THE BADDEST

      Дождливый вечер — просто кошмар! Хуже этого может быть только испорченная из-за сильного ветра укладка. Уже жалею о том, что убила на причёску целый час! Если бы я только знала, что «Красный бунтарь» опоздает, то пришла бы сюда чуть позже. Тогда потраченное время не прошло бы впустую.       Стоит слегка приподнять ногу, чтобы взглянуть на промокшую туфлю, и я кривлюсь в лице. Кажется, плохая погода хочет добить мои и без того испорченные нервные клетки, вот только негодование перебивают внезапные брызги проезжающей мимо машины. Мне приходится отскочить в сторону, от чего раздражение лишь удваивается. Даже столпотворение людей из, так называемого, «элитного общества» неподалёку не вызывает во мне ни капли воодушевления. Даже несмотря на то, что я почти косвенно к ним отношусь.       «Да ладно тебе, взбодрись! Ведь ты присутствуешь здесь в качестве невесты Дэна», — я пытаюсь не падать духом. Однако… «А ещё ты здесь для того, чтобы не дать офицеру Сеиджи столкнуться с Маэдой Кимом…»       Никогда бы не подумала, что смогу собственноручно наделать себе таких проблем. Я ведь даже ничего не сделала, а чувствую себя настоящей преступницей! От этого «смрада» моё психологическое состояние только усугубляется, заставляя всплыть наружу остальные душевные травмы.       Тяжелый вздох рвется наружу от воспоминаний о том, что я ударила Бакуго. Прошло уже несколько часов с того инцидента, а меня до сих пор трясёт так, будто бы я вмазала ему по лицу всего несколько секунд назад. Оставив отметину на щеке «Динамита», я не подумала о возможных последствиях, потому что ненависть погасила мой рассудок. Я не видела ничего. Ничего, кроме желания постоять за свою честь. И я прекрасно понимаю, что всё ещё должна злиться, но злость сменилась беспокойством. А с чем точно связано это переживание — я не знаю. Быть может с тем, что Бакуго может уволить меня? Или способен ударить в ответ?..       «Почему ты боишься? Этот человек оскорбил тебя, поэтому получил своё по заслугам!» — остатки здравого смысла пытаются переубедить мои внутренние ощущения, но всё тщетно. Нельзя просто так взять и поменять свои естественные чувства. Голос сердца оказывается сильнее разума.       Сразу после происшествия мне пришлось самолично отправиться к директору Янаи, чтобы отпроситься с работы. Думаю, на тот момент самым верным решением было притвориться, что мне нездоровится. Трудно представить, что со мной было бы, оставшись я тогда в агентстве. Конечно, таким образом проблема не рассосется, однако я смогу ненадолго оттянуть время, чтобы как следует переварить этот камень преткновения, и понять, что мне делать и как вести себя дальше.       — Прекрасно выглядишь, — слышится голос за спиной, вырывая из раздумий. Обернувшись, я вижу перед собой Киришиму в классическом тёмно-синем костюме с красным галстуком. — Прости, что заставил ждать. Мне так жаль.       Я смущённо улыбаюсь и заправляю за ухо прядь волос. Никак не привыкну к тому, что являюсь коллегой самогó Эйджиро Киришимы. Так и краснею, стоит ему только заговорить со мной.       — Всё в порядке, — улыбаюсь я. — Вы-ы… т-ты… как раз вовремя.       Мне не хочется подводить Дэна, ведь вчера вечером он ясно дал понять, чтобы я пригласила героя на мероприятие. Как раз перед своим уходом из агентства я случайно столкнулась с Эйджиро, поэтому воспользовалась прекрасной возможностью позвать его сюда.       На самом деле я и подумать не могла, что он так просто согласится на это «пиршество», к которому никоим образом не относится. Мы ведь толком и не знакомы, разве что пересекались пару раз в агентстве… Однако это всё равно не помешало ему так доброжелательно пойти мне навстречу. Хвала небесам, хоть кто-то на моей стороне!       Несколько секунд мы стоим молча. Тишина не подавляет ни меня, ни Киришиму, что не может не радовать. С этим человеком воистину легко, даже несмотря на то, что мне немного неловко находиться рядом с ним.       — Ну что, пойдём внутрь? — предлагаю я, уже делая уверенный шаг в сторону здания.       Эйджиро смущённо улыбается, затем протягивает мне свою согнутую руку, чтобы я ухватилась за локоть.       — Пойдём, — отвечает герой. Я расплываюсь в улыбке и принимаю предложение. — Кстати, хотел спросить ещё днём, но ты так быстро убежала… — кажется, в его голосе мелькает волнение. — Почему ты не пригласила сюда Кацуки? Пожалуйста, не подумай, что я не хотел приходить! Простое любопытство. Мне кажется, это был бы отличный шанс наладить с ним контакт.       Моя улыбка медленно растворяется с лица.       «Сказать правду или соврать?» — думаю я.       Не говорить же, что на его месте должен быть сам Бакуго? Тогда у Киришимы будет ко мне слишком много вопросов, а отвечать на них я не хочу. По крайней мере, не сейчас. Нет желания обсуждать конфликт, произошедший между нами.       Я уже собираюсь открыть рот, но прямо перед нами встаёт миссис Ким, упирая руки в бока. Женщина перегораживает собой путь, поэтому я и Эйджиро спешно останавливаемся.       Клянусь, мерцающие блёстки на её обтягивающем коктейльном платье выглядят ярче маленьких ночных светил в небе, а раздутое эго так и норовит затмить собой целую луну.       — Наконец-то удосужилась прийти! — начинает она, и я чувствую, как Киришима напрягается от её возгласа. — Быстрее проведи Бацуки Какуго в дальнюю зону, пусть он даст небольшое интервью журналистам.       «Красный бунтарь» усмехается, вероятно, услышав неправильно произнесённое имя друга. Я же хочу провалиться сквозь землю: мало того, что имя озвучено неверно, она ведь ещё даже не удосужилась запомнить героя в лицо.       «Или просто делает вид, что не запомнила…»       — Миссис Ким, — спокойно начинаю я, не будучи уверенной в том, что её вообще стоит поправлять, — перед вами не Кацуки Бакуго. Этого человека зовут Эйджиро Киришима. «Красный бунтарь».       Эйджиро аккуратно освобождает себя от моей руки, чтобы только сделать шаг навстречу женщине и протянуть ей руку.       — Очень рад знакомству, мэм, — улыбается он.       Кажется, миссис Ким даже не обращает внимания на доброжелательность героя. Вместо этого она продолжает пилить меня недовольным взглядом.       — Проведи его в дальнюю зону, — ее тон строгий и почти холодный. После этого женщина обращает внимание на людей, которые стоят прямо за нами: — Ох, спасибо, что пришли! Очень рада вас видеть!       Я еле заметно вздыхаю и снова хватаю Киришиму под руку, чтобы поскорее увести его от этой нетактичной особы.       — Довольно милая дама, — озвучивает парень. Сдержанности и доброжелательности Эйджиро остаётся только позавидовать. Понятно, почему этот человек так мне симпатичен.       — Извини, пожалуйста, — шепчу я, ведя героя сквозь толпу. — Не подумай, что она не рада видеть тебя здесь. Дело не в тебе.       Торжественный зал охватывает желтый свет из-за преклонного возраста люстр в стиле барокко и золотых рам на зеркалах. Мысленно отмечаю, что внешний вид миссис Ким выглядит довольно своеобразно для этого места, чего нельзя сказать о других присутствующих. Она ведь как настоящий диско-шар, ей богу!       Как только мы останавливаемся возле фуршета, я замечаю, что Киришима меняется в лице, обеспокоенно взглянув на меня.       — Бацуки Какуго, значит?.. Выходит, Кацуки действительно тот, кто должен быть здесь вместо меня.       — Это не так, — отрицательно качаю головой. Упоминание о Бакуго снова заставляет напрячься. — Виновникам торжества без разницы, какой герой будет присутствовать на мероприятии. Им главное, чтобы у человека была лицензия.       Киришима хмурится. Благо, его тон не кажется слишком поникшим, а, скорее, естественным, поэтому нет причин извиняться.       — Но почему она упомянула Бакуго? — спокойно интересуется Эйджиро.       — Она знает, что я работаю на «Динамита», потому попросила привести его сюда, так как считает, что я и он в хороших отношениях, — утверждаю я, осматриваясь по сторонам, — Наверное. Но это в любом случае не так… — добавляю напоследок.       «Красный бунтарь» понимающе кивает, но через секунду снова хмурится, внимательно всматриваясь в мое лицо.       — Постой, — осторожно начинает он. — Но почему этот «приём» был таким холодным, если им без разницы на то, какой герой придёт сюда?       Еле заметно вздыхаю. Вопросы Киришимы теперь походят на допрос. Во всяком случае, мне так кажется. Понятия не имею, чем вызвана его настойчивость. Переживает?       — Миссис Ким не в восторге от того, что её сын собирается жениться на мне, — честно отвечаю я.       И это действительная правда. Не думаю, что я когда-нибудь смогу получить благословение родителей Дэна. Спасибо хоть на том, что они делают вид, будто бы неимоверно счастливы за своего сына.       Киришима никак не комментирует мой ответ. Наверное просто потому, что сказать нечего. Его губы лишь сжимаются в тонкую линию, а слегка потерянный взгляд уже устремлён куда-то в толпу.       Вот теперь мне становится по-настоящему неловко перед героем. Эйджиро ведь знает, что я здесь, вроде как, особенный гость, а по итогу всё выглядит так, будто бы меня вообще не желают видеть в этом месте.       — Ну что, — я вяло улыбаюсь, желая прервать эту затянувшеюся тишину, — дашь интервью? — киваю в сторону журналистов, дабы обратить на них внимание героя.       — Конечно! — кивает Киришима. — Пойдёшь со мной или подождёшь здесь?       Я смотрю на фуршет, и на моём лице, к удивлению, проскальзывает улыбка.       — Останусь здесь. Постараюсь спасти для тебя хотя бы один омусуби.       Если честно, дело не в еде, а в офицере, которого мне предстоит найти…       «Красный бунтарь» задорно улыбается, а затем покидает меня. Несмотря на то, что Эйджиро Киришима тот, к кому неосознанно питаешь симпатию, я всё равно радуюсь его временному уходу. Чувствую себя чертовски уставшей! В последнее время на меня навалилась целая куча проблем, будто бы я являюсь неким магнитом, который притягивает к себе всякие неприятности.       Снова смотрю на фуршет, чувствуя, как горлу подступает ком. Меня мутит, однако завывание китов в моём животе заставляет потянуться за лакомством. Я не ела почти полтора дня, поэтому уплетаю всё за обе щёки. И как только пальцы почти касаются уже второго омусуби, останавливаюсь, чтобы не соприкоснуться с рукой человека, стоящего напротив.       Поднимаю глаза.       — Да ладно, серьёзно?! — восклицает Каминари Денки с радостной улыбкой на лице. — Моммо?       Пережёванная еда почти вываливается изо рта, поэтому приходится молниеносно поднести руку к губам, чтобы не выглядеть свиньёй. Моё сердце останавливается на долю секунды, а сознание становится затуманенным, не давая понять — сон ли это или реальность?       — Э-а?.. — наверное, в глазах героя выгляжу, как полоумная.       Пока Денки обходит стол, чтобы подойти ко мне, я стараюсь как можно быстрее проглотить еду.       — Что ты здесь делаешь? — с неподдельным интересом и долькой восхищения интересуется парень.       Сглатываю.       — Не обессудьте, но мой вопрос сверхактуальнее: что вы здесь делаете?       Совсем не понимаю, как он тут оказался. На входе поверили, что перед ними популярный герой? Но разве мероприятие не закрытое? Тогда зачем вчера вечером миссис Ким лично наведалась в агентство, чтобы позвать героя?       — В смысле? — в тоне Денки звучит некая обида. Парень хмурится, а затем слегка вскидывает голову, как бы давая понять, что его присутствие безоговорочно. — Я приглашён сюда в качестве героя. А вот что здесь делаешь ты?..       Я сконфуженно улыбаюсь.       «Приглашён в качестве героя? Даже если и так, то почему именно ты?» — я осматриваюсь по сторонам, стараясь найти какую-нибудь зацепку, которая сможет дать вразумительный ответ. Понимая, что нас окружают лишь люди из светского общества, снова смотрю на Денки. «Из всех возможных героев пригласили именно того, кто является менее узнаваемым? А если точнее — вообще неизвестным».       — Позвольте поинтересоваться, мистер Каминари, — осторожно начинаю я. — Кто пригласил вас сюда?       Денки касается своего подбородка, подозрительно сужая глаза.       — Меня это даже обижает, знаешь ли, — отвечает он. — Говоришь так, словно я не должен находиться здесь.       «Но ведь не должен…» — громко играющая классическая музыка не даёт мне думать. Возможно, я упускаю что-то важное, что поспособствовало бы моим раздумьям. Сосредоточиться так и не получается.       Ощущение собственного бессилия вновь заставляет поинтересоваться:       — Так как вы попали сюда?       Денки закатывает глаза и устало вздыхает.       — Бакуго позвал.       Чувствую, как кровь приливает к моим щекам. Поначалу мне даже казалось, что присутствие Денки Каминари в этом месте — дело рук Эйджиро Киришимы. Но я и подумать не могла, что в этом будет замешан Кацуки! Этот говнюк действительно осмелился прийти сюда? Что самое важное — как он вообще попал на мероприятие? Да ещё и друга притащил с собой.       — Ой, п-правда?! — я широко улыбаюсь, начиная смотреть из стороны в строну. Благо, до Каминари не доходит, что я в полном напряжении. — А г-где он?       Я почти незаметно сгибаю колени, желая спрятаться за столом.       Перед глазами снова всплывает сегодняшнее происшествие, в особенности бешеный взгляд Бакуго. Ставлю на то, что если бы я поспешно не удалилась из столовой, получила бы ответную пощёчину.       По моей коже бегут мурашки.       — Всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает Денки.       Неожиданная пропажа его задора вытягивает меня из раздумий. Только сейчас до меня доходит, что я нервно потираю свою правую щёку, на которой уже физически ощущаю пылающую отметину от руки «Динамита».       «Какой же это абсурд! Бакуго ведь герой, и лишь поэтому не посмеет тебя даже пальцем тронуть», — я качаю головой, стараясь выкинуть из головы дурные мыслишки, которые заставляют меня почти оцепенеть. «Прекрати бояться этого говнюка! Тем более, ту пощёчину он заслужил».       Но что-то внутри всё-равно подсказывает, что мне в обязательном порядке придётся пройти курс интенсивной психотерапии, чтобы не испытывать панику при воспоминании о сегодняшнем инциденте.       — Моммо?.. — Каминари осторожно касается моего плеча. — Ты чего вдруг побледнела?       — Всё в порядке. Просто задумалась.       Напряжение не остаётся незамеченным, поэтому я хватаю омусуби и поспешно кладу себе в рот, дабы не дать герою заподозрить мою перевозбуждённость. Зато сам Каминари кривится в лице.       — Кацуки не говорил мне, что он и тебя позвал сюда, — начинает Денки, скрестив руки на груди.       Я поперхнулась от его слов. Еда снова вываливается, поэтому я затыкаю рот рукой.       Становится одновременно и смешно, и грустно. Грустно — это мягко сказано, зато точно смешно! Ужасно интересно, что за легенду Бакуго наплёл своему другу, пригласив в это место.       Кое-как проглатываю закуску и уже строго смотрю на рядом стоящего героя. Я серьёзно настраиваюсь на то, чтобы выдать Каминари правду, однако нас прерывают…       — Денки?.. — Киришима удивлённо вглядывается в светловолосого, выйдя из-за его спины.       — Эйджиро? — отвечает ему тот. — Чувак, а ты что здесь делаешь?!       — У меня к тебе тот же вопрос.       — Бакуго что, и тебя пригласил сюда?       — Пригласи-ил… Бакуго?.. О чём ты? — «Красный бунтарь» переводит на меня удивлённый взгляд, и Денки следует его примеру.       Как только ловлю на себе их взор, медленно закрываю глаза и стискиваю зубы.       То есть после моего удара по лицу, Кацуки понял, что я вряд ли ожидаю его здесь увидеть, поэтому решил явиться самостоятельно, даже не обговорив это со мной? Более того, «Динамит» позвал сюда Каминари, и, что самое интересное, — не удосужился рассказать ему о том, КТО пригласил его сюда и С КЕМ он должен был явиться!       Должна признаться, Кацуки Бакуго довольно «дипломатично» смог выставить меня дурочкой. Возможно, и неосознанно.       — А где сам мистер Бакуго? — сквозь стиснутые зубы интересуюсь я.       Но, кажется, ответ я уже знаю: цель этого придурка — некий Маркус Ротт. И если чёткость мысли ещё при мне, то присутствие Каминари — лишь прикрытие. Или что-то вроде того… Да, определённо это так! История повторяется, чёрт побери. И если в кябакуре герои осмелились вплести меня, то здесь уже самостоятельно совершают свои «подвиги».       Ребята переглядываются между собой.       — Постой, — начинает Киришима, снова взглянув на меня. — Но ты ведь ясно дала понять, что Кацуки здесь не будет, разве не так?       — Как «не будет»? — перебивает Денки. — Я ведь пришёл сюда вместе с ним.       — Так где он сейчас? — кажется, в скором времени этот сюр породит во мне волчью злость. Уже жалею, что вообще пришла сюда!       — Вышел отлить.       «Красный бунтарь» укоризненно смотрит на светловолосого, а затем произносит:       — Постеснялся бы девушку!       — А что такого? Правда ведь.       Я лишь вздыхаю и разворачиваюсь в противоположную сторону, чтобы… Чтобы что? Найти «Динамита»? Офицера Сеиджи?.. В общем, сославшись на то, что мне тоже нужно посетить «комнату раздумий», я удаляюсь, предварительно извинившись перед героями. Выяснять, кто и как попал сюда, — последнее, о чём нужно думать. Прямо сейчас я ощущаю острую необходимость найти в этой огромной толпе тех, кто не даёт покоя моей нервной системе.       Неожиданно ловлю себя на мысли, что живая музыка лишь усиливает моё раздражение, а толпа «вельможества» мешает как следует осмотреться. Приходится даже пару раз извиниться перед гостями за то, что случайно беспокою их беседы, задевая плечом. Вот только в ответ на свои раскаяния получаю лишь порицательные взгляды.       «Какие хозяева, такие и гости…» — думаю я, остановившись под громадной люстрой в стиле барокко. «Кстати, о хозяевах. Где отец Дэна?..»       До запутавшегося сознания всё-таки доходит, что будет лучше, если в первую очередь я найду Маэду Кима. Уговорить хозяина вечера покинуть своё же мероприятие также бессмысленно, как и попросить «Динамита» взять под контроль свою непокорность, поэтому остаётся только держать виновника торжества у себя на виду. А самое главное — не позволить офицеру Сеиджи приблизиться к нему. Вот только как мне провернуть это?.. Сеиджи ведь присутствует здесь по делу, ещё и приглашён владельцем сети «DollHouse».       «Точно!» — я щёлкаю пальцами, радуясь появлению идеи. «Что, если найти Маркуса Ротта и попросить его об одолжении выпроводить отсюда офицера?» — как только до меня доходит весь абсурд идеи, отрицательно качаю головой. «В кои-то веки Бакуго был прав: моя тупость действительно не имеет границ…»       Я резко останавливаюсь, так как прямо на горизонте вижу отца своего возлюбленного. Мужчина беззаботно улыбается и ведёт беседу с незнакомыми мне людьми; деликатный перляж в их бокалах придаёт всей этой картине неописуемо торжественный вид, поэтому мне резко становится не по себе.       Без Дэна чувствую себя не в своей тарелке.       — Ох, Моммо! — кажется, мистер Ким замечает меня и жестом подзывает к себе. — Вот и ты, милая. Подойди сюда, пожалуйста.       Направляюсь в их сторону, попутно осматриваясь по сторонам. Надеюсь, Сеиджи нет поблизости.       — Знакомьтесь, дорогие. — Стоит приблизиться к ним, как Маэда хватается за мой локоть и притягивает ближе к себе. — Вот та, о ком я вам рассказывал. Моя ёмэ́. Моммо Мацумото.       Я почти чувствую себя зверушкой, которую показывают посетителям в зоопарке. Трое из них одобрительно кивают, четвёртая же оценивающе бегает по мне глазами.       — А чем занимается такая обворожительная юная леди? — интересуется женщина, переведя взгляд на мистера Кима.       Уже готова озвучить им свою профессию, но меня быстро перебивают. Настолько быстро, что в голову вдаривает мысль о том, что, по всей видимости, Маэда Ким не желает, чтобы я вообще открывала свой рот.       — Она работает координатором топ-героя в агентстве «Hero-1», — озвучивает отец Дэна. — Хочу заметить, что отбирают туда самых выдающихся!       «Да вот только выбрали меня наугад…» — думаю я, криво лыбясь. «Подождите-ка, какой ещё топ-герой? Бакуго ведь совершенно недавно вступил в ряды героев. Ему до топа столько же, сколько до наших с ним хороших взаимоотношений».       Складывается ощущение, что мужчина хочет выставить меня в самом ярком свете, а иначе его преувеличение никак не объяснить.       Лицемерие. Целиком и полностью.       — Ваш наряд выглядит достаточно-о… — в диалог вступает мужчина, кажется, решая сменить тему. — …консервативно. Где вы его приобрели? Что за дизайнер?       Я теряюсь, пытаясь переварить услышанное. В его словах явно играет нотка иронии, и такая скрытая нетактичность настолько ошеломляет меня, что я даже не в состоянии показать своё недовольство.       — Сейчас так модно, — снова вмешивается Маэда Ким. — Оно сделано специально на заказ одним моим очень хорошим знакомым дизайнером.       Я недовольно перевожу взгляд на мистера Кима, потому что сказанное в очередной раз — ложь. Платье на мне — счастливое старое платье моей мамы, которое она надевала когда-то на свидание с моим покойным отцом.       Гости одобрительно кивают.       — Что ж, отдыхайте — не стесняйтесь, — улыбается отец Дэна, ещё крепче сжимая мой локоть. — А мне нужно поприветствовать других своих дорогих гостей. Приятного вам времяпровождения.       — За вас, уважаемый Маэда, и вашу семью! — поднимают они бокалы с шампанским напоследок.       Виновник торжества лишь улыбается в ответ, а затем ведёт меня почти через весь зал в сторону подсобных помещений. Как только мы останавливаемся в тёмном углу, он укоризненно пытается посмотреть мне в глаза, вот только мне не до этого — я рассеянно пробегаю взглядом по залу, стараясь найти офицера Сеиджи, пока он сам нас не обнаружил.       — Почему ты не надела своё новое платье? — строго спрашивает мистер Ким. — Что за старьё на тебе?       Я снова теряюсь, взглянув на мужчину. Не знаю, что приводит в смятение больше: слова о каком-то новом платье или его показная неприязнь к моему внешнему виду. Становится мерзко настолько, что я мгновенно забываю о существовании и офицера Сеиджи, которого стоит остерегаться, и Кацуки Бакуго, которого здесь вообще не должно быть.       — Новое платье?.. — переспрашиваю я. На самом деле я изо всех сил стараюсь сдержаться от словесного негодования. — О чём вы?       — Дэн должен был прислать тебе платье. Где оно?       — Я ничего не получала.       На подсознательном уровне начинаю понимать, о чём речь. Вероятно, Дэн купил для меня платье по случаю этого торжества, однако так и не соизволил отправить его в Японию, так как между нами разросся небольшой конфликт.       Мистер Ким раздражённо вздыхает.       — Ладно, уже неважно. Ты привела сюда героя? — строго интересуется он, продолжая буравить меня недовольным взглядом. — Нужно, чтобы он дал положительный отклик.       Меня буквально передёргивает от наплыва негативных эмоций.       — Я-я… — я сжимаю кулаки, смотря себе в ноги. К сожалению, кольнуть в ответ не могу, поэтому придётся переломить весь свой гнев хотя бы ради Дэна. — Да, привела.       — Хоть на этом спасибо, — бурчит он в ответ, потянувшись за чем-то в свой нагрудный карман. Как только мистер Ким выуживает оттуда платочек, нервно протягивает его мне. — И вытри рот. У тебя на губах крошки от омусуби.       Стыд почти обездвиживает меня, и я чувствую прилив крови к собственным щекам. Какой-то закон подлости, ей-богу! Что за проклятый день?       — Да, извините, — тихо отвечаю я, взяв в руки салфетку. — Еда здесь действительно очень вкусная. Вы постарались на славу, мистер Ким. Спасибо.       Ещё мгновение он смотрит на меня, а потом устало вздыхает и направляется вглубь еле освещённого коридора, оставив меня наедине с почти разбухшей от злости желчью, которая ощущается горечью во рту.       Аккуратно протираю рот салфеткой, чтобы не смазать помаду, затем крепко сжимаю её в кулак, всё ещё наблюдая за удаляющейся спиной Маэды Кима. До этого я и он никогда не оставались наедине. Может быть, именно поэтому я всегда думала, что этот человек не такой мерзкий, как его жена?       Что ж, настало время пересмотреть свои взгляды на некоторые вещи.       Поняв, что мужчина завернул в сторону уборных комнат, — тяжело вздыхаю и разворачиваюсь к залу, стараясь переварить весь сюр, который успел произойти за эти несчастные пять минут. На душе так мерзко. Чувствую бессилие, даже отчаяние, какую-то обречённость! В общем, прямо сейчас во мне бушует лишь одно желание: забыться. В особенности забыть о том, что Маэда и Хлоя Ким являются родителями моего возлюбленного. Сознание до сих не может принять тот факт, что эти люди приходятся друг другу кровными родственниками.       Моё состояние тут же стабилизируется, когда в огромной толпе я замечаю офицера Сеиджи.       Мужчина аккуратно проходит сквозь толпу, медленно осматриваясь по сторонам. На фоне всех этих людей офицер выглядит достаточно инородно за счёт своей потрёпанной кожаной куртки и небрежной щетины на лице.       А у меня ком встаёт в горле. Более того, я даже пошевелиться не могу. Нет, состояние не стабилизируется, наоборот — ухудшается с неистовой мощью. Поджилки затряслись, а ещё, кажется, у меня начинается кислородное голодание.       Резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, чтобы меня не заметили, и мигом направляюсь в сторону ушедшего отсюда мистера Кима.       «Думай, Моммо. Думай!» — прикладываю пальцы к вискам, стараясь сообразить быстрее, чем позволю Сеиджи найти Маэду. «Что бы на моём месте сделал Бакуго?»       Абсурдность собственной мысли настолько приводит в смятение, что я спешу приложить холодные ладони к щекам, дабы утихомирить внезапное кровоизлияние на лице. И с какой стати я вообще задаюсь вопросом о том, что бы сделал «Динамит»? Может быть, его соображалка и работает в опасных для жизни ситуациях, однако в повседневной жизни он выглядит как человек, который не может обойтись без бурного всплеска эмоций. Следует скинуть свою пугающую мысль на то, что Бакуго — один из немногих героев, с кем я лично знакома, и именно поэтому он стал первым, о ком я подумала.       Я останавливаюсь, осторожно выглядывая из-за угла, чтобы понять, куда всё-таки направляется Маэда Ким.       «Хвала небесам, туалет!» — облегчённо вздыхаю, осознав, что у меня есть ещё пару минут на то, чтобы что-то придумать.       Я встревоженно осматриваюсь по сторонам.       К сожалению, зацепок никаких: слишком пустой коридор, папоротник в горшке, подсобная комната и пару дверей, ведущие в туалетные кабинки.       Что ж, надежду это не вселяет, и всё же я по-детски надеюсь на какое-нибудь чудо.       Впрочем…       Беру себя в руки, не позволяя окончательно впасть в отчаяние, которое, кажется, уже почти переполняет моё внутреннее состояние, затем поспешно снимаю с себя туфли, чтобы как можно незаметней подобраться к уборной комнате.       Дверь в мужской туалет приоткрыта, поэтому я тихонечко заглядываю в щель, чтобы убедиться в том, что мистер Ким там один. Через «подлаз» второй туалетной кабинки становится ясно — он надолго. Мистер Ким весело шлёпает по полу своими дорогими лаковыми ботинками, напевая при этом неизвестную мне мелодию, я же снова оглядываюсь по сторонам, чтобы удостовериться, что в коридоре никого нет.       «Расслабься, это для его же блага…» — пытаюсь я мысленно успокоить себя, почти сгорая от страха.       Глубоко вдыхаю, стараясь проглотить как можно больше кислорода, затем аккуратно направляюсь к двери напротив.       Обычно в комнатах с названием «служебное помещение», которые расположены прямо рядом с туалетами, — хранят оборудование для наведения порядка, что как раз мне на руку. Благо инвентаря здесь достаточно много, поэтому пропажу одного предмета вряд ли кто-то заметит.       Стоит мне схватить швабру, глазами натыкаюсь на переносной жёлтый штендер, на котором сказано, что проход запрещён.       «Удача на моей стороне…» — отмечаю я, взяв под руку и пластмассовое предупреждение.       Тоненький голосок здравого смысла подсказывает, что если я облажаюсь прямо сейчас, то будет очень плохо, поэтому надо действовать быстро и незаметно.       Я аккуратно выставляю штендер в десяти метрах от уборных комнат, чтобы сюда никто не прошёл, затем по-тихому направляюсь к кабинке мистера Кима.       Мужчина всё также продолжает весело напевать мелодию, что только в радость: так он хотя бы не заподозрит, что прямо сейчас рядом с ним кто-то есть.       Шаг. Второй. И я уже стою напротив деревянной дверки, готовясь предпринять, пожалуй, худшее, что я когда-либо делала за свою жизнь.       Медленно поднимаю швабру, собираясь вставить деревянное основание в кольцевую дверную ручку. И как только инструмент оказывается на нужном уровне, понимаю, что в туалете становится подозрительно тихо. Маэда перестает напевать песню, а у меня поджилки трясутся.       Я замираю. Замираю на месте, затаив дыхание. Собственное чувство будто бы сигнализирует о том, что нужно бежать, однако я всё ещё продолжаю стоять столбом, не решаясь наконец-таки определиться, что мне делать.       Как только понимаю, что мистер Ким спускает унитаз, беру себя в руки и молниеносно просовываю швабру в ручку, тем самым блокируя ему выход из туалетной кабинки. Совершив такое неблагородное преступление, я тут же отскакиваю назад, не веря в собственные действия.       «Ну, чего ты встала?! Уходи немедленно!» — остатки здравого смысла пытаются убедить моё тело пошевелиться, но вместо этого я всё ещё остаюсь неподвижной.       Прийти в себя помогает повторный слив унитаза, поэтому в один миг вылетаю из мужской туалетной комнаты, громко хлопнув дверью. Такая эмоциональная встряска заставляет ощутить бушующий в крови адреналин, и чтобы хоть немного успокоиться, я наваливаюсь лбом на деревянную поверхность.       — Идиотка, зачем же ты это сделала? А если он узнает, что это была ты? — бормочу я, легонько шлёпнув ладонями о дверь. — Так, ладно, соберись… Остаётся дело за малым — выпроводить отсюда мистера Сеиджи. Но как?..       От своей беспомощности остаётся только в очередной раз ударить о деревянную поверхность, а затем медленно развернуться лицом к коридору. Вот только, встретившись взглядом с знакомыми красными глазами, я взвизгиваю от неожиданности, ухватившись за сердце. Кровь снова бушует, а ноги почти подкашиваются.       Бакуго стоит напротив, выгнув бровь. А я ловлю себя на мысли, что его глаза начинают волновать меня. Не в лучшем смысле, разумеется.       — С дороги, — злобно озвучивает парень. Я же продолжаю стоять столбом, попав в плен его красных как лава глаз. Думаю, на данный момент именно это не способствует нормальной работе моих мыслей и физических ощущений в целом. — Оглохла? Это мужской туалет.       Я медленно отрываюсь от двери, опустив взгляд.       «Он ничего не говорит о том, что произошло между нами сегодня днём… Неужели пришёл сюда, чтобы действительно сходить в туалетную комнату? Или, быть может, Бакуго засвидетельствовал меня во время хулиганства?..»       — П-почему бы… — начинаю мямлить я себе под нос. Поняв, что так лишь поспособствую появлению насмешки (что ещё хуже — агрессивности) в свою сторону, глубоко выдыхаю и поднимаю глаза. — Почему бы вам не сходить в женскую уборную? — предлагаю я, всем сердцем надеясь, что герой не будет прямо сейчас в очередной раз показывать мне свой характер, — Пожалуйста… — добавляю напоследок.       Кацуки молчит, потупив взгляд. Вероятно, действительно хочет воспользоваться уборной по назначению, поэтому моё поведение немного сбивает его столку. Как только парень понимает, что я вряд ли его пропущу, — одной рукой тянется за дверную ручку, другой — хватается за моё плечо, чтобы оторвать от двери. Вот только это лишь сильнее заставляет меня вжаться спиной в деревянную поверхность, чтобы не позволить герою пройти в туалетную комнату.       — Откройте немедленно! — слышится неожиданный вопль мистера Кима, от чего я и Бакуго замираем на месте. — Если это какая-то шутка, то вы поплатитесь за это!       Невозможность контроля ситуации заставляет меня окончательно испытать все негативные аспекты стыда, и взгляд Бакуго лишь усиливает мои ощущения. Хочу заплакать, а затем спрятаться от собственной униженности.       И от его глаз тоже…       Как только герой делает от меня шаг назад, я отрываюсь от двери, стыдливо опустив голову. Прекрасно понимаю, что обмануть его не получится, поэтому придётся выдать всю правду, пока он сам не открыл свой дерзкий рот.       — Видите, мистер Бакуго, — полушёпотом осмеливаюсь начать я, — к чему привело ваше своеволие. Я заперла своего гифý в туалете! Позорище… — поднимаю глаза, чтобы посмотреть на реакцию парня. Обычно его настроение можно уловить по выражению лица, однако сейчас это недоступно. Лицо Кацуки ничего не выражает, будто бы своё расположение духа он старается держать под цензурой. — И если прямо сейчас вы его выпустите оттуда, проблемы будут не только у меня.       — С чего вдруг? — он снова вскидывает бровь. — Ты заперла человека, а не я.       Я хмурюсь, сжав кулаки.       До него определённо дошла вся эта ситуация, однако, насколько я понимаю, — помогать Бакуго не собирается.       — Офицер Сеиджи не должен его найти! Вы не думали о том, что, спросив у Маэды Кима о кябакуре, детектив услышал бы совсем не тот ответ, на который рассчитывал? Сеиджи ведь сразу поймёт, что я наврала ему тогда.       — Может быть потому, что ты действительно наврала, сказав бредятину об отце своего дружка? — подмечает герой, злопамятно усмехаясь.       — Прикрыв вашу спину! — срываюсь я. Уже почти ощущаю следы от ногтей, которыми впиваюсь в собственные ладони! — Разве вы не давали мне понять, чтобы я умалчивала о вашем присутствии в кябакуре? Нет? Тогда, может, подойдёте к офицеру и скажете ему всю правду? Мне будет только на радость, знаете ли.       Вот теперь привычная мрачность Бакуго на лице. Его красные глаза злобно сверкают, а мне снова становится плохо.       — Давал понять? — с презрением переспрашивает он. — Напомни-ка мне, не просил ли я не трепаться об этом Несуруши?       Ну вот. Так и знала, что Кацуки обязательно припомнит мне об этом. Остаётся только дождаться ответного удара по лицу.       — Я не трепалась, — сквозь стиснутые зубы проговариваю я. — Почему вы не верите мне?.. Не верите, не прислушиваетесь, презираете, оскорбляете… Вы…       «Вы вообще видели себя со стороны?! Поверьте на слово: если бы мы с вами не были знакомы и случайным образом столкнулись где-нибудь в подворотне, я бы подумала, что вы — злодей. У вас от героя только лицензия!» — мысленно проговариваю я, всем сердцем желая озвучить это вслух.       Но я сдерживаюсь. Сдерживаюсь в очередной раз. Не хочется, чтобы с моей заработной платы сняли очередной процент. Кацуки ведь с лёгкостью может написать на меня жалобу. Может, именно поэтому он не выливает на меня свою злость прямо сейчас? Может, Бакуго собирается отомстить мне, поставив в известность вышестоящих об ударе по его лицу? А иначе его безразличие к произошедшему инциденту не объяснить.       Я глубоко вздыхаю, опустив взгляд. Кажется, прямо сейчас прорвёт плотину, и из моих уст в очередной раз начнут литься бесконечные переживания, на которые ему плевать.       — Просто поверьте, я не рассказывала вашему агенту о подробностях. А знаете почему, мистер Бакуго? — после сказанного резко замолкаю. Не говорить же, что его я боюсь больше, чем Несуруши, верно? — В общем, это не так важно. М-мне… — я поднимаю глаза, пересекаясь с Кацуки взглядом. Колени уже не трясутся, зато его изучающий взор заставляет моё сердце ускоренно биться. — Мне страшно. Страшно, понимаете? Вы говорите, что ваши дела меня не касаются, но при этом забываете, вероятно, незначительный для вас факт: ваши дела — и мои тоже. Мы с вами в одной лодке до тех пор, пока я не покину должность помощника… Т-только не подумайте, что я пытаюсь как-то перевоспитать вас! П-просто… — снова тяжёлый вздох. Не хочу признаваться, но, кажется, я теряю нить собственной мысли, поэтому следует перейти сразу к делу: — Ваше желание поучаствовать в расследовании сильно пугает меня. Пугает до чёртиков, но препятствовать я больше не буду, потому что слушать вы всё равно не станете, верно? У меня лишь одна просьба… Возможно, прозвучит по-идиотски, но прямо сейчас я хочу обратиться к вам не как к Кацуки Бакуго, а как к «Динамиту». Я хочу, чтобы вы поняли, как небезопасно это может быть для меня, для простого человека. И я хочу, чтобы вы пообещали, что меня всё это никак не коснётся. Герой ведь не допустит, чтобы с обычным гражданским что-нибудь стряслось. Не допустит ведь, пра?..       — Нафига? — внезапно перебивает парень, демонстративно зевая.       Я немного теряюсь, пытаясь уловить смысл услышанного.       — Простите?.. — тихо шепчу я.       — Нафига ты устроилась в агентство? Чёрным по белому ведь было сказано о всех нюансах работы. Читать не умеешь?       На моём лице появляется еле заметная усмешка. Кто бы мог подумать, что профессиональному герою может быть всё равно на страх обычного человека. Однако доля справедливости в его словах всё-таки есть: я знала, куда шла, поэтому жаловаться нет смысла.       Хотя… Подождите-ка! Если посмотреть с другой стороны, то дело о пропавших героях вообще не должно касаться ни меня, ни его. Мы не относимся к топ-рабочим в агентстве, наши должностные обязанности никак не связаны с этим, поэтому я имею полное право высказать своё недовольство по поводу его почти незаконного желания раскрыть дело в одиночку.       Уже хочу ответить парню, но меня прерывает неожиданный толчок сзади. Дверь врезается мне в лопатки, на что Бакуго молниеносно реагирует, не позволяя ей открыться полностью. От того, что его ладони ударяются где-то примерно над моей головой, — я пугаюсь. На долю секунды даже забываю о существовании мистера Кима в туалетной комнате, как только «Динамит» оказывается так близко.       — Открывайте! — неожиданно орёт отец Дэна, вырвав меня из раздумий о том, каким большим кажется Бакуго по сравнению со мной. — Вы сядете за это в тюрьму, уж поверьте!       Я почти сжимаюсь от волнения. Как он вообще выбрался из кабинки?       — Эй, беспричудная, ты как умудрилась закрыть его там? — вдруг слышится недовольный шёпот Кацуки прямо мне в макушку. — Заблокировала сортир шваброй, что-ли?       Кажется, именно его дыхание, которое я чувствую на себе, не способствует нормальной работе моих мыслей. Но я быстро беру себя в руки.       — Я-я подумала о том, что бы сделали вы, оказавшись на моём месте…       — И додумалась до этого.       — Не угадала? — укоризненно шепчу я в ответ. — Мне казалось, это ваше амплуа — подводить мину.       Кацуки недовольно шикает и закатывает глаза.       — Долго стоять будешь? В подсобной могут хранить связку ключей от туалетов. Посмотри.       Я сильнее прижимаюсь к двери и начинаю медленно двигаться вдоль, с целью не нарушать и без того нарушенные границы. Как только выбегаю из «плена», герой сильнее налегает на дверь, не позволяя мистеру Киму выбраться оттуда.       Я же, забежав в комнату напротив, понимаю, какой тупой буду казаться в глазах «Динамита», потому что здесь и впрямь висят ключи…       «Может, сказать, что их тут нет?..» — думаю я, дабы Бакуго не указывал мне на мою несообразительность. «Глупость… Сейчас ведь совсем не до этого».       Удивительно, что я до сих пор занимаю должность координатора в самом популярном геройском агентстве! Как меня угораздило-то? Чувствую себя кораблём без паруса.       Приходится скинуть свою рассеянность на переутомление.       Я хватаю связку и мигом бегу назад, чтобы запереть дверь. Как только поворачиваю на три оборота, мистер Ким, кажется, начинает барабанить ещё сильнее, выкрикивая всевозможные ругательства с угрозами. Бакуго же отрывает руки от двери, устало вздохнув, будто бы вся эта передряга — само собой разумеющееся.       Я таращусь на парня, сгибая и разгибая пальцы. Ожидание, когда Кацуки что-то произнесёт, кажется бесконечным, поэтому приходится в очередной раз взять себя в руки.       — Что дальше? — спрашиваю я.       Его недовольный, но такой пристальный взгляд заставляет меня отвернуться. Никак не привыкну к неизлечимому раздражению героя.       — Что за тупая привычка ходить босиком в общественных местах? — вырывается из его уст.       «Да что б тебя…» — медленно закрываю глаза, совсем позабыв о том, что стою без обуви.       — Не подумайте, что я сумасшедшая, — шепчу я, пройдя мимо героя, чтобы только добраться до своих туфель. — Я сняла их с намерением не создавать слишком много шума.       Кацуки щурится, направляясь вслед за мной.       — Ты бы и без шума выдала себя, — говорит он. — Тот мужик с лёгкостью мог пролезть через «подлаз» сортира или просто выбить швабру. Что еще лучше — у него может быть телефон.       Надев туфли, я резко выпрямляюсь, слегка вскинув голову, чтобы посмотреть Бакуго в глаза.       — Вы упрекаете меня в этом?       — Всего лишь озвучиваю и без того очевидные вещи.       — Повторюсь, я не герой. В стрессовой ситуации я не могу молниеносно сообразить, что должна делать.       — А что, беспричудные обделены смекалкой и наделены плохим зрением?       Я тяжело вздыхаю, давая понять, что не собираюсь отвечать на оскорбление. Затем прохожу мимо него, то ли желая поскорее покинуть этот коридор, то ли просто не желая находиться с ним наедине.       Судя по всему, Кацуки следует прямо за мной.       — Давайте лучше поговорим о вас, мистер Бакуго? — язвлю я, даже не обернувшись. — Я вот сказала вам, что больше не стану попрекать за своеволие, так? Так. Поэтому ответьте мне хотя бы на один вопрос. Почему вы горите желанием разобраться в пропаже героев: хотите быстро попасть в топ или, быть может, постоянный риск является стержнем вашей жизни?       Я почти ощущаю его ухмылку за своей спиной.       — Нет, всё куда проще, — озвучивает герой. — Просто уже нет сил работать с тобой. Чем быстрее раскроется дело, тем быстрее распустят координаторов.       Я смотрю на него через плечо, продолжая идти вперёд.       — Вы что, с-с…? — резко замолкаю. «Вы что, совсем дурак?» — точно бы спровоцировало его на агрессивность. — С-с ума сойти… — шепчу я от невозможности поверить в ответ Бакуго.       Что-то внутри подсказывает, что парень блефует, лишь бы вывести меня на эмоции. Чёртов энергетический вампир. Признаюсь, на мгновение появляется желание схватить его за горло и придушить.       Кацуки останавливается возле штендера, который я выставила сюда. Парень хватается за ручку и поднимает его, чтобы переставить чуть дальше.       — Подождите-ка, — я резко останавливаюсь, тем самым привлекая к себе его внимание. — А почему вы вообще пошли по этому коридору? Что, не видно было штендер с предупреждением «проход запрещён»?       — В конце коридора увидел женские туфли.       — И подумали, что кому-то требуется помощь?       Думаю, молчание Кацуки можно воспринимать как согласие. Однако…       — Знал бы, что тут ты, не пришёл бы, — вдруг отвечает он, уже проходя мимо меня.       «Какой же ворчун…»       В очередной раз задаюсь вопросом: Бакуго брюзжит лишь потому, что получает от этого удовольствие или что? Иначе говоря, быть всё время таким недовольным и грубым просто невозможно. Настоящий нонсенс!       Теперь, я начинаю следовать за ним по пятам.       — У вас есть план?       — План?       — План, — тяжело вздыхаю я, изо всех сил стараясь показать Бакуго, что совсем не в настроении повторять дважды. — По залу ведь бродит мистер Сеиджи. Нам следует как-то выпроводить его отсюда.       — Нам? — Кацуки останавливается, и я почти врезаюсь в его спину. — Он здесь по твоей вине. Неужели нельзя было соврать тогда, хм?       Так и хочется по-детски показать на «Динамита» пальцем и произнести: «Это ты! Ты ведь во всём виноват, а не я!». Однако я уже устала настолько, что потихоньку начинаю сомневаться в собственном убеждении. Легче самой порешать дела, чем продолжать указывать ему на промахи.       Бакуго устало вздыхает, обернувшись и встретившись со мной взглядом.       — В чём проблема подойти к нему и сказать, что решила всё-таки посетить мероприятие, а? — уже спокойно предлагает он, что удивительно.       — Да как вы не понимаете, проблема не в моём присутствии! Что, если отец Дэна выберется из туалетной комнаты? А что, если Сеиджи будет расспрашивать миссис Ким? Что тогда?! Она ведь потом расскажет обо всём Дэну! — в голове теснится бесчисленное множество вариантов развития событий, и ни один из них мне не нравится.       Без всякого сомнения, до Кацуки всё-таки доходит ненормальность ситуации. Парень смотрит поверх моей головы, скривив губы.       — Ах да, печешься о мнении своего бойфренда. Что ж, если тебе будет легче, то уверяю, этот горе-полицейский не станет допрашивать противную тетку, — делает Бакуго неожиданное заключение.       — Откуда такая уверенность?       — Ты слышала его манеру общения? «Уважаемый Динамит»… Кто вообще так разговаривает? Разве что помешанный на культуре чудик.       Теперь в лице кривлюсь я. То ли от чрезмерной бестактности героя, то ли от странного умозаключения.       Тяжело вздыхаю.       — Что вы имеете в виду? Как это вообще связано с тем, что мы не должны подпускать его к семье Ким?       — Кого не должны подпускать? — неожиданно слышится мужской голос за спиной Бакуго.       Герой слега отшатывается в мою сторону, встав рядом, поэтому я встречаюсь взглядом с мистером Сеиджи.       Мужчина смущённо усмехается, засвидетельствовав моё испуганное лицо.       — Ах-а, ха… — невесело звучит из моих уст. На смех это не похоже, скорее, на простую истерику от безвыходной ситуации. Я думала, хуже уже и быть не может! Оказывается, ещё как может. — З-здравствуйте…       — Не ожидал вас здесь увидеть, — улыбается мужчина. После Сеиджи переводит взгляд на не менее удивлённого Бакуго.— В особенности уважаемого «Динамита». Расскажете, какими судьбами? Решили сопроводить свою помощницу на мероприятие?       Вопросы полицейского звучат естественно, без капли подозрения, что не может не радовать. Вероятно, он успел услышать только малую часть из сказанного мною. Или не успел вовсе.       — Пригласили в качестве героя, — спокойно объясняет Бакуго. Однако лицо парня выдаёт его неспокойство: брови нахмурены, а красные глаза почти закипают.       Я смотрю на Кацуки, не отрываясь. Совсем забыла о том, что его вообще здесь не должно быть. Чуть позже следует в обязательном порядке провести допрос! Если, конечно же, меня не посадят в тюрьму за то, что я заперла в туалете одного из самых влиятельных бизнесменов Японии…       — Рад за вас, — отвечает мистер Сеиджи. — Это прекрасная возможность показать себя всей стране.       Да вот только герой тут нужен лишь для того, чтобы оставить свой положительный отклик о процветающем бизнесе Маэды Кима, не более. Кажется, полицейский даже не в курсе.       Изаму Сеиджи снова смотрит на меня.       — Мисс Мацумото, вы же говорили, что не станете посещать мероприятие. Передумали?       Я сглатываю прежде, чем открыть рот для ответа. Вот только Бакуго, как обычно, соображает быстрее:       — Это допрос? — интересуется парень, почти царственно вскинув подбородок. В тоне отчётливо слышится негатив.       Вопрос Кацуки заставляет улыбку мистера Сеиджи медленно раствориться с лица, а я бездумно хватаюсь за подол его белой рубашки, чтобы слегка одёрнуть за нежелание подстроить свою прямолинейность под рамки этикета.       — Знаете, уважаемый «Динамит», — мужчина с интересом переводит глаза на героя. — Вы мне нравитесь. Ваша незаурядность способна сбить с толку кого угодно. Считаю, что геройским агентствам повезло, что такой человек на их стороне, а не на стороне врага.       Я опускаю рубашку Кацуки, чувствуя напряжение между ними. Хоть в тоне мистера Сеиджи нет ни капли неприязни или чего-то другого негативного, мне всё равно не по себе.       — Кстати, о допросе… — продолжает полицейский. — Я уже поговорил с Маэдой Кимом.       Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не вцепиться в собственные волосы от нахлынувшего стресса. Что значит «уже поговорил»?!       — П-правда?! — слишком эмоционально озвучиваю я. — И-и ч-что он с-сказал?..       Больше всего сейчас напрягает его невозмутимость. Если мистер Сеиджи действительно поговорил с отцом Дэна, то наверняка уже знает о том, что я наврала ему в полицейском участке. Так почему он ведёт себя так спокойно?! Это что, одна из психологических форм манипуляций? Наверняка хочет, чтобы я сама во всём созналась! Что мне делать?       — Увы, ничего такого, что могло бы помочь следствию, — пожимает плечами Сеиджи. — В любом случае, я рад, что мне удалось немного, скажем так, поболтать с таким «большим» человеком.       Я хмурюсь от непонимания.       «Что происходит?.. Он точно допрашивал того, кого нужно?»       Моё и внимание мистера Сеиджи привлекает странный звук, который издаёт Бакуго. Парень прикладывает сжатый кулак к своим устам, пытаясь подавить… смех?       — Уважаемый «Динамит», вас что-то рассмешило? — искренне интересуется Сеиджи.       Клянусь, если бы во мне сейчас не бушевал адреналин от присутствия полицейского, я бы ахнула от того, что на долю секунды смогла засвидетельствовать белоснежные зубы Кацуки во время его улыбки.       Это не привычная мне ухмылка, не оскал. «Динамит» искренне улыбается. Да он почти смеётся, черт подери!       — Ладно, отдыхайте, — вдруг произносит Сеиджи, чему я несказанно радуюсь. Если бы не мужчина, так бы и продолжила сконфуженно таращиться на Бакуго. — А мне надо найти мистера Ротта. Хорошего вечера, берегите себя.       Я кланяюсь на прощание, после чего снова обращаю внимание на героя. Вот теперь на его лице играет ехидная ухмылочка, и, к своему удивлению, я даже немного расстраиваюсь.       — Что смешного? — хмурюсь я.       — Пораскинь немного мозгами, беспричудная, — в его алых глазах до сих пор пляшут смешинки. — Если этот мужик уже допросил твоего гифý, то получается, что ты просто так заперла человека в толчке.       Прямо сейчас мне ничего не остаётся, кроме как стыдливо опустить взгляд. А ведь точно! Выходит, Маэда Ким был заперт в туалетной комнате слишком поспешно…       Просто в голове не укладывается, чёрт побери! Почему я попадаю в такие абсурдные ситуации? Такое чувство, будто меня прокляли!       — Что теперь делать?.. — испуганно шепчу я, взглянув на успокоившегося Бакуго.       Парень проницательно смотрит на меня, тем самым заставляя ощущать ещё больше стыда.       — Да пофиг, пусть посидит там. Рано или поздно его всё равно выпустят, — Как только он понимает, что эти слова не подбадривают меня, добавляет: — Все жизненно важные вещи у него под боком.       — Это вы про что?       — Про унитаз, Мацумото.       — А вас вообще не смущает тот факт, что мистер Сеиджи уже поговорил с моим гифу́? — я нервно хвастаюсь за корни волос. — Почему офицер был так спокоен? А что, если он вообще допрашивал не того человека?       Кацуки касается своего подбородка, начиная размышлять. Ищет подходящий контраргумент?       — Вероятно, этот полицейский не задавал ему открытых вопросов.       — Что?.. — я удивлённо смотрю на Бакуго, отрицательно качая головой. Его домыслы просто невероятны! — Откуда у вас берутся такие странные выводы? Кстати, вы так и не ответили на вопрос: как связаны между собой манера общения Сеиджи и его нежелание допрашивать миссис Ким?       Герой тяжело вздыхает, сердито морщась.       — Любительница вывернуть слова наизнанку… — бурчит он. — Я не говорил ни о каком нежелании, это уже твоя больная фантазия. Я лишь имел в виду, что этот мужик из тех, кто не посмеет портить отношения чужой семьи.       «А разве это не похоже на больную фантазию?»       — Да с чего вы это взяли? У вас что, помимо взрывов есть и другая причуда? Какие-то телепатические навыки?.. Третий глаз?..       — Проницательность.       — Чего?!       — Только не говори мне, что не знаешь, что это такое.       — Знаю! — огрызаюсь я, после чего глубоко вздыхаю. Возможно, прозвучало слишком резко, поэтому следует сбавить свои эмоциональные обороты. — Я знаю, что это. Просто вы… Иногда вас не понять: когда не надо — вы рубите правду, совсем не заботясь о чувствах других, а когда надо — говорите загадками, не договаривая. Вот как я должна была понять, что вы имели в виду, а?       — Ну наконец-то! — слышится знакомый голос где-то сбоку. Как только я и Бакуго обращаем внимание на пришедших сюда Денки и Эйджиро, отступаем друг от друга на два шага назад. — Обыскались вас. Чего вы тут делаете? Всё веселье пропускаете.       В одной руке Каминари держит какую-то закуску, в другой — бокал с шампанским. И это беззаботное лицо… Рада, что хоть кто-то чувствует себя здесь в своей тарелке. А вот на физиономии «Красного бунтаря» можно засвидетельствовать раздражение, которое явно ему не к лицу…       Я снова обращаю внимание на Бакуго.       — Кстати говоря, что вы вообще делаете на мероприятии?       Думаю, добавлять конкретику про то, что произошедший инцидент в столовой должен был как-то намекнуть «Динамиту» не приходить сюда, — не стоит. И так поймёт — не глупый.       — Что, уже забыла? — язвит герой в ответ, почти с вызовом смотря на меня сверху-вниз. — Меня пригласили.       — И вы прошли сюда без чьего-либо сопровождения? Как?       Внутреннее напряжение «Динамита» всё-таки отражается на наружности: его правый глаз начинает подёргиваться от такого количества вопросов.       — Дам тебе возможность подумать об этом самостоятельно. А теперь мне некогда с тобой трепаться.       Кацуки хочет направиться в сторону большого зала, да вот только путь перегораживает рассерженный Киришима.       — Денки всё рассказал мне, — недовольно озвучивает красноволосый, от чего почти всё шампанское Каминари льётся наружу.       — Эйджиро, блин! — возбуждённо восклицает Денки. Парень небрежно вытирает правым рукавом белой рубашки рот. — Я же сказал не говорить ему…       Я переступаю с ноги на ногу, стараясь сообразить, о чём речь. Однако из-за того, что в воздухе витает напряжение, думать о чём-либо другом, кроме как о желании поскорее покинуть этот коридор, я не могу.       — Ну, — резко озвучивает «Динамит», исподлобья наблюдая за другом.       Разрешение говорить больше походит на одолжение…       — Ты забыл, что из-за этого у тебя могут отобрать лицензию героя? Я переживаю, Кацуки! — Киришима тычет указательным пальцем в грудь Бакуго, пытаясь вразумить. — Если об этом узнают в агентстве, то…       — Уже знают, — достаточно спокойно отвечает «Динамит», после чего переводит взгляд на меня. — Мацумото растрепалась.       Я почти открываю рот от того, насколько легко ему даётся обвинить меня в этом. Хочется кричать и метать! А ещё повторно врезать Бакуго по лицу.       — Я ведь уже сказала вам, что ничего не говорила! Перестаньте обвинять меня! — чувствую, что нахожусь на грани истерики.       Я встречаюсь с настороженным взглядом Эйджиро. Как только парень замечает моё беспокойство, медленно переводит глаза на рядом стоящего Бакуго.       — Ты даже Моммо втянул в это…       — Не втягивал. Она сама лезет, куда не надо, — едва Кацуки понимает, что его слова звучат неубедительно, добавляет: — Сам спроси у этой неугомонной. Тысячу раз уже говорил.       Эйджиро лишь тяжело вздыхает.       — Кто-то ещё участвует в этом? Вы оба, Джун, Моммо…       — Минору Минета, — влезает Денки. — Он был с нами в ту ночь. Считается?       Бакуго бесстрастно глядит на друга. Киришима же стискивает зубы, вероятно, совсем не ожидав услышать подобное.       — Вы, должно быть, шутите? А если он случайно проболтается? — в голосе Эйджиро отчётливо слышится какой-то необратимый ужас.       — Значит, я лично набью ему морду, — невозмутимо отвечает Кацуки, на что «Красный бунтарь» закатывает глаза. — Перестань на меня так смотреть! Ты знал, что я всё равно возьмусь за это дело.       — И поэтому предупредил о последствиях! Если у тебя отберут лицензию героя, ты не сможешь больше повторно получить её.       — Если расследование не сдвинется с мёртвой точки, расследовать его будет уже некому.       Несгибаемый. Нет, твердолобый баран! На что я вообще постоянно рассчитываю, когда пытаюсь как-то вразумить своего героя? Бакуго ведь даже друга не слушает! Парень буквально ходит по лезвию ножа, совершенно не пугаясь, что в любой момент может лишиться звания героя. Неужели действительно так горит желанием поскорее распрощаться со мной? Сумасшедший!       — Мацумото, — кажется, тон Кацуки рассчитан на то, чтобы пугать меня. Я вздрагиваю, а затем смотрю на него. — Что пообещал Несуруши взамен на информацию? — холодно интересуется он. Как только парень понимает, что я проглотила язык, властно произносит: — Говори!       — Н-ничего… — мои колени начинают трястись. Благо, за длинным платьем этого не видно. — Он лишь намекнул мне на то, что я буду уволена, если не расскажу о вас. Говорила ведь уже.       Киришима снова хмурится.       — Постой-ка, Кацуки… Почему мне кажется, что ты подозреваешь своего агента в пропаже героев? — как только красноволосый понимает, что его догадка верна, почти истерично усмехается. — Ты это серьезно?! Сначала директор Янаи, потом твой агент. Дальше кто? Какой-нибудь другой агент? Может быть, я?       Мы все погружаемся в красноречивое молчание. Судя по лицам героев, каждому есть, что сказать, вот только тишина продолжается. Вскоре, молчание прерывает тихий, но такой холодный голос Бакуго:       — Несуруши был несколько месяцев назад в кябакуре. В тот самый день, когда «Камуи» видели там в последний раз… Через несколько дней после случившегося, он устраивается в наше агентство. Странно, верно? А «Камуи» ведь был первым без вести пропавшим.       Мой пульс учащается. Я перевожу встревоженный взгляд на Денки и Эйджиро, вот только легче от этого не становится: один продолжает недовольно смотреть в глаза Кацуки, другой — снова давится напитком.       — Ты в этом уверен? — интересуется Киришима.       — Да. В кябакуре я просмотрел электронные списки всех гостей за полгода.       — П-постой, — влезает Денки, стараясь прокашляться. — Значит, это именно то, что ты нашёл там в ту ночь?.. Так, ладно! Но неужели именно Несуруши похитил «Камуи»?!       — Вряд ли. Его причуда бесполезна для того, чтобы провернуть такое в одиночку. Вероятно, он действовал не один.       — Ну да, да, — Эйджиро качает головой, как бы намекая на то, чтобы Кацуки прекратил нести чушь. — А что с директором Янаи? В прошлый раз ты подозревал именно его. Причем говорил почти тоже самое: «Как только устроился в агентство, стали пропадать герои. Странно, да?».       — Не драматизируй. Мое мнение было ошибочным. Объяснил ведь уже.       — А что, если и это мнение — ошибочное?       Кацуки молчит, недовольно скривившись, но через некоторое мгновение произносит:       — Надеюсь, что так.       Встревоженная диалогом героев, я украдкой смотрю на Бакуго. Вопросов так много, что голова кругом.       — Если всё это действительно правда, тогда зачем ему так рисковать, устраиваясь в самое популярное агентство Японии? — влезаю я. — Это ведь почти то же самое, что прийти в полицейский участок, несмотря на то, что совершил тяжкое преступление.       Эйджиро, Кацуки и Денки в упор смотрят на меня. Такое чувство, будто я сказала что-то постыдное…       — Если хочешь что-то спрятать, положи это на самое видное место… — отвечает «Динамит» так, будто все его догадки являются прописной истиной. — Это сделано специально, чтобы не вызывать подозрений в свою сторону. Как вариант.       А лицо Киришимы снова искажается в гримасе недовольства.       — Что-то мне подсказывает, что есть и другие варианты. Говори, раз уж начал.       — Герои. Им нужны герои.       — И?       — Он устроился в агентство, чтобы было легче заниматься этой фигнёй.       «Красный бунтарь» поднимает обе руки ладонями к упрямому другу, словно хочет сказать: «Сдаюсь!».       — Кацуки, ты себя слышишь? — сдавленно интересуется Эйджиро. — Ты превратился в настоящего параноика. А ничего так, что у мистера Несуруши есть больной сын? Думаешь, он бы так просто переметнулся на сторону злодеев? Это ведь обязательно скажется на мальчике! Несуруши не дурак, чтобы так рисковать.       «У мистера Несуруши есть… сын?» — я хмурюсь. В этой информации нет ничего необычного, однако это всё равно не мешает мне искренне удивиться. «Ох, ещё и чем-то болен…».       Я вспоминаю нашу первую встречу, когда Сано Несуруши чуть ли не на коленях умолял Бакуго не увольнять меня из агентства, а иначе у него самого будут большие проблемы, которые приведут к отстранению от должности. Мужчина точно говорил о том, что ему очень нужна эта работа. Вероятная причина — хорошая заработная плата. Или, быть может, какие-то льготы из-за больного сына?.. Что ж, если это действительно так, то теперь понятно, почему Бакуго до сих пор не уволил меня из агентства. Он не делает этого из-за больного мальчика.       Я смотрю на Кацуки.       «Тц, поверить не могу. Для полной святости тебе не хватает нимба над головой».       — Эй, беспричудная, — окликает Бакуго, даже не взглянув в мою сторону. — Уйди отсюда.       Я скрещиваю руки в качестве протеста. Хочется оповестить этого злюку о том, что я имею полное право находиться там, где захочу, ведь значимый гость здесь я, а не говнюк, которого хотели видеть тут лишь для положительного отзыва. И всё же я продолжаю молчать. Этот факт ведь никак не помешает Бакуго словесно хозяйничать, верно?       — Оглохла? Сказал же уйти.       Смотрю на Киришиму. Парень устало качает головой и одним только взглядом просит послушаться «Динамита», поэтому я беспрекословно покидаю этот длинный коридор, в котором так и витает неуют. Однако пройти в большой зал так и не получается, потому что понимаю, что Денки следует прямо за мной. И как только настигаю ближайший угол, оборачиваюсь.       — В очередной раз хочешь сказать, что Бакуго говорит так со мной не со зла? — я почти бью по лицу. Словами, конечно. Но уже спустя две секунды жалею о сказанном. Видимо, всю грубость Кацуки я поспешно перенимаю на себя. — П-прости-те. В последнее время много всего навалилось, и я…       — Да брось, всё в порядке, — отмахивается Денки, перекидывая из руки в руку пустой бокал. — Но поверь, нынешнее ворчание Кацуки — цветочки, если сравнивать его с тем, каким он был в «UA».       Я выдавливаю из себя усмешку. В голове автоматически вырисовываются картинки, благодаря которым отчётливо можно увидеть, каким был Бакуго в свои подростковые годы: сытая уверенность, чрезмерная импульсивность, грубость без границ. А еще злостность.       — А каким он был в «UA»? — и всё же мне интересно, несмотря на то, что приблизительный ответ я уже знаю. Судя по моим наблюдениям, Кацуки слишком закрытый человек, а запретный плод всегда сладок, не так ли?       Денки хмурится.       — Дай-ка подумать… Ну, более заносчивым. О, а ещё грубым. Точняк! Крикливым! Знала бы ты, как он орал каждый раз, когда у него что-то не получалось. Эх, былые времена… — В глазах героя играет ностальгия, поэтому я продолжаю молчать, чтобы позволить ему окунуться в счастливое прошлое. Как только на лице Денки появляется мягкая улыбка, он смотрит на меня. — Но людям свойственно меняться. И Кацуки не исключение.       Снисходительно улыбаюсь в ответ.       — Что-то как-то не слишком многое в нём поменялось. Разве что перестал… орать?       «Зато одним только взглядом заставляет других мысленно орать от страха… Меня уж точно».       — Кто-кто, а Киришима в последнее время стал каким-то ворчливым. Ранее он всегда был за любой движ, теперь же, по всей видимости, брюзга-Кацуки заразил своей брюзгливостью.       — Думаю, «Красный бунтарь» просто искренне переживает за него.       — Бесспорно. И всё же с возрастом ворчания в нём стало больше, — поникший взгляд Денки останавливается на двух своих друзьях, которые ведут дискуссию на другом конце коридора. — Ладно, хватит уже хандрить! Лучше расскажи, что ты здесь делаешь? Я так понимаю, Бакуго — не тот, кто пригласил тебя сюда.       Его слова окатывают ледяной водой, поэтому я надеваю на себя маску безоговорочного возмущения, чтобы показать, как оскорбительно это звучит.       — Понимаешь правильно. Бакуго тот, кого должна была пригласить я.       — Ну обалдеть! — Денки закатывает глаза. — Выходит, никакого персонального приглашения не было?       — Зачем так расстраиваться? Я думала, вы пришли сюда, чтобы найти некого Маркуса Ротта. Разве нет?       — Э-э, ну-у… Так ты всё знаешь?..       Всё понятно, так я и думала! Каминари включил дурочка, чтобы никто не заподозрил их истинное присутствие на мероприятии. Хочу озвучить, что в течение всего времени, пока нахожусь здесь, я не перестаю думать об их почти незаконном нахождении в этом месте, но меня хватает лишь на то, чтобы устало покачать головой.       Каминари приподнимает бровь и говорит:       — Да-а, — неохота протягивает он. — Мы действительно здесь, чтобы найти этого странного дядьку, это правда. Однако попрошу заметить, что Бакуго реально был приглашён в это место в качестве героя, так что никакой закон мы не нарушаем.       — Он так и сказал? Сказал, что получил персональное приглашение?       — Ну да.       Я хмыкаю и начинаю вспоминать тот момент, когда миссис Ким прибыла в агентство.       — Знаешь, в твоих словах есть какое-то сомнение. В чём дело?       Живот снова скручивает. Дискомфорт будто бы говорит мне, чтобы я не начинала скандал, которого мне так хочется, однако, справедливости ради, не без некоторого усилия растягиваю губы в улыбке.       — Я являюсь невестой сына организатора данного мероприятия, — вырывается из меня. — Теперь понятно, почему Бакуго не мог сам пригласить меня сюда?       Обычно я так не делаю. Я никогда не выставляю себя или что-то напоказ. Моё нетактичное поведение — плод нетактичного поведения Бакуго по отношению ко мне.       — Скромности тебе не занимать, — слышится голос позади, чему я, конечно же, не удивлена. Ауру Кацуки Бакуго невозможно не почувствовать, поэтому его приход был предвиден заранее. И как только встречаюсь с ним взглядом, парень сердито хмурит брови. — Ты забыла упомянуть, что та противная тётка лично пригласила меня сюда.       Я полностью оборачиваюсь к нему, нахмурившись.       — Только потому, что у вас есть удостоверение героя! — И тут пазл в моей голове складывается: недостающей деталью была их лицензия, благодаря которой Бакуго и Каминари впустили сюда, приняв за почетных гостей.       Прямо сейчас чувствую себя настоящей дурой.       — Неужели? — кажется, Бакуго не собирается так просто отступать. — Что-то мне подсказывает, что ты здесь только потому, что твоей недо-родне нужны герои на мероприятии. А иначе на кой хрен им приглашать сюда ещё несостоявшуюся невесту своего отсутствующего сыночка, а?       Меня тут же бросает в жар, ведь слова «Динамита» равносильны хлёсткому удару по лицу… Нет, это настоящий град по сердцу! Становится дико стыдно от факта, что герой смог так просто попасть в самый центр моей души. Его словесная агрессия — едва ли не физическое насилие.       Чувство полного поражения заставляет участиться пульс и зародиться такой неприятной штуке, как ком в горле.       — Моммо?! — неожиданно слышится восторженный писк за моей спиной. Как только я понимаю, кому принадлежит этот воспевающий женский голос, ещё сильнее стискиваю зубы.       «Дно этого дня всё ещё не видать…»       Я медленно оборачиваюсь, окончательно позабыв о противном боссе, который смог унизить меня перед своими друзьями. В какой-то степени я даже рада неожиданному визиту Чиё Симабукуро, потому что всё внимание рядом стоящих героев теперь приковано к ней. Вот только, встретившись с ней взглядом спустя столько времени, меня будто бы накрывает бурной волной неприязни.       — С ума сойти, это и впрямь ты, — удовлетворённо вздыхает девушка. — Не ожидала увидеть тебя здесь.       «Аналогично…»       — Э-эй, Чиё-ё, какими судьбами? — улыбаюсь я во все тридцать два зуба, нервно махая рукой.       Тяжело, когда ты вынуждена делить внимание своего молодого человека с ещё одной девушкой, пусть даже и зовётся она исключительно подругой детства. Ещё тяжелее, когда эта подруга — Чиё Симабукуро. Роскошная брюнетка с раздутыми амбициями, большего и не скажешь. Ну, разве что девушка способна сбить с ног кого угодно своим незаурядным коротким платьем с глубоким декольте.       — А ты разве не в курсе? — Чиё слегка вскидывает свою дугообразную бровь. — Меня пригласил сам Дэниел Бéрнард Ким младший.       Меня всю передёргивает от полного имени Дэна… Нет, не от имени, а от того, как она произносит его. Всегда складывалось такое чувство, будто бы Чиё испытывает собственное превосходство из-за наличия человека с таким длинным именем в своей жизни.       «Неужели? Тогда зачем говорить, что не ожидала увидеть меня в этом месте? До сих пор не можешь смириться с тем, что твой лучший друг выбрал именно меня?»       — А с кем ты тут… развлекаешься? — интересуется девушка, взглянув поверх моей головы. — Коллеги Дэниела?       — Нет, они…       — Привет! — выскакивает Денки вперёд, протягивая руку. — Мы друзья Моммо. Рад познакомиться с такой обворожительной персоной, — кажется, парень даже не понимает, что Чиё с неохотой протягивает ему свою руку в ответ. — Мы герои!       Как только с уст Каминари срывается упоминание должности, девушка оживляется, натягивая на себя, пожалуй, самую мерзопакостную белоснежную улыбку.       — Ого! — озвучивает она, украдкой поглядывая на меня. — Не думала, что среди твоих друзей могут быть герои. А Дэниел знает об этом?       За эти несколько секунд имя моего молодого человека из её уст прозвучало чаще, чем вообще что-либо. Это начинает раздражать.       — Мы коллеги, — поправляю я. — И Дэн прекрасно знает о том, что я работаю в геройском агентстве. Не переживай.       — Коллеги, значит… — загадочно лыбится Чиё, после чего снова переводит взгляд на парней. — Знаете, сильные люди, как вы, вызывают у меня восхищение. Лично я совсем не отказалась бы от таких друзей.       Рядом стоящий Денки нервно поправляет воротник своей рубашки, как будто бы вот-вот потеряет сознание от нехватки воздуха, я же истерично усмехаюсь, давая понять, как смешно это звучит.       — Очень ненавязчиво, Чиё. Кстати, напомни, как там поживает твой очередной молодой человек?       Очевидно, девушка хочет получить удовольствие от наседания моих оставшихся нервных клеток, поэтому мне остается лишь играть по её правилам.       Вот только, к сожалению, ответить что-либо брюнетка не успевает, так как к нам подбегает один из швейцаров заведения. Молодой паренёк, пытаясь перевести дыхание, трясущимися руками протягивает Чиё бордовый конверт.       — М-мисс, Мацумото, в-верно? — обращается он к девушке. — Это в-вам.       Я вскидываю бровь.       Симабукуро ехидно лыбится и выхватывает у парня конверт, надменно окинув меня взглядом. Как только швейцар понимает, что он уже здесь ни к чему, разворачивается и быстро покидает нас.       — Мисс Мацумото, значит? — мой голос звучит совсем не расслабленно. Что за нелепица вообще? Понятное дело, что парень перепутал нас, однако в этой ситуации больше всего поражает то, что Чиё так нагло забрала у него вещицу, которая предназначалась мне. — Я почему-то думала, что ты Симабукуро.       Девушка издевательски фыркает и почти в плотную подходит ко мне, слегка нагнувшись, чтобы как можно ближе оказаться у моего левого уха.       — Конечно же Симабукуро, — шепчет она так, что, по всей видимости, рядом стоящие герои тоже слышат. — Твоя фамилия — полная безвкусица, как и платье на тебе. Я почему-то думала, что сегодня торжественное мероприятие в честь успешной презентации Дэниела, а не какой-нибудь траур.       У меня перехватывает дыхание.       — Мероприятие в честь годовщины, — поправляю я.       — Правда, что ли? — Чиё выпрямляет плечи, а затем издевательски лыбится. — Оу-у, возможно, что тебе просто не сообщили об этом, но Дэниел уже провел презентацию. Кстати, вот, — девушка протягивает конверт. Как только беру вещь в свои руки, замечаю подпись Дэна позолоченными чернилами. — И на последок мой тебе совет: хочешь влиться в общество Кимов, сперва выгляди подобающе.       Брюнетка уходит, элегантно цокая каблуками, я же продолжаю смотреть на бордовый конверт в своих руках. К глазам подступают слезы, и мне приходится сжать край вещи, чтобы сдержать свои эмоции.       — Вот же! — неожиданно озвучивает Каминари, наблюдая за ушедшей девушкой. — Настоящая злодейка!       — Не слушай ее, Моммо, — влезает Эйджиро. — Ты выглядишь прекрасно.       Я вяло улыбаюсь, давая понять, что меня не сломить так просто. Хотя кого я обманываю…       — Кстати, очень даже интересно, что из себя представляет этот Дэниел, раз в его обществе так много красивых девушек, — никак не успокоится Денки. — Стопроцентный дамский угодник, говорю вам! Поверьте человеку, у которого было достаточно девушек, чтобы понять такую вещь.       Эйджиро хмурится.       — Как связано наличие девушек в твоей жизни с дамскими угодниками? На дамского угодника ты как-то не очень похож, если намек на это.       — Может и не похож, но я профи в отношениях, поэтому с легкостью могу разбираться в своих… конкурентах.       — У тебя были отношения?       — Девчонок было много, — подмигивает Каминари.       — И где теперь все эти девушки? Ушли от тебя к дамскому угоднику?       Какое-то время Денки молчит, недовольно наблюдая за красноволосым. Спустя пару секунд произносит:       — А теперь взгляни на меня. Думаю, они уже давно пожалели, что ушли от такого красавчика.       Я беру себя в руки и направляюсь в сторону, где людей совсем не наблюдается, потому что чувствую, что если прямо сейчас не уединюсь, от избытка эмоций начну злиться на всех вокруг. Героям ничего не говорю — надеюсь, сами догадаются, что меня лучше не беспокоить. Мне лишь нужно подышать свежим воздухом, чтобы избавиться от мерзкого ощущения и прекратить смиренно терпеть обиду на таких омерзительных людей, как Чиё.       Выйдя на обширный балкон, я облокачиваюсь на одну из балясин, не отрывая взгляд от конверта.

Кому: Моммо Мацумото От кого: Дэниел Ким

      Делаю глубокий вдох, прежде чем открыть его дрожащими от холода пальцами.       Письмо содержит в себе лишь одно предложение:

꧁༺ ༻꧂ «Оно очень дорогое, не потеряй его». ꧁༺ ༻꧂

      Я повторно заглядываю в конверт и вижу золотое колечко, кажется, с бриллиантом. Вот только, достав украшение, понимаю, что к окружности прицеплена бирка с ценой.       «Сколько?! Двадцать три тысячи долларов?!»       Судя по всему, мои пальцы начинают дрожать сильнее, стоит только увидеть ценник, поэтому я крепко сжимаю кольцо в кулак, дабы утихомирить нарастающее напряжение в области груди.       Разжимаю пальцы и снова смотрю на украшение. Через мгновение опять сжимаю. Зачем? Надеюсь, что бирка — всего лишь галлюцинация, которая возникла из-за переутомления.       К сожалению, даже такой роскошный подарок не может поднять мне настроение. Казалось бы, я действительно долгое время ждала помолвочного кольца от любимого человека, однако сегодня во мне зародилось чувство несоответствия, и причина этому — отсутствие Дэна рядом. Наверное…       — Паршивый денёк, не правда ли? — раздается незнакомый голос где-то справа. Я вздрагиваю от неожиданности и поспешно кладу кольцо обратно в конверт, — Ох, прошу меня простить, не хотел вас напугать, — кивает мужчина, потянувшись в карман пиджака, чтобы достать пачку сигарет.       Судя по его классическому костюму — очередной гость торжественного мероприятия.       Я переступаю с ноги на ногу, медленно подняв руки, чтобы ухватиться за собственные предплечья. Только сейчас доходит, насколько здесь холодно.       Мужчина протягивает мне сигарету, а я тем временем пристально наблюдаю за его тонкими пальцами, которые так элегантно держат никотиновый сверток. Как только понимаю, что слишком долго смотрю на руку мужчины, поднимаю глаза, пересекаясь с ним взглядом.       — У меня нет вредных привычек, извините, — мямлю я.       Незнакомец улыбается одними только глазами. В темноте видно плохо, но кажется, они у него ярко янтарные.       — Ваша воля. Однако не понимаю, как можно переносить какой-либо стресс, не имея вредной привычки, — спокойно отвечает мужчина, сунув сигарету в рот. — Так ведь свихнуться можно.       Мне становится не по себе. Одним лишь своим присутствием этот человек смог вызвать во мне неизведанные глубины неприятия. Что именно меня беспокоит в нём — не знаю.       Я киваю, боясь пошевелиться.       — Знаете, — продолжает мужчина. — А ведь именно это однажды спасло мне жизнь. В особенности рассудок.       Он смеётся. Я улыбаюсь, хотя весёлого тут мало. Через несколько секунд гость резко замолкает, натягивая на себя серьёзное выражение лица, как будто бы то, что было сказано им секундой ранее, больше не имеет значения.       Прежде, чем придумать разумный ответ, слушаю внутренний голос, который заставляет произнести вслух то, чего не следовало бы произносить:       — Справляться можно и без вредных привычек.       — Правда? — он медленно выдыхает табачный дым. — Поделитесь со мной секретом?       Тысяча мыслей проносится в моей голове и испаряется, когда до моего сознания доходит, что мне вообще не стоило отвечать ему. Тело активно начинает протестовать, почти выталкивая меня из этого места.       — И-извините, — я делаю неуверенный шаг в сторону двери. — Но мне уже пора. Приятного вам вечера.       Еле заметно кланяюсь на прощание и ухожу.       Состояние какое-то дискомфортное. Даже тревожное. Изо всех сил подавляю в себе желание обернуться — хочется понять, что именно вызвало во мне тревогу, однако нет желания больше пересекаться взглядами с этим человеком. Я обмолвилась с ним всего парой слов, а у меня такое чувство, что нахожусь в какой-то опасности. Что, черт подери, это было?       Я останавливаюсь перед толпой, уже не в силах о чём-либо думать. В голове крутится так много мыслей, и все они кажутся значимыми, вот только вся энергия высосана. Остаётся только смиренно ждать, когда треклятый день подойдёт к концу. А ещё молиться всевозможным богам, чтобы до конца вечера я снова не вляпалась в какую-нибудь историю!       — Моммо! — машет издалека Эйджиро, завидев меня. Я осторожно осматриваюсь по сторонам, как будто бы вовсе не уверена, что окликнули именно меня.       Неспеша подхожу, изо всех сил стараясь показать, что просто проходила мимо.       — Что-то случилось? — Только сейчас до меня доходит, что рабочий персонал выглядит обеспокоенно.       — Да, — отвечает Денки. — Виновник торжества куда-то пропал. Найти не могут.       Я вздрагиваю, словно от пощечины, затем смотрю на мистера Бакуго, пересекаясь с ним взглядом. Черт возьми, совсем забыла, что я заперла отца Дэна в туалете! Что мне, блин, теперь делать? Бежать изо всех ног, чтобы выпустить его? Но ведь тогда это будет казаться слишком подозрительным!       — Э-а, — я продолжаю смотреть Кацуки в лицо, ища в нём поддержку, — и-и что теперь делать? — на самом деле вопрос адресован именно «Динамиту».       Герой лишь нервно закатывает глаза и отводит от меня взгляд. Кто бы мог подумать…       — Без понятия, — задумчиво отвечает Каминари. — Может быть, человек отлучился в туалет, а они тут все панику развели. Странные такие.       Наверное, по выражению моего лица уже можно понять, что я являюсь виновницей всей этой суматохи, поэтому стараюсь больше не пересекаться с кем-либо взглядом. Начинаю почти увлечённо осматривать торжественный зал, и понимаю, что прямо сейчас вся праздничная кутерьма кажется необычно далёкой.       — Так может быть проверишь? — бормочет Кацуки.       Я снова смотрю на «Динамита», чтобы понять, к кому он обращается.       — А? — голос Денки омрачился.       — Говорю, может быть проверишь толчок? — нервно повторяет герой. Не почувствовать его плохое настроение невозможно.       — Я?!       — Ты.       — А почему именно я?       — Потому что именно ты дал вразумительное предположение. Ну так что?       Денки хмурится и пожимает плечами.       — Будет офигеть как смешно, если этот мужик действительно отошёл отли… — как только он пересекается взглядом с Эйджиро, быстро исправляется: — В уборную. Действительно отошёл в уборную! Так лучше?       Я непонимающе качаю головой. Изо всех сил стараюсь понять, почему Бакуго предложил проверить туалет.       «Хочет, чтобы Денки ненароком нашёл мистера Кима раньше остальных?»       Бешеный пульс эхом отдаётся в моих ушах, когда Каминари открывает рот, чтобы обратиться ко мне:       — Моммо, у тебя такой виноватый вид, будто совершила преступление. Всё хорошо?       Я оборачиваюсь, делая вид, что ищу того, к кому он обратился. Поняв, что сзади меня никого нет, а единственная рядом стоящая Моммо — только я, снова смотрю на парня. Вот только теперь на моём лице читается настоящая паника.       — Толчок, — напоминает Кацуки, тем самым спасая меня от ответа.       — Да иду я, иду.       Как только Каминари покидает нас, я нервно улыбаюсь, поймав на себе хмурый взгляд «Динамита». Выражение его лица так и норовит сказать, что теперь я у него в долгу.       — Не хотите ли вы мне рассказать о чём-нибудь? — раздаётся строгий голос Эйджиро. Мои щёки снова пылают, как только до сознания доходит, что «Красный бунтарь» тоже здесь. — Вы вдвоем выглядите, как… как те, у кого есть страшная тайна. Кацуки, мы же договорились — никаких секретов!       Я нервно тру переносицу пальцами в ожидании, когда мистер Бакуго соизволит ответить на подозрения своего друга, вот только молчание продолжается. Под гнетом взыскательного взгляда Эйджиро, я глубоко вздыхаю и осуждающе смотрю на «Динамита».       — Мистер Ким никуда не пропадал, — бурчу я. Кацуки тут же резко вспоминает о том, что он в состоянии двигаться, поэтому недовольно смотрит в мою сторону. — Мы… М-мы заперли его в туалетной комнате…       В моих ушах звенит, а голова идёт кругом. Ставлю на то, что моё здоровье ухудшается исключительно из-за подавляющего взора мистера Бакуго. Поняв, что я слишком долго смотрю прямо ему в глаза, быстро отвожу взгляд.       — Что вы сделали?.. — растерянно переспрашивает Киришима.       — Не «мы», а ты, — рассерженно поправляет Кацуки. — Ты заперла его там.       — А кто поспособствовал мне в этом? — чувствую, что моё сердце сейчас разорвется. — Вы же держали дверь, чтобы он не выбрался оттуда.       Эйджиро хватается за переносицу, неодобрительно покачивая головой.       — Ребята, о, Боги!.. Зачем вам это? Почему вы это сделали?       — Не «вы», а она, — снова поправляет Бакуго.       — Может перестанете валять дурака, мистер Бакуго? — я скрещиваю руки на груди. Честно говоря, искренне злиться уже нет сил, и моё недовольство прямо сейчас походит на элементарное отсутствие оправданий. — Вы же прекрасно понимаете, что мы не могли допустить встречи кое-кого.       — Кого именно, позвольте поинтересоваться? — неожиданно раздаётся голос позади.       В очередной раз хочется провалиться сквозь землю, как только я понимаю, что голос принадлежит Изаму Сеиджи.       Оборачиваюсь, изо всех сил стараясь быстро сообразить, что ответить полицейскому, вот только в голову лезут лишь мысли о том, почему этот человек всё время оказывается в нужное время в нужном месте.       — Мисс Мацумо, — раздаётся ещё один голос, от которого по моей спине начинают бежать неприятные мурашки. Как только сталкиваюсь взглядом с мужчиной, которого минутами ранее я повстречала на балконе, замираю. — Или, быть может, миссис Ким? — радушно спрашивает он, протягивая мне конверт с кольцом, который, кажется, я оставила на улице. — Как к вам теперь лучше обращаться?       Я прикусываю внутреннюю сторону щеки и забираю письмо.       «Он что, заглядывал в него?..» — проносится в моей голове.       — Мистер Ротт, — офицер кланяется, — а я как-раз нахожусь в поисках вас. — Едва Сеиджи понимает, что пришедший сюда человек даже не смотрит на него, обеспокоенно переступает с ноги на ногу. — Вы тоже знаете этих молодых людей?       Моё сердце начинает ускоренно биться, как только сознание полностью переваривает услышанное имя. Поднимаю глаза и пересекаюсь с Маркусом Роттом взглядами. Теперь-то я отчётливо вижу ярко выраженные янтарные глаза, которые так идеально сочетаются с его слегка загорелой кожей.       Чувствуя некую беспомощность под его пристальным взглядом, я делаю осторожный шаг назад и опускаю глаза.       Изо всех сил стараюсь побороть в себе желание посмотреть на Бакуго. Это ведь он? Тот самый человек. Тот самый Маркус Ротт, из-за которого Кацуки так рвался на это мероприятие.       — Впервые вижу, — вдруг отвечает мужчина на вопрос полицейского. — Но с мисс Мацумото познакомился буквально пять минут назад. Считается?       Кацуки слегка подаётся вперёд, едва соприкасаясь бицепсом о моё плечо. И даже так я улавливаю его напряжение.       — А зачем вы меня искали, кстати? — переключается Ротт на полицейского, от чего я облегченно выдыхаю.       Сеиджи смущённо улыбается.       — Хотел поблагодарить вас за сотрудничество. Без вас я бы не попал сюда так просто.       — И как успехи? Поговорили с тем, кого искали? — Изаму Сеиджи уже открывает рот для ответа, вот только пугающий меня мужчина резко вскидывает свою руку, давая понять, что ответ ему не нужен. — Впрочем, неважно. Меня не интересует само расследование. Мне лишь нужен результат, офицер. Вы ведь понимаете, что репутация моей сети стоит под вопросом?       — К-конечно, господин, мы…       — Вот и отлично. Найдите негодяя, который сжёг один из моих публичных домов. Лично переломаю ему кости.       Мистер Сеиджи слегка теряется, сжав губы.       — Я-я прошу прощения, господин, — осторожно начинает полицейский. — Но поджогом занимается другая группа. Я лишь пытаюсь разобраться в изнасиловании и убийстве Юкио Гото.       Это имя! Я точно помню его. Ошибки быть не может! Я точно помню, что у моей сопровождающей по кябакуре висел бейдж на груди с этим именем! Чёрт возьми, неужели именно она подверглась насилию в тот вечер?!       По моей коже бегут мурашки, и я непроизвольно хватаюсь за предплечья, дабы никто не заметил, что почти трясусь от… ужаса. Тот факт, что девушка была изнасилована и убита, возможно, сразу после нашего отбытия из заведения, парализует меня с ног до головы.       — При всём моём уважении, — неожиданно вмешивается Киришима, отчего моё волнение только растёт. — Но среди нас стоит девушка. Думаю, этот разговор тут не к месту. Тем более на таком торжестве.       Глаза мистера Ротта мгновенно сужаются. Судя по его взгляду, он собирается ответить «Красному бунтарю», но где-то сбоку раздаётся весёлый голос Денки:       — Ребята, вы не поверите! Он действительно был в… — парень замирает, стоит ему только подбежать чуть ближе. — …туалете.       Не знаю, что приводит меня к растерянности больше всего: тот факт, что мистер Ким, по всей видимости, уже выбрался из туалетной комнаты, или сосредоточенный взгляд Маркуса Ротта, который даже не отрывает своих глаз от Эйджиро.       — А что не так? — вдруг равнодушно спрашивает мужчина. — Что вас смущает в наших словах? Изнасилование девушки? Её убийство? Или «публичный дом»?       Киришима скрещивает руки на груди, давая понять, что не очень радушно настроен на общение с ним.       — Это аморально. Простите за грубость, но по-настоящему состоятельные люди не станут вести такой бизнес.       Ротт выдавливает из себя усмешку.       — Да что вы, — мужчина морщит нос. — А какими бизнесами занимаются эти состоятельные люди, расскажете? Продажа наркотиков? Оружия? — он не по-доброму смеется, будто бы считает, что отрицание его слов — пустая трата времени. — Запомни, сынок: оружие и наркотики можно продать лишь раз, а женщину — бесчисленное количество раз. А теперь скажи, кто, по-твоему, состоятельнее?       Слева от себя слышу еле заметный хруст пальцев. Не трудно догадаться, что Бакуго сжимает свои кулаки. Буквально через две секунды в диалог вступает полицейский:       — Э-э, мистер Ротт, можем ли мы побеседовать с вами где-нибудь в другом месте?       — Без проблем, — отвечает тот. Мужчина небрежно опускает свою руку на плечо рядом стоящего Денки, затем «по-дружески» начинает похлопывать парня. Герой тут же кривится в лице и хватается за своё предплечье, а я неосознанно вспоминаю, что буквально две недели назад парень получил пулю в эту руку… — Берегите себя, молодые люди. И вы, мисс Мацумото, держитесь поближе к своим друзьям — негоже, чтобы кто-то обидел такой красивый цветочек… Встретимся в соседнем зале, офицер.       Он улыбается мне, затем покидает это место.       Мужчины уже нет, а в душе всё равно плещется какой-то неприятный осадок. С ним явно что-то не так.       — А-ау-уч! — стонет Денки, всё ещё держась за свою руку. — Придурок какой-то. Зачем надо было вообще касаться меня?!       — Вы это слышали, офицер? — Киришима недовольно тычет в сторону ушедшего Ротта. — Он ведь прямо сказал, что продает людей! Почему вы ничего не сделаете?       Сеиджи устало вздыхает.       — А что я могу сделать? Вы думаете, я не против домов под красным фонарем? Я сам не приветствую такое, более того, осуждаю это. Но пока есть такой большой спрос — будут и предложения.       — Но ведь!..       — К тому же, официальный бизнес уважаемого мистера Ротта — поставка резины для японских машин. С «черным» бизнесом я уже ничего не могу сделать. Все должны начинать с себя, чтобы это прекратилось.       Они продолжают спорить о чем-то, а я ухожу в себя, вспоминая тот треклятый день в кябакуре. В голове крутится слишком много мыслей, поэтому я не в состоянии ухватиться хотя бы за одну из них. Перед лицом всплывает та пострадавшая сотрудница, затем мужчина, которого обвиняют в изнасиловании и убийстве, потом — другой мужчина, который сознаётся в том, что преступление совершил он. Я вспомнила бы гораздо больше, если бы Бакуго не вырвал меня из раздумий своим вопросом:       — Что у него за причуда? — мрачно спрашивает «Динамит» у офицера.       А ведь точно! Вокруг Ротта витает что-то очень нехорошее, что-то, что возможно почти физически ощутить. Он кажется таким… устрашающим. Наверняка обладатель какой-то мощной причуды.       — Мистер Ротт беспричудный, — устало отвечает Сеиджи.

***

      Я неловко переминаюсь, когда неподалеку от себя вижу мистера Кима. Кажется, мужчине всё-равно, что с маркизы капают последние дождинки прямо на его новый костюм. Что по-настоящему важно сейчас — убедить Изаму Сеиджи в том, что он был заперт в туалете.       — Я же говорю, меня точно кто-то закрыл! Сделайте что-нибудь!       — Уже ведь разобрались, — офицер тяжело вздыхает, еле стараясь не закатить глаза. — Вас случайно закрыл персонал заведения. Девушки просто не заметили, что в комнате кто-то был.       — Вы что, издеваетесь?! А швабра? Кто-то сунул её в ручку кабинки! Немедленно разберитесь!       Я отворачиваюсь, когда случайно пересекаюсь взглядами с полицейским. Клянусь, на его лице будто бы написано «вы не попались, но это не значит, что вас я не подозреваю». Есть ли вообще какая-то вероятность, что он не думает об этом?       — Да уж, славный вечер, — зевает Денки. — Я почему-то думал, что буду чувствовать себя на торжестве как-то… особенно? А из особенно было только-о… Э-э… Дорогое шампанское. О, ещё чувак, запертый в туалете!       Боковым зрением вижу недовольный взгляд Киришимы, который смотрит сначала на меня, потом на мистера Бакуго.       — Да, — устало соглашается он, — «чувак, запертый в туалете» действительно особенность этого вечера.       Хочется провалиться сквозь землю от стыда. Мне кажется, я уже готова написать заявление об увольнении, лишь бы больше не чувствовать на себе строгий взгляд самогó «Красного бунтаря». Сейчас угрызения совести мучают сильнее, чем когда Кацуки засвидетельствовал меня во время «хулиганства».       Неожиданно раздается раскат грома. Гости и остальной народ, находящиеся в переулке у заведения, где проходило торжество, поспешно открывают зонты и ускоряют свой шаг, чтобы быстрее покинуть улицу. А внезапный дождь заставляет мистера Кима прервать свои крики и забежать обратно в здание.       В сердце снова что-то колет, когда я вспоминаю слова «Динамита»: «Ты здесь только потому, что твоей недо-родне нужны герои на мероприятии». Его заявление эхом раздается в моей голове, и если бы не Эйджиро, который почти в лицо сует мне синий зонт, я бы, наверное, рухнула на колени и заплакала.       Дождь как раз кстати…       — Спасибо, — шепчу я. Киришима улыбается в ответ. — Думаю, стоит расходиться по домам. Мероприятие все равно закончилось.       — Да, шампанского в любом случае уже нет, — поддерживает Каминари. — Так что я «за». Пошлите отсюда, пока этот сумасшедший дядька не додумался обвинить меня в том, что я закрыл его в туалете.       — Почему он должен обвинить тебя в этом? — раздается голос Бакуго.       — Потому что я первый, кто нашёл его там.       — Аргумент. Не ты ли случаем закрыл его в толчке?       — Кацуки, блин, ты сам предложил проверить!       — Кхм-кхм! — влезает Киришима, привлекая к себе внимание. — Моммо, тебя проводить до дома?       Наверное, в любое другое время я была бы неимоверно счастлива получить такое предложение от Эйджиро Киришимы, но прямо сейчас мне эмоционально плохо, поэтому отрицательно качаю головой.       — Не стоит, спасибо за заботу. Будь уверен — не заблужусь, у меня ведь твой зонт, — я раскрываю купол зонтика, прячась под ним. Мысленно отмечаю, что в моих словах нет никакой взаимосвязи, поэтому в очередной раз чувствую себя глупо.       — Хорошо, — Киришима улыбается, затем слегка хлопает Денки по спине. — И спасибо за приглашение. До завтра! А ты — пойдешь со мной.       Каминари недовольно хмурится и почти обиженно надувает губы. Из уст героя раздается что-то вроде «я и без твоей помощи дойду до дома», но так как до моих ушей снова доносится звонкий раскат грома, что конкретно им сказано, я так и не понимаю.       Киришима и Каминари растворяются в стене дождя. Я смотрю им вслед, а мысли бродят где-то далеко. Сегодня один из худших дней в моей жизни, если не самый: я и Бакуго были переведены обратно в геройский отдел, но цена этому — вынужденное сотрудничество с чудоковатым Нейто; потом я умудрилась выйти из себя и врезать по лицу самомý Бакуго; про это торжество вообще молчу! Ставлю на то, что за всё однажды придется отдуваться.       И Дэн…       Я точно помню, что мероприятие должно было пройти в честь годовщины бизнеса мистера Кима, но по итогу оно организовано в честь успешной презентации Дэниела. Больше всего злит тот факт, что об этом мне поведала омерзительная Чиё…       Из размышлений меня вырывает Бакуго, когда проходит мимо, чтобы уйти.       Вдох.       — Стойте! — кричу я. К моему удивлению, он действительно останавливается. — Зачем вы пришли сюда? — никогда бы не подумала, что доживу до момента, когда так просто буду задавать ему вопросы без какой-либо паники. Вероятная причина — адреналин в крови. — Вы были здесь только потому, что хотели посмотреть на Маркуса Ротта? Вы ведь и слова не сказали в его присутствии. Зачем оно вам было нужно?       Несмотря на то, что «Динамит» стоит почти рядом, он лишь отдаленно напоминает мне самого себя из-за капель дождя, которые медленно стекают по его светлым волосам. Ресницы накрепко слиплись, а влажные густые брови уже имеют нехарактерную для Бакуго форму.       Когда до моего сознания доходит, что под его взглядом моя смелость медленно, но верно куда-то улетучивается, опускаю глаза, прячась под куполом зонтика.       — Вы всё расскажете?.. — мрачно шепчу я. — Пожалуетесь на меня директору Янаи за то, что… ударила вас?       Он продолжает молчать, а я не поднимаю глаз. Кажется, что эти секунды длятся вечность.       — Посмотрю на твое поведение, — озвучивает он.       Поначалу в сердце неприятно колет, но потом, когда до меня доходит, что он до сих пор не сделал это, становится значительно легче. Потом — ещё легче, когда внутренний голос подает светлую мысль.       Я смеюсь. Очень хотелось бы сдержать этот неуместный смех, но меня прорвало.       Бакуго заставляет подавить радостною эмоцию, как только хватается за спицу зонта, слегка приподнимая купол, чтобы встретиться со мной взглядом. Я почти дергаюсь от его действий. Или, быть может, от его промокшей белой рубашки, которая так идеально прилипает к его телу из-за дождя?..       — Что смешного?       Я снова обнажаю свои зубы в довольной улыбке.       — Вы не станете делать этого, — как только понимаю, что Кацуки лишь хмурится, добавляю: — Вы не расскажете о произошедшем инциденте. Если бы действительно хотели, сделали бы это сразу. Вы слишком… импульсивный, чтобы так долго держать в себе что-то вроде этого.       На его лице читается явное недоумение, но когда я снова заливаюсь смехом, Кацуки недовольно скалит зубы.       — С чего ты…       — Вы знаете, что заслужили эту пощечину, — весело перебиваю я. — Правда ведь, мистер Бакуго?       Если бы только у меня был фотоаппарат под боком, с удовольствием сфотографировала его выражение лица. Оно пребывает где-то награни безмерного удивления и нескончаемого безумия. Ну просто картинка!       Кацуки прерывает мою попытку засмеяться, резко потянув вниз за спицу. Мои волосы тут же застревают в каркасе зонта, поэтому приходится отпрыгнуть от героя на два шага назад, чтобы не позволить ему сделать что-похуже.       — Эй! — недовольно восклицаю я. — Мои волосы!       — Не делай так больше.       Я замираю на месте. Не знаю, что приводит в смятение больше: его слишком спокойный тон или мое отсутствие соображения, почему он вообще сказал такое.       — Что? — осторожно переспрашиваю я.       — Не улыбайся мне так, ясно?!       Бакуго резко разворачивается и уходит, оставляя меня наедине с сердцем, которое, кажется, сейчас выпрыгнет из груди.       «Он… покраснел?»       Сегодня у меня накопилось слишком много вопросов. И завтра я обязательно потребую «Динамита» ответить мне на них. Конечно, я не уверена, что он так просто выдаст мне всю правду. Но вот в одной правде я точно уверена…       …даже Кацуки Бакуго способен смущаться.