***
Изначально Оливер был куплен только для ведения домашнего хозяйства, Аллен вовсе не собирался делать из него секс-бота или жить с ним как с любовником, но от андроида исходили такие тепло и забота, с ним всегда становилось спокойнее. Он был тих и ласков, его хотелось любить. На нём точно не хотелось срываться за неудачи на работе, даже если неудачей был такой же нечеловек, с такими же программами и установками. Аллен обнял подошедшего андроида и поцеловал в висок, тот смущённо опустил глаза и, немного неловко положив ладони на поясницу человеку, прижался теснее. — Вы бы хотели сначала поужинать… или… — он всегда так начинал, немного неуверенно, шаблонными фразами и очень осторожно. — Или вы предпочли бы провести время со мной? Но именно такое наивное и незатейливое соблазнение действовало лучше всего. Безотказно работало с его человеком. Аллен гладил Оливера по спине, а тот невесомо целовал его в шею. И человек сам поражался тому, как сильно доверяет, насколько близко к себе позволяет находиться этому андроиду, даже после всего, что успел пережить за последние сутки. Как будто есть все другие андроиды, а есть Оливер. — Есть я сейчас точно не хочу. Оливер воспринял это как команду к действию и, отстранившись, стал помогать Аллену избавиться от верхней одежды. — Идёмте наверх? — Да, — Аллен прижал его к себе ближе и поцеловал. Медленно и глубоко, следя за Оливером: тот прикрывал глаза и льнул грудью к груди, совсем слабо вибрируя корпусом. В голове мелькала мысль, что Оливер до неправильного естественный — как-то по-своему, механически, но всё равно — что нет такой пластики, мимики у других молдов, даже таких же домашних, даже его же модели. Что, может быть, он тоже девиант. Прямо сейчас Аллен не собирался с этим разбираться, он даже готов был закрыть глаза на многое слишком человеческое в своём андроиде, если тот продолжит быть таким же ласковым и отзывчивым. Если тот девиант на крыше — единичный случай, то зачем паниковать раньше времени? Если нет, то Аллен просто отключит своего андроида до того момента, пока не разберётся с проблемой и не поймёт, как избежать опасного поведения. Но никому его не отдаст. Оливер во время близости всегда немного «ломался», иногда у него частично исчезал скин, иногда сбоил голос, а диод почти всегда горел красным, но в ответ на расспросы Аллена он всегда как-то отчаянно пытался убедить, что беспокоиться не о чем, ничего требующего вмешательства техников или ремонта не происходит, и что он обязательно предупредит, если будет что-то действительно серьёзное. И очень сильно смущался, когда подобные сбои происходили. Аллен хотел бы починить все эти неисправности, но почему-то предпочитал доверять андроиду в таких вопросах. И как-то даже начинал привыкать к подобному, хотя и волновался каждый раз.***
Они лежали в кровати, в которой андроид постепенно стал оставаться до самого утра. Ему не был нужен сон, только подзарядка, которую он делал днём, когда предоставлен сам себе. Просто Аллену было спокойнне, если Оливер оставался рядом. И сейчас тот, свернувшись калачиком, лежал головой на животе у своего человека, лениво перебиравшего искусственные волосы, балансируя на грани сна и яви. — Оливер, — тихо позвал он. — Что бы ты сделал, если бы я решил заменить тебя другой моделью? Услышав своё имя, андроид поднял голову и обернулся, а от вопроса его губы на мгновение скривились в болезненной гримасе, но он ответил почти сразу же: — Это было бы очень больно. Мне кажется, я бы плакал. — Понятно. И Аллен притянул его, укладывая на себя сверху, и поцеловал. Возможно, он только что сам спровоцировал своего андроида на какую-нибудь «глупость» в будущем. — Этого я допустить не могу, — Аллен обнял Оливера и прижал к себе. — Извини, это был плохой вопрос. Он погладил мигающий ярко-жёлтым диод большим пальцем, а потом прикрыл ладонью, чтобы не мешал, и провалился в тёмный, беспокойный сон.