Радужный Аликорн

— Я хочу, чтобы ребёнок мог пройти от Грифонского моря до моря Алого, не опасаясь гибели, голода и потери свободы, — мрачно произнесла Вельвет одевая чёрные доспехи. — И я, Императрица Вельвет, есть бог, ваше небо, под которым вы все ходите. Основой нашей тактики завоеваний мира были религия и верные сильные воины. Тактика была примитивнейшей, прийти, запугать, насадить религию, точнее воспользоваться местной религией, чтобы подчинить народ, а ещё набирать воинов, которые будут силой контролировать народ. Например, поклоняются люди духам, живут в деревне, тут нападаем мы, и представляемся великими духами небес, что пришли карать грешников. Поклоняются демонам? Мы демоны небес. Поклоняются солнцу? Мы карающий луч небес. Но самое главное, нам было плевать, кто во что верил, мы просто подстраивали свою веру под них и заботились в первую очередь не ей, а тем, что они платили дань. И знаете чему я больше всего удивилась. Тактика работала. Я даже испугалась от того, с какой скоростью мы захватывали земли. Искала подвох, врагов, злые намерения, но мы просто брали и завоёвывали. А ещё самое жуткое было то, что завоевание шло быстрее, чем мы успевали передвигаться. Пока мы шли от одной деревни к другой, от одного города к другому, наши солдаты шли в другие стороны, часто опережая нас, пока мы останавливались на отдых, завоёвывая места, которые мы ещё не посетили. Воин приходил, всех запугивал, бил, подчинял, организовывал дань, создавал из местного населения новых воинов, отправлял дальше. И больше всего в завоевании, как ни странно, помогало моё имя и фамилия. Вельвет считалась безродной, и какой бы сильной она ни была, её завоевание сопровождалось бы большими бунтами и сопротивлением. Но когда народ узнавал, что я с ней состою в одном табуне, семье, а потом узнавал моё имя, то оказывалось, что я кому-то там дальний родственник, и семья связанная родственными узами со мной, вставала во главе местной власти, будь это деревня или город, они пользовались родством со мной, чтобы припасть к проценту от дани. — Здесь что-то не так, госпожа, завоевание происходит слишком легко. — Не вижу причин для беспокойства, Шейдер! Сама судьба направляет нас! Мы не можем проиграть! Так что заткни свой грязный рот. И вообще, не называй меня госпожой, ты не достойна меня так называть. Уже потом, историки разберут нашу самую главную ошибку, которую мы допустили, когда завоёвывали мир. Учитывая повальное кумовство, распространённое в те времена, легко догадаться, какую ошибку допустили мы. Однако первая проблема была там, где ожидала я. Мы посещали очередной город, окружённый каменными стенами и полный деревянных двухэтажных домиков. На улицах было грязно и воняло, бегали крысы, иногда кусая прохожих. Однако, к нашему прибытию старались расчистить главную улицу. — Приветствую вас Императрица Вельвет! — гаркнул наш солдат, когда мы приблизились к воротам. — О приветствуем нашу повелительницу! — рявкнула толпа пони, которая собралась у ворот встречать нас и создала своими телами ограждение нашей дороге. Вельвет молча шла вперёд, хмуро посматривая по сторонам, я улыбалась, приветственно кивая толпе. Мы шли к центральной площади, нас сопровождали шум толпы и музыка. Дойдя до площади, развернулись к огромному каменному дому и вошли в него. Хозяин города что-то лепетал, но мы не обращали на него внимания, приблизившись к столу, на котором был закреплён молодой, мощный, мускулистый белый жеребец. — Какой ужас, — воскликнула Вельвет. Шкура в некоторых местах облезла, из крупа торчало восемь щупалец, на лбу было два дополнительных глаза. Клыки были длинными, рог острым и изогнутым. В глазах смотрящих на нас пылала ненависть и безумие. — Мутации под воздействием неконтролируемой магии. Мысли и желания материализовались в виде мутаций, влияя на разум и тело, — сказала я, гладя жеребца по шее. — Энергия давит на разум, делая его более нестабильным и эмоциональным. — Что нам делать, Шейдер? — спросила Вельвет. — Госпожа, мы должны уничтожить всех наших солдат и создать новых, — ответила я. — Иную версию, менее подверженную мутациям. — Убить? Это же можно как-то исправить, да? — Нет, нельзя. Только убить. Ну, или возродить в качестве ходячих мертвецов. — Может убить тебя? Ты такая же дефективная, как и они, раз превратила их в злобных мутантов. Наши солдаты под воздействием магии мутировали, кто-то быстро, а кто-то медленно, они не могли выдержать огромный объём силы, пропускаемой через тело. Мы их переродили в ходячих мертвецов и принялись за создание новой версии. В этот раз изменения в теле наших воинов проводились постепенно, с помощью нескольких простых зелий закрепляя эффект. Наше завоевание остановилось на два года, за которые мы улучшили технологию создания наших воинов. Всё, что требовалось для превращения в воина, это испить его крови, которая имеет в себе мутаген, это первая часть. Если не сделать вторую, то мутации превратят воина в безумного монстра, вторая часть это трёхдневная психологическая обработка воина, что перевоплощает воина в фанатика, контролирующего каждую свою мысль и концентрирующую их вокруг служения Императрице. Пони, или иной разумный превращался в Небесного Воина Императрицы и сражался против безумных монстров, ненавидимых всеми. Если воин решал предать, предавал идеалы, его разум становился гибким и поддатливым для мыслей и магии. Неконтролируемая магия извращала воина, превращая того в монстра, против которого сражались Небесные Воины Императрицы, защищавшие Небесную Империю. Помимо этого, монстры и воины уничтожали всех опасных для остальных разумных существ, воины уничтожали защищая обычных пони, а монстры, уничтожали и поедали пытаясь затушить голод от затрат энергии на их трансформации усиливающие тела. Монстры в большинстве случаев натыкались на наиболее злых противников, не способных таиться или хитрить, и в большинстве случаев такие противники были врагами более слабых и разумных существ. Мы были рады решению проблемы с мутациями. И тогда всплыл подвох в нашем быстром завоевании мира. Ходячие мертвецы рассыпались в пыль за два года, а новых воинов контролирующих уже завоёванное не осталось. Голову подняли бунтовщики, начиная полностью вырезать лояльные нам семьи. — Нам стоило уничтожать всех, кто выше колеса телеги, всех тех, кто был против нас, их родню и родню их родни, госпожа, — сказала я. — Простите, госпожа, я не знала, что родственные узы так важны для обычных пони и не только. — Не прощаю, ты должна была предусмотреть это. Эпоха, в которой мы жили, держалась на иных понятиях, которые я не понимала. Я думала, что завоёванные привыкнут нам подчинятся и забудут про месть. Но не тогда, когда сильны понятия о семье и роде. В условиях раздора, когда нельзя положиться ни на кого, кроме своей родни, наши с Вельвет действия выглядели крайне глупо, и очень хорошо, что это вскрылось в самом начале завоевания мира. Многие семьи были угнетены моей роднёй и затаили кровную обиду на нас. И самое ужасное, по меркам этой эпохи, я не роднилась с угнетёнными, не отдавала невест, не принимала невест, не говорила, что мы одной крови, чтобы избавиться от кровной обиды. Мне стоило уничтожать не только тех, кто против нас восставал, но и родственников восставших. Пони противился нам, мы убили его. Родственники затаили обиду. И ударили нам в спину в момент нашей слабости. Осознав ошибку, я только порадовалась, что ритуал создания воина включает в себя испитие крови и воздействие магии изменяет цвет пони на белый цвет Вельвет и её алые глаза. И мы снова начали завоёвывать потерянное, но на этот раз дополнили ритуалом братания через кровь. Породнение, теперь большинство семей были родственниками Вельвет через ритуал создания Небесного Воина. Мы захватили очередной город, побратались с главными семьями, собрали все семьи наших врагов и начали отрубать головы всех, кто не был жеребёнком, не способным позаботиться о себе. После казни Вельвет плакала в одиночестве. Пришлось ей напомнить, что слабаки недостойны её слёз, и вообще, нет смысла о них переживать, они всегда умирают в больших количествах. — Мы были такими как они, Шейдер! — заорала Вельвет на меня. — Это не справедливо! Умирать вот так! Просто потому, что они могут стать нашими врагами! Без возможности перейти на нашу сторону! — Они семья, и отвечать должны всей роднёй. Они никогда не перейдут на нашу сторону. Мы не должны плодить мстителей. — Ты ведь знаешь, как это исправить, да? Скажи мне, Шейдер, что делать? Это же ведь не справедливо! — Ты закон, ты определяешь, что справедливо, а что нет. По праву силы. Даже если ты ошибаешься, это ничего не значит, ведь ты сильна, а значит не можешь ошибаться. — Я знаю это. А потому приказываю найти тебе хоть какой-то выход и разрушить эту тупую родовую традицию! Род то, род это, клан то, клан это. Чистая кровь! Ненавижу! — Ну, есть одна идея, госпожа. — Говори. — Можно разделить пони на три части. Разделить и властвовать. Три лагеря, в котором каждая сторона будет лавировать между интересами других. Немного поссорить их между собой, и дать понять, что если хоть одна сторона начнёт кровную войну, то та проиграет, а третья может дождаться, пока первые две стороны истощатся в войне и ударить в спину. Разделение будет по расам, единороги, пегасы и пони. Нам надо найти правителя для единорогов, ты будешь править пони, я пегасами. Тогда я не представляла, что предлагала. Нацизм, национализм. Это только усугубило раздор между пони. До нашего решения о разделении народов, нацизм был слаб, и ярким примером такого было множество деревень, где жили пегасы, единороги и пони вместе. Раздор был между множеством воюющих кланов, а теперь раздор перешёл на новый уровень. Мы немного сменили тактику и продолжили завоевание, разделяя все семьи врагов на три лагеря и стравливая их между собой. Зима отступала, становилось теплее. Мы даже не предполагали, что роем себе яму своими решениями, что худой мир отогнавший зиму был временным затишьем перед бурей. На трон правителя единорогов мы поставили жеребёнка, ограничив власть титулом принцессы, правитель единорогов не мог брать титул Императрицы, и правили от имени этого жеребёнка. Я взяла на себя титул главнокомандующего, полковника, управляющего тысячей своих воинов, взяв в свои руки военную власть, а Вельвет взяла себе титул канцлера, почему-то больше не желая звать себя Императрицей. — Убогая Шейдер, я следую твоей же тактике, разделяй и властвуй. Пусть смертные считают, что я не обладаю всей полнотой власти. Что между правителями нет единства, титул канцлера равен титулу тысячника и принцессы. Не так ли? — Ну... Как скажете, канцлер Палпатин, — ответила я. Ну хочет Вельвет поиграть в демократию, кто я такая, чтобы запрещать ей? Мы продолжили завоевание, однако помимо Небесных Воинов, мы начали набирать обычную армию из обычных пони и не только. Небесные воины больше исполняли карающую функцию, нежели завоевание и контроль. Силы Вельвет росли, иногда мы встречали ожесточённое сопротивление со стороны магических родов. Самым знаменательным событием было сражение против рода Слизерин, это был старинный магический род зебр, которые создали себе в родовом поместье магический источник. Тысячи душ врагов были заточены в алтаре и медленно разлагались, даруя силу. Как такового сражения не было, Вельвет просто вышла в чистое поле в одиночку против магического замка и принялась в одиночку истреблять сначала нпс, потом воинов уровнем выше, потом замок вошёл в осадный режим и только в этот момент Вельвет решила воспользоваться своей магией. — Рождение Небесного Леса, — произнесла Вельвет, топая копытом по земле. Огромное количество деревянных лиан толщиной в десятки метров выросли из земли и устремились в сторону замка, лопая барьер как мыльный пузырь. Без всяких препятствий они настигли подземелье, где был алтарь и выпили его досуха. Род Слизерин не шёл в никакое сравнение по силе с некоторыми местечковыми божествами, которые мешали нашему завоеванию. Мы более не атаковали хозяев замка, оставляя тех живыми. И они начали помирать от жажды магии. Род Слизерин умер в жутких мучениях, не способные вновь воссоздать родовой источник. Их тела слишком привыкли к истоку магии извне и очень плохо вырабатывали свою личную силу. Проанализировав ситуацию, я через астрал совершила мировой ритуал, позволив демонам через алтари силы, все которые они найдут, прибыть в этот мир и попировать. Оказалось довольное большое количество магов было зависимо от черпания силы из астрала через ритуалы вроде родовых источников с душами врагов. Они в центре их семьи, создали дверь в ад, открывающуюся из мира материального, и мне всего лишь требовалось её немного ослабить. А потом обратно укрепить, отсекая демонов вышедших в материальный мир от астрала. Та ночь запомнилась в истории, как ночь падения древней магии. Множество заклинаний, ритуалов и знаний, оказались опасными и даже вредными. На магов использующих заёмную силу стали смотреть косо, помня как по их вине в мир пробрались чудовища. Начались гонения на колдунов, не имеющих своей силы, на ведьм, получивших свою силу от сделки с демонами. Например, раньше, заклинание светляка создавалось как плетение использующее разлитую в природу магию или напитываясь напрямую из астрала. А ещё, создавались с помощью кровавых ритуалов лампы освещения в которых использовались души поверженных. И такая магия была в десятки раз сильнее той магии, которую потом основал Старсвирл Бородатый, где магу приходилось не использовать готовое, а использовать личную силу и самим создавать множество структур. Накопители магии были несравнимы с заключённой в кристалл душой, что из астрала тянула силу, питая собой демонов. Это была древняя, мощная, но после той ночи, запретная магия за которую сжигали на костре. А ещё это было время появления исследователей опасных духов и очистителей, в последствии демонологов и инквизиторов. В течении ещё десяти лет мы завоевали весь мир. Я же начала потихоньку заменять Небесных Воинов обычными солдатами. Уж слишком дорого было содержать Небесных Воинов, они ели в десять раз больше, им нужно было дорогое обслуживание их снаряжения. Я начала сокращать их, оставив только небольшой правительственный легион, сопровождавший Вельвет в её походе против сильных врагов. Это было прекрасное время, эпоха Великой Мировой Республики, или как потомки потом будут называть эту эпоху, Империей Вельвет, эпохой процветания. Зима отступила. И вместе с тем в Республике зрел раздор, но уже не между кланами и провинциями. Эпоха воюющих кланов и провинций сменилась эпохой нацизма и межрасовой ненависти. Вельвет с каждым днём становилась всё печальней и не такой эмоциональной как раньше. — Моя империя гниёт изнутри, — сказала однажды Вельвет. Так и было, одной силы для создания Империи, что просуществует дольше чем её правитель, было недостаточно. Шли годы, появлялись проблемы, которые больше решались силой, ибо другого варианта не было. Мы старались удержать расползающуюся республику, уничтожая всех, кто нам не платил дань, кто сеял раздор и хаос. Напряжение между тремя главными расами было велико, практически везде возникало множество конфликтов, которые нам приходилось подавлять. — Знаешь, Шейдер, — сказала Вельвет однажды. — Да, госпожа? — Нет, ничего, — ответила Вельвет. — Но... — Да? — Госпожа? Это всё не то, о чём я мечтала. Прости, — по щеке Вельвет скатилась слеза. А потом мою шею пробил клинок. Я завалилась на бок, теряя сознание. Когда я открыла глаза, то слуги сообщили ужасную весть, Вельвет сошла с ума и убивает всех, кого видит. Не понимая причин, собрала всех своих воинов и отправилась останавливать Вельвет. Наша битва длилась целую неделю, я потеряла всю свою армию и небесных Воинов, но смогла убить Вельвет. Как бы я ни пыталась дозваться до разума императрицы, но у меня не получалось. Глядя на лежащее на магической платформе тело Вельвет, словно уснувшее после долгого трудного дня, я осознала свою главную ошибку, из-за которой Вельвет сошла с ума. — Одиночество. Окружённая толпой слуг она чувствовала себя одиноко. Окружив место смерти Вельвет пирамидой из льда, я отправилась к нашему дому. Со смертью Вельвет меня больше не интересовала возня с Империей. Так завершилась эпоха возвышения, и снова началась эпоха раздора.