мучительно медленно, среди волокиты бумаг и звонков на телефон от Хуа Би или партнеров. Так что под конец дня, предложение А Цю — набухаться в хлам, было одобрено. Шум музыки было слышно даже сквозь толстые стены VIP- комнаты, в которой уже около трех часов, за деловым молчанием напивались Чэн и Би. В воздухе витал дым от сигарет и запах дорогого алкоголя. Ничего не предвещало беды… Хуа Би редко видел пьяного в хламину Чэна, т.к. тот любил пить в своей квартире и в полном одиночестве, но сегодня был тот день, когда он снова стал свидетелем этого явления. Воспоминания ударили в голову и даже сквозь туман опьянения, А Цю успел понять свою ошибку. За секунду, до того, как вышедший из комнаты босс, столкнулся с каким-то хамом. Драку, чуть не переросшую в перестрелку, предотвратил блондин, вырубив парня и за что потом получит выговор- Чэна. Вы: «Приезжай и забирай своего брата.» Убрав новенький айфон в карман джинс, мужчина осел рядом с другом, что был в отключке. Да, лучше бы он очнулся, когда его рядом не было иначе сломанная рука и ребра обеспечены. Даже в таком состоянии, Хэ выглядел как Аполлон. Суровые черты лица, волевой подбородок. Чуть розовые губы с полоской засохшей крови. Острый нос, что чудом не искривился от всех драк и ударов, что пережил Чэн. В расслабленном состоянии морщинки на лбу исчезали, делая его немного моложе и менее суровым. Дорогой черный костюм идеально сел на мужчину. Пиджак подчеркивал широкие плечи, водолазка под ним очерчивала кубики пресса. К которым хотелось прикоснуться всем дамам, что видели хоть раз Чэна. Тянь: «Адрес.» Вы: «Клуб Факел, VIP-комната номер 2» Тянь: «Буду через 15 минут» Ровно через 15 минут Хэ-младший оказался в нужном месте, Хуа Би не было. — бля. — шикнул Тянь, смотря на своего брата –Эй, вставай. — никакой реакции. — Подъем! Акции горят! Чэн! — ничего не действовало. — пиздец. Поднять брата оказалась той еще проблемой, но все же взвалив лапу этой туши и сжав за талию, Тянь медленно смог довести брата до такси, что ожидало их. Чэн более-менее пришел в себя, чем помог младшему не заработать грыжу. Таксист кинул косой взгляд через зеркало на своих пассажиров, но столкнувшись с холодной злостью в глазах Тяня тут же отвел взгляд и повез по нужному адресу. — - мм Тя…нь- в ночной тишине это было очень громко и на источник звука обернулись все, Чэн приоткрыл глаза и найдя брата сгреб его в охапку и снова потерял сознание или уснул. Младший, тяжело выдохнул, не пытаясь выбраться. Ночной город мелькал разными фонарями и цветными вывесками, по улицам гуляли парочки, одиночки или группы подростков. Жизнь текла бурной рекой даже ночью, что совсем не удивительно для такого большого города. — приехали — грубо кинул водитель, когда автомобиль остановился рядом с многоэтажным зданием, в котором жил Тянь. Хэ резко понял, что забыл назвать адрес Чэна…что ж придется оставить его у себя. Отдав деньги и кое-как выбравшись из лап брата, он вытащил и его. Чэн, что-то невнятно промычал, отталкивая единственную опору, потеряв которую чуть не поцеловался с асфальтом. Но благодаря быстрым рефлексам брата, оказался лишь в крепких объятиях. Младший облегченно выдохнул, прислоняя брата к стене квартиры. Рукавом олимпийки вытерев пот со лба, тот разулся и посмотрел на старшего, собираясь высказать все, (все же общение с Мо не прошло для него боком, и он сам теперь мог закипеть как чайник.), но то как брат смотрел на него, заставило молчать. Чэн смотрел дико, в его глазах танцевали черти в огне похоти. Самодовольная усмешка растянулась на его губах. Плавно проскользил по стене рукой, он резко оттолкнулся от нее, заставляя младшего отступить и прислониться к холодной стене. «Протрезвел?!» — вскрикнул голос в его голове. Тянь так же, как и брат всегда смотрел людям в глаза, убивая холодом, поэтому и сейчас он смотрел в глаза брата из-под своей отросшей челки. Серые глаза пронизывали кого угодно, заставляя делать что угодно и кого угодно, но не сейчас. Чэну было плевать на это, так же, как и на попытки брата показать свое умение пугать и манипулировать. Мелкий еще с ним тягаться. Пусть и с пьяным. Томное дыхание обоих обжигало губы, что были в паре миллиметров друг от друга, впрочем и это расстояние Чэн быстро сократил. Губы брата оказались не такими, как он себе представлял. Вовсе не грубые, наоборот очень нежные, влажные и такие родные. Впиваясь в них жарким и властным поцелуем, старший крепко сжал талию брата, не давая и шанса освободиться. Младший кусался, рычал, пихал в ребра. Вкус алкоголя и сигарет приобрел металлический привкус –крови. Алая струйка быстро потекла по подбородку Чэна, капая на серую ветровку мелкого. Запретный плод — сладок. В этом убедился сейчас старший. Тело брата было так близко, алкоголь сделал свое дело. Все стены, что строил внутри себя Чэн быстро рухнули стоило почувствовать вкус таких желанных губ. «Нельзя! Он твой брат! Это неправильно!» — так должен был кричать голос совести, но там была тишина. «Так нужно» — говорил изнывающий от возбуждения пах. -Ты охренел?! — орал Тянь, когда его губы отпустили, хотя где-то в груди защемило, случилось то чего он уже давно желал… — я хочу тебя — прошептал мужчина, опаляя шею, а после припадая к ней поцелуями. В голове у парня творился хаос, ураган Катрин, шторм. Эмоции бурлили в непонятной смеси, разгоняя адреналин по венам. В том числе и венам в паховой области. Хэ всегда считал себя активом, да и был им в принципе. Но сейчас… сейчас он будет пассив?! Что за бред! Он не позв… Глухой стон прервал такие мысли, брат с легкостью находил его слабые места и умело их атаковывал — поцелуями, укусами и зализыванием. Будь он таким же слабохарактерным как Цзань, то давно бы отдался и умолял отыметь, но он не И, поэтому: — отвали — шикнул, сдерживая стон, младший. Стук замка от ветровки, что оказалась на полу, раздался по помещению. Большая ладонь легко проникла под черную футболку младшего, аккуратно поглаживая сухие кубики пресса. — - прекрати ломаться — словно змей прошипел на ухо мужчина, тело, зажатое им, вздрогнуло и тяжело выдохнуло, когда его ладонь перестав подниматься по торсу, резко очутилась на пахе. В этот момент Тянь не знал кого ненавидел больше. Себя, брата или свой дурацкий еще подростковый организм, который возбуждался от любой ерунды. Член стоял колом, принося боль и желание поскорее снять возбуждение вместе с одеждой. Ладонь на пахе, стала поглаживать его, аккуратно сжимая головку, что ощущалась даже через одежду. Еще пара секунд и младший сам потерся о руку, хрипло постанывая и смотря на манипуляции брата. Бедром ощущая прижавшийся к нему стояк Чэна. Плавно расстегнув джинсы Тяня, мужчина приспустил их вместе с трусами. Так же, как и брат смотря вниз он усмехнулся смотря как собственная ладонь накрывает красный от возбуждения член Тяня и размазывает смазку по стволу. -С-с-сука-а-а-а — рычит парень и запрокидывает голову. Челка, прилипшая к потному лбу, все так же закрывает глаза. Но старший все равно видит, как они закатываются. Атмосфера в коридоре накалилась до предела, воздуха уже безумно не хватало, голову туманил запах сигарет и алкоголя, смешиваясь с запахом секса, к которому все стремительно шло. Грубые движения руки, выводили обычно холодного и скупого на эмоции (что нормально для их семьи) Тяня, на хриплые стоны и подмахивания бедрами в такт руке. Содрогнувшись всем телом и громче захрипев, младший дал понять, что он на пике. — не так быстро. Ладонь исчезла с члена, так же, как и чувство прижатости. Тянь опустил взгляд на уже не выглядевшего пьяным брата. Ненависть бурлила в серых блюдцах глаз. Блядский вид, что пытался запомнить Чэн, резко сменился на агрессивного брата. Удар кулака пришелся точно в челюсть. Хэ рыкнул и схватив мелкого, понес в спальню Тяня. Маты, удары, хрипы. Ничего не волновало, кроме желания выебать. Не включая свет, пара завалилась в мрачную комнату. Что освещалась, только светом из панорамного окна. Скинув тушку на кровать, Чэн быстро скинул с себя пиджак и рубашку. Пока младший ловил отрывки своих мыслей. /-Вы вместе? — задает вопрос, а внутри все жмется. Тянь собственник, Чэн его брат… Его… желания делить его с каким-то Хуа Би — нет. Тянь, наверное, ебнутый, раз хочет, чтобы брат был только его. Руки, глаза, голос, тело и душа — весь Чэн… Но вместо этого, младший находит Мо, обычный задиристый парень. Нужен, чтобы не думать о брате. Когда это началось? В 14 лет. Когда организм начал расти, стояло постоянно и не на девушек. А на уставшего, но всегда опасного Чэна. Ужасно…/ В комнате неистово поднимался градус из-за жара тел, что сейчас наслаждались друг другом, не замечая, как оказались полностью обнаженными. Тонкие длинные пальцы опустились на старый и до боли знакомый шрам на шее Чэна, аккуратно поглаживая его, будто извиняясь. Скользнув по плечу они едва задели еще один шрам. Торс Чэна был щедро усеян разными шрамами, да в принципе весь мужчина был ими усеян. Тянь так увлекся очерчиванием этих неровных следов, что совсем потерял связь с миром. Слабый укус за ключицу вернул парнишку обратно. Резко притянув к себе мужчину, тот властно впился в приоткрытые губы, намеренно кусая губы. Такие родные, с привкусом крови и алкоголя. Они опьяняли и сильнее возбуждали и так разгоряченное тело подростка, что слишком умело и быстро уселся брату на колени. Обхватив за широкие плечи и вздрогнув всем телом, когда его член потерся о член мужчины. — подожди — прошептал Тянь, выбираясь из крепких рук брата, что сжимали его бедра. — отпусти — отцепив от себя их, он быстро открыл нижний шкафчик у прикроватной тумбы, пошарился там и наконец в руки попался тюбик смазки, что покупался в надежде затащить Мо в постель… с того дня прошло 3 месяца и эта мысль давно провалилась куда-то в гору хлама, что и смазка. Чэн пошло усмехнулся, грубо притягивая брата обратно. Забрав смазку и наспех смазав два пальца он без особых церемоний вставил их в парня, что дернулся и выругавшись, уткнулся в плечо мужчины. Внутри Тяня было узко, пальцы с трудом входили в сильнее сжимающееся колечко мышц, но Хэ-старший все же не до конца протрезвел, к тому же дикое желание переполняло его, стояк тершийся о член младшего лишь подливал масла в бушующий огонь. Нежности не будет, как и эстетично красивого. Немного разработав дырочку и дав привыкнуть младшему к роли пассива, пусть может и на одну ночь. Чэн вытащил пальцы и приподняв немного парня, выдавил еще смазки. Быстро смазав задний проход Тяня и свой изнывающий член, Хэ грубо насадил брата на него. — А-а бля-я-ть — провыл младший, резко выгибаясь в спине и запрокидывая голову. Все его тело было напряжено, плечи едва подрагивали, губы дрожали, челюсть была крепко сжата, казалось, что еще немного и зубы сломаются от напряжения… Тянь терпел… пытался привыкнуть, не показаться слабым, Чэн не должен усомниться в нем, в том, что вырастил сопляка. — прости — прошептал тот о ком и были мысли и прижимая к себе маленькое по сравнению с ним тело. Касаясь шершавыми губами, к уже украшенной темными пятнами засосов и следами от зубов, шее. Тянь тихо простонал, когда его член снова оказался в руке брата, короткие и быстрые движения выбивали хрипы и рваные вздохи, забирая на себя полное внимание. Не желая терять время впустую старший начал движения в парне. Что вцепился зубами в крепкое плечо, прокусывая кожу и слизывая капельки крови. Комната наполнилась пошлыми звуками, хлюпанье, хрипы вперемешку со стонами, кровать тихо поскрипывала. Воздух пропитан запахом пота и похоти, что исходила от парней. У которых кардинально сносило башню, скорее всего потом все будет как обычно и такого шанса больше не будет, поэтому они наслаждались друг другом, почти сливаясь в одно целое, оставляя на теле друг друга как можно больше меток, что бы не смел быстро забыть о том, с кем провел эту ночь. Чэн запустил ладонь в спутавшиеся волосы младшего, сжимая и отмечая про себя — «Мягкие». Грубо притянув к себе, так что они даже стукнулись немного, впился в блядски приоткрытый рот. А после удерживая за талию и хватаясь за хлипкую балку в кровати, уложил младшего на кровать. Продолжая втрахиваться в него с новой силой. Член то и дело задевал простату, от чего Тянь дергался и стонал как последняя сучка, цепляясь за крепкие плечи и впиваясь в них короткими ноготками. Солнце нежно ласкало квартиру парня, играя лучиками на стенах и мебели, исключением не стала и кровать. На которой среди скомканной простыни и одеяла, прижимаясь друг к другу спали парни, ютясь на одной подушке, ведь вторая, как и большая часть одеяла была скинута с постели. Они оба не любили спать с кем-то, не любили прикосновения во сне, но сейчас, оба прижимались и крепко держали друг друга. Словно от этого зависят их жизни. Тянь крепко обнимал брата за торс, утыкаясь куда-то в плечо. Чэн же обнимал младшего за талию, утыкаясь носом в черную макушку и размеренно дыша вдыхая любимый запах любимого человека… Солнышко нежно гладило их тела своими теплыми лучами. Поддерживая такую идиллию, которую нарушали лишь настенные часы. Скоро прозвенит будильник и все вернется на круги своя, ну, а пока пусть они насладятся последними минутами их личного запретного удовольствия …