Паучья власть

             Когда началась атака, Охотник тёк от предвкушения. Это был не первый его бой, но всё равно как впервые. Нужно было доказать всей колонии, а особенно столь обожаемому им Королю, что он самый сильный. Охотник даже стал подумывать, чтобы подлизаться к нему и занять место одного из главных самцов. А что? У королев же до десятка самцов, от которых они откладывают кладки. А вот у Красноглазого только Страж.       Пусть с Воином ему было хорошо, но Охотнику начало хотеться большего. Чем чаще он вкушал Короля, тем более странные порывы пробуждались внутри него. А как нет? Столько всего успели пережить за эти дни. Столько чужой крови пролилось, что даже удивительно, как Красноглазый умудряется сдерживать всех тварей и не дать им впасть в безудержное буйство, не несущее за собой ничего, кроме хаоса. Но он контролировал всех. Каждую особь. Это было потрясающе. Охотник даже задумался о том, что не пытается посягать на своего обожаемого Короля только потому, что тот его сдерживает, не давая выйти за рамки. Интересная мыслишка…       Охотник обратился весь внимание, когда Король игриво поманил его к себе и, прижав палец к губам, указал на высунувшегося из окна в стене воина. Тут и без слов было понятно, чего он желает. А ещё Охотник был уверен, что Красноглазый его дразнит. О, и каким же волнующим был его жест перед этим: так нежно обнял, поцеловал, потискался как с котёнком. А Охотник верными влюблёнными глазищами таращился на него, утыкаясь лицом между сисек, которые жадно лапал.       — Порадуй меня, — сексуально оскалился Красноглазый и лизнул заурчавшего любимчика.       — Постараюсь не разочаровать! — шепнул Охотник, сильнее сжимая сиськи Короля и впиваясь в его губы горячим поцелуем, на который реагировали туманные, желая начать оргию.       Охотник ловко взобрался по стене до окна и замер. Внизу почти ничего не было видно из-за тени. Ну и потому, что пауки наполовину зарылись в землю, а туманные держались тёмного участка.       Осторожно цепляясь за проём, Охотник приподнялся, вглядываясь в небольшое помещение. Человек в нём был один. Пил что-то неприятно воняющее, черпая из большой бочки. После очередного глотка он смачно рыгнул и громко заржал. Охотник озадачено приподнял брови и легко оказался внутри.       Прислушиваясь к голосам, которые звучали одновременно и далеко, и близко, он подошёл поближе, замерев в ожидании. Мужик растянуто выпил ещё одну кружку, снова рыгнул и, брякнув посудиной, обернулся. В свете факелов на него уставились горящие глаза тёмной твари. Человек открыл рот, чтобы заорать, но грудь вместе со стальной пластиной пробила хрупкая на вид когтистая рука Охотника.       — Незачем кричать, — протянул Охотник, перехватывая тело, не давая ему с грохотом упасть на пол.       Оттащив труп, Охотник без особого интереса его осмотрел. Пожав плечами, срезал ремни, обнажая торс. Кости без особого труда были сломаны. Вот только хруст был каким-то уж слишком громким, Охотник замер, прислушиваясь — не обнаружил ли его кто. Пока было безопасно.       Продолжая свой замысел, Охотник распорол туловище, отчего кровь разлилась сильнее, создав лужу. Но ему нужна была не она. Отодвинув кишки в сторону, Охотник достал сердце, положил рядом и снова взялся ковыряться во внутренностях. Отшвырнув выдранную часть лёгкого, Охотник причмокнул губами, вытащил вторую и принялся чавкать. Ещё тёплая кровь потекла по подбородку, капая вниз.       Опомнившись, Охотник сам на себя выругался: его Красноглазый ждёт, а он тут отвлекается. Но мясо вкусное. С нотками чего-то непонятного. Как вариант, это из-за того, что пьяница пил. А ведь стражник. И на посту пьёт. Мотнув головой, Охотник извлёк печень и, положив рядом с сердцем, свернул шею, разламывая позвонки и выкидывая голову в окно.       Красноглазый на голову поглядел с интересом. Это не то, чего он ожидал от своего любимчика, но тоже забавно. Наступив на голову, которая лопнула, как спелый арбуз, он поглядел на окно, откуда выпрыгнул Охотник, мягко приземлившись на землю.       Довольный собой, Охотник откусил от сердца небольшой кусочек и протянул Красноглазому, а у того даже глазки заблестели от столь дивного дара. Не смея ему отказать, тот приник к его губам своими, забирая лакомство и сплетая свой язык с его.       — Какой же ты у меня молодец! — выдохнул Красноглазый. — Стань сильнее и, возможно, я подумаю о том, чего ты жаждешь.       От его слов у Охотника перехватило дыхание. И только он собрался с мыслями, чтобы ответить, как прозвучал сигнал, и Король, хитро ему подмигнув, отдал приказ о нападении, первым запрыгнув на стену.       У Охотника точно пелена перед глазами встала. Слепая ярость от силы Короля затмевала разум. И ревность… Она душила, злила, чуть ли не больше, чем всё остальное. Охотник и не подумывал быть единственным, он хотел быть верным слугой, которого излюбленный Король мог использовать, как хотел. Не в этом ли радость? Но он желал быть выше, чем тот статус, который имел сейчас. Но если подумать: куда выше? Он и так любимчик, за которого Король готов был пойти почти на всё.       Оказавшись за стеной, Охотник рванул в атаку. Его Воин с неодобрением смотрел на своего мальчишку. То, чего он хотел, было неприемлемо. Почему его не устраивает, что Король разрешил ему откладывать кладки? Не обнаглел ли он, прося больше? Самка, которая вдруг решила стать самцом? С таким Королём, как в их колонии, это может быть реальностью…       Охотник убивал, практически ничего не видя. Ему было плевать на людей. Все его мысли занимал Король. Доказать ему, что он достаточно силён. Ведь колонии нужны были именно такие особи — сильные. В конце концов, не будет же Король откладывать кладку от слабаков…       Оскалив клыки, Охотник накинулся на женщину с динамитом, раздирая её спину. Тут же раздался взрыв, а секунду спустя — и болезненный вопль Красноглазого. Взревел Страж, а следом и несколько арахнидов, наседая на стражу людей с удвоенной силой. Кровь хлестала рекой. Где-то плакали напуганные дети. Матерились мужики и сыпали проклятьями женщины.       После яростного вопля Красноглазого Охотнику показалось, что его самого разрывает на части. Он не мог понять, что происходит, пока одна из алхимиков не швырнула в него склянку с кислотой. Противно воняющая жижа растеклась по торсу, заметно прожигая кожу. И ничего. Охотник не чувствовал боли. А рана затягивалась на глазах. Хихикнув, точно умом тронулся, Охотник кинулся к женщине, подбирая по пути кинутый ему под ноги динамит, который он вбил точно ей в глотку. Секунду спустя её разорвало на части, но Охотник на это уже не смотрел. Точно окрылённый воплями Короля, он калечил и лишал жизни всех, кто не принадлежал тёмной колонии.       Охотник никогда бы не подумал, что может испытывать настолько сильную ревность. Изменившийся Луи заставил Короля улыбаться как никогда радостно. Как же это злило! Он смотрел на Убийцу с таким восхищением, что перехватывало горло от невозможности спокойно вдохнуть. Охотник с ненавистью посмотрел на свои руки. Ничего особенного в них не было. Слишком слабые. Никчёмные…       Охотник так увлёкся копанием в самом себе, что не заметил подлетевшего к нему тубуса. Грохнувший взрыв никакой боли не причинил, вот только рана оказалась серьёзной — его разорвало практически надвое, разрушив хребет.       — Ну и ну, — хохотнул Красноглазый, подходя ближе. — А я-то понадеялся, что ты будешь более благоразумен!       Охотнику было стыдно. На своего обожаемого Короля он смотрел умоляюще.       — Если ты хочешь стать сильнее, — начал Красноглазый, перекладывая его, чтобы было удобнее, — я нисколько не против. Становись! Я буду только рад. Но незачем себя так изводить. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, — он открыл рот, из которого вытянулись придатки, втыкаясь в шею мальчика. — Так ли тебе нужно, чего ты так слепо хочешь? Если ты будешь оставаться верным мне, поверь, я останусь верным тебе. А если немного ошибёшься, я тебя просто немного накажу!       — Спасибо, — запинаясь выдавил Охотник, поджимая губы от обиды.       — Ты всегда казался мне забавным, — оскалился Красноглазый. — С первых дней нашего знакомства. И ты никогда не разочаровывал меня слишком сильно. Я был тобой чаще всего доволен. Радуй меня и дальше, — он впрыснул больше яда, помогая страшной ране срастись. — А если вдруг у тебя что-то не получится, знай: я не разозлюсь. Старайся дальше, меня это только порадует. Слишком сильно я к тебе прикипел. Но, знаешь, мне очень любопытен твой замысел. Как думаешь, Страж оценит? — запрокинув голову, Красноглазый громко рассмеялся.       Охотник скосил глаза, смотря, как Страж, не ведая страха и боли, раскидывал людей точно те тряпичные куклы. Нахмурившись, он выждал, когда тело излечится, и медленно поднялся, опираясь на с готовностью пришедшего на помощь Короля.       — Будь собой, мне это нравится, — шепнул на ухо Красноглазый, лизнув его под глазом. — Меня радуют твои попытки стать сильнее. Просто делай то, что считаешь нужным. А нужное сейчас что? — он обворожительно улыбнулся.       — Зачистить город, — выдохнул Охотник.       — Так выполняй, — проворковал Красноглазый, и любимчик бросился выполнять приказ. — Ты такой милый, когда яришься, — хохотнул Красноглазый.