Паучья власть

             После атаки       Красноглазый ковырялся в клыках маленькой тонкой острой косточкой. Можно было подумать, что она когда-то принадлежала маленькому зверьку. Но нет. Красноглазый всегда был своеобразен. Во всём. Абсолютно. Чего стоит его жизненный выбор…       Если же возвращаться к зубочистке, то Его Паучье Высочество вырезал её когтями из человеческой кости. Было забавно слушать, как ещё живой мужик блажит и умудряется крыть его не только отборной бранью, но ещё и проклятиями. Страж, когда его мальчик схватил весьма красивого взрослого мужика, даже переживать начал. И нет, ревность в нём молчала, а вот опасения, что колония пополнится людьми — это да. И как же радостно запела его душа, когда любимый мальчонка принялся издеваться над человеком, в итоге его убив. Кра-со-та! Само собой, внешне Страж это никак не показал. И очень понадеялся, что его мальчонка этого тоже не ощутил — а то дар эмпатии развивался не по дням, а по часам.       Конечно, Красноглазый всё чувствовал. Это как это так? Да чтобы он, да не почувствовал, как обрадовался его Страж? Да не бывать такому! Особенно если учесть, что его главному самцу это чувство несвойственно. А тут некая окрылённость. Тут бы и нечувствующий понял. И, как и Страж, Красноглазый сделал вид, что отвлёкся — пусть горячо обожаемый арахнид порадуется спокойно.       Сам же Красноглазый сидел на троне. Баронском троне. Жопа помещалась откровенно с трудом. Широкие бёдра еле-еле уместились на мягком сидении, и их тут же зажали мягкие подлокотники. Слева от него замерли туманные, сев в самых разнообразный позах, а кое-кто не стесняясь, но и не переходя грань, заигрывал со своим Королём. За спиной статуями замерли Страж и Воин. С правой стороны в неровной шеренге вытянулись более близкие и любимые любовники: Охотник, Мечник, Карл, Убийца и Хранитель. Инкуб же повис вниз головой над Красноглазым, шурша широкими крыльями. Ой, как же Страж был «рад» пополнению…       Несколько десятков пар глаз — в зале присутствовали не только Король с его личной свитой, но и обычные пауки с птичками — были устремлены на одного-единственного человека. Единственного выжившего — не считая близнецов, что находились в комнате, борясь за свои жизни. Парень не был красив настолько, чтобы Красноглазый бросился его переделывать. Однако то, что тот сам кинулся к нему, умудрившись проскользнуть под лапами Стража, говорило о многом. И вот теперь этот парнишка, с чёрно-пепельными волосами, тусклыми серыми глазами и бледной кожей смотрел на Короля паучьей колонии, надеясь выжить.       — И что мне с тобой делать? — вздохнул Красноглазый, наматывая на палец прядь волос.       — Я буду вам верно служить! — раболепно выдавил малец.       Красноглазый прищурился. Он видел парня насквозь, и ничего хорошего в нём не было. Он вызывал омерзение. Красноглазый вспомнил Охотника: даже несмотря на случившееся, он держался молодцом и был готов драться до конца. Ну, подумаешь, немного обделался. Но Охотник ему понравился с первого взгляда. Это было как любовь. К питомцу. Красноглазый покосился на Охотника и не смог сдержать улыбки. Сцапав любимчика за кисть, утянул на свои колени и обнял. Надо ли говорить, что Охотник просиял не хуже солнца в небе? Он тут же привалился к его груди и любовно потёрся носом о скулу, игриво прикусив подбородок.       Для Красноглазого и Мечник был особенным — одна его воля после изнасилования чего стоила. Этот воин не дрогнул и нашёл силы жить дальше, хотя во многом с Королём не был согласен. Он держался твёрдо, если не сказать жёстко — это вызывало уважение.       Карл… Ну… Это Карл и этим всё сказано! Если бы не желание немного подразнить Охотника, Красноглазый, скорее всего, избавился бы от него. Но со временем его вопли стали даже забавным, а эта надуманная паника, когда пауки ебут его во все дыры, просто прелесть. А ещё он весьма красив. Им можно долго любоваться, не надоест.       Убийца и Хранитель — отдельная большая история. Эти детки, вскормленные извращениями — не сексуального плана — своего Короля, стали чем-то большим, чем остальные. Ведь Красноглазый вложил в них столько всего, что перечислять долго. Как бы Страж на них не реагировал, всё же понимал, что две столь сильные боевые единицы усиливают их колонию в несколько раз.       Инкуб вызывал сомнения. В бою его несколько раз ранили, и без помощи Короля свои раны залечить он не смог. Красноглазый даже испугался, что его творение убьют. Пришлось наругать его и дать по жопе… Лучше бы не бил — несчастного откинуло так, что он вмазался в стену, чуть не сломав шею. Пришлось опять лечить. А Охотник от таких шлепков только немного подпрыгивал. Но определённо способности Инкуба сыграли колонии на руку.       Но был ещё один, кто помог избавиться от более опасного врага, чем обычные вояки в доспехах. Паук-альбинос, заползший под Кири, будто прятался под навесом, шевелил тонкими жвалами, пытаясь передней лапой дотянуться до Мечника — он старательно того игнорировал, ибо воспоминания о том, как этот монстр появился на свет, были далеко не радужными. Ещё и Кири над ними тихо хихикал и тут же отмахивался от ревниво шипящего Луи. Эта парочка умиляла Красноглазого до задорного блеска в глазах. А вообще Красноглазый планировал наделать таких же пауков-альбиносов, сказав об этом Мечнику.              — Знаешь, что, — Красноглазый оглядел человека с ног до головы и, причмокнув губами, закончил: — ты мне не очень нравишься…       Не успел он толком договорить, как Страж поспешил избавиться от выжившего. Один взмах лапы и, брызжа кровью, отвалившаяся голова подкатилась к ногам округлившего глаза Красноглазого. На краткое мгновение повисла тишина.       — И зачем ты это сделал? — полюбопытствовал Красноглазый, уставившись на своего самца. — Так-то я хотел отдать его Инкубу, чтобы наделал ещё бабочек.       — Избавился от мусора, — невозмутимо прошелестел Страж.       — Я от тебя в восторге, — рассмеялся Красноглазый. Он глянул на голову юнца, всё ещё сочащуюся кровью. Изловчившись, Охотник подобрал её, подав горячо обожаемому Королю, положив на протянутую ладонь.       На лице парнишки застыло недоумение. Взгляд остекленевших глаз замер на монстре. Определённо, он был уверен, что паучий командир сделает его таким же. Но Красноглазый не держал подле себя неугодных. Если кто-то вызывает омерзение, лучше избавиться от него сразу.       — Даже любопытно, — протянул Красноглазый, — монстры ли мы потому, что такова наша природа, или же потому, что мы загнаны в угол? Озлоблены мы природой или тем, что нас лишили выбора? Имея всё, так глупо это потерять! — он швырнул голову в сторону пауков, которые накинулись на лакомство, а кто посмелее и вовсе стащил туловище. — Я весь грязный теперь! — капризно сморщив носик, Красноглазый посмотрел на свои колени и руки, которые были вымазаны в алой жижице. — Кто хочет меня помыть? — мурлыкнул он, не удивляясь, как призывно зашипели туманные. Охотник и вовсе первым бросился выполнять приказ, смачно лизнув щёку.              Атака. Некоторое время назад       Вопль Красноглазого, точно морская волна, сносящая препятствия на своём пути, разлился по всему городу. Сигнал к нападению все ждали с нетерпением. Пауки, впитывая в себя эмоции Короля, тут же сорвались с места. Гиганты легко перемахивали через ров, обрушиваясь на стены, местами их повреждая.       По велению Инкуба ядовитые бабочки бросились к высокой башне. Маги. Именно они были самой страшной опасностью для пауков. Бабочки поначалу были незаметны. На красивых пёстрых насекомых никто не обращал внимания. Ровно до того момента, пока они не начали распылять свою пыльцу, причиняя боль — она разъедала кожу, точно кислота, медленно отравляя. И когда первый маг очнулся, одним взмахом руки сжигая большую часть бабочек, Инкуб пришёл в бешенство, кинувшись на защиту своего потомства. Здесь он и получил первое ранение — его самого чуть не сожгли, не приди Красноглазый на помощь, мальчишку было бы не спасти.       Под силой магического пламени и молний плавились даже панцири арахнидов. Страж, устрашающе рыча, попытался дотянуться до одного из магов и натолкнулся на защитный барьер. Это его обескуражило. Особенно когда вместо огня перед глазами вспыхнуло что-то бело-голубое, ослепляя, а после повеяло холодом.       Но если не забегать настолько вперёд, то атака началась после того, как Инкуб с помощью своей пыльцы усыпил нескольких стражников возле ворот, беспрепятственно их открывая. После же он взялся вливать своё семя в спящих людей, попутно срывая кольчугу и доспехи, давая своим деткам легко вырываться из тел жертв.       Второй вопль Короля подстегнул колонию к действию. Пауки и арахниды ринулись через открывшийся проход, снося всё на своём пути. Медленно, но верно, город погружался в хаос. Ведомые своим Паучьим Владыкой, тёмные твари без страха бросались вперёд.       Когда дошло до магов и Инкуб не справился один, в дело вступило дитя Мечника и Кири. Паук-альбинос легко промчался между людьми, источая из волдырей зеленовато-голубой ядовитый дымок. За ним было сложно поспеть, поэтому он успел отравить многих. И что интересно, чем больше он выдавал яда, обращающегося в плотный туман, тем быстрее внутри него формировались мелкие паучки, разносящие ту же отраву дальше. И само собой, ни одной особи колонии это не причиняло никакого вреда.       Отскочив в сторону, Убийца легко снёс одному стражнику голову, второго разрубая на две неравные части. Стрёкот его крыльев наводил ужас, как и сверкающие глаза. Да и облик в целом. Он старался не отходить далеко от Хранителя, что творил свою магию, порабощая всё больше людских умов, толкая их сражаться со своими братьями.       Красноглазый, не желая оставаться в стороне, вместе с Охотником перекрыл выход с территории замка внутренней охране. Люди неистово бросались на двух монстров, определённо желая убить. Но даже несмотря на удачные попытки, когда лезвия мечей втыкались в непокрытую панцирем кожу Красноглазого, успехом это не заканчивалось. Не для людей. Красноглазый без особого напряга расшвыривал их, немного досадуя, что Инкуба сейчас нет рядом: столько мешков для размножения бабочек пропадает почём зря!       Но эта ерунда отходила на второй план, когда перед глазами мелькал стремительный Охотник. Изломанные ноги придавали скорости. Три жала скорпионов, точно крючья, вонзались в спины, утягивая врагов подальше от Его Паучьего Высочества. А чего стоил тот момент, когда Охотник ворвался в середину большого отряда, размахивая хвостами, прыгая из стороны в сторону и разя насмерть. Красноглазый даже кончить умудрился. Как тут не начать течь, когда изменившийся любимчик, точно сама смерть? Так засмотрелся, что пропустил лучника, схлопотав стрелу в висок…       В это же время Страж и Воин, медленно продвигаясь в центр города, пытались не застрять в потоке людских тел, как мёртвых, так и живых. Двуногих оказалось настолько много, что оказалось сложно прорываться сквозь них. Кто-то умудрился ткнуть в брешь между пластинами — не смертельно, но неприятно. Но это злило, давая необходимые эмоции на более яростный отпор.       По слуху особей тёмной колонии ударил очередной вопль Красноглазого. Зарычав в ответ, пауки и арахниды с усилившейся ненавистью набросились на людей.       И пока основная масса колонии скашивала обычных воинов и жителей, Хранитель, под защитой Убийцы, и Инкуб с оставшимися бабочками пытались добить магов. Уже несколько пауков полыхало неприятным жёлтым пламенем. Пало два арахнида. А о такой мелочи как птицы и бабочки можно было молчать.       Инкуба злило, что он ничего не может сделать. Эмоции ослепляли, не давая трезво мыслить. И когда была сожжена последняя бабочка, он обиженно взвыл, но вопль быстро перерос в болезненный, когда золотое пламя лизнуло ноги, быстро растекаясь по всему хрупкому тельцу, испепеляя крылья.       Своё создание Красноглазый бросить не мог, поэтому кинулся на помощь, пряча в собственных лапах, перенимая пламя на себя. Придатки поспешно воткнулись в шею, разрывая вены и вливая яд. Перед ними тут же выскочил Охотник, раздирая врагов и закрывая собой, точно щитом, Короля с Инкубом. Это не могло не привести в восторг. Даже то, что Инкуб на время бесполезен, этого не омрачало.       Бой был в самом разгаре. Спрятав Инкуба в комнате с близнецами, Красноглазый вернулся к своим. Шипя и ярясь, он подгонял монстров, подстёгивая их волю к победе. Если бы не резко закончившиеся маги и не будь атака такой неожиданной и стремительной — люди бы сопротивлялись дольше (очень помог быстро распространяющийся ядовитый туман — паук-альбинос продолжал бегать по городу).       Но вот взгляд алых глаз столкнулся с льдисто-синими, и мир точно замер. Тонкие губы растянулись в улыбке, и у Красноглазого дрогнуло сердце. Невиданное ранее создание с серо-голубой кожей, белыми короткими волосами и длинными острыми ушами легко взмыло в воздух. Тонкие изящные руки вскинули большой мудрёный лук, и десятки стрел сорвались в полёт, пронзая и раня пауков.       — Остановись! — гневно зашипел Красноглазый, когда ледяные стрелы убили двух туманных.       От Красноглазого в разные стороны потекли миазмы ярости. Нижняя челюсть на глазах распалась на две части. Из омерзительной на вид пасти вырвался такой вопль, что снежного эльфа скинуло вниз, приложив спиной о землю. Но ждать страшной участи эльф не собирался, легко подскочив на ноги и отпрыгивая в сторону, когда махина в лице изменившегося Красноглазого ринулась на него.       — Я не дам тебе убить их! — неистово завопил Красноглазый.       — Приношу свои извинения, Ваше Величество! — выкрикнул снежный эльф, весело расхохотавшись. — Угомони свою колонию! Страдают невинные!       — И не подумаю! Не я начал эту войну! Но МЫ её закончим!       — Если убьёшь меня, ЕГО гнев будет таким же, как твой!       — Пусть идёт! Кем бы он ни был!       — Глупый маленький человек, — шепнул эльф, появляясь прямо перед Красноглазым и ослепляя его бело-голубой вспышкой.       На спасение Короля бросились десятки арахнидов и пауков. Лиэннэ ничего не оставалось, как спасать самого себя. Кожа эльфа покрылась плотной коркой льда, а через мгновение он неподвижно застыл внутри огромного кристалла, в который, не принося вреда, воткнулись лапы, шипы, когти…       — Как ты?! — в панике завопил Охотник и, не обращая внимания на его изменения, повис на талии.       — Кто это? — проскрежетал Красноглазый жвалами, и его сверкающие алые глаза устремили взор на Стража.       — Снежный эльф. Обычно они обитают на материке.       — Связь с внешним миром? — задумчиво протянул Красноглазый, принимая свой обычный вид. — Для нас это может быть неприятным последствием, — он замер возле кристалла, осторожно положив руку на поверхность, ощущая прохладу. — А он красивый…