До последнего вздоха

— Корделия, ты весь день ничего не ешь, — обеспокоенно произнесла Мэллори, — поешь хоть что-нибудь, пожалуйста! — Я не хочу, — глухим тоном отозвалась Корделия, взгляд которой был невероятно потухшим. — Корделия, я не могу видеть, как ты чахнешь! — отвечала Мэллори, — мы вернём Мисти, я обещаю! — Мы не успеем, — вздохнула Корделия, — в скором времени Майкл Лэнгдон собирается уничтожить мир. У нас в запасе всего лишь два-три года. Погибнем не только мы, но и всё население планеты. — Мы что-нибудь придумаем! — ответила Мэллори, — как всегда это делали! — А меня вот интересует, — вмешалась Мэдисон, — до Зои и Куинни тебе вообще дела нет, Корделия? Их возвращать никто не планирует? Только болотную ведьму? — Замолчи! — осекла её Мэллори, — ты знаешь, как Корделия заботится о каждой из нас! — Что-то незаметно, — фыркнула Мэдисон, — пока что все её заботы и переживания только о Мисти. Корделия резко вскочила с кресла и, подойдя к Мэдисон, дала ей звонкую пощёчину. — Закрой свой рот! — произнесла она, вся трясясь от гнева. Мэллори подошла к Корделии и обняла её за плечи, пытаясь успокоить. — У нас есть лишь один выход, — сказала находящаяся рядом Миртл, — вся надежда на нашу Мэллори. Мэллори, ты слышала когда-нибудь о таком даре, как Tempus Infinitum? — Нет, — ответила Мэллори, — а что это? Что за дар? — Мне кажется, что ты обладаешь этим даром, Мэллори, — сказала ей Миртл, — помнишь, как ты на прогулке вернула к жизни мёртвую лань? Ты не только воскресила её, но и вернула ей прежнюю молодость. Повернула время вспять. Эти даром обладает не каждая ведьма. — И что вы хотите сказать? — спросила Мэллори, — что благодаря этому дару я смогу спасти этот мир от разрушения? — Боюсь, разрушения нам уже не избежать, — вздохнула Миртл, — но ты могла бы после разрушения мира повернуть время вспять и попросту не допустить Апокалипсиса. Вернуться назад во времени и всё изменить. — Разве у меня есть шанс выжить? — удивлённо спросила Мэллори. — Мы об этом позаботимся, — пообещала Миртл, — ты окажешься в числе выживших и всё изменишь, когда придёт срок. — Но что, если я не смогу ничего изменить? — с сомнением в голосе произнесла Мэллори, — я ведь так и не смогла оживить Мисти! Что, если мой дар не так уж и силён? — Твой дар силён, Мэллори, — ответила ей Корделия, — но ты сможешь в полной мере проявить его лишь после моей смерти. Ты — следующая Верховная после меня и то, что я жива — это и не даёт твоему дару раскрыться в полной мере. — Нет! — воскликнула Мэллори в полном смятении, — нет, Корделия, нет! Пусть уж лучше мой дар и не раскроется, но ты живи! И не думай о том, чтобы умереть, пожалуйста! — голос её дрогнул. Корделия подошла к Мэллори и, ничего не ответив, просто крепко её обняла. Из глаз Мэллори текли слёзы, которые она была не в силах держать в себе. *** Войдя в свою комнату, Корделия села на кровать, и взгляд её упал на лежащую там шаль Мисти. Корделия бережно взяла шаль, прижала её к себе и вдохнула её запах. Шаль пахла болотом и лесными травами. Это был запах её Мисти. Корделия ощутила, как к горлу её подступил комок, и слёзы сами полились из её глаз. Держа шаль в руках, она легла на кровать, свернувшись калачиком. «Моя родная, милая Мисти, — шептала Корделия, плача, — прости меня! Я не смогла тебя уберечь… Но я даю слово, что я верну тебя! И когда верну — буду защищать всем своим существом! Ни на миг от тебя не отойду и не отпущу тебя! Мисти, я никогда не смирюсь, моя родная! Никогда!!!» Продолжая прижимать к себе шаль Мисти, Корделия сама не заметила, как её сморила усталость, и она погрузилась в крепкий глубокий сон. Сон, который был ей сейчас просто необходим.