Плечи незнакомца

      — Ммм, ты только взгляни на него, Ива-чан! — сказал Тоору, без стеснения указывая на молодого человека с широкими плечами, стоящего на другой стороне площадки.       — Ты отвратителен, — его друг закатил глаза, отказываясь даже смотреть в ту сторону, куда показал Ойкава.       — То, что тебе нравятся тощие парни и миниатюрные девушки, не даёт тебе право осуждать меня, Ива-чан.       Ивайзуми покраснел — обычная реакция, когда Тоору начинал говорить о его предпочтениях в выборе партнера. «Неудивительно, что он всё ещё один», — в сотый раз подумал связующий.       — Я буду осуждать тебя, если захочу, — проворчал Хаджиме и скрестил руки на груди.       Тоору снова оглянулся на привлекательного незнакомца. Его плечи были поистине великолепны, к тому же футболка парня немного обтягивала тело, сужаясь к талии. «У него, наверное, рельефный пресс», — с тоской подумал Тоору.       — Перестань пялиться, идиот, — Ивайзуми ударил его ладонью по затылку. — Если хочешь с ним поговорить, то не ссы и просто сделай это.       Тоору драматично вздохнул и опустил плечи. Было бы неплохо, если бы не только ему приходилось добиваться кого-то. Почему привлекательные люди не могут первыми подойти и познакомиться с ним? Почему эта участь всегда выпадает ему?       — Ты самый худший помощник в амурных делах за всю историю.       — Наверное, потому, что я им к тебе не нанимался.       — Ммм, никогда больше не буду помогать тебе в поисках девушки! — Тоору заскулил и зашагал к божественным плечам.       Он заранее приготовился к отказу. Впрочем, это случалось не так уж и часто — обычно с парнями, чем с девушками, — ему даже несколько раз угрожали физической расправой, поэтому вряд ли с ним произойдет что-то хуже этого. Что ж, он не хотел думать о плохом, поэтому стал представлять, как его ногти будут оставлять царапины на чужих лопатках уже этой ночью.       Незнакомец, скрестив руки на груди, разговаривал с другим парнем, который был ниже него ростом и имел на голове странную, но стильную стрижку. Тоору не мог услышать голос интересующего его объекта, поэтому нестерпимо хотел узнать, окажется ли он глубоким — таким, который будет грохотать в груди.       Он похлопал молодого человека по его великолепному, мускулистому плечу и откашлялся.       — Прошу прощения… — начал он. Парень напротив обернулся, и челюсть Тоору оказалась где-то на уровне плинтуса.       — Ойкава, — спортсмен поприветствовал его, голос был безэмоциональным, но глубоким. Стало стыдно от осознания того, кто стоял перед ним.       — Ушивака.       Тоору стал прожигать его взглядом настолько сильно, насколько мог, в попытке скрыть своё смущение. С их последней встречи прошло всего несколько месяцев. Неужели доигровщик смог так сильно измениться за это время?       Они стояли молча несколько секунд, Ушиджима смотрел на него сверху вниз, но по лицу нельзя было с точностью сказать, что тот испытывал — то ли замешательство, то ли презрение.       — Тебе… что-то нужно? — спросил Ушиджима, на что Тоору пожал плечами.       — Вообще-то нет, — дерзко ответил он.       — Тогда… зачем ты подошел ко мне? — теперь уж точно замешательство, и Ойкава не чувствовал своей вины в этом. Тоору почему-то захотел ударить его по лицу.       — Кто сказал, что я подошел именно к тебе, Ушивака? Думаешь, что всё вертится вокруг тебя?       — Но…       — Мне надо идти, хорошего дня, — сказал связующий, быстро развернувшись. Он почти бегом вернулся к Ивайзуми.       Хаджиме хохотал так сильно, что едва держался на ногах и потом ещё долго не мог отдышаться. Ойкава похлопал его по спине.       — Сейчас же перестань смеяться надо мной! Это совсем не смешно! И ни слова об этом! Никогда! Слышишь меня, Ива-чан, никогда!       Прошло две недели, в течение которых Тоору видел Ушиджиму не менее пятнадцати раз точно. Он не мог понять, каким образом его взгляд каждый раз падал на Вакатоши, ведь такого не случалось со времен их последнего волейбольного турнира. Возможно, спортсмен преследовал его.       Они не говорили друг с другом, если не считать тот неловкий момент, когда Ушиджима придержал для него дверь, из-за чего Тоору почувствовал необходимость поблагодарить его. Он так и сделал, хоть и вполголоса, из-за чего не был уверен, услышал ли его Ушиджима.       Однажды поздним утром, когда у Ойкавы занятия должны были начаться только после обеда, парень сидел в столовой, одетый в пижаму. Он жевал хлопья, копаясь в своём ноутбуке, когда к нему подошёл Вакатоши.       — Извини.       Тоору поднял глаза и тут же почувствовал непреодолимое желание пригладить свои волосы, которые торчали во все стороны.       — Что? — спросил он, отодвигая тарелку с едой, как будто обиделся на неё.       — Я хочу кое-что сказать тебе, — он всё ещё стоял неподвижно возле стола. Его руки висели по бокам, но он смотрел на Тоору со странной напряженностью, из-за которой связующему хотелось закричать или, может быть, даже убежать.       — Я не хочу с тобой разговаривать, ты портишь мне завтрак, — Тоору скрестил руки на груди.       — Уже почти обед.       — У меня завтрак, не у тебя, Ушивака, отстань от меня.       — Мне нужно тебе кое-что сказать.       Тоору заметил, что формулировка изменилась, хотя его тон остался прежним: — Ох, тебе нужно? И что же тебе нужно? — он усмехнулся.       Лицо Ушиджимы исказилось, брови нахмурились, и он сунул руки в карманы. Он выглядел странно, не так, как обычно, почти нервно. Это так нелепо, ведь доигровщик никогда не блистал своими манерами — у него их не было. А если у человека нет манер, то и нет причин, чтобы нервничать.       — Не хотел бы ты… поужинать со мной? — спросил Ушиджима.       Тоору встал и с усмешкой захлопнул свой ноутбук. Он оставил свои хлопья на столе и пошёл прочь.       — Подожди! — крикнул Ушиджима, но Ойкава не остановился. Что за нелепую чушь он сейчас несет? Может быть, он решил так поиздеваться над ним, используя против Тоору его же собственную игру? Ну что ж, какой бы ни была эта игра, она не сработает — Ойкава больше никогда не проиграет Ушиджиме.       Большая рука схватилась за его свободную и развернула к себе.       — Ауч, ты что делаешь?!       — Ты не ответил.       — Это потому, что твой вопрос дурацкий.       — А что в нём такого?       Тоору фыркнул, не имея слов, чтобы точно описать, насколько данный вопрос нелепый. Он звучал так, как будто Ушиджима приглашал его на свидание, например. Разве этого недостаточно?       — Это просто смешно. Отпусти меня.       — Сначала ответь мне. Пожалуйста, — его рука всё ещё лежала на локте Тоору, но хватка немного ослабла.       — А почему я должен отвечать на шутку?       Теперь Ушиджима казался расстроенным, и он полностью отпустил связующего, чтобы потереть лицо обеими руками. Ойкава наблюдал за ним, до сих пор не понимая, что парень на самом деле пытается этим сказать.       Вакатоши опустил руки и на долю секунды замер, прежде чем двинуться с места. Обе его руки легли на плечи связующего, и он притянул его ближе, прижимаясь к чужим губам в поцелуе. Всё закончилось почти так же быстро, как и началось, и Тоору увидел румянец на щеках Ушиджимы, который, скорее всего, зеркально отражался и на его собственных.       — Я вовсе не шутил, — сказал доигровщик, и его голос уже не был таким ровным, как раньше.       Ойкава неуверенно кивнул и сделал полшага назад. Он боялся, что сделает ещё один шаг вперед, если не избавится от едва уловимого запаха одеколона Ушиджимы, который теперь ощущался и на его коже.       — А, ну тогда ладно, — он согласился и снова повернулся, чтобы уйти.       — До встречи в семь! — парень услышал крик Вакатоши и не смог сдержать лёгкой улыбки.       Его единственная пара в этот день прошла довольно неплохо, если учитывать, что всё время он пытался подобрать себе одежду на вечер. Ойкава всё ещё был смущен, ужасно смущен, но, по крайней мере, парень мог с уверенность сказать, что Ушиджима серьезно относился к собственному предложению. Просто он наконец-то поддался чарам Тоору — это было неизбежно, поэтому, по сути, у него не должно быть причин удивляться этому. Если он сможет уговорить Ушиджиму угостить его чем-нибудь и, возможно, пригласить на танцы, то это будет стоить того. Он старался не думать о том, как сильно ему хотелось поцеловать волейболиста снова, потому что это смешно: он не хотел целовать Ушиваку.       Ему очень-очень сильно хотелось поцеловать Ушиваку.       Он позвонил Ивайзуми по пути в свою комнату больше для того, чтобы услышать его голос, чем какой-либо совет.       — Ива-чан, мне нужна твоя помощь, — он заскулил в свой телефон.       — Ты же знаешь, я занят.       — Ты никогда не бываешь слишком занят для меня, это очень важно!       Ивайзуми просто застонал, и Тоору продолжил:       — У меня свидание, что мне надеть?       — Ты оскорбляешь моё чувство стиля каждый божий день, придурок. Почему ты спрашиваешь меня об этом?       Он был прав.       — Ну, ты же знаешь, какая у меня одежда, и она гораздо моднее твоей, так что ты не сможешь всё испортить. Просто скажи мне!       — Тебе действительно нужен совет или ты просто захотел похвастаться?       — Я вовсе не хвастаюсь! Я не хвастаюсь, Ива-чан! Я просто говорю правду, совершенно непредвзято.       Ивайзуми снова тихо застонал, и Тоору рассмеялся.       — Тогда с кем у тебя свидание? С той девушкой с психологии, которая всё время на тебя смотрит?       — О нет, Кё-чан ещё не подходила ко мне, я даю ей неделю. Это… ммм кое-кто другой, — он знал, что это прозвучало подозрительно, но как он мог признаться, что согласился пойти на свидание с Ушиджимой?       — А ты не хочешь мне рассказать? Это ведь ты мне позвонил.       — Да, но ты же никогда ни о чём не интересуешься! Ты никогда не говоришь так, будто хочешь услышать то, что я тебе скажу!       — Если ты так говоришь, зачем тогда ты мне всё это рассказываешь, если думаешь, что мне всё равно?       — Потому что тебе должно быть не всё равно.       — Ну, теперь мне не всё равно. С кем у тебя свидание?       — Чёрт возьми, — он закашлялся в телефон, а затем попытался сильно исказить свой голос. — Ива-чан, тебя плохо слышно, — он повесил трубку и засунул мобильник в карман.       Шёл уже шестой час. У него осталось очень мало времени, чтобы подготовиться, а Ива-чан уж точно не станет ему помогать в этом после такого разговора.       Он скрестил руки на груди и заёрзал, стоя перед входом в столовую. Технически ещё не было семи — он пришёл рано, но было холодно. К тому же, разве Ушиджима не должен был повести себя как джентльмен и прийти пораньше, чтобы не заставлять его ждать? Эх, всё же ему следовало надеть куртку.       Парень слишком сильно задумался о чём-то, потирая руками плечи и дрожа, чтобы заметить, как к нему подошёл Ушиджима и прочистил горло.       — Ты действительно пришел, — он произнес это как утверждение, а не вопрос. Тоору не знал, что ответить, кроме как пожать плечами. — Я… рад, — закончил спортсмен.       Ойкава позволил этим словам утонуть всего на секунду, прежде чем снова задрожал. — Куда ты меня ведешь? На улице очень холодно.       — Сейчас ещё даже не зима.       — И что, значит, я должен теперь мёрзнуть? Любишь же ты командовать!       Ушиджима ничего не ответил, только прихватил Тоору за руку и потащил его в сторону магазинов и ресторанов за пределами кампуса.       Они шли молча, теплая рука Ушиджимы всё время держалась на руке Тоору, и связующий удивлялся, как Вакатоши может быть таким теплым в такую погоду. Его так и подмывало подойти поближе, чтобы их плечи соприкоснулись, но он сдержался.       Место, куда они пришли, было небольшим, едва ли больше обычной забегаловки, и Тоору рассмеялся при виде него.       — Это то место, куда ты меня вёл? Я думал, что ты будешь оригинальнее.       Ушиджима лишь слегка кивнул и откашлялся, прежде чем открыть дверь. Внутри оказалось темнее, чем на улице: жалюзи преграждали путь свету. Парни выяснили, что два столика из четырёх свободны. За стойкой их встретила женщина, на стене за её спиной висело меню, полное красочных и аппетитных изображений блюд, которые можно было заказать посетителям.       Они сделали заказ и заняли свои места. Тоору чувствовал себя скованно, скрестив при этом ноги, и он мог только догадываться, насколько неудобно было Ушиджиме. Блюда подали на стол, и доигровщик без колебаний начал есть.       — Ты и правда такой голодный? — спросил Ойкава, беря палочками кусочек пищи. Вакатоши поднял голову, как будто забыл о присутствии Тоору, а затем прищурился.       — Рестораны существуют, чтобы в них ели, — сказал он.       Тоору откусил кусочек от своей еды и кивнул: — Ладно, если ты так говоришь.       Ушиджима отложил палочки и вытер руки салфеткой.       — Я что-то сделал не так? — спросил он. Парень выглядел таким искренним, что это раздражало.       — Что? Нет. Почему ты спрашиваешь об этом? Это странно, — Тоору отвернулся, он мог видеть улицу через небольшие щели между деревянными полосками, но там не было никакого движения - ничто не могло отвлечь его от серьёзного взгляда Ушиджимы. Волейболист пристально наблюдал за ним, сложив руки на столе.       — Послушай, — начал Тоору, снова поворачиваясь к Вакатоши. — Я бы не пришёл сюда, если бы не хотел. Просто перестань быть таким странным, ладно? — он откусил ещё кусочек, стараясь выглядеть как можно более беспечным.       — Ты никогда раньше меня не слушал.       — Что?       — В старшей школе.       — Позвольте мне повторить это ещё раз с большим энтузиазмом: что?       Ушиджима выглядел слегка раздраженным, но продолжил: — Когда я неоднократно просил тебя стать моим связующим, ты никогда не слушал.       — Это было в старшей школе, — отмахнулся Тоору, прежде чем откусить ещё один кусочек.       — Да, но почему тогда? Сейчас что-то изменилось?       — Неужели? — парень, казалось, стремился первым за несколько лет вывести Тоору из себя, несмотря на то, что сейчас они должны были просто наслаждаться едой вместе. Ойкава вздохнул: — Просто всё стало по-другому. Люди взрослеют, я уже не тот человек, каким был в старших классах. Ты, наверное, тоже изменился, верно, Ушивака?       Тот кивнул, и Тоору воспринял это как знак того, что он может продолжить есть. Они закончили трапезу в тишине, за редким случаем перебрасываясь между собой небольшими фразами. В остальное время Ойкава ощущал себя даже более-менее комфортно, что не могло не удивить.       Они шли обратно к кампусу, на этот раз не касаясь друг друга. Уличные фонари освещали им дорогу. Тоору почти постоянно думал о том странном факте, что Ушиджима сам поцеловал его вчера. Иногда он упускал данную мысль, но спустя несколько секунд, когда вспоминал, данный факт снова вводил его в состояние шока — как он мог забыть что-то настолько странное?       В пределах видимости показалась столовая, и уже совсем скоро им предстояло разойтись по своим комнатам. Но Тоору так и не узнал...       — Почему ты поцеловал меня? — спросил он. Ушиджима остановился и повернулся к нему.       — Потому что мне так захотелось.       — Что за уклончивый ответ! Как ты вообще захотел это сделать? Я же ненавидел тебя, правда ненавидел.       Ушиджима покачал головой: — Мы были соперниками, и между нами никогда не было ненависти. Ты же только недавно говорил, что мы больше не в старшей школе.       «Он поймал меня на слове», — Тоору задумался и слегка покачал головой. — Ладно, хорошо. Но я до сих пор не понимаю, почему ты это сделал…       — Может, мне ещё раз показать тебе? — доигровщик сделал шаг вперёд, сокращая расстояние между ними. Тоору не знал, что ответить, но ему захотелось положить руки на плечи Ушиджимы, тем самым стать ближе друг к другу.       — Я быстро учусь, — ответил Тоору и поцеловал его. Всё продлилось дольше, чем в первый раз, ведь каждый был готов к этому. Ойкава не мог удержаться, чтобы не обхватить руками плечи Ушиджимы, вздрогнув, когда тот обнял его в ответ за талию.       Когда Вакатоши отстранился, всего на сантиметр или около того, Тоору смутился, услышав разочарованное хныканье, которое вырвалось из его собственных губ.       — Мы должны… попробовать ещё раз, — сказал волейболист, и Ойкава кивнул чересчур нетерпеливо. — Хорошо, — они снова поцеловались.       Связующий вернулся домой в тот вечер с лёгким покалыванием на губах и незабываемым ощущением мышц Ушиджимы под руками. Он запер за собой дверь и не раздумывая набрал на телефоне номер Ивайзуми.       — Да?       — Что делаешь, Ива-чан? Надеюсь, я не помешал, — он услышал телевизор на заднем плане и без слов понял, чем занимается его друг.       — Смотрю телевизор, чего тебе надо? Говори быстрее, а то ты мне мешаешь.       — Кажется, я встречаюсь с Ушивакой, — Тоору услышал, как телефон Хаджиме упал на пол, а затем последовал хриплый смех.