Колесо Сансары

Она ненавидит Блэр Уолдорф. Избалованная анорексичка делает все точно так же, как и всегда: крадет у нее Серену, забирает из самых рук, лишает любой надежды на их дружбу. На дружбу, которая давно уже за, но Джорджина вслух этого не произносит. Лишь смотрит на то, как Серена вновь от нее ускользает. Вновь возвращается к маленькой девчонке с больным эго и непомерными амбициями. — Ты на меня плохо влияешь, — говорит ей Серена. — Мы обе это знаем. Джорджина коротко усмехается. — Ты еще вернешься. Обещает то ли ей, то ли себе. А сама пьет-пьет-пьет, принимает какие-то таблетки на рейвах и ждет. Ждет, когда наконец Серена вернется. Потому что Серена всегда возвращается, еще не было такого, чтобы она не вернулась. Чтобы ей не надоела пытающаяся быть вечно идеальной Блэр с ее замашками. Джорджина по волосам Серену гладит, слушает любой бред, который та говорит по пьяни, и улыбается ей. Блэр так никогда не сделает, Блэр вообще способна лишь осуждать и искать изъяны. Поэтому Серена всегда возвращается. Серене просто нужен кто-то, кто будет ее слушать, гладить по голове (а потом целоваться с ней в туалете). Джорджина врет им обеим, что ничего не чувствует. Она же одиночка. Одиночкам проще держаться одним, вот же тавтологическая ирония. Серена возвращается раньше, чем заканчивается месяц. Джорджина радушно принимает ее в свои объятия, хотя объятия алкогольных вечеринок точно будут крепче и прочнее. — Только давай без твоих «я же говорила», — просит Серена. И она кивает. Потому что да, она говорила. Потому что Серена сама далеко не идеальная, потому что в ней так много изъянов, что ей нужна вторая такая же, а не холеная Блэр с ее комплексом неполноценности и стервозным характером. Вдвоем им всегда весело. И неважно, где именно они окажутся утром: в закрывающемся баре или в мотеле с каким-то байкером. Вдвоем им весело, а Серена все равно будет снова и снова к ней возвращаться. (Ей нравится думать, что Серена тоже от нее зависима. Ей нравится думать, что у них все это — серьезно и навсегда. Серьезно, пускай и совершенно легкомысленно.) Серена пьет текилу, морщится, откусывая кусок от дольки лайма. Джорджина уверена, что победила. Победила хотя бы потому, что в этот раз не придется возвращать дружбу снотворным, клофелином и другими радикальными способами. — Ну рассказывай, как провела этот месяц. Серена делает знак бармену повторить. И говорить начинает после еще одной дорожки шотов. На утро они просыпаются в одной кровати, на утро никто даже и не вспоминает, кто такая Блэр Уолдорф. На утро Серена соглашается поехать колесить вместе штаты, наплевав на середину учебного года, Браун и все остальное, что совершенно не имеет значение, когда они снова вместе. Снова только вдвоем.