***
Яркий свет ослеплял, а голоса становились всё тише и тише, пока полностью не утихли. Значит, всё-таки рай? Глаза стали привыкать к резкому освещению, и Кирк понял, что находится не на том свете, а пока ещё на этом. Кроме него в палате так же находились доктор Маккой, Спок и Ухура. — Я жив? — тихо и удивлённо спросил Кирк, обращаясь к своим друзьям. — Или вы… — Нет, Джим, всё в порядке. Ты просто находился около двух недель в отключке, — поспешно ответил медик, успокаивая его. Правда, смотрел он на Кирка с раздражением. — Все живы и относительно целы. — А Хан? — Там же, где и его люди — в криогенных капсулах, — сказала Ухура. — Теперь всё уж точно будет хорошо. — И да, ты должен ответить на несколько вопросов, — Маккой словно вспомнил что-то. — Ты не чувствуешь бесконтрольной ярости, жажду к убийствам, желания власти над миром? Никаких странных ощущений? Нет, ничего этого Кирк точно не чувствовал. Ну, кроме голосов, обращающихся к нему, пока молодой человек был в отключке. Но перед тем как сказать хоть слово на эту тему, Кирк словно услышал резкий голос у себя в мозгу: «Нет. Не надо.». Джим прекрасно понимал, что если сейчас хоть что-то сделает не так, то произойдет нечто очень кошмарное. Что именно — он не знал, но на интуитивном уровне осознавал, что это будет ужасно и для него, и для окружающих, поэтому лишь как можно беспечней улыбнулся: — А должен чувствовать? Нет, я в полном порядке, разве что тело немного затекло от столь длительного лежания. Хотелось бы прогуляться, кости размять… — Мы не думаем, что это хорошая идея, капитан, — как всегда спокойным и вежливым тоном сказал Спок. — Во избежание неприятных ситуаций, Вам необходимо ещё минимум неделю провести под присмотром медицинских работников. — Кто здесь капитан, Спок, ты или я? — ну вот, опять Кирка пытаются ограничить в свободе действий. Перспектива почти постоянно находиться в лежачем положении, а передвигаться только в границах одной небольшой комнаты, казалась не слишком радужной. — Вы, но… — Никаких «но». Я хочу подышать свежим воздухом. — Джим был непреклонен и не желал слушать никаких доводов. — Или вы хотите, чтоб ваш капитан задохнулся и совсем разучился ходить? — Черт побери, Джим! Слушай, давай ты хотя несколько дней побудешь в лазарете, а потом сможешь уйти домой — если результаты обследования меня удовлетворят, — Маккой понял, что спорить бесполезно и предложил компромиссный вариант. «Соглашайтесь, капитан. Такой вариант развития событий вполне меня устроит.» — и снова голос Хана у Кирка в голове. У Джеймса даже закралась мысль — а не сходит ли он с ума, и как только он об этом подумал, ответ пришел сразу: «Все мы отчасти сумасшедшие, так что с Вами всё в порядке. Пока в порядке. А теперь скажите своим друзьям, чтоб они покинули помещение, хочу кое-что Вам поведать. И без глупостей, Вы меня поняли?» — Хорошо, — кивнул Джим, и Маккой, Ухура и даже Спок были удивлены тому, что Кирк так быстро сдался и даже не стал с ними спорить. — Не могли бы вы ненадолго выйти, я хочу побыть один. Едва его друзья покинули палату, как Хан снова заговорил: «Вам перелили мою кровь, и вместе с ней в Ваше тело перешла часть меня. Теперь я могу с лёгкостью завладеть им, и это принесёт Вам ужасные последствия, капитан…» «Что тебе нужно, Хан?» — мысленно спросил Кирк у своего врага. В палате проводится видеонаблюдение, и Джеймс не хотел подвергать своих близких опасности, если вдруг они станут свидетелями подобного «диалога». «Узнаете, когда придёт время. А пока мне бы хотелось, чтоб Вы делали всё, что я скажу, и никому не рассказывали о том, что происходит. Ведите себя так, словно всё в порядке.» «Ты блефуешь, Хан. Не думаю, что у тебя получится захватить власть над моим телом. Ты находишься в криогенной камере, а я…» — мысль Кирка резко оборвалась, поскольку все мышцы словно окаменели, и лишь правая рука могла пошевелиться, но своего хозяина она не слушалась. Сначала кончики пальцев обвели ушную раковину, немного сжали мочку, а после этого ладонь легла на шею Джима. «Что ты делаешь, Хан?» «Доказываю ошибочность Ваших утверждений, капитан. Здесь находится видеокамера, и это естественно, если Ваши друзья прибегут, когда Вы вдруг начнёте себя душить. И в тот прекрасный для меня момент Вы их просто-напросто убьете.» — этот обволакивающий хриплый баритон был везде — звуки голоса словно звучали и изнутри, и снаружи. «Нет, Хан, не смей. Пожалуйста. Что ты хочешь?» — общаясь с помощью мыслей, Джеймс не мог скрыть свою панику и страх за свой экипаж. «Что я хочу, Кирк? Хочу, чтоб Вы выполняли все мои приказы и были впредь более осторожны в своих мыслях. Вам всё понятно, капитан?» «Угу.» — мрачно подумал Кирк, чувствуя, как к нему возвращается контроль над собственным телом. «Вот и отлично. Можете звать своих друзей обратно.»***
В течение следующего дня Хан почти всё время молчал, разве что иногда высказывал своё мнение по поводу окружающей обстановки. Кирк же совсем не был так спокоен. Тут не то что поделиться этим ни с кем нельзя, даже думать! Может, Хан согласится на время «отключиться» и оставить Джима наедине с собой и мыслями? «Даже и не просите, капитан.» «Даже подумать ни о чём уже нельзя!» — мысленно огрызнулся Джеймс. Не очень приятно «делить» своё тело с кем-то ещё, особенно учитывая, что этот «кто-то» — опасный враг, имеющий доступ ко всем самым сокровенным тайнам Кирка. «Почему нельзя? Можно. Но Вы должны помнить, что все Ваши мысли будут услышаны мной, и за свою реакцию на некоторые из них я не ручаюсь.»***
Уже спустя сутки Джеймс Тиберий Кирк переступил порог своей родной квартиры. Парень прошел сразу в ванную комнату: ему срочно нужно было принять душ и освежиться после всех этих событий. Но молодого человека очень беспокоило «присутствие» Хана. «Хан? Скажи, ты можешь видеть и чувствовать всё, что со мной происходит?» «Само собой, капитан. А зачем Вы спрашиваете?» — ответ пришёл незамедлительно, и по тону был ясно, что преступник прекрасно понимал, зачем Джим спрашивает, и данная ситуация весьма забавляла мужчину. «Как будто ты не знаешь… Я собираюсь принять душ и не хочу, чтоб ты видел это, Хан.» «О, так Вы меня стесняетесь, капитан? И что теперь? Вообще перестанете мыться, а спать будете только в одежде?» — Хан откровенно веселился и насмехался над Кирком, а самому Джиму было отнюдь не смешно. «Да, в верхней!» «Долго я так не протяну.» — тихий смех раздался в мозгу капитана. — «Не забывайте, что Ваши ощущения — это и мои ощущения тоже, так что… Мне сейчас самому подключиться к процессу раздевания Вас перед водными процедурами?» «Я сам. Только прошу — давай без комментариев, хорошо?» — тяжко вздохнул Кирк. Что же, теперь хоть ясно, как чувствуют себя его друзья, когда безуспешно пытаются в чем-то убедить. «А это уже зависит от того, что я увижу или почувствую.»***
Как ни странно, принятие душа прошло без особых эксцессов, если, конечно, не учитывать моменты, когда рука Джима, словно случайно, сама по себе огладила его бок, или когда Хан высказал своё мнение насчет того, как смотрится капитан без одежды и мокрый. Уже завернувшись в махровый халат, Кирк устало опустился в кресло и вздохнул: — Все, кто считает меня невыносимым, просто ещё не знают, какого это — провести наедине с Ханом хотя бы один день. «Надо же, наш незабвенный капитан наконец-то подал голос! Я уж было подумал, что Вы так и будете общаться со мной только мысленно…» — Во-первых, в моей квартире нет никаких камер наблюдения, а во-вторых, я сейчас обращался не к тебе, а к себе, — Джим продолжал сидеть в кресле, поджав под себя ноги. — Я обещал Ухуре и Споку зайти к ним сегодня вечером. Надеюсь, это не противоречит твоим планам, о гениальнейший злодей? Естественно, последняя фраза, сказанная парнем была полностью пропитана ядом сарказма. «Не противоречит, мой дорогой капитан. И посоветую Вам исключить сарказм из нашего общения, для Вас это может плохо закончиться.» — Это я уже понял, — вздохнул Кирк. — Иначе ты убьёшь и меня, и моих друзей. «Небольшая поправка — только Ваших друзей. Вы пока нужны мне живым.» — от этих слов Джиму стало ещё хуже. — Ладно. А сейчас я хочу немного поспать.***
Зря Кирк надеялся на то, что хотя бы во сне сможет избавиться от голоса Хана у себя в голове. Теперь ситуация ухудшилась вдвое, а может даже втрое. Оказывается, в своём сновидении Джим может не только слышать, но и видеть своего врага! Невозможно убежать, пошевелиться и даже проснуться. — Теперь Вы будете бояться засыпать, капитан? — Хан подошел к нему совсем близко, настолько, что Кирк вполне мог ощущать его тёплое дыхание на своей шее. Ладонь скользнула по щеке и шее, медленно спускаясь на грудь, останавливаясь как раз напротив сердца. — Ваше сердцебиение, Ваш учащенный пульс… Что бы Вы ни говорили, Вы боитесь меня, того, что я могу с Вами сейчас сделать. Да, мой капитан, бойтесь меня. Я хочу чувствовать Ваш страх, Ваши эмоции. Дайте мне это! Шепот Хана был тихим, но почти рычащим. Словно у хищника, который загнал свою жертву в тупик. Потом был поцелуй — страстный, яростный, на грани укуса. Наверное, Джим должен испытывать отвращение к тому, что происходит, но невозможность сдвинуться с места, сухие губы и сильные руки, сжимающие его плечи — вот всё, что волновало его в этот момент. «Наверное, я сошел с ума…» — подумал капитан, прежде чем проснуться. «Какие Вам интересные сны снятся, капитан.» — издевательски протянул Хан. Чёрт… чёрт, чёрт! Зачем Хану всё это нужно? Для чего он насылает такие сны? Для того, чтобы полностью выбить Кирка из колеи? Что же, аплодисменты — ему прекрасно это удалось. Похоже, ночного похода в бар не избежать. — Мои сны тебя совершенно не касаются, Хан.***
В своей квартире ни Спока, ни Ухуры не оказалось, Джеймс только зря пришёл, но, позвонив Споку, молодой человек узнал, что они находятся в небольшом парке неподалеку отсюда. У Хана даже по этому поводу нашлось свое мнение: «Ваши друзья такие же безответственные личности, как и Вы. Что тут говорить — какой капитан, такой и экипаж…» Ноль внимания со стороны Кирка. Хану это очень не понравилось, но пока всё идет по его плану, так что если Джим хочет поиграть с ним в «молчанку», Хан примет его правила. До поры до времени. А пока можно просто понаблюдать.***
Когда Кирк подошёл к своим друзьям, сидящим на скамейке у входа в парк, те оживлённо спорили. Ухура на повышенных тонах объясняла преимущества отпуска на какой-то планете, а Спок спокойно пытался ей доказать, что это глупые и бессмысленные траты. — И что с того, что мы во время пятилетней миссии «побываем на множестве неизведанных планет»? Ключевое слово здесь — «неизведанных»! А я хочу нормального отдыха, на отличной планете, где есть куда пойти и на что посмотреть! — Зачем тратить деньги на то, за что во время выполнения нашей работы нам ещё и заплатят? — Спок находился в искреннем недоумении. — Эй, я вам случайно не мешаю ссориться? — спросил Джим у парочки, привлекая их внимание. — Капитан Кирк, мы не ссоримся, мы ведем конструктивную беседу, — ответил Спок. — Извините, мы тут со Споком пытаемся решить один очень важный вопрос, — виноватым тоном добавила Ухура. Кирк почувствовал себя лишним и поспешил ретироваться в ближайший бар.***
Вообще Кирк очень редко напивался, только после неприятностей и каких-то душевных потрясений, а сейчас был именно такой случай. Сознание Хана внутри его тела. Странные сны, от которых Кирк, выражаясь молодежным сленгом, «ловил кайф». Чем не повод влить в себя несколько стаканов неразбавленного виски? И плевать, что утром будет плохо, а голова будет, как огромный колокол. Сейчас главная задача — забыться. В баре Джим выпил лишь пару стаканов, после чего начал заглядываться на здешних девушек, что почему-то привело Хана в ярость, и для того, чтоб тот не начал крушить всё вокруг, капитан прихватил бутылку и отправился домой. От греха подальше. Потом он допил виски, о чём-то вел пространные беседы с Ханом, а дальше — пустота. И сон. Страшный, давящий на мозг. Кирк сразу понял, что это не просто сон, это воспоминания Хана. Джиму снился исследовательский центр, много людей. Им пообещали, что сделают их бессмертными, не подверженными физическим повреждениям и болезням, вот только никто из них даже не подозревал, что им предстоит стать идеальными солдатами, наёмниками… Кажется, это и есть семья Хана. Ученые планировали создать холодных убийц без чувств, эмоций и морали, вот только это не очень хорошо удалось. Все живые существа, даже воины или убийцы, способны чувствовать. И это стало причиной для того, чтобы лабораторию закрыли, а участников эксперимента просто заморозили.***
Проснувшись, Кирк обнаружил, что уже одет в футболку, джинсы и сидит за столом на кухне перед чашкой крепкого черного чая, а голова даже ни капли не болит. — Что я тут делаю? — тихо спросил капитан. — Вроде, помню, как в одном нижнем белье ложился в кровать… «Вас было невозможно разбудить и я решил, что проще всё было сделать самому.» Сейчас самое время начать разговор о прошлом. — Понятно… Хан? «Да, капитан?» — Во сне я видел твои воспоминания. Даже подумать не мог, что всё так ужасно. Ты столько пережил и делал всё для того, чтоб спасти своих близких, а мы думали, что ты просто злодей, ненавидящий человечество, мы даже не слышали того, что ты пытался до нас донести… «Это потому что я пока не пытался, Кирк» — Всё равно, прости. Скажи, если я разморожу тебя и твою команду, дав вам возможность жить на какой-нибудь незаселенной, но пригодной к жизни планете, ты не станешь мстить? «Если с меня и моих людей снимут все обвинения — нет.» — Хан был очень удивлен, ведь он планировал добиться того же методами устрашения и шантажа, а Джеймс Тиберий Кирк оказался настолько сочувствующим, что сам предложил такой вариант решения данной проблемы. Да уж, доброты и сочувствия этому мальчику не занимать. — Договорились.***
Новое решение Джима экипаж «Энтерпрайз» воспринял в штыки. Спок утверждал, что это противоречит всем правилам и вообще — не логично, Ухура кричала, что Кирк сошёл с ума, Чехов повторял фразу: «Боже, куда катится мир?», а остальные просто находились в глубокой прострации. — Я не спрашиваю ваших советов, я просто ставлю вас всех перед фактом, — сказал капитан в ответ на все недовольства со стороны его близких. — Моё решение не обсуждается. Спорить с ним никто не стал.***
Уже во второй половине этого же дня была проведена разморозка Хана и всех членов его команды, а на следующее утро назначен вылет на одну из незаселённых планет, где-то на другой стороне Вселенной. Этой ночью Кирк долго не мог уснуть, а потом решился и пошел в квартиру, где временно проживал Хан — попрощаться. Тот не спал и, похоже, даже не собирался ложиться. — Не спится, капитан? — губы мужчины тронула привычная усмешка. — Как и тебе, Хан. Я пришел для того, чтоб попрощаться с тобой. Можешь надо мной смеяться, но за то время, пока часть твоего сознания находилась в моем теле, я успел к тебе привыкнуть. И даже из-за того странного сна не злюсь совсем. — Даже так? — Да. Просто я понял — несмотря на то, что ты физически сильнее и выносливее, ты такой же человек, как я. У тебя есть семья, о которой ты заботишься, ты способен на чувства… — Ты видишь то, что хочешь видеть, Кирк. Я не настолько человечен, как ты это описываешь, — вздохнул Хан, посмотрев Джиму в глаза. — Я вижу то, что есть, Хан. Если бы в тебе не было человечности, ты бы никогда не пошел на такие риски не ради себя, а ради кого-то. Ох, не люблю длинные прощания. Прощай, Хан, мы все будем тебя помнить. — То, что ты и твой экипаж меня никогда не забудете — это неоспоримый факт, капитан, — брюнет тихо рассмеялся, чуть запрокинув голову. — А слово «прощай» здесь не совсем подходит, «до свидания» — более уместно, — заметив удивлённый и непонимающий взгляд Джима, Хан объяснил. — У меня есть ещё одно небольшое условие — ты каждые полгода, как минимум, должен будешь навещать меня и моих людей на той планете собственнолично. Что скажете, капитан? — Скажу, что у меня нет иного выхода, кроме как ответить согласием, — и Кирк улыбнулся.