***
Когда в гостиной зазвонил телефон, Робин встрепенулся от неожиданности. Он так долго ждал этого момента, что сердце пропустило удар, а после забилось с утроенной силой. Реджина, что-то изучавшая в своём ноутбуке, отложила его в сторону, а Локсли, всё это время нервно расхаживающий по гостиной из одного угла в другой, подскочил к столу в полной готовности ответить на звонок. Реджина жестом руки дала понять Робину, чтобы он не снимал трубку без её указания, а затем возвела вверх три пальца и начала поочерёдно их загибать. Локсли, смотря в карие глаза, всё ещё не питал особого доверия к женщине, то ли сомневаясь в её профессионализме, то ли в том, что женщина в принципе может провести подобную работу хорошо. Сама же Миллс была уверена в своих действиях, которые она проделывала уже сотни раз на протяжении многих лет. Когда в воздухе, вместо тонких пальчиков, остался лишь маленький женский кулачок, Реджина с Робином одновременно сняли телефонные трубки. — Что вы так долго? — в ту же секунду в ухо врезался грубый мужской голос. — Это мистер Пэн? — спокойно спросила Реджина. — Где Робин Локсли? — вслед за её вопросом, не медля ни секунды, недовольно рявкнули в трубку. — Он здесь. Меня зовут Реджина Миллс. И я буду управлять передачей. — Я же говорил, никакой полиции! Дай трубку Локсли, чтобы он услышал, как я режу его мальчика! Реджина поймала на себе встревоженный взгляд отца, но жестом руки попросила молчать и не вмешиваться. Робину пришлось приложить огромные усилия, чтобы сдержать язык за зубами и повиноваться этой женщине. — Он и так слушает. Я не из полиции и не из ФБР. Правосудие меня не интересует. Я здесь только для того, чтобы помочь заключить частную сделку и сделать так, чтобы никто не пострадал в процессе. — Ты что, думаешь, я идиот? — кричал на неё мужчина. — Робин не может самостоятельно вести переговоры, — продолжала она настаивать на своём. — Он напуган и рассержен. И он понимает, что эти чувства в данной ситуации не помогут. Поэтому, вы будете говорить со мной, и каждый получит то, что хочет. Можете звать меня мисс Миллс. — Я могу называть тебя мисс? Я буду звать тебя Рони, раз уж мы стали такими хорошими друзьями, — с издёвкой в голосе отзывался мужчина. — На это имя я не буду откликаться. Вы можете звать меня мисс Миллс. — О, так теперь ты учительница, да? — сделав акцент на слове «ты», он рассмеялся. — Что, поставишь меня в угол, если я буду плохо себя вести? — Это вряд ли. — Ты говоришь мне, как всё будет? — закричал во весь голос Пэн. — Да чёрт с тобой и твоим именем! Пацан у меня, ясно? Я буду диктовать условия! — Хочешь пять миллионов долларов? — Точно! — Давай договоримся на восемь. Реджина тут же получила озадаченный взгляд Робина, который в удивлении приоткрыл рот от её нахального распоряжения его деньгами. — Что? — удивился не меньше и Пэн. — Восемь миллионов, — повторила Миллс. — По два миллиона на каждого. Перезвони через сорок минут и дай Роланду поговорить с отцом, — на этом Реджина оборвала разговор, возвращая телефонную трубку в её исходное положение. Робин, проделав то же самое, немного растерянно, но рассерженно посмотрел на женщину. — Серьёзно? Вы пообещали им в два раза больше! — возмутился мужчина, одёргивая полы пиджака. — У вас есть деньги, — объяснила она своё поднятие суммы выкупа. — Вежливо было бы спросить. — Да, давайте тратить время на выяснение, есть ли у миллиардера 8 миллионов долларов на счетах, — возмутилась Реджина. — Они должны привыкнуть делать всё по-моему. И сейчас они к этому привыкают. — Или думают, что вы с ними шутки шутите! Мой сын в опасности! У вас есть дети? Вы понимаете, какого это, не знать, что с твоим ребёнком? — Вам тоже нужно привыкать делать всё по-моему, — игнорируя его вопросы, спокойно ответила Миллс. Заприметив полку с дорогостоящим алкоголем, она, как будто так и надо, как будто проделывала это уже сотни раз в его доме, достала начатую бутылку виски и уже через несколько секунд протянула мужчине на четверть наполненный напитком бокал. — Вам нужно успокоиться. Понимаю, в данной ситуации сделать это весьма сложно, но если вы не прекратите паниковать, не начнёте мне доверять и продолжите относиться ко мне, как к дилетанту, не знающему своего дела — сына вашего мы не спасём, — она опустилась на диван рядом с мужчиной. — И да, я знаю, какого это — не знать, что с твоим ребёнком. Робин повернул голову в сторону жензины и поймал себя на мысли, что он слишком с ней груб. Хоть она и, ввиду своей должности, наверняка слышала грубости куда похлеще, это не даёт ему право кричать на женщину, старающуюся помочь. Последняя сказанная ею фраза вообще слегка выбила Робина из колеи и навела на мысль, что он ничего о ней не знает. Так какое он имеет право обвинять её в некомпетентности, только потому, что она женщина? К тому же, их общий знакомый не послал бы к нему абы кого. — Как вы узнали, что их четверо? Вы сказали, по два миллиона на каждого. — Четыре — это среднее число в таких случаях. Трое парней с амбициями и один с информацией. — Что ещё вы можете мне о них рассказать? — Я расскажу вам тогда, когда вам полезно будет это узнать. А сейчас, — она откинулась на спинку мягкого кожаного дивана и, поправив юбку, закинула ногу на ногу. — Расскажите мне про сына. Какой он? — Он… — задумался Робин. — Роланд очень любопытный. Мне потребовалось много времени, чтобы отучить его от привычки спрашивать всё, всегда и у всех. Знаете, он мог подойти к каждому прохожему и спросить, что тот делает или что за штуку держит в руках, — Робин улыбнулся. — Некоторые заводили с ним беседу, что довольно раздражало, когда куда-то торопишься, а некоторые просто игнорировали его. Не представляете, как он расстраивался из-за этого. Мне было очень сложно поладить с ним, когда умерла его мать. Роланду тогда было всего 2 года, он ещё толком не говорил, а я не понимал его так, как понимала Мэриан. У неё выходило всё так просто, а я… Чувствовал себя не в своей тарелке. — Что с ней случилось? — Пьяный водитель не справился с управлением и впечатался прямо в её машину. Она умерла ещё до приезда скорой. — Сочувствую вашей утрате, — искренне отозвалась Миллс. — Как вы поладили с Роландом? — Всё наладилось, когда я перестал думать о себе и начал думать о нём. Я вдруг осознал, что подходил к ситуации не с той стороны. Меня волновало то, что я могу не справиться, как мне поступить лучше в той или иной ситуации. И лишь когда я задался вопросом, как и что будет лучше для него… Когда начал прислушиваться к Роланду… Лишь тогда всё сложилось, — Робин провёл рукой по своим волосам. — Лучше бы они дали ему трубку, — он выпил залпом виски и, даже не поморщившись, издал тяжёлый вздох отчаяния. — Дадут, — посмотрела на часы, — через девятнадцать минут, — уточнила она, что уже не в первый раз заставило мужчину бросить на неё удивлённый взгляд. — Ладно, признаю. Вы — главная. Рони, — передразнил похитителя и тут же получил недовольный взгляд карих глаз. — Мисс Миллс, — исправился мужчина. — К смазливому личику иногда всё же прилагаются мозги. — В этом ваша проблема. Проблема мужчин, я имею ввиду. Когда вы видите красивую женщину, сразу думаете, что она дура. — Вот так значит, да? — усмехнулся Робин. — А проблема женщин в том, что вы ровняете всех под одну гребёнку. — Вы сейчас делаете то же самое, уверяя, что все женщины так поступают. — А вам палец в рот не клади, —мужчина, в пол оборота развернувшийся к женщине, внимательно всмотрелся в её глаза и совершенно спокойное и невозмутимое выражение её лица. Красивая, умная и смелая — отличное сочетание. Но что заставило её выбрать такую работу? — Зато, согласитесь, — нарушил он уже ставшее неловким молчание, — в большинстве случаев, приятно осознавать, что первое впечатление оказалось ошибочным. — Ваше первое впечатление обо мне поменялось, но моё о вас, увы, нет, —дёрнула плечами. — Не понял? — насупился, сведя брови к переносице. — И кем же вы меня считаете? — Разве это важно? Я здесь не для того, чтобы с вами подружиться. — Но, тем не менее, вы просите меня доверять вам. — Да, я прошу вас доверять мне. Исключительно в рамках данной операции. — Операции? — уточнил мужчина. — Да, мой сын любит давать им название. — Вы рассказываете сыну о том, чем занимаетесь на работе? О чём? О похищениях людей и детей? О требовании выкупа? — разошёлся Робин. — Может, вы ему ещё вместо сказок на ночь убийства в красках описываете? — Правда думаете, что я буду рассказывать о таком десятилетнему мальчику? — Тогда о чём вы ему говорите? — Это вас не касается. Но он считает свою маму героем. — Не сомневаюсь, — буркнул себе под нос. — Две минуты. — Что? — Похитители позвонят через две минуты. Приготовьтесь говорить с сыном. — Весь этот разговор… Вы просто… Убивали время? — дошло до Локсли. — Отвлекала ваше внимание, чтобы перестали нервничать.***
Реджина и в этот раз проделала ту же манипуляцию с пальцами, прежде чем они оба ответили на звонок. — У вас есть для нас 8 миллионов? — Да, — заверила Реджина. — Если это так просто, мы поднимем сумму до 10. Реджина с хладнокровным спокойствием отключила звонок, давая понять похитителям, что они будут играть лишь по её правилам и никак иначе. — Что вы делаете? — прикрикнул возмущённый Робин, выпучив на женщину глаза. Миллс возвела указательный палец вверх, призывая Робина молчать, когда по гостиной вновь прошёлся писклявый сигнал звонящего телефона. — Если ещё раз бросишь трубку, я его на куски порежу и рыбам скормлю! — в мужском крике просачивались нервные нотки. — Если ещё раз повысишь сумму до 10 миллионов, получишь изначально запрашиваемые 5 и ни центом больше! — Ладно, Рони, — ядовито сделал акцент на имени. — Роланд может поговорить с отцом? — спокойно спросила Реджина, попутно делая какие-то записи в своём блокноте. — У вас одна минута. — Папа, — послышался тоненький голосок. — Сынок, — напрягся Робин. — Роланд, ты цел? — Мне страшно… — Всё будет хорошо, малыш. Я верну тебя домой. Роланд, скажи, ты в порядке, ты цел? — Они кричат на меня. Кроме того, что в маске, он не говорит. В комнате темно, но я слышу… — Роланд, — вмешалась в разговор Реджина, тут же получив неодобрительный взгляд Робина. — Я друг твоего папы. Мне нужно знать, они тебя бьют? — Не сильно. Иногда толкают. — Они тебя кормили? — Немного. Сначала они не разрешили мне воспользоваться ванной, а потом разрешили. Это небольшая… — Твой отец хочет тебе что-то сказать, — перебила мальчика Реджина. — Я… — немного замешкался Робин, попутно безмолвно возмущаясь действиями брюнетки. — Я хочу, чтобы ты был сильным, Роланд. Я тебя люблю. И не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Просто… Держись, малыш, ладно? Делай то, что они говорят. Скоро ты будешь дома, обещаю. — Я люблю тебя, папа, — слезливо произнёс мальчик. — Роланд, передай, пожалуйста, трубку им, — вмешалась Реджина. — Деньги завтра, — сменился детский голосок на грубый взрослый. — Я позвоню в полдень и сообщу, где мы встретимся. — И он будет там, — заявила Реджина тоном, не терпящим возражений. — Может быть. — Есть только два варианта исхода этой сделки. Либо каждый получает, что хочет, либо никто, — выражение лица Робина отражало желание хорошенько встряхнуть женщину. — Мы не заплатим, если его там не будет. В трубке послышались гудки. Робин в считанные секунды подлетел к Реджине. На его лице отражалась злость, а брюнетка продолжала пребывать в полнейшем спокойствии. Впервые в жизни в мужчине зародилось желание ударить женщину, но он вовремя опомнился и пресёк это сжигающее душу чувство на корню. Не так он воспитан. Робин так же поборол в себе желание вытолкать эту особу из своего дома. Как она может так вести себя? Своим перечащим похитителям поведением она подвергает жизнь его сына опасности. — Вы говорили, что хорошо умеете общаться с людьми! — зло прокричал Робин. — Я оговорилась. Вернее было сказать, что я хорошо разбираюсь в людях. — Роланд пытался мне что-то сказать! — А я не хотела этого допускать. Что, если бы они поняли, что он говорит вам раньше вас? Он пытался объяснить, где находится. Думаете, они бы сказали ему за это спасибо? — Мы могли найти его до того, как они с ним что-то сделают! — И что? Ворвались бы в здание с кулаками или слезоточивым газом? — повысила голос Реджина. — Эти люди плохо воспринимают сюрпризы! — Это мой сын! — громко процедил сквозь зубы. — Думаете, я не понимаю? Робин… Вы должны поверить мне, я много раз это делала. — Я должен вам поверить? — рассмеялся Робин. — Вы лучшая из тех, кого он мог прислать? Почему вы лучше всех? Кто вы? — Вы хотите моё резюме? — возвела брови вверх. — Я изучала психологию, криминалистику, училась составлять профили преступников. Я занимаюсь этим более десяти лет! — Почему? — внимательно всмотревшись ей в глаза, поинтересовался он. — Что заставляет вас всем этим заниматься? — Я спасаю жизни. В том числе жизни детей. Этого недостаточно? — Врачи тоже спасают жизни. Почему вы не стали, к примеру, хирургом? — Что вы хотите от меня услышать? — Вы же хорошо разбираетесь в людях. Так скажите мне, что я хочу от вас услышать? Стоя напротив Локсли, Реджина слышала его тяжёлое дыхание и видела высоко вздымающуюся от злости грудь. Ей определённо нужно что-то ответить, чтобы он перестал на неё орать. Реджина поджала губы и отвела взгляд, чтобы успокоиться. Продолжи она эту словесную перепалку, и это перерастёт в целую войну. Собравшись с мыслями, брюнетка высказала свои предположения. — Я думаю, вам больно, — спокойно начала Реджина, после недолгого молчания. — Вы страдаете из-за разлуки с сыном. И вас бесит то, что я с хладнокровным спокойствием перечу его похитителям. Вы боитесь. Боитесь, что мои действия приведут к необратимым последствиям. Вы чувствуете себя одиноким в своём горе. И поэтому пытаетесь залезть мне в душу, найти там что-то, чем можно меня задеть, чтобы я почувствовала то же самое, что чувствуете сейчас вы. Вам больно и вы пытаетесь сделать больно мне. Вы не хотите быть одиноким в этом. Хотите, чтобы кто-то разделил с вами ваши чувства. Вашу боль и ваш гнев. Я понимаю… — Вы понимаете? — нервно рассмеялся Робин, перебивая её. — Ещё скажите, что с вами в детстве случилось что-то ужасное. Какой-то страшный человек пришёл и украл вас? — Да, — спокойно ответила Реджина, как будто они вели обычную светскую беседу. Робин кинул на женщину мимолётный взгляд, сопровождающийся насмешкой на лице. После, когда до него дошёл смысл сказанного, он вновь посмотрел на Реджину, но уже со всей серьёзностью. — Вас похищали, — тихо произнёс он, моргнув два раза подряд. — Мне было 9. — И как долго.? — Три месяца. — И они с вами плохо обращались? — Это вам как-то помогает? — возмутилась Реджина. — Вы не помните? Может, это всё неправда? Может, это всё просто для того, чтобы залезть мне в голову? Чтобы я начал вам доверять? Они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Робин был уверен в своей правоте. Он боится за своего ребёнка и взбешён действиями нахальной девицы, которая считает вправе подвергать его сына опасности. Реджина понимала, что он делает это не со зла, но всё равно хотелось ему врезать. Какое он имеет право копаться в её прошлом, лезть ей в душу и давить на больные мозоли? Зачем он вообще обращался за помощью, если ему так трудно доверить жизнь сына в руки профессионала. Ну и что с того, что она женщина? Это ведь не значит, что она может не справиться? — Один из них… — начала она, отведя взгляд в пол, — избавился от остальных после того, как они получили выкуп. Он всегда так делает. Избавляется от подельников, чтобы не делить ни с кем прибыль. И он… Получив деньги, он просто… Исчезает… Вместе с… — её голос дрогнул, и она нервно сглотнула, — с ребёнком. Он берёт деньги, но не отдаёт детей. Это для него развлечение. Девочек постарше он насилует, мальчиков избивает. Когда они ему надоедают, он убивает их и похищает новых. Он называет себя… Призраком. Робин, приоткрыв рот в немом удивлении, внимательно всмотрелся в лицо женщины. Она стиснула зубы и сдерживала себя, чтобы не заплакать. Сейчас он заметил, какие у неё прекрасные глаза. Красивые, цвета кофейных зёрен, отражающие немыслимой глубины душевную боль. Если бы он только был внимательнее и заметил это раньше, всего каких-то пять минут назад. В эту самую секунду он жалел, что нельзя повернуть время вспять и забрать высказанные слова. Что ей пришлось пережить? Справилась ли она с этим? Или ей по сей день снятся кошмары по ночам? Что, если она до сих пор изо всех сил старается забыть этот кошмар, а он лишний раз напомнил ей, разбередив незажившие раны. — Как вы выжили? — Он выбросил меня в реку, не убедившись, что я мертва. На моё счастье, я с 6 лет занималась плаванием. — Что он с вами делал? — Иногда случаются плохие вещи, — сказала она, не отвечая напрямую на его вопрос. — Никто не может от этого защититься, — Реджина сделала пару шагов назад и покачнулась, врезавшись в журнальный столик. — Простите, — сделав широкий шаг вперёд, он подхватил её за талию, не позволяя упасть. — Я не хотел. Робин поймал её растерянный взгляд, не выпуская из своих объятий. Она кажется такой хрупкой в его руках. И такой прекрасной. Только сейчас он сполна разглядел идеальные черты её лица. Пышные длинные ресницы подчёркивали красоту тёмных глаз, а пухленькие губы, покрытые тёмно-красной помадой, так и манили поцеловать их. Она, должно быть, была очень милым ребёнком. Как можно обидеть такое сокровище? — Всё нормально, — высвободилась из его рук и отошла в сторону, когда голос разума в голове буквально приказал ей вырваться из плена прекрасных голубых глаз. — Нет, я… — он осторожно коснулся её локтя, призывая вновь обратить на него внимание. — Вы занимаетесь этим, чтобы поймать его, да? Боже, я такой идиот… Реджина, простите меня. Я правда не хотел… — Я в порядке. Забудьте, — опомнилась она. Какого чёрта? Что она творит? Она никогда никому об этом не рассказывала. Почему рассказала ему? Чтобы успокоить? Чтобы дать понять, что она его понимает? Или чтобы он понял всю серьёзность её намерений и наконец начал ей доверять? У неё ещё никогда не было таких несговорчивых клиентов. Как, собственно, и разговоров с ними на личные темы. До боли личные. — Завтра у нас будет тяжёлый день. Сейчас я поеду домой, приеду завтра за полчаса до полудня. Бежать. Бежать, как можно дальше. До завтра всё забудется, всё успокоится. Завтра будет новый день, в котором не будет места старым воспоминаниям. Она больше не позволит себе такой оплошности. О чём она только думала, когда рассказывала ему ту часть своего детства, которую старается спрятать даже от самой себя. Теперь он будет смотреть на неё вот так: с жалостью, с сочувствием, с осторожностью. Будет бояться сказать что-то лишнее. Ей придётся избегать его взгляда и стараться не заводить лишний раз разговор. Отлично, Миллс! Сама себе усложнила работу.***
Ровно в полдень позвонили похитители. Встреча была назначена на пристани, куда четверо совместно с ребёнком прибыли на лодке. Здесь было безлюдно. Тихая пристань, где покоятся чьи-то лодки, но куда редко кто-то заглядывает. По крайней мере, точно не по середине рабочего дня. Отличное место, чтобы уединиться. Ну, или, чтобы обменять деньги на ребёнка. Реджина с Робином переглянулись, сидя в машине, когда на пристань вышел крупного телосложения, но маленького роста брюнет. По тому, как мужчина оглядывался по сторонам, Миллс поняла, что он ищет именно их. — Вы мистер Пэн? — спросила Реджина, когда они с Робином остановились в паре метров от низкорослого незнакомца. Мужчина нахальным взглядом окинул женщину с ног до головы и задержал взгляд на её точёной шее. — А ты выглядишь лучше, чем по телефону, детка. — Меня всё ещё зовут мисс Миллс. — Ладно. Давайте деньги. — Хватит, ты что, первый раз этим занимаешься? — возмутилась Реджина — Сначала покажите ребёнка. Пэн, немного помедлив, устремил взгляд в сторону лодки и махнул рукой. Тут же мальчика вывели в поле зрения его отца и Реджины. — Роланд! — Робин поборол в себе желание броситься к сыну. — Роланд, сынок, всё хорошо. Папа здесь. — Довольна? Теперь показывайте деньги. Мальчика увели обратно вглубь лодки. Робин незамедлительно бросился к машине и достал из багажника несколько сумок, набитых деньгами. Бросив их практически к ногам Пэна, он расстегнул замки, чтобы предоставить взору похитителя купюры. Тем временем из катера появился ещё один из похитителей. Реджина заметила его сразу и ни на секунду не отрывала от него своего остолбеневшего взгляда. Чем ближе он приближался, тем больше нарастала паника. Его шаг. Её вдох. Его шаг. Её выдох. — Мы заберём деньги на лодку, — сказал Пэн. — Ваш сын выйдет вперёд. Не идите к нему, пока мы не уедем. Он совсем близко. Настолько, что Реджина встретилась с ним взглядом и потеряла суть происходящего вокруг. Эти глаза. Она сотни раз представляла эту встречу. Прокручивала в голове каждое действие, каждое слово. Она с точностью до мельчайших подробностей знала, — вернее, думала, что знала, — как поведёт себя, что сделает и что скажет. Настал кульминационный момент, а всё, что она может, — это издавать беспорядочные вздохи и размахивать руками в воздухе в поисках хоть какой-нибудь опоры. Сейчас перед глазами стояли лишь картинки, как ей казалось, пережитого прошлого. Сейчас она снова девятилетняя девочка, а он снова «призрак», издевавшийся над ней месяцами. Думала ли она, что всё пойдёт наперекосяк, когда её похититель окажется в считанных сантиметрах от неё? Конечно, нет. Мужчина бросил на неё беглый взгляд, наклонился, подхватывая сумки с деньгами, развернулся и пошёл прочь к лодке. Ему и невдомёк, что здесь стоит, не смея пошевелиться, та самая девочка, над которой он издевался много лет назад. Глаза застлала пелена непрошеных слёз. У Реджины ушла земля из-под ног. Она пошатнулась и, распрощавшись с равновесием, упала на колени и упёрлась ладонями в землю. Пэн счёл её действия неким манёвром и был готов пустить ей пулю в лоб. Из-за пазухи он достал пистолет и навёл оружие на Реджину. — Воу, спокойно, — всполошился Робин, инстинктивно шагнув вперёд и загородив собой женщину. — Мы не создаём проблем, — выставил ладони в примирительном жесте, удерживая мужской взгляд, — просто непредвиденные обстоятельства. — Хорошо, если так. Пэн, бросив на женщину мимолётный взгляд, отбросил идею палить по ней и быстрым шагом отправился к лодке. — Хотите всё испортить? — обратился Робин к женщине, опустившись на корточки рядом с ней.— Вы в порядке? — спросил он, увидев насколько она напугана. Её выражение лица отражало такой ужас, что Локсли захотелось обнять её, прижать к себе и убедить в том, что всё будет хорошо, как будто это не его сына собирались увезти прочь, а её. — На дайте им залезть в лодку, — скомандовала она, вцепившись в рукав пиджака Робина. — Вы же говорили, так и должно быть. — Они его не отдадут, — дрожащими руками она поправила выпавшую на лицо прядь волос и подняла на Робина полные слёз глаза. — Он его не отдаст. Он… Слеза, вырвавшаяся из плена карих глаз, позволила Робину понять всё без дальнейших объяснений. Ему не нужны были слова, чтобы понять, почему женщина сорвалась. — Стойте! — бросился Робин вслед за уходящим Пэном. — Сначала выведите Роланда! Он не отдаст своего мальчика, не позволит издеваться над ним так, как издевались над этой женщиной, сгорающей сейчас от болезненных воспоминаний. Она тлеет, как угасающий уголёк. Робин настроен решительно и остановит его разве что пуля. — Назад! — навёл Пэн на него пистолет. — Верните мне моего сына! Реджина, собрав всю волю в кулак, переборов некстати вырвавшиеся наружу страхи, поднялась на ноги. В тот самый момент её оглушил выстрел и перед глазами предстала картинка падающего на землю Локсли. Пуля всё-таки остановила его? — Робин! — крик женского отчаяния вынудил Пэна обратить на брюнетку внимание. Стрелок направился в её сторону. Вот она, та самая «Рони», дерзившая ему по телефону. Та самая, что указывала ему, что делать. Под дулом пистолета смелости оказалось чуть меньше, чем с трубкой у уха. Лежащий на земле Локсли вытянул ногу, и Пэн, споткнувшись, упал на землю, роняя из рук пистолет. Оба мужчины не успели опомниться, как Реджина уже держала оружие в своих руках, нажимая на курок. Один выстрел, и пуля угодила похитителю куда-то в область груди. Он успел приложить ладонь к области ранения, а после замертво упал на спину. Не теряя ни секунды, Миллс присела возле Робина и помогла ему приняться сидячее положение. Её обеспокоенный взгляд врезался в его голубые глаза и опустился ниже, в область ранения. — Робин… Вы как? — выдавила она. — Нормально, — Локсли зажимал небольшую рану на руке. Сквозь его сильные пальцы сочилась алая кровь. — Эй, Реджина, — позвал он, заметив её растерянный взгляд. — Ничего серьёзного, я в порядке. Сами-то как? Реджина проигнорировала вопрос. Подрагивающими руками выдернула мобильный из кармана пиджака и совершила звонок абоненту из быстрого набора. — Мистер Голд. Нужна скорая. Клиент ранен. Оба устремили взгляды вслед уходящей лодке. Оба хотели закричать. Оба хотели броситься вслед. — Простите… — прошептала Реджина и отпрянула от мужчины. Вялой походкой, покачиваясь, Миллс отошла в сторону. Робин смотрел ей вслед и осознавал, что теперь его сердце болит за двоих: за сына и за Реджину.***
Через считанные минуты две машины скорой были на месте. На первой увезли Пэна, а вторая осталась оказать помощь раненному Локсли и пребывавшей в шоке Миллс. Они сидела в машине скорой друг напротив друга. Робин не сводил глаз с окаменевшей женщины, в то время как врач обрабатывал его рану. Оказалось, у Локсли хорошая реакция, он вовремя успел уклониться, и пуля лишь оцарапала его предплечье. — Он больше твоего большого пальца… Нельзя противостоять призраку… — шептала Реджина, неотрывно смотря в одну точку. — Что с ней? — спросил Робин у врача. — У неё шок. Доктор сделал последний штрих, забинтовав руку Робина, и, взяв с маленького металлического подноса шприц, дёрнулся в стороны женщины. — Что вы делаете? — насторожился Робин. Доктор сцепил пальцы на женской руке чуть выше запястья, и Реджина буквально вжалась в стенку машины от чужого прикосновения. — Это успокоительное, — пояснил врач. — Стойте, не надо! — подскочил Робин с места, абсолютно наплевав на своё ранение. — Она уже выпила какие-то таблетки. Мужчина с понимаем кивнул и отошёл, возвращая шприц на место, а когда Реджина начала плести несвязные речи, Робин попросил оставить их ненадолго наедине. — Так темно… Как же темно… Так лучше. Ты не видишь, не можешь издать ни звука… Ты не можешь забыть его лицо, — продолжала шептать Миллс. — Чьё лицо, Реджина? — тихо спросил Робин, опустившись на корточки рядом с ней. — Он грубый. — Что случилось? Что пошло не так? Реджина? — пытался он вывести её на разговор, понимая, что ей это необходимо. — Он их не возвращает, — посмотрела она на Робина полными слёз глазами. — Ваш сын… — Он был там, да? — он крепко, но бережно сжал её руки в своих ладонях.— Человек, что похищал вас? Он забрал деньги, да? — Сейчас он старый… — Значит, его так и не нашли… — Он сказал, что он призрак. Нельзя противостоять призраку, — она не смогла сдержать слёз, и они обжигали её щёки, оставляя мокрые дорожки. — Но он был тяжёлым… Его вес… Призраки не тяжёлые. Призраки — это простыни с прорезями для глаз. У Робина аж желудок скрутило от одной только мысли о том, что могут означать её слова. Ей было всего 9 на тот момент — совсем ребёнок. У Робина в голове не укладывалось, каким нужно быть больным на голову ублюдком, чтобы тронуть девочку. — Простите меня, Робин… Я всё испортила. — Нет, нет, вы не виноваты, Реджина… — Это непрофессионально, — вдруг встрепенулась она, вырывая свои руки из мужских, и стёрла остатки слёз со своего лица. Словно выключатель щёлкнул в её голове, и поведение вмиг сменилось на то, что было вчера и ещё сегодня утром. Перед Робином вновь предстала сильная женщина, знающая, что делает. — Ваш сын, — она подскочила на ноги, а он вслед за ней. — Он его не тронет, пока не уберёт остальных, — её голос стал уверенным. — Они будут делить деньги, проверять, нет ли там жучков, и что они не помечены. Они отвлекутся, а он ударит со спины. Шесть часов. — До того, как он их убьёт? — И заберёт Роланда. На лодке. Её уже видели и, в любом случае, он собирался посадить её на мель. — Это Хардтоп, — уточнил Робин про лодку. — У него большая скорость. Они могут быть, где угодно. — Я что-то упускаю, — на несколько секунд она зажмурилась и приложила руку ко лбу — Человек, с которым мы говорили по телефону, что он сказал… — сосредоточилась, копаясь в своей памяти. — Маска! — Только один человек был в маске, — вспомнил Робин слова сына. — Потому что Роланд его знает! Он не просто информатор, он знаком с вашим сыном. Найдём его — найдём Призрака. Их взгляды, горящие надеждой, встретились. Робин собирался что-то сказать, но его прервали. — Мисс Миллс, — встрял в их разговор чей-то серьёзный голос. — Мистер Голд, — отозвалась Реджина на зов. — Нужно поговорить. Жду вас в машине. — Радуйтесь, — усмехнулась она, посмотрев на Робина. — Вам больше не придётся терпеть меня. Может, вам дадут кого-то… Отцовского типа. — Что? Почему? — озадачился мужчина, кажется, слегка огорчившись. — Меня отстранять от дела из-за случившегося, — чувствуя себя виноватой, она отвела взгляд в сторону. — А если я этого не хочу? — со всей серьёзностью заявил Робин. Реджина удивлённо посмотрела на мужчину. Ещё вчера он был готов проклинать её, а сейчас хочет работать с ней? — Фраза «желание клиента — закон» не распространяется на вашу организацию? — Я повела себя непрофессионально. Хорошо, если вообще останусь при работе. Нас учат не проявлять эмоций. Оставаться хладнокровными в любых ситуациях. А что сделала я? — По очевидным причинам, это от вас не зависело. — Я сотни раз представляла эту встречу… Но никогда не думала, что… Впаду в панику, — тяжёлый вздох сорвался с её губ. — Не дай я слабину и среагируй, как надо, может, сейчас ваш сын был бы с вами. — Или, вы получили бы пулю в лоб. — Боже, как можно было так всё запоганить! — игнорируя слова Робина, женщина запустила руки в свои волосы, в недоумении хватаясь за голову. — Чёрт! — выругалась она, ударяя кулачком в стенку машины. Она стиснула зубы, поморщившись от боли, и потрусила кистью руки. Реджина застыла в недоумении и на пару секунд задержала дыхание, когда Робин взял её руку в свою и посмотрел на слегка ободранные костяшки. Приложив вторую руку к подбородку Реджины, Локсли чуть надавил, призывая посмотреть на него. В следующую секунду Миллс упёрлась взглядом в прекрасные голубые глаза. — Голд послал вас ко мне, потому что считает лучшей, — пытался вселить в неё былую уверенность. — Вчера вы хотели прогнать меня. — Я был не прав, — улыбнулся он уголками губ. — Прошу прощения за то, что давил на вас. И за то, что не доверял. — А теперь доверяете? — Полностью, — он погладил тыльную сторону её ладони большим пальцем своей руки, чем вызвал улыбку женщины.***
— Врываясь в мой кабинет, вы никак не исправите ситуацию, мистер Локсли, — сказал Голд со спокойствием, подобному Реджине. Можно подумать, она переняла это именно у него. — Реджина может найти моего сына. — Прошу прощения, — оправдывался охранник перед мистером Голдом. — Он быстрее, чем кажется. — Вы не можете сейчас отстранить её! — настаивал Робин. — Я могу делать всё, что мне вздумается. Мисс Миллс провалила операцию. Она поставила всё под угрозу. — Её похищали в детстве, и она столкнулась лицом к лицу с похитителем! И она может снова его найти. Она единственная, кто может это сделать. — Прошу прощения, мистер Локсли. Я дам вам кого-то другого. Того, кого не похищали, и кто не так резок на поворотах, как мисс Миллс. — Мне не нужен никто другой! Реджине тяжело, но она подходит для этого задания и знает, как его выполнить. Она может найти Роланда раньше, чем тот человек его тронет. В конце концов, если вы её сейчас отстраните, — вы сломаете её. Вы не видели её… Там, на пристани. А я видел. Ей необходимо это. Ей нужно найти этого человека самой и воздать ему по заслугам. Иначе она до конца своих дней будет страдать! — Я смотрю, вы успели с ней подружиться. — Вы говорите, что ваша организация помогает людям. Так дайте Реджине помочь моему сыну. И помочь себе.***
— Я знаю, как найти его, — отчеканила Миллс, приблизившись к Робину, топтавшемуся у своей машины возле организации мистера Голда. — Мистер Голд не отстранил вас? — с надеждой в голосе спросил он, обеспокоенно заглядывая в карие глаза. — Он сказал, вы боролись за меня. Спасибо. — Куда едем? — Нет, не на машине. Потеряем время. Вертолёт уже готовят. — Так каковы наши дальнейшие действия? — Вообще-то, я не имею право обсуждать это с вами, но… — она вздохнула и мысленно наплевала на очередное правило. — Первый звонок. Когда похититель сказал: «теперь ты учительница». Он выделил слово «ты». Как будто там уже был учитель. — Человек в маске? — Да. Наши люди уже проверяют школу. Выясняют, кто не вышел на работу. — Мисс Миллс, — подлетел к ней мужчина в костюме и передал папку, содержимое которой Реджина тут же принялась изучать. — Учитель истории, — констатировала она, закончив изучать информацию. — Мистер Хайд… Он всегда бы так добр к Роланду. — 12 дней подряд на больничном. У него есть сестра. На её имя зарегистрирован лесной домик. Шесть миль от той пристани. — Мисс Миллс, — подошёл к ним ещё один мужчина. — Мы с вами ещё не знакомы. Я новый начальник охраны. Меня зовут Киллиан… — Не время знакомиться, — перебила его Реджина. — Обменяемся любезностями позже. Что у вас? — Вертолёт готов. — Отлично. Мне нужна будет радиосвязь, пока мы будем лететь. И он, — указала на Робина, — летит с нами. — Что? Нет! Он клиент. Это против правил. — Ну так скажи мистеру Голду наказать меня. Он летит с нами, — повторила Реджина, прожигая мужчину недобрым взглядом.***
— Эй, — обратилась Реджина к пилоту, — Посадка должна быть чистой и тихой. Они не должны заметить или услышать наше приближение. — Мисс Миллс, — посмотрел на неё сотрудник охраны, представленный на случай, если всё опять пойдёт не по плану. — При всём уважении… Последний раз, когда вы встретились с этими людьми, вам стало плохо. Наши люди… — Ваши люди дадут мне 10 минут, иначе Роланд погибнет! — Постойте, — вмешался Робин. — Вы что, пойдёте туда одна? — Предлагаете ворваться туда целой делегацией? — Кто-то должен пойти с вами. — Я пойду одна! — Реджина! — При всём уважении, мистер Локсли. Вы ничего не понимаете в введении переговоров, так что, просто не лезьте. — Реджина… Я… — он замешкался, но уверенно продолжил, когда женщина посмотрела ему в глаза. — Вы сами сказали, что эти люди не любят сюрпризы. — Мне всего-то нужно настроить учителя и его дружка против Призрака. И я знаю, как это сделать. — Вы уверены, что это хорошая идея? Вы готовы снова столкнуться с ним лицом к лицу? — Со мной была девочка… — начала она, не отводя взгляда. — Ей было 14. Он насиловал её. Меня… — голос дрогнул, и Реджина сглотнула слюну, пытаясь совладать с воспоминаниями. — Я, видимо, была слишком мала для этого… Он не насиловал меня, но придавливал весом своего тела и просто… Трогал… А ещё насиловал, заставляя меня смотреть. И бил всякий раз, когда я отводила взгляд. Он держал её гораздо дольше меня. А знаете, когда убил? Когда понял, что она беременна. От него. Он убил её на моих глазах. Девочку, у которой впереди была целая жизнь… Знаете, сколько таких детей он погубил? Сколько детских жизней оборвал? Больше двадцати. Робин… Я устала жить в постоянном страхе… На протяжении многих лет, я смотрю новости, читаю газеты и листаю новостные ленты в интернете. Знаете, зачем? Чтобы в очередной раз наткнуться на новость о мёртвом ребёнке, чьё тело прибило к берегу реки. Я больше не хочу читать таких новостей, Робин. Так что, да, я готова столкнуться с ним лицом к лицу. Я пойду туда, спасу вашего сына и воздам этому ублюдку по заслугам! — Вы очень смелая женщина. Теперь я понимаю, почему ваш сын считает вас героем. — Он бы назвал это, — она на секунду задумалась, — операция «Призрак», — губы изогнулись в лёгкой улыбке, и карие глаза уловили ответную улыбку Локсли. — Вы правда рассказываете ему об этом? — Нет, конечно! Точнее, да, но не так, как вы себе представляете. Генри, как и Роланд, очень любопытный. Ему интересно, чем занимается мама на работе. Сейчас ему почти 11 и он… Он очень умный. Он уже понимает, с чем именно я имею дело. Но раньше, когда он был младше, он часто спрашивал меня, чем я всё-таки занимаюсь. Не хотелось ему врать. Я интерпретировала всё в сказки. Похитители — это злые ведьмы, колдуны и прочие злодеи из детских книжек. И эти сказки всегда имеют счастливый финал, несмотря на то, как закончилась операция на самом деле. — Ваш сын может гордиться своей мамой, — восхитился улыбающийся Локсли. — Как и другие члены вашей семьи. — У меня никого нет, — слетело с губ прежде, чем она успела подумать. — В смысле… Кроме Генри. Призрак убил моего отца, когда тот передал ему выкуп за меня. Моя мать не смогла справиться с горем и… — она потупила взгляд. — Ну а в остальном как-то… Не сложилось, — грустная улыбка застыла на её губах. — Выходит, Призрак уничтожил вашу семью. — Он уничтожил всё! — злость отразилась на её лице. — Из-за него я совершенно не умею доверять людям. И я вообще не понимаю, зачем я вам всё это рассказываю… На меня это так не похоже. Обычно я не веду задушевных бесед с клиентами. Это против правил. — Реджина, я… Я рад, что вы поделились со мной. — Мисс Миллс, — перебил их пилот. — Мы повесим на вас камеру… — С ума сошли? — с возмущением перебила Реджина. — Но… — Во-первых, если они начнут лапать меня на предмет жучков, ваша камера станет причиной пули, пущенной мне в лоб. Как и Роланду! А во-вторых, посмотрите на ваш сигнал, — она указала рукой на монитор. — Нулевой! — Чёрт… — выругался мужчина, смотря в монитор. — Мы находимся в месте, где вообще непонятно зачем люди появляются — отозвалась Миллс — Чего вы здесь ждёте, кабельного телевидения?***
Реджина остановилась в нескольких метрах от лесного домика, где предполагалось держали Роланда. Сделав глубокий вдох, Миллс прикрыла глаза и медленно сосчитала до десяти. Так она себя успокаивала. Несмело поднявшись по ступенькам, она, затаив дыхание, постучала. За хлипкой деревянной дверью тут же послышалась возня и голоса. — Это та женщина. — Пэн назвал её Рони. — Ага, и она отправила его в реанимацию. — Видишь ещё кого-нибудь? — Я одна, — громко крикнула Миллс, предполагая их замешательство. — Пожалуйста, откройте дверь. Реджина хотела сказать что-то ещё, но перед ней резко распахнулась дверь. Тот, что величал себя Призраком, схватил женщину за руку и резко втащил в дом. Миллс оказалась вжата в стену. Он был намного крупнее её и на две головы выше ростом. Зажатая между ним и стеной, Реджина перестала дышать, всматриваясь в его глаза. Старость исказила его лицо, но не отобрала сил и не отняла наводящего страх взгляда. — Кто ещё знает, где мы? — спросил человек в маске, держа в руках пистолет. — Скоро все узнают, мистер Хайд, — мужчина был крайне удивлён, что его разоблачили, и снял маску, в которой больше не было нужды. — Но ваша проблема не в этом. А в нём —перевела брезгливый взгляд с учителя на Призрака. — Ты о чём это? — буквально прорычал Призрак в лицо женщине. — Как только вы пересчитаете деньги, он убьёт вас обоих, — обратилась она к Хайду и его другу. — Думаешь, мы на это поведёмся? — схватил Призрак её за лицо, грубо сжав в области подбородка. — Хочешь настроить нас друг против друга? Скажи, как скоро они будут здесь? Говори! А потом я найду, чем заткнуть тебе рот! — его лицо исказилось довольной гримасой с дольками похоти во взгляде. — Думаю, что для тебя я слишком взрослая, — набравшись смелости и непонятно откуда взявшейся силы, Миллс оттолкнула от себя Призрака и отошла чуть в сторону. — Пэн мёртв! — заявила она. — Вас, мистер Хайд, будут считать главарём. Вы двое никого не убивали! Можете отпустить нас с Роландом и уехать из страны очень богатыми. — Пацана здесь нет, — заявил учитель. — Он в холодильнике, — удивлённые взгляды мужчин уставились на неё. — Вы его отключили и вытащили полки. Конечно же, вам пришлось перевязать его верёвкой, — посмотрела она на Призрака. — Потому что современные холодильники не закрываются на замки. — Мы собирались рассказать людям, где мальчик, — заверил учитель. — Вы бы погибли. Потому что этот человек, — она указала пальцем на Призрака, — хочет кое-что больше, чем восемь миллионов. — Заткни свой рот! — подлетел он к Миллс, и она вжалась в стену. — Эй, — учитель навёл пистолет на Призрака прежде, чем тот успел прикоснуться к женщине. — Кажется, дама много знает, — отозвался наконец третий. — Я знаю всё. Всех детей, которых он держал, пока они ему не надоедали, или он просто их не ломал. Я даже знаю о той, которую он выбросил в реку, не убедившись, что она мертва! — сдержав слёзы, Миллс смело уставилась в лицо Призрака. — Всё кончено! Призрак замахнулся и со всей силой ударил Реджину по лицу. Женщина отлетела в сторону и упала, не удержав равновесия. Раздались выстрелы. Началась суматоха, и Реджина, воспользовавшись моментом, прошмыгнула в соседнюю комнату. В глаза бросился холодильник, перемотанный верёвками, которые тут же. с силой потянула на себя Миллс. — Роланд, — позвала она мальчика, открыв дверцу. — Всё будет хорошо. Иди ко мне, — протянув к ребёнку руки, она улыбнулась. — Я тебя не обижу. Ребёнок крепко вцепился в шею женщине, будто не сделай он это, то его тут же отнимут у неё. Прижав к себе Роланда, Реджина прислушалась. Движение в соседней комнате утихло, что свидетельствовало о том, что либо там все мертвы, либо притаились в ожидании неё с мальчиком. Мысленно пообещав себе защитить этого ребёнка любой ценой, женщина сделала несколько медленных и тихих, насколько это было возможно, шагов. Она резко остановилась и затаила дыхание, когда в дверном проёме возник мужской силуэт. Выдохнула, когда поняла, что это не Призрак. — Уходите, — сказал учитель. Без лишних вопросов Реджина быстрыми шагами удалилась из лесного домика, попутно остановившись у замертво лежащего тела Призрака. Ей пока ещё трудно в это поверить, но всё действительно кончено. Больше он никого не тронет. Не оборвёт ничью маленькую жизнь. Не причинит боли ни детям, ни их родителям. Она, наконец, может перестать ежедневно ожидать новостей о маленьких трупах. Может отпустить это. Может спать спокойно по ночам. Её кошмар окончен. Крепче прижав к себе Роланда, Реджина быстро, насколько позволяли каблуки, втыкавшиеся в рыхлую землю, проделала путь от лесного домика до вертолёта. Робин бросился к женщине, забирая сына из её рук. Он стиснул мальчика в крепких объятиях, всё ещё не до конца веря своему счастью и обещая впредь подобного не допускать. — Думаю, нужно показать его психологу, — сказала Реджина, когда Робин усадил сына в вертолёт. — Он пережил огромный стресс. — Да, я отведу его, обязательно, — согласился Робин. — Вас тоже нужно показать врачу, — дотронулся он до её разбитой рукой Призрака брови. — Спасибо, что спасли Роланда. — Не за что, — улыбнулась она. — Это, вроде как, моя работа. — Вы отдаёте всю себя этой работе. Так что, просто примите заслуженную благодарность, — улыбнулся он, предоставляя женскому взору ямочки на щеках. — Как всё прошло? — Ну… Учитель явно уже скрылся где-то в лесу очень богатым человеком. Он отпустил нас с Роландом. — А Призрак? — Он… — Реджина сделала глубокий вдох и затаила дыхание. — Мёртв, — выдохнула она, выпуская наружу льющиеся градом слёзы. — Боже… Он мёртв, Робин. Я… Не могу поверить, что… — Всё кончено, тшш, — он, не спрашивая разрешения и не надеясь встретить сопротивления, притянул женщину к себе, заключая в крепкие объятия. — Всё закончилось, Реджина. Миллс сжалась в его руках, как ребёнок. Уткнувшись носом в его шею, она вдохнула аромат дорогостоящего парфюма и почувствовала себя уютно. Она дала волю своим чувствам, а мужчина не ослаблял хватки, продолжая дарить ей тепло своих объятий. Даже если бы она попыталась вырваться, он бы не позволил. Дождавшись момента, когда женские всхлипы утихли, Робин чуть отстранился, создав крепкое кольцо из своих рук на её талии. Реджина посмотрела на него красными от слёз глазами, готовая поклясться, что такой поддержки она не чувствовала никогда в жизни. — Я испачкала вашу рубашку тушью, — тихо произнесла она, не отводя взгляда. — Может. мы с вами как-нибудь выпьем? — Это можно, — улыбнулась Реджина. — Завтра? — В 7 вечера? — Я заеду за вами. — Скину адрес по смс. Куда пойдём? Что насчёт дресс-кода? — Ну, — загадочно улыбнулся он. — Это не дружеская встреча. — Что тогда? — улыбнулась в ответ. — Свидание, миледи.