Крадущееся разрушение

Как известно, опиум вызывает удовольствие и страдание, если его употреблять. Об этом написано много книг. Мир прекрасно знает о той страшной реальности, в которую уносится такой человек. Фантазия мечтателя расширяется и он видит невероятно правдоподобные вещи, сродни параллельной реальности. Направление тех дорог, по которым влечёт человека, употребляющего опиум, неизвестно. Можно перенестись в Азию, в царство призраков, древность которых пережила много рас и эпох, забрав юность человека; или куда-нибудь в иное место. Те, кто переступают роковой предел, могут не вернуться; если и вернутся, то будут молчать или станут сумасшедшими. *** Азеку дали опиум лишь один раз, когда он заразился чумой, и врач, доктор Уэйнрайт, пичкал его этим лекарством, пытаясь унять его агонию, вылечить которую ему было трудно. Доктор давал Айзеку чрезмерную дозу, едва держась на ногах от усталости и напряжения, но он хотел спасти жителей Салема от этой чудовищной болезни. Айзек отправился в далёкое путешествие своего подсознания. Конечно, он вернулся из него, выжил, но ночи для него теперь полны странными воспоминаниями и Айзек запретил доктору Уэйнрайту когда-либо давать ему опиум. Айзек лежал на кушетке в лазарете врача; голова болела и это было невыносимо. Тогда ему и дали опиум. О своём будущем Айзек не думал: хотелось спрятаться от боли с помощью лекарств, сна или даже смерти. Он думал только об этом. Временами до его воспалённого слуха доносились разные голоса: то Мэри Сибли, приходившая к нему иногда, то голос Долли, которая сопливила и плакала у его постели. Айзек считал Долли милой девушкой. Между ними возникла симпатия. Айзек точно не мог установить тот момент, когда в горячем бреду переместился: ему казалось, что это случилось тогда, когда пульсация в голове перестала причинять боль. Его ошеломило увиденное. Сначала он очутился в том самом лесу с малумом в руках, где должен был выпустить чуму из колдовского яблока. Действовал он по указанию Мэри Сибли. Айзека тяготило сомнение, стоит ли это делать и правильно ли это. Он рассуждал все ≪за≫ и ≪против≫. Настала ночь. Тёмные деревья окружали Блудного Айзека со всех сторон. Болтая вслух, он добрёл до нужного места, куда обязан был положить малум. Какое-то время он смотрел на расщелину в дереве, когда яблоко открылось само. Его глазам предстала маленькая зараза, способная сокрушить всё человечество. Айзек медлил, не решался положить эту заразу в щель дерева. Сквозь ночные облака вышла полная луна, осветив своим светом ночные тропы. Луна показалась Айзеку колдовской. Дрожащей рукой он взял эту заразу и понюхал её зачем-то. Ничего не почувствовав, Айзек намерился уже было убрать заразу обратно в яблоко, но приступ удушья захватил его. Малум выпал из рук, Айзек начал задыхаться. Его забило в конвульсивных позывах, он чувствовал, что изнутри горит огнём. Упав на землю, он бился в судорогах, а его лицо стало покрываться волдырями и гноевичками. Всё было реалистично. Айзек зажмурился, а когда открыл глаза снова, то заметил, что обстановка поменялась вокруг. Перед глазами стоял туман, делая очертания размытыми, что Айзек не мог понять, где он оказался. Это уже был не салемский лес, а что-то другое. Мысли в голове покинули Блудного. Когда в глазах прояснилось, Айзек увидел, что лежит посреди выгоревшего до обугленного состояния, леса. В воздухе пахло гарью и пеплом, словно недавно лес полыхал огнём. Вроде Салем, вроде нет. Места казались ему знакомыми и незнакомыми одновременно. Сев, Айзек трясущимися руками ощупал своё лицо, не обнаружив ни одного волдыря или гноевичка; повертел ладони перед собой, но не увидел никаких признаков заражения чумой. Он огляделся: малум исчез, словно его и не было. Айзеку стало жутко одному находиться в этом сгоревшем лесу и он поднялся, прислушиваясь к гробовой тишине вокруг. Тишина казалась Блудному неестественной. Ему вдруг померещилось, что за ним наблюдают. Дико озираясь, Айзек никого не увидел, лишь на фоне мрачного неба он различил багрово-красные всполохи. В голове пульсировало биение, эхом отдаваясь в его воспалённом сознании. Сердце колотилось так, словно сейчас выскочит. Поглядев на странные всполохи, Айзек узнал угодья Салема и направился в сторону города. Тропы неизменно вели его. Проходя мимо каменоломни, Айзек остановился, приблизился и увидел внизу тягучую, вязкую чёрную жидкость. На поверхности горело пламя, сама вода бурлила, как болотная жижа. Опустившись на колени, Блудный наклонился с площадки к оврагу, уловив в тёмной воде какое-то движение. Щуря глаза, он присматривался внимательнее, когда внезапно из чёрной жидкости высунулась рука. Айзек резко опустился на пятую точку, не веря своим глазам. Из вязкой пылающей жижи выползали странные существа, во весь рост покрытые чернотой, что невозможно было определить их половые признаки. Они стонали и тянули руки к Айзеку, словно хотели затащить его в эту вязкую смолу. Заорав, Айзек судорожно отполз от площадки, лихо вскочил и побежал как можно дальше от каменоломни, а теперь уже бездны самого Тёмного Лорда. Айзека давил страх неизвестности. Спотыкаясь о корни обугленных деревьев и снова поднимаясь, он бежал и бежал к Салему, очертания которого стали виднеться вдали. Небо усилило оттенок, став кроваво-красным. На бегу Айзек перекрестился. Он не соображал, куда попал и что происходит. Тёмные облака замерли в небе хищными соколами у самого горизонта. Небо хмурилось всё темнее и темнее. Остановившись у города, Айзек привалился к обожжённому дереву, восстанавливая дыхание. Выглянув за ствол, он обнаружил, что за ним никто не гонится. Переведя дух, он более спокойным шагом приближался к Салему, когда услышал крики и стоны людей. Яркое зарево озаряло город. Потрясённо, Блудный остановился, узрев обстановку Салема в огне и пламени. Повсюду горели большие костры, взмывая в вершину багрово-кровавого неба; от домов почти ничего не осталось, одни щепки да головёшки; лишь посреди этого разрушения возвышался особняк Мэри Сибли, не тронутый ни огнём, ни пламенем. Над крышей багровело кровавое небо. Воздух был жарким и спёртым. На миг Айзеку показалось, что он умер и попал в Ад. Он видел жителей Салема, тех, которых повесили по обвинению в колдовстве; они были привязаны на улице к крестам и выли от пламени, обжигающего их. Между кострами ходили странные существа, которых Айзек никогда не видел. Они напоминали мифических существ из разных древних легенд. Обведя взглядом местность, Айзек заметил вдали, на каком-то балконе, орущего Коттона Мэзера. Тот тоже в ужасе наблюдал за происходящим. Айзек притаился в тени развалин и перебежками начал подбираться к Мэзеру-младшему. — Айзек!.. Айзек!.. — услышал он женский голос, знакомый ему. Замерев и таясь в укрытии, Блудный огляделся по сторонам, стараясь определить, откуда его зовут. Наконец он увидел силуэт девушки, привязанной к низкому кресту. — Долли?.. — поразился Айзек, но это была она. — Айзек! Помоги мне! Мне больно! Освободи меня! — шептала девушка, извиваясь на кресте у большого костра. По её лицу струился пот, волосы прилипли к спине, одежда местами была вымазана в крови. На её шее виднелась дырочка от ошейника графини Марбург. Долли выглядела живее всех живых. ≪Разве она умерла? ≫ — подумал Айзек, подкрадываясь к ней. — ≪Долли хорошая девушка! Ей тут не место! Я развяжу её и мы убежим отсюда! ≫ — он повернул голову в сторону балкона, где стоял Коттон, зажав руками уши. — ≪И его не забудем! ≫. В своих раздумьях Блудный едва не натолкнулся на странное существо, снующее возле костра. Выждав, пока оно отдалится, Айзек подлетел к Долли и начал снимать с неё путы. Крест был в обычный человеческий рост и высоко дотягиваться, или подниматься ему не пришлось. — Долли! Это точно Салем? — спросил Айзек, развязывая конечности девушки. — Судя по дому Сибли, наверное, да, — ответила Долли, потирая затёкшие руки. — Айзек! Торопись! Оно идёт! Айзек вскинул голову на странное существо, ускоря движения рук: — Я стараюсь, Долли! Всё! Оковы спали, Долли ухватилась за руку Айзека и потянула его прочь из города. — Скорее, Айзек, надо уходить! — взмолилась она, таща парня за собой. — Быстрее! — Долли! Погоди! Там Коттон! Надо его забрать! — Айзек указал Долли на преподобного Мэзера, стоящего на балконе. — Нельзя уйти без него! Долли заволокла Айзека за развалины ветхого строения и одарила жгучим поцелуем. Айзек одурело уставился на неё. — Это за что? — спросил он. — За спасение! — ответила Долли, прижимаясь к нему. — Долли… — Айзек погладил волосы девушки, провёл пальцем по её шее, нащупал отверстие. — Что это? — Он отстранил от себя девушку. Долли нервно провела своей рукой по ране, убрав руку Айзека: — Это… Я плохо помню… — С такими ранами не живут, — произнёс Айзек и смертельно побелел. — Мы мертвы? Да? Долли огляделась: — Я не знаю, Айзек… Это так странно… — Что странно? — Салем…люди… Весь город объят пламенем, как глаза самого Дьявола. — Долли поёжилась от страха. — Тут те, кого повесили, Айзек. — Она указала пальцем на дальние кресты. — Вон те девчонки, с которыми я прислуживала Мёрси… — Она перевела палец на другой крест. — А там салемская поветуха, принимавшая роды… — Долли вздрогнула, переводя палец. — А там тот пожилой старик, которого задавили живьём камнями, кажется, знакомый Джона Олдена… — Долли прослезилась, уткнувшись в Айзека. — Мне страшно, Айзек! Я хочу домой! Это не дом! Это Ад! — Она вцепилась руками в его рубаху. — Ад, Айзек, понимаешь? Мы горим в Аду! — Она разразилась бурными рыданиями. Понимая, что существа могут услышать их, Айзек крепко обнял девушку, пытаясь успокоить её: — Тише, Долли! Тише! Они услышат! Я с тобой! Мы покинем это место и уйдём далеко-далеко! Долли захлёбывалась слезами: — Нет, Айзек! Ты не понимаешь! Отсюда нет выхода! Бежать некуда! Мы заперты тут навеки! — Долли, не кричи! — Айзек заставил девушку замолчать поцелуем в губы. Девушка притихла, но продолжала тихо всхлипывать: — Мы обречены, Айзек, обречены!.. Айзек гладил девушку, внушая ей уверенность своими прикосновениями. Переведя глаза на балкон, он увидел, что Коттон заметил их. — Идём, Долли! Мы выберемся! За мной! — держа девушку за руку, Айзек помчался с ней в сторону преподобного. — А как же остальные, Айзек? Мы бросим их здесь? — на бегу спросила Долли. — Поскольку мы и так мертвы, то терять им уже нечего! — Айзек окинул взглядом Салем. — Долли! Всех мы не вытащим! Прячась за разными спалёнными зданиями, они добежали до пресловутого балкона, на котором стоял Мэзер. — Айзек? Долли? — Коттон удивлённо смотрел на них. — Вы тоже здесь? — Здесь? — Айзек задрал голову. — Где? — В Салеме, — преподобный свесился с балкона. — Я то добровольно сюда пришёл, но не думал, что и вас тут застану. — А ты знаешь, что мы мертвы, Коттон? — спросила у него, шмыгая носом, Долли. — Знаю, — ответил Мэзер. — Не удивила этим. — Но почему Салем? Разве после смерти Рая нет? — Рай может только сниться, Айзек, — Коттон обвёл взглядом окрестности. — Это же обитель Дьявола. — Какого? — спросила Долли. Коттон мрачно выдохнул: — Сына Мэри Сибли. Того мальчишки, Тёмного Лорда. — Это он всё это устроил? Один? — брови Долли изогнулись удивлённо. — А кто же ещё? Моя жена даровала ему свободу. Вот результат. Теперь Энн там, а я тут. — Коттон болезненно поморщился. — Знал бы, что она ведьма, мимо бы прошёл. — Энн Хэйл ведьма? — поражённо спросила Долли. — Я видела её мимоходом, но никогда бы не подумала… — Ведьмы заполонили весь Салем, — вмешался Айзек. — Мэри Сибли одна из них. Коттона это не удивило. — Сюда теперь отправляются после смерти, — произнёс он. — Я собираюсь найти нам другое пристанище! — Айзек пересёкся глазами с преподобным. — Ты с нами? — Вряд ли мы сбежим от свевидящего ока Дьявола, — заключил вердикт Коттон. — Попробовать всё равно стоит! Идёшь? — Айзек отступил в тень балкона, затащив за собой Долли. — Если только попытаться… Хотя не уверен, что получится. — Коттон перелез через балкон, руками держась за перила. Он посмотрел вниз: — Посторонитесь! Я прыгаю! — Преподобный приземлился на корточки, почувствовав боль в ногах. — Идём! — поманил его Айзек. — Погоди ты! Видишь, в ноги вступило? — Мэзер выждал, когда боль спадёт и только потом отправился следом за ними. Покинув Салем, троица побежала по дороге, мимо обугленных деревьев. На бегу Коттон обернулся: Салем отдалялся от них. Завернув за поворот, они уткнулись в город. — Нет! Это невозможно! Я не верю! — выдохнул запыхавшийся Айзек. — Салем! — сказал Коттон, рассматривая особняк Сибли. — Бежим! — Айзек потянул Долли за собой. Они добежали до заветного поворота, свернули и…снова перед ними стоял Салем! Айзек потёр слезящиеся глаза: — Это не может быть правдой! Нет! Он ринулся по дороге к повороту. — Айзек! Это бесполезно! — оповестил Коттон, нагнав его. — Мы в ловушке! Нам никогда не покинуть это место! Айзек судорожно замотал головой: — Чтобы это ни значило, я лучше проведу вечность в ином месте, но не здесь! — Айзек! Коттон прав! — Долли уже запыхалась от бега. — Мы в замкнутом круге Дьявола! — Плевать мне на этого Дьявола! — сплюнул Айзек. — Меня он не остановит! За поворотом снова возник… Салем! — Ааааааааааааа!!!!!!! Нееееееееееееет!!!!!! — вцепился в тёмные волосы Айзек. Он кинулся прочь от города. Долли и Коттон следовали за ним. Багровые тучи сгустились над ними, преобретая зловещее лицо Дьявола. Жуткий смех разнёсся по всему лесу. — А если сюда? — Айзек свернул в опалённую чащу, петляя между обгорелыми деревьями. — Айзек! Нас подожди! — за спиной голосил Коттон. Обернувшись, Блудный удостоверился, что те бегут следом. Он подождал их и опять ускорился. Они бежали по чёрному лесу, не оборачиваясь, когда тропа внезапно оборвалась и перед ними появился… Салем! Айзеку захотелось вырвать себе волосы. Он опустился на колени и ухватился руками за голову: — Нееееееет!!!!! Ааааааааааа!!! Неееееееет!!! Долли присела рядом: — Айзек! Успокойся! Всё хорошо! — Хорошо? Ты сказала, что всё хорошо? — Блудный поднял голову, уставившись на девушку. — Где хорошо, Долли? Где? Ты посмотри, где мы оказались! Наши души горят в огне! — Он судорожно встал, мотая головой. — Нет!!! Я не поддамся на дьявольские уловки!!! Ты слышишь меня???? — Разорался он. — Я тебе не дамся!!! Ты меня не получишь!!! Никого из нас!!! Он ринулся прочь от города. Ему хотелось убежать подальше от Салема. Над головой раздался дьявольский рокот и в багровом небе показалось лицо Повелителя. — Тебе не сбежать! Никому уже не сбежать! Вы мои! Вы все мои! — Дьявол разразился зловещим хохотом. — Я Владыка Салема! Теперь город принадлежит мне! Казалось, от его смеха дрожит земля. Под ногами Айзека стало жарко. Он не успел ничего сообразить, как раздался треск; деревья начали падать на него. Айзек уклонился от удара, когда земля разошлась перед ним, и яркое зарево опалило ему кожу. — Айзек!!!!! — заорала вдали Долли. Коттон успел придержать девушку, чтобы та не свалилась в пламя. Долли вырывалась из рук Мэзера. — Пусти меня!!! Пусти!!! — извивалась она. — Ему надо помочь!!! Отпусти!!! Коттон оттаскивал девушку назад, подальше от пропасти. — Нет, Долли!!! Туда нельзя!!! Ты сгоришь!!! — Я и так мертва!!! Пусти!!! — Твоя душа будет мучиться в огне!!! — Ну и пусть!!! Я не брошу Айзека!!! Я его люблю!!! Отпусти!!! — Нет!!! — Коттон крепко стискивал девушку. Дьявольское зарево вырвалось из недр земли, грозясь поглотить Блудного. Айзек заорал, проваливаясь в Адское пламя. Затем всё внезапно завершилось. Айзек не помнил, что было потом, когда очнулся в лазарете доктора Уэйнрайта. Покрытый пОтом, он тяжело хватал ртом воздух, как рыба на берегу. Кошмарный дурман не торопился выветриться из его сознания. Айзек стёр пот с лица и увидел рядом сидящую с ним девушку. — Долли? — прохрипел он. Она улыбнулась ему: — Да, это я. — Что ты тут делаешь? Долли дотронулась до его руки: — Пришла навестить тебя. — Ты можешь заразиться, — Айзек отдёрнул руку. — Тебе нельзя здесь быть. — Доктор Уэйнрайт сказал, что ты выздоравливаешь, — обрадовала парня Долли. — Ничего страшного не случится, если я буду теперь заходить почаще. — Долли… — Что, Айзек? — Ты хорошая девушка. — Айзек прокашлялся, приподнялся и нежно дотронулся до её лица. — Когда я окончательно поправлюсь, мы с тобой покинем Салем. — Зачем? Чем плохо здесь? — Здесь опасно… — шепнул Айзек заговорчески. — Тут полно ведьм… Я не хочу, чтобы ты пострадала. — Он провёл пальцем по шее девушки, вспомнив ужасное отверстие из сна. — Мы уплывём тайно, далеко отсюда, и начнём новую жизнь. Согласна, Долли? Девушка призадумалась, потом улыбнулась и кивнула: — Я буду ждать твоего выздоровления, Айзек. Она быстро поцеловала его и ушла. Откинувшись на койке, Айзек провёл рукой по своим губам, вспоминая свой минувший сон, настолько реальный, что пробирало до дрожи во всём теле. ≪Надо определённо убираться из Салема, — подумал Айзек, засыпая, — пока ещё не поздно≫. Тогда он ещё не знал, что уже слишком поздно.