Reich Uber Alles: Rubicon

Цитадель. Зал Комиссии по культурному взаимодействию       Новости были неутешительными. Уинтер могла сравнить происходящие на её глазах события разве что с Мировыми войнами прошлого, хотя коллеги человеческого ксено-культуролога вспоминали события Восстаний Кроганов. Хотя и отмечали, что тогда СпеКТР готовился к вероятному конфликту с бывшими союзниками по Рахнийским Войнам.       Но теперь все изменилось. Пространство не было готово к тому, что кроганы устроят реванш. Об это прямо говорили практически на каждом канале на каждой планете и станции, независимо от вида. Эксперты, зачастую, не стеснялись в выражениях расписывая ошибки и проблемы армии Гегемонии, все-таки сумевшей, спустя череду отчаянных сражений отстоять свой родный мир. И, разумеется, высокопоставленные чиновники, генералы и аналитики упрямо твердили о том, что подобное невозможно в других государствах-членах Пространства.       Элиза могла бы поверить в подобное — как никак их слова сопровождались убедительными аргументами — однако работа в посольском корпусе Альянса давала возможности, так сказать, заглянуть за кулисы происходящего. И видя как мрачнел Удина после каждого совещания с Советом и самостоятельно общаясь с коллегами из других посольств, Уинтер понимала насколько вся остальная галактика живет в неведении насчет настоящего положения дел. В очень сильном неведении. И это пугало Уинтер как и любого живого человека — война уже наступила и вряд ли Кланы Кроганов будут милосердны к проигравшим. В этом эксперт по ксено-культуре, видевшая в Экстранете кадры отбитых у кроганов позиций ясно давала и понять, что ждет галактику в случае поражения.       Но долго думать об этом она не могла — «отсрочка», вызванная речью Окира, уже закончилась и первое заседание группы по культурному сотрудничеству, как официально называлось данное собрание, скоро начнется, а учитывая последние события, то внимание к нему было приковано не шуточное. Совет решил придать первому заседанию огромное значение, дабы отвлечь галактику от проблем с Кланами и не допустить начала волнений, которые наверняка бы захлестнули Пространство в эти темные дни. Для Элизы же это значения имело слабо — чем больше лиц, в том числе лично советница Тевос, будут присутствовать на заседании, тем больше к нему внимание СМИ. А значит её доклад, как представителя Альянса, ближайшего «родственника» обсуждаемого на нем Кайзеррейха, не должен иметь никаких ошибок или «провисаний». И руководствуясь этим тезисом, Уинтер погрузилась в чтение результата собственного, кропотливого, почти двухнедельного труда.       А труд этот был тяжелым и, к удивлению Уинтер, даже интересным. Первоначальное сходство Кайзеррейха с государствами прошлого потихоньку отходило на задний план, уступая тому, что она никак не ожидала встретить — неизвестности, необычности и тому, что связано со столь знакомыми, но столь изменившимися традициями прошлого Земли. И с каждой новой строкой, Элиза все больше понимала, что она изучает не другое человеческое государство — Кайзеррейх давно уже отошел от основного человечества настолько далеко, что впору их считать отдельным видом. Правда, вносить последние правки — скорее нужные докладчице, чем окружающим — и рассуждать о теме этого самого доклада, ей помешало её же руководство. — Вижу, вы вся в делах, мисс Уинтер. Элиза вздрогнула, услышав голос Удины. Посла тут она не ожидала, так как дел у представителя Альянса на Цитадели было предостаточно. Особенно в нынешней ситуации, когда война стояла на границе человеческого государства в буквальном смысле. — Посол Удина? — девушка пришла в себя. — Чем могу быть полезна? — Ничем. Я решил пожелать вам удачи лично. Он украдкой улыбнулся, словно слова им произнесенные, были правдивы. Возможно, Элиза иногда считала именно так, посол иногда и говорил то, что думал на самом деле. Доннел же продолжил: — К сожалению, я не могу присутствовать сегодня на вашем докладе, срочно вызвали на Арктур, но я уверен, что и без моего присутствия все пройдет на должном уровне. «Ага. Словно без вас все обязательно пойдет псу под хвост». Мысли Уинтерс так и не были озвучены. Не было у неё особого желания оценивать способности Удины, учитывая момент. Вслух она решила произнести совершенно иное: — Будьте уверены в этом, посол. Доннел кивнул и поспешил удалиться. Скорее всего из-за усиливающегося гула коммуникационных дронов, использующихся СМИ Цитадели. Уинтерс вздохнула. Момент истины.       Двери раскрылись, пропуская советницу Тевос, окруженную этими самыми дронами. Их хозяева шли следом и только за ними тихо, словно каждый изданный ими шум способен создать уйму проблем, шли эксперты в области ксено-культуры из Иерархии, Союза и Республик. Первое заседание решили провести в ограниченном формате, о чем Тевос сообщила лично во время одного из заседаний Совета, трансляция которого проходила в Экстранет. — Господа, — Советница-азари повернулась к журналистам. — Предлагаю пока повременить с вопросами и дать слово тем, ради кого мы сегодня собрались в стенах этого зала. Спорить с ней никто не стал — как-никак ради прямой трансляции заседания они и собрались, а неудобные вопросы, заданные столь важной персоне, могут как сделать головокружительную карьеру, так и преждевременно её закончить, причем самым неприятным и быстрым способом.       Тевос села во главе стола, наметив поклон молча наблюдавшей за происходящим Уинтерс. Та кивнула, приметив уже знакомых ей культурологов. Марис Торониан, турианский ксено-культуролог с Палавена, известный работами по психологии кроганов Тучанки после Восстаний, молча занял место за столом, активировав настольный терминал и положив, наверняка пустой, планшет для заметок. Напротив него сел Корин Лоус, саларианец, чьему авторству принадлежит наиболее подробная энциклопедия культур видов Пространства, выдержавшая несколько переизданий. Последней была азари, причем Элиза сдержала удивление, узнав её. «Что здесь забыла она?!» Амалия К`Мира кивнула Уинтер и обратила свое внимание на Тевос, решившей первой взять слово. — Сегодня мы собрались в этом зале на первое заседание комиссии по культурному взаимодействию, хотя кому-то время для этого могло показаться неудачным. Советница посмотрела на каждого члена комиссии и тут же продолжила: — Сейчас, когда кроганы вновь угрожают нашему мироустройству и нашим ценностям. Мы не можем сказать сколько продлиться эта война, но уверены в том, что Пространство выйдет из этого противостояния победителем. Спустя несколько столетий азари, саларианцы и турианцы вновь поведут цивилизацию против наступающей тьмы варварства. Она взяла небольшую паузу, хотя Элизу немного позабавили её слова. Особенно часть, про лидерство Триумвирата и их общем стремлении победить кроганов. «Похоже Совет продолжает скрывать тот факт, что Иерархия решила бороться с Кланами в одиночку». Вслух Уинтерс, знающая об этом благодаря общению с другими работниками человеческого посольства, разумеется этого не произнесла. Не было никакого желания мешать советнице набирать политические очки. Её это касалось слабо. — И благодаря мужеству и стойкости наших солдат, самоотверженно сражающихся ради нашей безопасности, мы можем обсудить вопрос Кайзеррейха. Многие могли бы подумать, что сейчас это излишне, однако Кланы представляют опасность каждому, кто окажется у них на пути. И лишь единый фронт разумных видов способен остановить вторжение ужаса прошлого. Но без понимания нет сотрудничества, как сказала в свое время советница Крея. А значит, мы должны понять суть Кайзеррейха… "Ага, и потому здесь нет представителей консульского корпуса исследуемого государства?". — Элиза Уинтер… Девушка вздрогнула, поняв, что вступительное слово, неожиданно, закончилось. Это даже удивило — учитывая долголетие азари их речи, зачастую, бывают ох какими длинными. — Несмотря на то, что вы представитель дипломатического корпуса Альянса, Кайзеррейх создан вашими сородичами. А значит вы сможете помочь нам понять их и облегчить работу дипломатам в создании антикроганской коалиции. Элиза кивнула, хотя и сама не поняла почему она согласилась. — Посол К`Мира, долгое время представлявшая интересы Пространства Цитадели, также присутствует здесь как особа, получившая некий опыт общения с кайзеровцами на высшем уровне. Думаю, для большинства её слова и мнение известны и потому, предлагаю сначала дать слово мисс Уинтер. Элиза кивнула, нажав на одну из кнопок на терминале перед собой. Проектор, встроенный в центр стола заработал, показывая карту Кайзеррейха. — Советник Тевос, коллеги, я хотела бы начать свой доклад с общеизвестной информации, так как для понимания особенностей этого государственного образования необходимо знать полную картину. Никто спорить с этим не стал и Тевос жестом попросила продолжить. — Итак, Кайзеррейх. По своей сути это федеративная монархия с крайне видовой идеологией и агрессивной внешней политикой. Во главе государства стоит кайзер, передающий власть по наследству. Также, он является правителем — также кайзером — другого государства, известного нам как Кайзеррейх Человечества. Унитарное государство, покорившее путем войн несколько других инопланетных видов, в том числе представителей видов Пространства Цитадели. Послышались шепотки журналистов, но брошенный взгляд Тевос, явно следящей за тем, чтобы собрание проходило по четко составленному ею же плану, заставил всех умолкнуть. — Продолжайте, мисс Уинтер. Думаю, нам будет полезно освежить наши знания. Эксперты, возможно, были с ней не согласны, но спорить никто не стал. — В целом, идеология Кайзеррейха Человечества во времена правления первого кайзера Карла Великого можно охарактеризовать как реакционный, ксенофобский режим доминирования одного вида над остальными. Виды, кроме человеческого, не имели каких-либо гражданских или политический прав. Кайзеровское правительство создало некие… условия для жизни других видов, назвав это ксено-автономиями, однако положение их целиком зависело от воли кайзера. Здесь уже можно провести аналогии с предполагаемым предком Кайзеррейха. — То есть с… — Тевос умолкла, словно вспоминала название. — Германским Кайзеррейхом из двадцатого века по человеческой хронологии? — Верно, советница. Идеология превосходства немецкой нации и её отношение к представителям других народов идеально ложится на положение иных видов внутри этого людского государства. Во многом рост подобных настроений был обусловлен исторической необходимостью, однако в нынешней ситуации это скорее пережиток прошлого или инструмент сохранения власти правящих кругов. — Тут я с вами могу не согласиться, мисс Уинтер. Элиза бросила взгляд на Амалию. Та же, заметив интерес Тевос, заметила: — Удержание власти требуется в критической ситуации, когда народ недоволен собственным правительством. Ничего подобного я не заметила за время исполнения обязанностей посла Совета. Институт монархии крепок и для этого не требуется создавать внешнего врага. — Верно. — Ответила как ни в чем не бывало Элиза. — Тогда остается первый вариант. Когда-то в истории Кайзеррейха ксенофобия и определенный градус ненависти к иным видам был нужен, но сейчас это пережиток… Или оружие в руках правительства. Спорить с этим никто не стал и потому доклад спокойно продолжился: — Кайзер Максимиллиан реформировал доставшемуся ему от отца систему, создав уже известную всем федеративную монархию и даровав иным видам ряд политических и гражданских прав. Хотя ряд прописанных в Конституции положений продолжают ограничивать их — такие как совмещение государственных аппаратов человеческого государства и его более крупного собрата. Взяв небольшую паузу, Элиза посмотрела на Тевос, как бы подводя итог «небольшому» вступлению. — Таким образом Кайзеррейх повторил устройство своего предка из начала XX века, однако есть ряд особенностей, которые отличают его. — Такие как упоминание другой империи из прошлого Земли? Вопрос турианца немного удивил Уинтер. Не ожидала она, что представитель Иерархии решит изучать историю тех, кто когда-то одолел их в открытом бою. Впрочем, возможно они решили изучить своего прошлого, а возможно, и будущего противника. — Именно. Как вы, наверняка, помните во время коронации кайзера Максимиллиана среди его титулов прозвучало «Император и Самодержец Всероссийский». Данный факт не остался без нашего внимания и он, скорее всего, поясняет ряд других особенностей этого государства. — Например? Элиза одним нажатием клавиши сменила слайд и перед собравшимися оказалось изображение типичного имперского офицера при параде на Шаньси в честь годовщины сражения и заключения договора о военном сотрудничестве и взаимопомощи. Узнав мероприятие, Торониан щелкнул мандибулами, но свои комментарии решил оставить при себе. Уинтер же увеличила изображение, центрировав его на фуражке офицера. — Две кокарды, черно-бело-красная и черно-золотисто-белая. Цветовые схемы Германской и Российской империй, что показывает их особое место в истории Кайзеррейха. Кроме того, имеются… и другие исторические параллели… Слайды сменялись один за другим, показывая снимки. Старые снимки середины двадцатого века, рядом с которыми были их… — Они похожи. — Заметила К`Мира, а Тевос лишь кивнула в знак согласия. — Есть различия, но в целом они слишком сильно схожи, чтобы можно было назвать это простым совпадением. — Именно, посол. Кроме того, ряд названий дает понять, что в их историческом видении, можно сказать взгляде, за ними нет каких-либо военных преступлений. Ряд названий воинских подразделений, ряд государственных учреждений и служб разведки говорит об этом более, чем явно. — То есть, — Лоус подался вперед. — Вы хотите сказать, что их история изменена? Руководством? — Не могу этого утверждать, но это одна из теорий, мистер Лоус. Ненадолго повисло молчание. Эксперты не знали, что сказать именно в этой ситуации. Утверждать, что ВСЯ история Кайзеррейха, одного из самых крупных государств известной галактики ничто иное, как фальсификация… Подобное требовало доказательств, иначе скандала было бы не избежать. Впрочем, Элиза это понимала и потому сразу переключилась на более «деловую» тему. — Предлагаю вернуться к теме общества Кайзеррейха. После реформ Максимиллиана, утверждения конституции и появления парламента — рейхстага — с количеством прав большим, чем просто совещательный орган, все жители государства стали равноправными гражданами. Однако внутренняя либерализация никоим образом не коснулось внешней политики и связанных с ней институтов. Экспансия при кайзере Максимиллиане, как наверняка знает советница Тевос, лишь усилилась, дойдя до полномасштабного конфликта с Лигой Независимых Миров. Азари лишь кивнула, хотя масштаб войны, по её мнению, размах конфликта, учитывая идущий сейчас, был сильно преувеличен. Хотя что-то внутри неё упрямо твердило о том, что человеческая женщина не ошиблась. Просто Война Кланов, как её уже начинали называть, намного больше обычных войн между государствами. Таких масштабов не было уже давно — со времен войн с Рахни. Уинтер же, вернув слайд с изображением занятых Кайзеррейхом территорий и взяв в руки инфопланшет, продолжила: — Империя есть высшая форма человеческого государства. Объединяя народы, а в последствии и виды, именно Империя предлагает им порядок и равноправие в рамках единой системы ценностей и добродетелей, берущих свое начало с ценностей короля-солдата Фридриха Вильгельма. В окружении хаоса и тьмы галактики Порядок может держаться лишь единством, подкрепленным военным, промышленным и экономическим процветанием государства, ставящего своей целью быть светом цивилизации в окружающем мраке не только на словах, но и на практике. Обеспечить комбинацию всего вышеизложенного может лишь имперская форма правления, реализованная человеческим видом в формате Единой для всего человечества Империи. Увидев замешательство коллег, Элиза сдержала усмешку, хотя в отличии от остальных Тевос лишь задумчиво посмотрела на голографическую карту. Официальным тоном, отложив планшет, ксено-культуролог добавила: — Андрей Михайловский. Разжигающий пламя. Новый Имперский Порядок. Философская работа канцлера Кайзеррейха дает четко понять главную философию экспансии и причину, почему постоянные пограничные конфликты и полномасштабные войны не вызывают большого недовольства у населения. Человечество, как доминирующий и «стержневой» вид уверен в своей миссии носителя цивилизации и порядка, а идущие за ними виды пришельцев, «учеников» как их называет канцлер, должны слушаться своих учителей и быть довольными своим положением, зависящим исключительно от их ценности для Кайзеррейха, человечества и их лояльности власти. Амалия согласно кивнула, а вот саларианский автор наиболее подробному сборнику сведений по культурам, распространенным в Пространстве Цитадели, отложил планшет, заполненный заметками. — То есть, согласно вашему мнению, важной частью деятельности Кайзеррейха всегда будет непрекращающаяся экспансия, прикрытая рассуждениями об особой миссии человечества и человеческого государства? — Я считаю, что да. Доминирование человечества — замечу, что именно человеческого вида. В прошлом Земли подобную политику называли империалистической, направленной на доминирование одного государства над другими. Принятие в это образование других народов, а в нашем случае других видов, происходит лишь для облегчения тягот государствообразующего, стержневого, вида, путем создания лояльных, почти вассальных государств, которые исполняют волю кайзера, либо гибнут как предатели. Пример Хитора, превращенного кайзеровцами в радиоактивную, безжизненную пустошь, стоит прямо перед глазами. Структура Кайзеррейха, известная нам на данный момент, ясно дают понять, что стать равными людям смогут лишь особо способные индивиды. Пример подобных империй, по пути которых следует Кайзеррейх нам известен. — Однако, — вновь заговорил Марис. — Возникает вопрос, откуда такая большая разница между Альянсом и Кайзеррейхом. По культурному признаку легче отнести вас к двум разным видам, чем назвать двумя ветвями одного культурного дерева. — Это верно, однако… — Элиза вздохнула. — в прошлом Земли уже были подобные взгляды на мир. Нынешний Кайзеррейх, как мне кажется, просто развитие тех идей. В середине двадцатого века по земному летоисчислению империализм сменился миром, где империям в привычном понимании не было места, то кайзеровцы возвели её в абсолют. Сделали основу из неё, тем самым лишив себя альтернатив. Первые годы правления кайзера Максимиллиана четко это продемонстрировали. — Верно… — Тевос тут же посмотрела на Уинтер оторвавшись от планшета. — Чтобы подчеркнуть основную мысль вашего доклада, можно ли утверждать, что для Кайзеррейха экспансия стала не столько необходимостью, сколько простым удовлетворением чьих-то амбиций? — Можно сказать и так, хотя во внешней политике Кайзеррейх явно ведет себя в интересах именно Кайзеррейха, а не конкретно военного сословия государства. Заметив взгляды азари, скользнувшие по турианцу, Уинтер тихо усмехнулась. Видимо, они переложили слова Уинтер о кайзеровцах на своих «защитников». И подумали об одном и том же. Хорошем или плохом, Элиза не стала размышлять — надо отвечать на вопрос советника более подробно. — Пример заключения мира с Лигой может говорить либо о долгосрочном и хорошо продуманном плане, а наличие немецкой «основы» подсказывает о подобной возможности, либо о более прагматичном подходе к ведению дел с другими видами и государствами. К тому же в отношении Сегуната боевые действия ведутся под совсем другим предлогом… Пространство Сёгуната. Линкор «Вильгельм Великий»       Вильгельм чувствовал себя американцем. Нет, не разжиревшим сидящим на пособие неудачником, сидящим на антидепрессантах, а американцем, пробивающим мощью своих орудий ворота древней, загадочной и закрывшейся на своем острове страны. Никакие другие аналогии, мозги фельдмаршала, стоило их хозяину вновь задуматься над ходом военной кампании, подобрать просто не могли.       Стоило ему узнать приказ императора, сразу становилось понятно — Рейхсвер ждет кровавая баня. Не потому что армия Империи не была готова к «наведению конституционного порядка» в Сёгунате, а в силу менталитета населения, готового сражаться за своего божественного правителя и Сёгуна, несущего Его волю массам, до последней капли крови и каждый мир, каждый город и каждый дом придется штурмовать. Но все обошлось и фельдмаршалу оставалось лишь благодарить Создателя за то, что он перепутал временной период.       Фон Имрек ожидал армию там, где было лишь феодальное войско, подкрепленное собранным наспех ополчением. Да, технологически они оказались весьма продвинуты — научный отдел Генштаба до сих пор строит теории насчет данной аномалии — но социально они остались на уровне, соответствующим японскому Сёгунату Токугава до события, известного как Реставрация Мейдзи. И потому, спустя несколько веков, идеологические родственники самураев времен воюющих провинций столкнулись с ушедшими далеко вперед силами Империи, прошедшими по их территории как нож сквозь масло. Хотя сравнение фон Имреку не нравилось — оно, по его мнению, опускало потери, которые все равно были.       Но они были меньше, чем ожидалось и фельдмаршал это признавал. Сопротивление планет было почти нулевым — черноногие, за исключением собранных впопыхах отрядах асигару, как называл их Генеральный Штаб, вновь проводя аналогии с Японией 15-го века, не могли нанести какой-либо серьезный вред высадившимся подразделением имперских войск. Проблемы были лишь со звездными крепостями, хотя адмирал Боливар и считал, что уничтоженная крепость лучше мертвых героев, сумевших взять штурмом дворец очередного дайме, летящий в пустоте космоса. В целом, несмотря на воинов, способных стрелять молниями из рук, которые то и дело встречались в армиях различных кланов, (обычно создавая немало проблем своим врагам) кампания шла более чем успешно, но на этом работа Империи не заканчивалась. Наоборот, она только начиналась.       Рейхсвер уходил дальше и на его место приходил клан Альке. В принципе, для жителей планет ничего не менялось — повелители менялись довольно часто и никто из них особо не вмешивался в жизнь простого люда. Но только не Альке, изучавшие за время жизни под защитой Империи, своих спасителей. И потому верные принцессе Иоши чиновники тут же начали наводить новые порядки, по сути открывая для низшего сословия Сёгуната новый, доселе незнакомый им мир. Не каждому он, разумеется, пришелся по вкусу, но имперцев это особо не волновало. Под тыловые базы их использовать было нельзя, да и незачем, учитывая организованные Рейхсмарине стабильный коридор. Однако война еще была далека от завершения, несмотря на прорыв сил группы армий к наиболее ценной планете во всём государстве альвов. — Итак, господа, — слова Боливара заставили фельдмаршала забросить свои размышления в долгий ящик. — Флотские группы установили «Тормоза» на ретрансляторы в системах Азакама, Фуйо и Узутоку, прикрыв фланги атакующим силам. Дорога на Тиокору открыта. — Вот только этот орешек непростой… Генерал-оберст Батов, офицер Генерального Штаба при группе армий, склонился над картой, уменьшив масштаб до одной единственной системы. Карие глаза устало сузились, смотря на цель очередного наступления. Наступления, которое пришлось корректировать, ибо враг оказался куда как слабее, чем ожидалось. — Мир-столица Сёгуната отличается от всех миров, которые мы до этого штурмовали. Если раньше мы встречали полуфеодальные поселения с минимум современных технологий, чуть ли не обожествленных большинством населения, то на Тиокору уровень технологий мало чем отличается от нашего и население с ним очень хорошо знакомо. Это столица их государства и города покрывают всю сушу планеты, а дворец правителя занимает целый континент, являя собой громоздкую, но единую сеть укреплений, которую просто так не взять. — Рано или поздно это должно было произойти… Взгляды присутствующих на военном совещании офицеров пали на фон Имрека. — Мы должны были встретить упорное сопротивление. Хорошо, что хотя бы в конце кампании. — Заметив недоумение окружающих, он добавил. — Не думаю, что альвы решат сопротивляться при смене власти Сёгуна. В конце концов, именно так власть в их истории и менялась. Через назначение их божественного правителя и усмирение несогласных. Офицеры кивнули в знак согласия, хотя от этого ситуация проще не стала. Ведь в отличие от предыдущих «смен» эта производилась при помощи третьей силы в лице имперской армии. И собравшиеся это прекрасно понимали. Впрочем, это не все проблемы, которые стали вырисовываться ближе к концу кампании. И одна из них касалась союзников. — Клан Альке будет участвовать в штурме? Союзники Империи, собственно из-за которых эта война и шла, уже несколько раз оставляли своих помощников один на один с силами своих сородичей, зачастую превосходящих людей в несколько раз. Причина была проста — несмотря на открывающиеся возможности для черноногих невежество многих ставили палки в колеса и клану приходилось постараться, чтобы удержать «ревнителей старины», которых надоумили различные монахи из числа альвов и не терять контроль над вновь приобретенными планетами. И острое желание внести изменения в быт собственного населения, причем идущее вразрез со стратегической необходимостью многих имперских офицеров начинала напрягать. А некоторых даже настораживать.       Вместо ответа, Батов лишь отрицательно мотнул головой. — Они заняты подавлением восстаний на недавно покоренных мирах. Части Первой, Седьмой и Третьей Панцергренадерский дивизий сообщали о начавшихся волнениях, которые с трудом удается сдерживать силам клана. — Заняты разгребанием собственных ошибок и проблем… — генерал-майор Савилов, командир бригады ДШВ «Гроссруссланд» сдержался, чтобы не выругаться. — Похоже в их культуре нет поговорки «на переправе коней не меняют». Фельдмаршал мог бы согласиться со своим подчиненным, если бы не знал достаточно много о своем враге. Альвы умели сражаться и редко кого удавалось взять в плен — они либо погибали в бою, либо кончали с собой, понимая, что их захватят живыми. Конечно, это не касалось асигару, так как ополчение было менее стойким и обученным, по сравнению с остроухим аналогом самураев. Проблемы врагов Империи ограничивались, во многом, их культурой и уровнем развития, который, по каким-то причинам, Альке решили менять как можно скорее. О том, что клан перенимает некоторые имперские порядки было известно давно — из посещений послов альвов и лично принцессы Иоши многих имперских миров, включая столицу, никто не делал особой тайны. Но почему сейчас? Они боятся того, что Империя уйдет, оставив их один на один? Вильгельм мог с этим согласиться, хотя все больше склонялся к более пессимистической версии событий. Такова доля каждого высокопоставленного человека — ожидать худшего. — В такой ситуации начинаешь задумываться о том, на чьей именно стороне сражается клан Альке. На слова командующего Савилов усмехнулся. — Все сражаются лишь на своей стороне, господин фельдмаршал. И за свои интересы. Спорить с этой истиной Имрек не стал. Вопрос только в том, сходятся ли все еще интересы Альке и Империи? Ответ на этот вопрос могли знать альвы, но вряд ли они будут столь честны со своими «союзниками», чтобы сообщить его. Вильгельм предполагал, что Альке воспользуются Империей как паровым катком, который уничтожит всех их врагов в Сёгунате и буквально проложит им путь до трона Сёгуна и обеспечит им защиту от недругов в случае необходимости. А под защитой Рейхсвера и мудрым руководством Иоши или кого-то из её ставленников альвы начнут реформы, аналогичные реставрации Мейдзи и кто знает, когда они решат, что пришло время бросить вызов недавним помощникам и учителям, дабы отомстить за нанесенное оскорбление. — Потому мы и поступим так, как выгодно нам. Склонившись над картой, фон Имрек сразу увеличил масштаб, сосредоточившись над картой всего государства альвов. — Сёгунат падет, но мы не будем делать за клан Альке всю грязную работу по наведению порядка в этой богодельне. Мы нанесем удар по их столице. Обезглавим зверя, после чего пришьем ему уже нашу голову. — Не совсем уж нашу, господин фельдмаршал, — заметил Батов, а одетый в черный мундир ДШВ Савилов лишь кивнул. — Эти могут и сбрыкнуть. — Не сбрыкнут, Вадим, — Имрек хитро усмехнулся. — По крайней мере сразу, будучи занятыми нелояльными кланами. Смену власти и последующие реформы вряд ли многие одобрят, — пример подобного уже происходит на наших глазах — а свои проблемы альвы привыкли решать силой. Учитывая весьма спорное положение самого клана — сотрудничество с «варварами из пустоты» им вряд ли простят — им будет не до наших границ или транспортов. Собравшиеся офицеры согласились, хотя Савилов, хмыкнув, добавил: — Даже если и решаться, то ничего не мешает им напомнить о судьбе Хитора. Пара выжженных миров с истребленным населением наверняка покажет альвам что их ждет в случае предательства. Взгляды командующего группы армий и начальника штаба тут же уставились на командующего бригадой ДШВ. В их взглядах читалось откровенное раздражение. Лишь Боливар никак на это не отреагировал и причина тому была проста — именно под его командованием целый вид был стерт с лица галактики. Позже подобная судьба ждала бы и рагаров, если бы Хоттир Миргоз не начал умолять о снисхождении. Хотя Родриго и выполнил приказ гросс-адмирала, исходящий от императора на его душе это оставило свой отпечаток. В личных беседах с друзьями он признавался, что после совершенных бомбардировок Хитора и выжигания орбитальными ударами миров рагаров он считает себя не лучше тех, кто когда-то утопил в ядерном огне жителей Петербурга и Берлина. — Не думаю, что стоит говорить об этом так спокойно, господин генерал-майор, — заметил Батов. — Всесожжение оставило на Империи и её народе свой отпечаток и применять подобное решение нужно крайне осторожно. Савилов был с ним не согласен и серебряный череп на фуражке злобно заблестел, отражая свет. — Хитор предал Империю и пролил кровь императора, господин генерал-оберст. Рагары присоединились к этому восстанию и поплатились за это тем, что их миры ныне контролируют другие ксеносы, чьей задачей стала несение стражи на границе Империи. Если альвы решат предать нас, то это будет достойным наказанием. Имрек вздохнул. Ничего другого слышать от командира Десантно-Штурмовой бригады, силы, стоящей рядом с Троном и готовой разорвать любого врага, внешнего или внутреннего, на части по первому же приказу, не приходилось бы. Герман Крюгер, создатель ДШВ в том виде, в котором они существуют сейчас, наверняка гордился бы тем, кем они стали. Жестокими, беспощадными и безжалостными машинами войны, преданными Империи до самой смерти. — Верно и только пролитая кровь Династии привели к гибели их вида. Альвы, пока, ничего подобного не совершили. И, надеюсь, не совершат. Под взглядом Имрека Савилов поумерил пыл, но фельдмаршал не был удивлен и шокирован. Десантно-Штурмовые войска никогда не отличались гуманностью и жалостью к своим врагам. За это их и ценило Верховное Командование. — В любом случае, господин генерал-майор, ваши силы будут нам нужны на Тиокору. Учитывая укрепленность системы и планеты нам придется действовать быстро и решительно с максимальным напряжением сил. Против восьми миллиардов населения столицы Сёгуната мы можем выставить пять миллионов солдат при поддержке флота. Господин генерал-оберст, составьте план вторжения. Основная цель нашего наступления, — вернув на всеобщее обозрение родной мир альвов, фон Имрек указал на небольшой континент. — Дворец Микадо и Сёгуна. Остальная планета имеет второстепенное значение, хотя сбрасывать её со счетов нельзя. — Так мы закончим эту войну до того, как кроганы доберутся до наших границ. Я подготовлю меморандум. Фельдмаршал кивнул на слова своего подчиненного. Он был полностью с ним согласен, желая решить проблему с Сёгунатом как можно скорее и с минимальными потерями. Кроганы, конечно, прямо не угрожали Империи, но вряд ли эти агрессивные, разумные ящерицы остановятся лишь на Пространстве Цитадели. Но и действовать, не имея согласия Ревенхорста на смену стратегической цели, он не собирался.       Впрочем, это не были все проблемы — власть императора объединила под своим руководством не только человечество и среди некоторых ксеносов росло недовольство. И внешние силы наверняка воспользуются возможностью нанести удар по Империи. И тут фон Имрек был бессилен, имея возможность лишь наблюдать за работой специальных служб и надеяться, что они, как и Рейхсвер, исполнят свой долг до конца. Сектор Осовец. Система Рахгар. Планета Марлемон — Высокомерный ублюдок! Услышавшая недовольное бормотание белокурая секретарша тут же стрельнула взглядом в сторону губернатора, но ничего не ответила, продолжая стучать по механической клавиатуре. Малия села в мягкое черное кресло, лишний раз посетовав на гауляйтера и проводимую им сейчас встречу с гестапо и командиром гарнизона. И хотя доля вины на неудачное время прибытия — Н`Ори решила ответить фон Беку его же монетой и не сообщать о своем приходе — лежала и на азари, ей было обидно. Вряд ли губернатор человеческого мира также сидит в приемной гауляйтера, ожидая когда тот соизволит его принять. Хотя тайная встреча имела еще одну причину.       Малия вздохнула. Со времени ночного ареста её секретаря прошло много времени и никаких новых новостей не было. Простые жители, прознавшие о произошедшем, плодили множество слухов, один другого страшнее. То, что всю семью Т`Мар посадили в подвалы мрачной цитадели Государственной Тайной полиции, откуда живыми никто никогда не выходит. То кто-то слышал как офицеры гестапо рассуждали о происходящем допросе. То несчастные азари считались мертвыми и похоронены в братской могиле, или сожжены или растворены в кислоте — сознание сородичей Малии рисовало весьма животрепещущие картины, но губернатор старалась во все это не верить. Работа администратором научила её доверять фактам и единственным человеком, способным поделиться с Н`Ори хоть какой-то информацией был господин гауляйтер.       Дверь, ведущая в кабинет фон Бека, неожиданно открылась и до азари долетел смех людей. Следом за ним вышли двое мужчин в темно-синей и серой форме. Глаза азари расширились, стоило ей обратить внимание на лицо человека в темно-синем мундире с погонами… Малия так и не научилась распознавать их. Она могла поклясться чем угодно, но представитель гестапо был точь в точь похож на того «полицейского», кто руководил арестом азарийской семьи. — Хорошо, что мы нашли взаимопонимание. — Бек тут же посмотрел на офицера Рейхсвера. — Жду от вас сообщения. Военный кивнул, а гестаповец обратил внимание на Малию, заметив, похоже, её взгляд на себе. И ответный взор азари ох как не понравился. В нем не было презрения и недоверия, свойственной рейховцам. В нем был расчет… и неприятное азари чувство гончей. Словно перед ним был не губернатор планеты, а дичь, которую он должен поймать.       Офицеры салютовали и поспешили по своим делам, а Аврелиан, собираясь вернуться, заметил Малию. И тут же улыбнулся. — Госпожа Н`Ори? — он тут же выпрямился, а руки скрестил за спиной. — Чем обязан? — Господин гауляйтер… — Малия тут же подошла к нему, теребя в руках обычную дамскую сумочку. Одна из немногих вещей, действительно ей понравившейся. — Мы можем поговорить? — Конечно. Жестом, Аврелиан предложил ей войти в кабинет, после чего проследовал следом.       Малия была поражена убранству. Нет, он не был роскошным — кайзеровцы, по азарийским меркам, были весьма скромными — но был обставлен предметами… личными. — Надеюсь, — от голоса фон Бека Н`Ори вздрогнула. — Вы ничего не имеете против классической музыки. Мой племянник хотел таким образом поздравить меня с днем рождения, но дела и заботы берут свое… — Нет, что вы… Н`Ори улыбнулась, вслушиваясь в мелодичные звуки скрипки. В свое время она интересовалась культурой тех, кто когда-то лишил Мармелон свободы и находила классическую музыку интересным культурным феноменом. Странным образом она прекрасно подходила азари с их неторопливостью и мелодичностью. — Итак. Пока губернатор думала о вечном гауляйтер уже занял свой стол и предложил присесть и ей. — Чем обязан вашему неожиданному визиту? На его лице не мелькнуло и тени недовольства, на что Малия обреченно вздохнула, поглубже загоняя мысли о том, что её собеседник ожидал подобного поворота событий. — Господин гауляйтер, — начала она, сев в одно из кресел. — Как я понимаю, вы в курсе ночного ареста семьи Т`Мар? — Арест был мною санкционирован, если вы об этом. Что конкретно вас интересует? — Мне интересна их судьба, господин гауляйтер. Я хочу знать что с ними… — К сожалению, госпожа губернатор, я не могу раскрыть вам эту информацию, — сразу перебил Малию Аврелиан. — Информация для служебного пользования. Тут вам, на данный момент, никто ничего не сможет сказать. — Служебного пользования?! — не поверила своему слуху азари. — Вы её в чем-то обвиняете? — Нет. — на лице человека мелькнула тонкая улыбка. — Это не мои обязанности, госпожа Н`Ори. Однако сейчас я не могу ничем вам помочь. — Вы… Вы считаете это нормальным?! — Простите? Малия тут же направилась к двери, но остановилась, понимая, что вести себя так она не могла. Да, её захлестывала досада и огорчение, что она так и не узнает правду насчет своей подруги, но и быть глупой Девой тоже не самая лучшая идея. Особенно перед рейховцем, обладающим огромной властью. — Их схватили ночью. Вломились в дом и… — Насколько я помню сначала в дверь настойчиво стучали. На планетах с ограниченными гражданскими правами подобное встречается. В силу особенностей положения подобных миров сохраняется необходимость в жестком подходе. — Простите? Аврелиан вновь предложил сесть за стол, а после того как Малия подчинилась, он продолжил, облокотившись о спинку кресла и сложив пальцы домиком. — Гауляйтеры направляются на миры в качестве наблюдателей. Мы следим за тем как мир проходит длинный путь по адаптации к новым реалиям в составе Империи. Каждый управитель знает, что наша задача сделать этот процесс максимально быстрым и безболезненным. В первую очередь для простого населения. И на разных этапах этой адаптации мы имеем самую разную власть. Он встал и подошел к окну, бросив взгляд на гору Атамиял. — Захваченный после долгой кампании мир будет контролироваться сильнее, чем добровольно примкнувший к Империи. И там и там будет управитель, но в одном месте он будет пользоваться всей полнотой имеющейся власти, а на другом он будет вынужден принимать во внимание местное правительство. — Не понимаю, — удивилась азари. — Кайзер говорил, что ваша власть практически не ограничена. — Верно. Однако смысл закона говорит об обратном. Если мир лоялен, то какое мы имеем право применять силу? И наоборот, можем ли мы рекомендовать явным сепаратистам какие-либо решения? — он посмотрел на неё. — Полнота нашей власти определяется отношением правительства и населения. Вашим отношением к Империи и её институтам. Ответить что-либо Малия не успела. Её глаза расширились, когда она увидела черные всполохи, расцветшие на горе. Гауляйтер это тоже заметил и сразу посмотрел на свой настольный терминал. — Простите, госпожа губернатор, но дела заставляют меня окончить наш разговор. Надеюсь, что он будет не последним. — Я… — она взяла себя в руки. — Я тоже. До встречи. Она быстро направилась к выходу, пока мысли роились в её голове. Зачем кайзеровцам понадобилась бомбить гору? Не нравится рельеф? Вряд-ли и азари тут же вышвырнула эту гипотезу в метафизическую мусорную корзину. Причина могла быть одна и у губернатора перехватывало дыхание от мысли о том, что её подруга или кто-то из её родственников все-таки числился в Сопротивлении. И если так, то… «Богиня, помоги нам…» Гора Атамиял. В то же самое время — Цель, четыре часа! Егерь в легком бронескафандре тут же развернулся в сторону небольшого деревца, а тело само скрылось за небольшим булыжником. Ствол винтовки изрыгнул очередь пуль и укрытие боевика буквально разнесло на части. Боец выпустил еще две очереди, а его товарищ, подойдя поближе к возможному противнику, метнул в укрытие гранату. Хлопок и скрежет плазменного взрыва оставил от деревца и кучи камней лишь воспоминание, а отряд двинулся дальше, пока вдали гремели взрывы. — Проверить труп. Первый тут же оказался на позиции и его внимание тут же привлекла та часть сепаратиста, которая не была уничтожена высокотемпературной вспышкой. — Турианец? Оказавшийся рядом егеря тут же обратили внимание на тощие останки знакомого каждому бойцу пришельца. Большая половина — ноги, левая рука, часть туловища и половина головы были обгорелыми, либо отсутствовали полностью, но распознать ксеноса было легко. Правда, их внимание длилось жалкое мгновение. А следом, они вернулись к контролю за окружающим миром. — Я думал мы всех уже переловили. Переловили. Не убили или захватили, а именно переловили. Каждый враг для них не более чем дичь, которую они должны догнать, словить и доставить на суд Империи. Или уничтожить как паразита, посмевшего отравлять жизнь человеческому государству и её солдатам. — Значит не всех. Ищи люк. Боец молча исполнил приказ, собираясь найти ту яму, из которой боевик не так давно выбрался. Возможно, не один, но куда делась остальная группа егерей волновало в меньшей степени, чем выполнение задания. А именно захват той части комплекса местных пещер, которую сепаратисты вместе с боевиками Лиги превратили в склад оружия. — Есть. Егерь тут же отошел от металлического люка, покрытого слоем грязи и копоти. Остальные бойцы четвертой группы тут же оказались рядом. Один из них, достав детектор направил его на вход в подземный лабиринт врагов Империи. — Растяжка. Тринадцать сантиметров. — Все назад. Командир, вместе с еще одним бойцом, остались у люка, пока другие отошли от него на безопасное расстояние. Причуда имперского офицерства — показывай личный пример и, если надо, умри, защищая своих подчиненных.       Он достал эми-гранату, а второй боец поднял крышку люка. Невысоко — сантиметров на десять. Большего и не требовалось, чтобы не активировать ловушку и заодно протолкнуть то, что эту самую ловушку обезвредит.       Рывком егерь втолкнул гранату внутрь, а его напарник по рискованному делу тут же уронил крышку. Несильный хлопок и боец тут же открыл люк полностью. Направив в неё ствол винтовки. — Чисто. — Внутрь… — спустя мгновение он усмехнулся. — Вычистим эту выгребную яму.       Грохот идущего на поверхности боя доходил и до недр земли, заставляя лампы, размещенные в пещерах недобро мерцать. Батальонная артиллерия в виде двенадцати автоматических гранатометов утюжили часть склона, прикрывая наступление оперативных групп. Каждая из них имела свою задачу. Кто-то захватывал ангары, кто-то командные пункты вместе с командирами, а кто-то уничтожал живую силу противника, раздавливая тлеющие угли восстания. И третий батальон подразделения «Егерь» потушит их навсегда, как делал это раньше. На множестве миров. — Роса… Голос азари потонул в грохоте выстрелов. Перешагнув через распластавшееся тело ксеноски, егеря двинулись дальше по узкому коридору, закидывая гранаты в каждое помещение, встреченное на их пути. Те немногие, кто попадался им, не успевал ни отреагировать, ни предупредить своих — точные и смертоносные выстрелы имперцев разили каждого. Не прошло и получаса, как перед людьми предстала металлическая дверь с сожженным переносным генератором. — LKW к бою. Подчиняясь приказу, один из егерей достал гигантскую пушку и спустя пару мгновений красный лазерный луч начал вырезать в армированной двери проход дальше. Остальной отряд занял оборону. Азари не особо торопились — видимо были очень заняты другими отрядами и просто не обращали внимание на маленькую охотничью команду людей… До определенного момента. — Контакт! В последний момент егерь с лазерной пушкой успел отпрыгнуть и небольшой булыжник влетел в стену, разлетевшись на осколки. Прогремели выстрелы, но хлопки взрывов пуль не нанесли азари особого урона. Биотическое поле сдержало металлическую, разрывную смерть.       Синекожая пришелица быстро скрылась за грудой камней, по которой тут же ударили пули. Трое егерей разряжали весь магазин, а их товарищ потянулся за плазменной гранатой, но их враг был быстрее. Биотический толчок обрушил на людей град каменьев, а следом за ним шла и ксеноска, вооруженная дробовиком и характерным их виду мечом. Один из бойцов вскрикнул, на на каменный пол пещеры хлынула кровь. — Фертфлюхте!       Очередь ударила по камню. Но Азари была быстрее и командир с трудом увернулся от выпада мечом, в противном случае грозящего офицеру потерять в прямом смысле голову. Рука человека выхватила нож, второй удар меча ушел мимо, а егерь оказался в опасной близости от сепаратиста. А следом послышался хрип. Тело азари, снаряженное в потертый скафандр, давно не видевший нормального обслуживания, обмякло и рухнуло на каменный пол под шипение крови на плазменном клинке.       Чуть помедлив, командир убрал смертоносный кусок металла, сразу обратив внимание на двух бойцов, стоящих у тела пострадавшего сослуживца. — Мертв. — был вердикт одного из них. — Убила точным ударом, сука. Командир на это ничего не ответил. Он молча посмотрел на бойца с лазерной установкой. Тот сразу все понял и спустя пару минут эхо от падающей металлической двери накрыло пещеры. Егеря вошли внутрь темного помещения. В шлемах автоматически активировался ПНВ, но это было зря… «Опоздали». Вслух командир произнес иное: — Центр, Четвертому. — вызвал он штаб. — Отвечаю. — Объект захвачен, но… Спустя четверть часа       Десантный бот не успел коснуться земли, а Аврелиан тут же выпрыгнул из него. В имперском бронескафандре без знаков различия ему было немного непривычно — в свое время он служил в седьмой гренадерской дивизии в менее совершенном образце промышленной и военной мысли Империи. Тем более, за годы прошедшие с его увольнения с военной службы, у управителя не было особо большой практики и потому её приходилось наверстывать именно сейчас. «Надо найти время для этого». Командир третьего батальона «Егерей» тут же отсалютовал фон Беку, но тот лишь кивнул и протянул руку, которую майор Воланд тут же пожал. — Какова ситуация, господин майор? Майор Воланд — командир штурмовавших не так давно массив бойцов - не медля начал доклад, пока небольшая процессия — вместе с гауляйтером прибыли его подчиненные — двигалась вглубь захваченного штаба Сопротивления. Допрос «с пристрастием» командира захваченной группы азари, решивших добраться до капсул контрабандистов, позволил узнать место командного центра сил, скрывшихся от имперского возмездия после присоединения планеты к Империи.       Штурм прошел по плану, хотя азари, саларианцы и турианцы — среди повстанцев были выжившие бойцы небольшого гарнизона Лиги — и оказывали ожесточенное сопротивление. Созданные природой пещеры были боевиками обустроены под свои нужды, где было надо при помощи инструментов и биотического искусства азари расширена сеть тоннелей и имперским силам пришлось драться за каждый переход, каждый зал и каждую комнату. Но бывшим пиратам и ополченцам нечего было противопоставить имперским солдатам в плане профессионализма и вооружения, которого, почему-то, было очень мало.       Именно это и напрягало управителя, идущего вглубь подземелий и замечавшего работу егерей. Бойцы выносили тела убитых. Своих относили к десантным транспортам, а чужих подносили к бойцу с анализатором. Установив или не установив личность погибшего пришельца, его тело бросали в братскую могилу. Будут её закапывать или нет Аврелиана не волновало — он больше думал насчет того, что запасы трех или четырех удачных сделок с контрабандистами Лиги куда-то пропали. — Вы сами проверяли склад? Майор тут же кивнул. — Проверил лично. Он пуст. Пленные молчат, однако мы, согласно вашим инструкциям, не применяли дополнительных… мер по дознанию. Гауляйтер кивнул и спустился в недра горы, двигаясь следом за сопровождавшим их бойцом.       Идти долго не пришлось и спустя пару минут блужданий он стоял перед огромной дырой в металлической двери. Ручейки расплавленного металла уже успели остыть, но все внимание Аврелиана было на внутренностях ангара. Точнее на пустоте вместо ожидаемых ящиков с оружием. — Не думаю, что они все расстреляли за короткий бой с вашими егерями, господин майор… Аврелиан вошел внутрь зала, осматривая пустое помещение. Ситуация только что сильно осложнилась. Несколько десятков тонн военного снаряжения пропали без следа, причем до того как имперские силы атаковали базу. Но почему? Их предупредили? — Господин майор, — фон Бек повернулся к Воланду. — Кто знал об этой операции? — Командование планеты, господин гауляйтер. Лишь генерал-оберст Шварц. «Шварц отпадает. Он ненавидит ксеносов и вряд ли пошел бы на такое. Если только не хотел спровоцировать конфликт… Но это военное преступление, о котором непременно бы узнали. Либо Абвер, либо Гестапо». Оставив заметки в своей голове, фон Бек повернулся к Тихомирову, стоящему рядом. — Проверь информацию о транспортах, убывших с планеты. Мне нужно знать куда и когда они отправились. — Думаешь груз ушел дальше? Куда? Вопрос был риторическим. Транспорты прибыли и убывали с планеты постоянно — продолжалась реконструкция планеты, а имперские концерны присылали специалистов, дабы узнать, что за богатства содержались в её недрах. Но всех и каждого из длинного списка связывало одно. Они принадлежали Республике Торрен и корпоративным подразделениям, размещенным на их территории. И думать о том, что оружие ушло дальше… — Gott, hilf uns. Тихомиров, который похоже тоже подумал об этом, мрачно посмотрел на пустой ангар. Последствия их провала — иначе они и не считали — могут оказать не самое благоприятное воздействие на Империю. Империю, которая стояла на пороге войны. Планета Торрен. Дворец Президента Республики       Сфера яркого светила медленно заходила за горизонт, одаривая своими лучами мирно живущий город. В последний раз в уходящем в небытие дне. Танейя К`Рейн тихо сидела в своем кабинете, наблюдая за очередным закатом. Рабочий день уже давно закончился и, по правде говоря, госпоже президенту давно пора было отправляться домой к мужу и дочери, но… Но она не могла. Не сейчас, когда её, сидящую в лоджии с бокалом красным торренским вином, лучшим во всем Кайзеррейхе, терзали мысли о происходящим с её сородичами под пятой правления людей       Она вздохнула. Раньше она была уверена в том, что политика людей вызвана лишь их собственным невежеством и страхом. Все-таки встреча с новым видом, причем столь похожем на них самих не был для них ожидаемым, но со временем, как она предполагала, все наладится. Тогда, спустя некоторое время после спасения из лап батарианцев и встречи с Герхардом, она была уверена, что нужно немного времени и остальные кайзеровцы перестанут смотреть на азари как на чужих. С недоверием и чувством превосходства. Однако, она ошибалась. Сильно ошибалась.       Люди не собирались перестраиваться, принимать новую информацию и менять свое мнение. Вместо этого они меняли все остальное. В том числе и виды, попавшие к ним в руки. Каждый нечеловек, будь то азари, турианец или дрелл с кварианцем, не были нужны Кайзеррейху в… «изначальном» состоянии. Вместо принятия их такими, какими они являлись, люди требовали их измениться. И если турианцы были слишком послушны, а дреллы слишком благодарны, то кварианцы и азари не могли пойти на подобное. Отбросить свое прошлое, свои традиции и культуру ради жизни под властью людей они считали ниже собственного достоинства. Но сделать что-либо они не могли. По крайней мере Танейя и те немногие азари, кто были взрослыми на момент встречи с людьми — большая часть их сородичей, не считая новозахваченных в Термине, была еще детьми и потому имперская пропаганда нашла здесь благоприятную почву.       От одной этой мысли Танейя вздрогнула. Дети, попавшие в рабство к батарианцам — в руках четырехглазых корсаров их тоже не ждало ничего хорошего — не нашли среди своих спасителях понимания. Кайзеровцы просто… делали из них нечто, напоминающее их самих. Столь же закрепощенных, живущих пустыми запретами и глупыми традициями. Хотя, все было намного хуже — те дети выросли и уверены в тех догмах, что вбили им в голову люди. Уверенные в своей правоте, они учат других тому же других, отстаивая свою правоту в спорах с более старшими сестрами. Танейя знала об этом. Даже сама оказывалась в гуще подобного спора — как свидетель, так и участник. И потому прекрасно осознавала страшную участь для её народа — стоит кому-то из взращенных людьми азари занять кресло президента, культура Тессии умрет, будучи растоптанной рядами закрепощенных и одурманенных сестер.       Впрочем, уходить Танейя пока не собиралась и отступать от своих убеждений тоже. Хотя последнее и отдалило её от мужа, что не осталось незамеченным. Гертруда, её прекрасная дочь, понимала, что происходило в семье, хотя и держала при себе свои мысли на этот счет. И каждый раз, наблюдая за её настороженным взглядом, сердце К`Рейн обливалось кровью. И ведь Кайзеррейх не даст ей достойного будущего. Она не сможет увидеть мир так, как видят другие азари. Не из-за недуга или особенности. Лишь из-за случая, отправившего её в эту тюрьму для любой настоящей азари. — Госпожа, — неожиданно ожил коммуникатор на столе. — Прибыл канцлер Михайловский. Танейя тут же встрепенулась. Бокал вернулся на стол, а она, бросив лишний взгляд на в выехавшее из стены зеркало (позже, оно также бесшумно и быстро скрылось за стеной) госпожа президент республики Торрен коснулась клавиши. — Пустите его. Стоило дверям открыться, а человеку в серого цвета костюме переступить порог, как на лице Танейи пропала та грусть и печаль, которую она держала внутри. Канцлер был одним из сторонников интеграции, причем он считал необходимым подходить к ней максимально осторожно и тщательно, не забывая о культурах тех, кто вливался в состав Империи. Он всегда был тем, на кого полагались руководители бывших ксено-автономий, считая его одним из главных (главным всегда оставался сам кайзер) защитников их интересов.       И вот теперь он прибыл на Торрен, где любил отдыхать вместе с семьей. Как он сам признавался на многих званых вечерах, природа и атмосфера планеты его успокаивала и умиротворяла. И К`Рейн надеялась, что именно канцлер будет тем, кто сможет, если не распространить, то хотя бы сохранить все, что было им обоим дорого. — Господин канцлер, — азари наметила поклон. — Рада, что вы смогли прибыть. — Полно вам, госпожа президент, — Михайловский улыбнулся. — Это моя обязанность как канцлера Империи. Тем более кем я был, если бы не воспользовался ситуацией. Они рассмеялись, после чего Танейя предложила сесть за круглый стол, на который секретарь тут же принес небольшой чайничек, две кружки и местные угощения. Михайловский учтиво кивнул, заняв собою кресло напротив Танейи. — Итак, госпожа президент… — Прошу, Андрей, — Перебила она его, мило улыбнувшись. — Разговор неофициальный. — Хм… — канцлер налил себе немного чаю. — Ты чем-то встревожена, Танейя? — Верно, — Она немного отпила горячего напитка. — Ситуация в Кайзеррейхе продолжает напрягать. Новости из эмирата не самые хорошие. — То что гауляйтер Райнефарт потребовал смертной казни для пиратов сложно назвать плохими новостями. — Он приказал повесить полторы тысячи батарианцев за первые недели своего руководства. Многие считают, что в руках гестапо ждут своей участи еще как минимум семь с половиной тысяч батарианцев. Эмир требует разбирательства с привлечением императора. Увидев усмешку на лице канцлера, Танейя удивилась. На мгновение ей показалось, что Андрей Михайловский, человек, которого она знала столько лет, был не тем, кем она его считала. — Странно, что ты удивлена подобному развитию событий, Танейя. — налив себе еще чаю, канцлер кинул небольшую лимонную дольку. — Эмир пытается сохранить лицо. Как перед своим народом, так и перед императором. А насколько я знаю действия гауляйтера находятся под особым контролем Канцелярии. На мгновение что-то блеснуло в глазах мужчины. — Император хочет вычистить эти Авгиевы конюшни и как можно скорее. Все-таки ситуация в галактике сейчас не самая спокойная. То, как именно вычищают эти самые «конюшни» Танейя понимала слабо. Имперские СМИ, именно что имперского уровня, не особо любили освещать в подробностях разбирательства в ксено-автономиях. По крайней мере в Пространстве Цитадели о подобном рассказывали куда как внимательнее и дольше. — Верно… Собственно, мои переживания связаны как раз с войной. Я боюсь, что происходящая милитаризация затронет Республику и азари придется увидеть своими глазами, что такое война. Канцлер молчал, смотря на заходящее солнце. Он вновь усмехнулся. — Забавно. — Забавно? Он кивнул. — Забавно, что тебя пугает и надвигающееся война и милитаризация, идущая для того, чтобы на имперские миры не падали кроганские бомбы. — Однако она началась раньше войны, Андрей. Ты это знаешь не хуже меня. — Как и кризисы по всем границам Империи. Танейя, мы граничим с Термином и мы должны обеспечить свою безопасность. Пираты и корсары всегда будут терзать наши рубежи. И чтобы на рынки Кхар`Шана или Омеги не попадали имперские граждане, в том числе и азари, мы усиливаем Рейхсвер. Тем более программа вооружений одобрена правительством несколько лет назад и учитывала возросшие границы. Только и всего. Слова канцлера успокоить К`Рейн не смогли. Перед её глазами стояла её собственная дочь в серой форме кайзеровской армии. Страх, что её сестры отправляются на войны, которые начинается лишь ради удовлетворения амбиций кайзера с далекого Ревенхорста. И она была готова идти на все, но не допустить подобного исхода. — Я боюсь, что рано или поздно, но азари окажутся на полях сражений. Андрей поставил чашку на стол. — Танейя… — У тебя есть дети, Андрей? — она посмотрела на него. — Есть дочь… или сын? — Трое сыновей и дочь, Танейя. Однако, это не означает, что я буду против их выбора. Один из них уже воюет в рядах панцергренадер, а второй, вскоре, отправится отдавать Отечеству долг защитника. И это нормально. «Нормально для вас! Но не для азари!» Свое мнение госпожа президент решила держать при себе. Кто знает, что подумает канцлер о ней и какие выводы сделает. Михайловский же продолжил. — Однако для азари имеется специальная поправка, не требующая от вас службы в Вооруженных Силах. Как мне известно, турианская бригада «Торрен» развернута на этой планете до сих пор. Но у Танейи было другое мнение. И основывалось оно на виденном ею каждый день на улицах города. — Думаю, вы в курсе о движении «Валькирий». — Да, до меня доходила информация о них. Группа азари, требующих разрешения служить в Рейхсвере. Не вижу в подобном какой-то проблемы. — Не видите?! Михайловский на мгновение умолк. Он поставил чашку на стол. — А в чем проблема? В том, что Девы высказывают свое мнение? Император не должен слушать собственных подданных и принимать во внимание их чаяния и просьбы? "Он слышит только то, что хочет! Азари не могут жить в тесноте предрассудков и глупых традиций, но ему плевать на это!". — Я боюсь, что это лишь усугубит положение Республики. Что остальные азари станут заложниками тех групп и не более того. — Танейя… Михайловский мгновение молчал. — Вариантов организации военной службы азари более, чем достаточно. Вплоть, до контрактной службы сил защиты порядка. Император никогда не высказывал и, насколько я могу судить, никогда не выскажет идеи о том, чтобы азари служили в Рейхсвере также, как служат турианцы или дреллы. Особенности вида также учитываются в подобных политических вопросах. Но… понимая твою озабоченность я возьму на личный контроль этот вопрос. — Благодарю… — она улыбнулась. — Если проблемы решены, то… Ревенхорст. Императорский дворец — Простите что? Зал министров утих, а взгляды собравшихся на очередное заседание людей устремились на Михайловского. Затянувшуюся паузу, им же созданную, прервал император: — Президент К`Рейн обеспокоена возможным призывом её сородичей? Канцлер кивнул. — Госпожу К`Рейн интересует имеются ли… предпосылки к изменению статуса её вида в вопросах воинской повинности. Император вздохнул. Он, конечно, ожидал много от азари, выросшей на Тессии в окружении таких же инфантильных стерв (пример предыдущего посла Совета стоял прямо перед глазами), но даже его это удивило.       Затянувшуюся паузу разорвал фон Крылов. Статс-секретарь усмехнулся, отложив инфопланшет с очередным докладом одной из его групп. — Уклонисты — вещь постоянная, но целый вид уклонистов это уже слишком. Канцлер сдержал смешок. — Всех мазать одной краской не совсем корректно, господин статс-секретарь. Движение Валькирий становится все более массовым и потому госпожа президент… переживает. — Тогда, лучше будет сообщить ей, что её страхи беспочвенны. Император пристально посмотрел в глаза Михайловскому. В чем-то реакция азари его устраивала. Она больше переживала за то, что люди хотели показать им. Не только азари, но всем пришельцам, скрывая от них неприятную истину. Кайзер продолжил: — Передайте госпоже президенту, что подобные требования будут тщательно рассмотрены и будут учтены все точки зрения, но введение всеобщей воинской повинности будет возможно лишь с согласия большинства населения Республики. Канцлер кивнул. Он услышал то, что и ожидал — как никак он уже много лет служит Империи и императору и потому может понимать своего монарха без слов. — Итак, коли уж мы закончили с прошениями, продолжим. Господин фон Штайн, что известно насчет заключения мира с Лигой? — Скверно, государь, если не сказать хуже. Глава Министерства Внешней Политики посмотрел на императора: — Ария Т`Лоак, как и назначенные ею дипломаты ставят палки в колеса. Как считает посол Родзаевский причина кроется в Кланах и их вторжении. — Кланах? — Кайзер потянулся за пачкой сигарет, а статс-секретарь тут же передал ему зажигалку. — Они уверены, что их не коснется их рептилоидная лапа? — Скорее всего считают, что Кланы погибнут раньше, чем сумеют обратить свое внимание на них. Однако Империи, в связи с Анклавом в Скиллианском Пределе, придется вступить в это противостояние и вряд ли ей будет нужен тлеющий конфликт с Лигой. И чем ближе кроганы к имперским мирам в Пределе, тем более сговорчивыми мы, по их мнению, будем. — И они смогут взять больше, чем заслуживают… Штерн буквально излучал презрение, но более не сказал ни слова. Кайзер также был молчалив. Он предполагал нечто подобное и потому новость была ему, скорее неприятна, чем неожиданна. — Думаю, господин Родзаевский, может напомнить Лиге, что Рейхсмарине, пускай и в усеченном виде, все еще в одном прыжке от их столицы. — И добавить, что нам не понадобятся даже они, чтобы Лига прекратила свое существование. На статс-секретаря тут же устремились взгляды, буквально требующие пояснения. Тот стряхнул пепел с сигареты. — Омега — это мозг Лиги. Её смерть или потеря означает гибель Лиги как единого государства. А у Канцелярии есть достаточно… инструментов для решения этой проблемы. Какие именно это инструменты никто знать не хотел. Слухи об оружии и монстрах, созданных по запросу Канцелярии будоражили многих, хотя они и делали вид, что их эти слухи не интересуют. — Думаю, господин статс-секретарь, — Максимиллиан бросил взгляд на Алексея. — Нет нужды делиться такими подробностями до их первой встречи. Спорить с императором фон Крылов не стал и заседание продолжилось: — Кроме того, с послом на Палавене связались представители внешнеполитического ведомства Иерархии. Они сообщают, что примарх Федориан хочет встречи с вами. — С нами? — кайзер задумался. — Сообщите послу Чаню, что мы также желаем встречи. «Похоже дела Иерархии не самые прекрасные. Возможно правитель Иерархии желает сотрудничества против Кланов. Хорошая возможность оторвать их от Пространства и Совета». — Будет исполнено, государь. Сев на свое место, фон Штайн тут же принялся отдавать распоряжения, а кайзер перешел к вопросам военным. — Господин рейхсмаршал, каково положение в военном ведомстве. Мерецков тут же перешел к делу, а центральный голопроектор тут же выставил на всеобщее обозрение политическую карту галактики. — Государь, переброска войск в Анклав практически завершена. Последние корабли убыли три дня назад и через две недели они будут на месте. Дополнительно к флотской группе прикрытия Анклава был приписан флот резерва Флота Открытого Космоса. Через три недели все приготовления закончатся. Касательно предмобилизационных приготовлений, то мы закончили их и готовы в любой момент объявить мобилизацию населения. — Что по формированию новых подразделений? — поинтересовался император, делая галочки у себя в голове. Все шло хорошо. — Согласно графику, мой император. Корпуса дреллов и турианцев сменят наши дивизии на границе с Иллиумом. Дивизии «Шаньси» и «Танненберг» формируются согласно плану. Их полная готовность ожидается через месяц. — Хорошо. — кивнул Максимилиан. — Что с делами флота? — Проект «Киль» на завершающей стадии, государь. Имеющиеся на данной верфи мощности уже загружены. Корабли класса «Ревенхорст» вступят в строй через неделю. — Сколько? — Пять. Еще шесть кораблей будут готовы через месяц. Как только верфь будет полностью достроена начнется постройка еще семи дредноутов. Кайзер на это только кивнул. Все шло по плану, хотя и не так быстро как хотелось бы. Новые корабли, первые дредноуты, созданные Империей, скоро сойдут со стапелей и будут готовы вступить в бой, когда Кланы решаться атаковать Анклав. Обладающие достаточной огневой мощью, чтобы выстоять перед небольшой флотилией, они будут необходимы Империи в эти темные, опасные времена.       Но заседание прервал Крылов. Прочитав очередное донесение — в связи с большой загруженностью статс-секретарь получал доклады круглосуточно, прерываясь лишь на сон (в это время работал его ИЛ Син). И очередное донесение, похоже, взволновало секретиста сильнее прочих. — Прошу прощения, господа. Крылов подошел к императору и, протягивая планшет, тихо произнес: — Над Тучанкой сбит турианский крейсер…