Стратегическое планирование

      

***

      До Родимуса Прайма никто из автоботов так надолго не поселялся у Мегатрона в процессоре. Лидер десептиконов думал о врагах своего дела во вполне практичном ключе: их следовало победить, сдавшихся – перевербовать, остальных – переплавить на соратников, и тирания Высокого Совета закончится. Чтобы построить новое будущее для своих подданных, нужно дезактивировать всех, кто стоит между Мегатроном и властью.       Почему молодой Прайм, офицер Элитной гвардии, из этой парадигмы выпал, Мегатрон себе объяснить не мог.       Кажется, это случилось в бою за станцию «Феррум» на одной из лун M-716-83. Родимус кружил, отдавая звонкие приказы членам своего отряда, оказываясь то здесь, то там с потрясающей быстротой. Мегатрон отмахивался от сияющих стрел, раздражаясь все сильнее, а потом – бац! – все перевернулось. И когда он добрался до наглого автобота, в пылу сражения потерявшего врага из виду, то не оторвал ему голову.       Одно из самых ярких воспоминаний, между прочим. Мегатрон смял интегратор силового лука в запястье Родимуса Прайма, вздернул автобота в воздух и залюбовался тем, как он машет ногами, стараясь достать до десептикона. До этой сцены Родимус казался вполне взвешенным офицером. Может, самоуверенным, но этим порой грешат все элитные гвардейцы. Зато он был самоотверженным и находчивым. Однако Мегатрон вдруг уловил иное: сквозь образ лидера отряда просачивался настоящий Родимус. Молодой, забавно бесящийся из-за собственного бессилия, готовый колесом в руках Мегатрона вертеться, лишь бы ему врезать… горячий и страстный, под стать аэрографии на честплейте.       Мегатрон перехватил его руки одной кистью, подцепил подбородок пальцем и только тогда присмотрелся к любопытной детали. Горло Родимуса Прайма прикрывал свободный ошейник, напоминающий воротник брони, но крепящийся к ней лишь в паре мест. Подвижный (от касания он покачнулся) и широкий рыжий шестиугольник из металла имел тупые грани и прорезиненную внутреннюю сторону – чтобы при встряске Родимус не повредил себе шейные кабели и шланги. К функциональности альтмода с такими-то креплениями он отношения не имел, шею тоже толком не защищал…       Юный офицер Элитной гвардии таскал на шее стильную цацку. Именно обнаружив этот ошейник, Мегатрон и завелся в первый раз. Да еще и с эпическим размахом – на пару звездных циклов хватило! Но в тот момент Мегатрон расслабился: захотел подцепить за украшение, отвлекся… Кулаки, сжимаемые десептиконом, раскалились, и когда рука сама дернулась вверх в попытке немного остудиться, Родимус врезал ему ногой по оптике. Удар дезориентировал Мегатрона на долю наноклика, но шустрому автоботу хватило времени, чтобы умчаться. На фейсплейте осталась теплая вмятина в форме ступни Родимуса Прайма.       Да. Вот с тех пор Мегатрон и не мог больше ни о ком думать.       Он озадачил разведку поиском информации об изворотливом автоботе с силовым луком. Выяснилось, что чутье Мегатрона не подвело: Родимус и правда оказался очень молод. Совсем недавно он получил звание Прайма и новое имя. До повышения его звали Хот Род – в воображении Мегатрона это прозвище сопровождалось особенным жаром в нейросети. Юный и горячий. Стройный корпус, серьезная мордаха, широкий золотисто-желтый спойлер. Как раз во вкусе Мегатрона – тому нравились ладные, звучащие каждой деталью партнеры с гладкой броней, которых можно обхватить одной ладонью.       И все бы ничего, симпатии и грозные лорды десептиконов покорны, вот только Родимус Прайм не растаял где-то там среди многочисленных бойцов алого знака. Он регулярно маячил на горизонте, набивая геройские очки среди своих, а в руки не давался. В последнее время он стал экспертом по удержанию десептиконских отрядов. Мегатрон подарил ему часть славы, просто-напросто уступая там, где это не очень вредило общему раскладу сил. Приятно было сделать преисполненному энтузиазма Прайму одолжение, зная, как он взбесился бы, обнаружив, кому обязан победами. Но вообще-то Родимус Прайм будто и правда чуял неладное, потому что при появлении Оллмайти на поле боя сосредотачивал огонь на нем, не оставляя шанса приблизиться. Инстинкт самосохранения наверняка подсказывал ему, что в следующий раз та здоровенная черная ручища уволочит его в плен и…       По поводу «и» Мегатрон фантазировал очень много. Настолько, что вскоре сам осознал: пора заканчивать, а то свои уже начинают потихоньку делать ставки. В строжайшей тайне, разумеется, но с азартом.       Нельзя все бросать и ломиться туда, где заметили Родимуса Прайма, только потому что очень уж невмоготу его сконнектить. И не кого-нибудь похожего, будто нельзя найти горячих гонщиков среди десептиконов, а именно его. Чтобы орал, выгибался и в экстазе звенел спойлером о броню Мегатрона.       С такими мыслями войну не выиграешь. Он чаще на голографические записи боев с Родимусом Праймом смотрит, чем на тактический стол!       Стоя на мостике «Немезиды», Мегатрон глядел на свое отражение в погасшем экране терминала и обдумывал перспективы. Родимусу Прайму следовало найти замену, иначе лидер десептиконов глупо попадется Элитной гвардии, когда придет добиваться объекта воздыхания на порог автоботской ставки. Это всего лишь вожделение, в конце концов. Глюк, связанный с усталостью и напряжением. Обязанности лорда плохо сказываются на расписании коннектов…       Тот факт, что у него есть расписание коннектов, уже шлаково.       Мегатрон мрачно оглянулся на выстроившихся в ряд членов команды, заметил юркнувшего на свое место Старскрима, опоздавшего в очередной раз, не обнаружил ни одного меха, которому хотелось бы насовать проводов под броню, и в решительном отчаянии позволил себе последнюю попытку.              

***

      Бой развернулся на борту «Гипериона», корабля Элитной гвардии, который Мегатрон приказал штурмовать, как выразился Старскрим, «от нечего делать». Увы, в этот раз заместитель был прав, необходимости нападать не было. Однако именно в узких коридорах космического судна Родимусу не удавалось на силе энтузиазма бегать от Мегатрона слишком широкими кругами. Разгон гонщика позволял ему ненадолго побороть корабельную гравитацию и заскочить на стену, но не больше. Да и силовые стрелы – плохое оружие в замкнутом пространстве, когда кругом легкие челноки, способные взорваться и навредить своим.       Штурмовой корабль десептиконов влетел на посадочную площадку сразу, едва отряд Родимуса высадился. Десептиконы застали автоботов врасплох. Мегатрон приказал своим солдатам удерживать команду Родимуса Прайма на расстоянии, а сам сосредоточился на поимке командира. Времени у него было немного: скоро прибудет подкрепление, а драка со всей Элитной гвардией в планы не входила.       Родимус, отрезанный от своих, вынужден был отступать и уворачиваться от выстрелов Мегатрона. Пушка, настроенная на минимальную мощность, не оставила бы серьезных повреждений, но приятно было наблюдать, как автобот шарахается из стороны в сторону. Ловкий, гибкий и быстрый. Вентиляция – на максимум, сервоприводы напряжены. Очень эротично.       Оттеснив Родимуса в угол, Мегатрон наконец-то схватил его за пояс, приподнял и прижал к стене. На вытянутой руке, чтобы выглядело внушительней. Родимус попинал его бронированное запястье, но безрезультатно. Ошпарил раскалившейся броней, как умел, но – всерьез загнанный – не навредил крупному противнику. Спустя еще пару циклов он перестал вырываться и встретился взглядом с Мегатроном. Столько пыла, возмущения и ненависти! Бери и тащи на платформу. Или даже не тащи никуда…       Нет, разумеется, Мегатрон не собирался лапать врага посреди боя. Это уже вовсе варварство, да еще и импульсивное – а он славился коварством и взвешенностью жестоких решений. Пока что хватало того, что он, разжав кулак, придавил Родимуса к стене ладонью, вынуждая слегка расставить руки и ноги. Теперь наконец-то можно поглядеть на него, когда он распластан и трепыхается. Автобот был шлаково горячим, в прямом смысле. «Хот Род», да? Резкая пауза после динамичного боя бросила вызов его охладительной системе. На трубках, выступающих на запястьях, блестел кондесат.       – Если я надавлю чуть сильнее, то размажу тебя, – почему-то сказал Мегатрон. Похвалиться захотелось? Разговоры совсем не обязательны в такой обстановке.       – Ну, так дави!       В голосе автобота – закономерно – возбуждения не шифровалось. Только злое недоумение. И все же они впервые за всю историю противостояния вступили в диалог. Прогресс!       Мегатрон аккуратно протолкнул палец под ошейник. Один – как раз помещался. Родимусу, возможно, было некомфортно, но уж точно не больно. Вот второй палец заставит его вертеть головой, передавит часть шлангов и ухудшит приток энергона к центральному процессору. Как он отреагирует на недостаток питания, тоже интересно посмотреть. Мехи обычно становятся туповатыми и покладистыми, зато – томными…       – Что ты делаешь? – прохрипел Родимус.       Мегатрон за украшение подтянул его голову ближе. Узкий корпус, прижатый могучей большой ладонью, вибрировал сильнее. Наконец-то.       – Побольше уважения, юный Прайм, – ухмыльнулся он.       Пленники не всегда учатся уважению, но этого он обязательно убедит. Родимус даже не представляет, насколько он терпелив! Ему вовсе не хочется ломать этот корпус. Грубость не обязательна. Ведь цель – чтобы Родимус Прайм стонал и выкрикивал его имя, охотно подставляя порты. Ради достижения этой цели даже Совет свергать не нужно…       Между пальцами виднелась экспрессивная аэрография, поверх которой алела инсигния. Оптика Родимуса – ярко-голубая, с кислотным отливом, сейчас темнела от сдавленной ярости. Он любит подраться, а? Но проигрывать – ненавидит.       – Я не сдамся. Можешь убить меня.       – Как мило, что ты разрешаешь, – повеселился Мегатрон сиплому вызову от слабо дергающего ногами автобота.       Большинство бойцов на вражеской стороне такие мелкие, но такие назойливые! Вот и сейчас – спину лизнул огонь, вырвавшийся из рук Хот Шота. Блот тут же заслонил лидера, а Кленч отшвырнул огнеметчика, но был смят Брауном. Мегатрон, сжав Родимуса в кулак, развернулся.       – Что вы возитесь? – грозно спросил он у своих солдат. – Разорвите их!       – Попробуй меня разорви! – с вызовом крикнул гвардеец с красной броней. Мегатрон волей-неволей их всех выучил, раз уж они повсюду ходили с Родимусом. Этого звали Айронхайд, и он был поистине крепким болтом. Простоватым, наглым и суперкрепким.       – Подумали бы о своем командире, – Мегатрон спокойно приподнял Родимуса повыше. – Что если я разорву его?       Жест произвел впечатление – даже Браун опустил кулаки. Хот Шот гневно полыхнул огнем, но не напал, а Айронхайд обеспокоенно тряхнул пушкой. Они волновались за жизнь Родимуса, не зная, что на самом деле он в безопасности. Вполне возможно, что они даже не помешали бы десептиконам отступить на корабль, если бы… Если бы не еще один член их отряда.       Плечевой сустав пронзила судорога. Пальцы разжались от последовавшего за ней шокового удара – нейросеть закоротило по всей длине.       Родимус воспользовался слабиной, включил ускорители и влетел бронированными наколенниками Мегатрону в фейсплейт. Жаркий и болезненный удар не помешал схватить его снова, правда, на этот раз Родимус почти увернулся. Мегатрон стиснул его спойлер пальцами и с рычанием потянул на себя.       Кленч открыл пальбу в ту сторону, откуда прилетел стан-заряд, но белый с красным медицинский автомобиль уже рванул к своим. И вновь начался бардак – у Родимуса Прайма в подчинении всего четверо солдат, а гвалт стоит, словно дерется целая рота!       Пару циклов назад медик Родимуса лежала на палубе без движения – а оказалось, ждала возможности для атаки. Короткий запрос к фоновым записям показал, что Блот подстрелил ее, прожег плечо, но не добил. Из сентиментальных соображений – или просто отвлекся? Хороший вопрос. Нужно провести с солдатами разъяснительную беседу на тему «чем в бою опасны медики». С наказаниями за неусвоенный материал в виде живительной дрели. Нокаут с удовольствием им что-нибудь эдакое продемонстрирует…       На кисть Мегатрона рухнул Браун – самая мелкая ржа из команды Родимуса Прайма, но громче всех орет и, видимо, вообще без башки, раз бросается на лидера десептиконов с кулаками. Его только что буквально перекинул через головы десептиконов Айронхайд – десант на помощь командиру, так сказать.       Родимус вырывался. Правую руку Мегатрона все еще сводило, приходилось держать жертву одной левой, и при таком раскладе Браун и правда мешал. Хот Шот поливал десептиконов огнем, не позволяя никому подскочить и отфутболить Брауна подальше, а остальные не решались стрелять по Оллмайти, облепленному шлаковыми автоботами. Учитывая, что к одному из них он сам и прилип.       Ворота на посадочную площадку, заблокированные десептиконами сразу после высадки, задрожали. Автоботы ломились к своим. Сколько там бойцов Элитной гвардии – десять, двадцать мехов? У Мегатрона тут легкая романтическая прогулка намечалась, для полноценной баталии он с собой десептиконов не брал.       – Отступаем! – скомандовал он, стряхивая наконец Брауна. Хотел было раздавить его, но автобот вовремя перекатился – и под ступней лидера десептиконов треснула только его нога. Скрежет чужих деталей Мегатрона немного раззадорил, но о своей цели он не забыл.       Он был уже у штурмового корабля, а его двигатели гудели, когда «цель» начала трансформироваться прямо в его руке, безрассудно царапая сжимавшую спойлер ладонь. Что-то в Родимусе ломалось и трещало, но он не остановился и даже запустил двигатель прежде, чем протокол завершился. И – рванул вниз, оставив на корпусе Мегатрона темные следы шин.       Так «последняя попытка» принесла Мегатрону кусок спойлера Родимуса, но не его самого.              

***

      Мегатрон постукивал обломком спойлера по столешнице. Энергон на желтом металле уже засох.       Голограмма Родимуса, развернутая над столом, двигалась. Все лишнее – других участников сцены, даже себя – Мегатрон приказал из кадра удалить. Объемную проекцию создали на основе записи с оптики одного из солдат, участвовавших в атаке. Чуть поправили ракурс, достроили детали – и вот, Родимус скачет над проектором, не в силах вырваться из луча. В реальности он носился вокруг Мегатрона, уворачиваясь от атак, но, в отличие от Оллмайти, голографическая сетка смогла его удержать.       Наконец, полупрозрачную фигурку прижало к невидимой стене. Родимус запрокинул голову (когда под его ошейником оказался палец, сейчас не видимый), оскорбленно скривил губы, но вынужденно изогнулся. О, в этом идеальном корпусе даже заложен инструмент повиновения! Почему…       – Твоя обсессия ставит нас под удар! – заявил Старскрим с порога.       Мегатрон поднял тяжелый взгляд. И снова Старскрим прав, чтоб его скраплеты пожрали. Одержимость Родимусом Праймом будто бы превращала его в какого-то другого Мегатрона. Из другого мира. В Мегатрона импульсивного, одержимого смутно достигаемыми идеями, меняющего планы три раза за сол-цикл исходя из собственных причуд. Имеет ли лорд десептиконов право на причуды?       Да. Но причуды не должны впустую ставить под удар солдат и общее дело. На «Гиперионе» несколько десептиконов серьезно обгорели, Блоту, как выяснилось, Айронхайд вмял пушку внутрь корпуса… и при этом операция, в которой они пострадали, не имела никакого смысла. Для боевого духа не очень хорошо, ничего не скажешь. Да, Мегатрон приказал – и все сражались! А как иначе? Но он, как лидер, не должен инициировать атаки на корабли Элитной гвардии с наскока.       Дожил. Теперь Старскрим его отчитывать будет? Как он, кстати, вообще вошел? Не личный кабинет, а проходной двор…       Мысли о Старскриме ненадолго его отвлекли. Он вернулся к Родимусу. Если нельзя без ущерба для морали войск и собственной репутации заполучить его прямо сейчас, не обязательно отказываться от желаний вовсе. Достаточно найти иное решение. Или десептиконы среди автоботов даром слывут коварными маньяками?..       Старскрим встревоженно скривился, заметив оскал Оллмайти, и на всякий случай попятился к двери.       – Стой, – приказал Мегатрон и процарапал спойлером край стола. Стоп-кадр, где Родимус Прайм выгибал спину и вздергивал подбородок, отвлекал, но не настолько, чтобы не заметить, как самый громкий десептикон в армии пытается выскользнуть из его кабинета. – Клонируй его.       – Что? – переспросил Старскрим мгновенно, не отшатываясь, а буквально перепархивая как можно дальше и от голограммы, и от повелителя.       – Клонируй. Его, – повторил Мегатрон размеренно, продемонстрировал обломок и двинулся вокруг голопроектора. – У нас достаточно информации для создания модели, есть ТНК и энергоновый образец.       Старскрим выставил вперед ладони и замотал головой:       – Не понимаю, о чем ты, повелитель…       – Ржа! – перебил Мегатрон, взмахивая кулаком. – Я знаю, что ты клонируешь себя, идиот! Просто сделай мне клон Родимуса Прайма – и я не снесу тебе башку за предательство и очередной заговор!       – О-о-о, Оллмайти, – совсем иным голосом заговорил Старскрим, а его испуганная улыбка стала еще шире. Взгляд забегал. – Ты узнал! Я собирался преподнести эту технологию тебе, но она пока еще такая… неотработанная! Невероятная неточность, сбои, ошибки…       Придумывает оправдания на ходу. Ему повезло, что лидер до сих пор не наставил на него пушку… впрочем, это не значит, что не наставит. Мегатрон приблизился вплотную.       – Преподнеси, раз собирался.       Старскрим стиснул денты, задавливая панику, но вскоре встряхнулся и зазвенел крыльями:       – Знаешь, мой лорд, идея клонировать автоботов… я опасаюсь, что в наших рядах ее воспримут без энтузиазма…       Ну, конечно, тебе не хочется делиться технологией. Мегатрон давно наблюдал за «крайне секретной» возней Старскрима на голом астероиде, вдруг пропавшем со всех космических карт десептиконского флота. «Копии» заместитель снимал с себя регулярно, однако преданной армии из них пока не сложилось. Под другими именами они фигурировали в разных делах, но пока никому не вредили. Частенько умирали. Некоторые дезертировали. Шпионы Мегатрона за ними присматривали, и в планах было ждать, когда же затея Старскрима примет привычный оборот, чтобы его в очередной раз разоблачить и разочаровать… но пришлось испортить представление.       – Тебя должен интересовать только мой энтузиазм, – предупредил он.       Старскрим подобострастно склонил голову, исподлобья косясь голограмму:       – Конечно, мой лорд! Позволь уточнить пару… маленьких деталей. Чтобы я мог приступить к работе. Тебе нужен Родимус Прайм… в точности?       – В точности.       – И… как ты собираешься использовать его?       Мегатрон зарычал. Старскрим всплеснул руками и затараторил:       – Всеискра! Я должен знать, если ты поручаешь мне… да еще и без оригинала… для сканирования… я же не волшебник…       – Я собираюсь отправить его в лагерь автоботов шпионить в высших кругах! – сымпровизировал Мегатрон, нависая над заместителем. – Так что он должен быть покорным мне и сохранять… энтузиазм оригинала. Подражать ему. От него мы будем получать информацию прямо из ставки Магнуса.       – О-о, какой коварный план! – залебезил Старскрим, пошловато поглядывая на голографический «оригинал». Здесь не видно, как Мегатрон будто бы ненароком прижимает большой палец к бедру Родимуса очень близко к паховой пластине. Но ногу тот оттопырил выразительно. А Старскрим – проницательная зараза, хуже красной ржи. – Я и не сомневался, что…       – У тебя два дека-цикла, – отрезал Мегатрон, зная, что это отвлечет Старскрима от маскировки скабрезных замечаний.       – Нет! – ахнул тот. – То есть, это невозможно! Срок слишком маленький, м-мой ло….       Мегатрон вытолкнул его из кабинета. Охранявший двери Лагнат оживился, заметив недовольство лорда. Всем нравилось смотреть, как авиакомандующий получает нагоняй. В этом заключалась величайшая традиция и часть веры десептиконов в то, что несправедливо пострадавшие когда-нибудь будут отомщены. Влетает же Старскриму, который проел аудиодатчики абсолютно всем в армии!..       – Не отлынивай! Я не намерен ждать дольше! – он запустил в Старскрима обломком спойлера, не рассчитал силы – и тот вонзился ему в плечо на целую фалангу. Старскрим застыл, выгнув спину и слегка расставив руки. Если бы повернулся, от гримасы ненависти на его лицевой наверняка энергон бы в шлангах попортился, но когда Мегатрон начинал калечить подчиненных, Старскрим всегда сдавался первым. Даже словесные угрозы расправы действовали на него безотказно, а уж физические повреждения… – Приведи мне копию Родимуса Прайма! И только попробуй что-нибудь… испортить!       Мегатрон бы и сам всё проконтролировал, но вовремя вспомнил, что желание коннектить автобота не должно мешать управлять войсками. Пары дека-циклов на то, чтобы вернуть команде прежний боевой дух, отдать все распоряжения, которые он откладывал, и спланировать следующие действительно важные битвы, как раз хватит.       – Лагнат! – позвал он.       – Да, величайший! – гаркнул верный телохранитель, топая ногой с оглушительным лязгом.       Мегатрон широким жестом пригласил его отойти от стены и указал на авиакомандующего.       – Отправляйся со Старскримом в его лабораторию, – распорядился он. – Он должен создать нам нового тайного агента, а ты будешь наблюдать. И если ты вдруг заподозришь, что он собирается сорвать мой план, можешь отстрелить ему крылья.       – С радостью, лорд! – линза Лагната интенсивно замерцала. С радостью – отстрелить или проследить за порядком? Он не уточнил, но Старскрим и без того взвился. Развернулся, всплеснул руками и панически взвизгнул:       – Это совершенно ни к чему!       – Не подвергай сомнению приказы лорда Мегатрона! – пригрозил Лагнат, немедленно приступая к выполнению указаний.       – Повелитель! Да он же тупица и трепло! – Старскрим в надежде свел руки перед кокпитом, складывая вместе ладони. – Что он понимает в науке?!       Столкнувшись с довольной усмешкой лидера, он уныло опустил крылья. В том и суть. Лагнат не очень сообразительный, но ждет от Старскрима подвоха постоянно. И, получив приказ подозревать подставу, будет истово искать ее в каждом действии авиакомандующего, не слушая увещеваний. Лагнат не покупался на ложь (поскольку зачастую она оказывалась для него слишком сложна), так что на его верность Мегатрон мог положиться. И на грубость. Старскрим не станет рисковать целостностью корпуса.       – Одно подозрение, – повторил Мегатрон и изобразил, как отрывает крыло от воображаемого сикера.       – Я сделаю для тебя клона, Оллмайти, – процедил Старскрим, кланяясь. – Как пожелаешь.       Вот сразу бы так. И почему всегда приходится применять угрозы?              

***

      Мегатрон сдерживал ажитацию, шагая следом за Старскримом. Тот нервно пружинил, расхваливая себя за быструю и точную работу, но то и дело оглядывался, проверяя, не бесит ли это слушателя. Взбешенный повелитель десептиконов становился опасным для жизни. Впрочем, в данный момент Мегатрон был слишком занят – его воображение, заточенное, чтобы предрекать исходы битв и стратегически планировать, сейчас напрягало процессор приватными сценами с участием покорного Родимуса Прайма.       Фон Мегатрон вполне контролировал в любых обстоятельствах, а вот фантазию – нет. Поэтому в слова Старскрима он не очень-то вслушивался.       Клона не придется ломать, он с момента активации будет десептиконом, признающим власть лорда. Но если он сохранит черты характера оригинала, то проявит строптивость, соответствующую яркой раскраске и звонкому имени. Мегатрон мысленно поднес палец к губам Родимуса и протолкнул в рот. Немного удивленное и немного возмущенное выражение усилило желание сдернуть бордово-рыжую броню и зарыться в разъемы. Но – нет. Не сразу. Сначала пусть осознает, с кем связался. С такой разницей в размерах ладони хватит, чтобы накрыть фейсплейт, проталкивая палец до шлюза, погрузить мир Родимуса в темноту и потрепать за размашистый оранжевый шеврон.       Красиво и страстно. Мегатрон довольно рыкнул.       Старскрим подскочил и развернулся.       – Н-но есть одна мелочь… – начал он.       – Довольно! – Мегатрон отстранил его. – К делу.       И шагнул в отсек, к которому Старскрим его привел. Лагнат поприветствовал повелителя лязгом стойки «смирно», но на него Мегатрон внимания не обратил. Его интересовал мех, стоявший в центре помещения на небольшом постаменте, словно экспонат. Вокруг по полу и стенам змеились пучки кабелей, но клон уже не был ни к чему присоединен. Свет одновременно падал на него и снизу, и сверху, подчеркивая силуэт, надо сказать, идеально. Когда появился Мегатрон, клон не шелохнулся, но отреагировал: взгляд изменился, вспыхнул заинтересованностью и легким испугом, совершенно закономерным, учитывая, что Мегатрон значительно массивнее Лагната. Даже если в банках памяти клона хранилась информация о конфигурациях многих десептиконов и автоботов, Мегатрон все равно пока был самым тяжелым и грозным мехом, какого он встречал.       Все бы ничего, вот только оптика клона оказалась алой. Никакого «благородного голубого», который в мечтах Мегатрона в разгар перегрузок исходил кипенно-белым сиянием. А корпус…       Мегатрон втянул следом за собой Старскрима, не успевшего увернуться, всадил его крыльями в стену и гаркнул:       – Почему он лиловый?!       Старскрим забарахтался, цепляясь за тяжелый кулак, в надежде и удержать его подальше от кокпита, и не упасть самому:       – Мой лорд, я пыта…       – Ты перестал различать цвета? – зарычал тот. – Как сильно нужно бить, чтобы ты исполнял приказы с первого раза?!       От Мегатрона не укрылось, что «экспонат» наблюдает за ним с большим интересом. Даже склонил голову набок, разглядывая… оценивая силу? Мегатрон показательно сгреб Старсркима за плечи и встряхнул. Захотелось эффектно наказать заместителя, а не просто избить.       Он что, старается произвести впечатление на подделку, да еще и некачественную? Это ведь клон, а не настоящий Родимус Прайм. Ему не нужно нравиться. Ему нужно приказывать. Затем он и собран… шлак!       – Оптика – это прокол системы! Автоматика! Я не мог повлиять, иначе образец был бы утрачен! Но Лагнат не позволил мне покрасить броню в рыжий, или какой там! – выпалил Старскрим, почти не членя речь на слова. – Он утверждал, что я собираюсь сделать из него автобота! И ему было налить, что этого ты и хотел! Я пытался выполнить твой приказ, как мог, но ты сам дал ему право драть мои крылья, чуть что! – он тараторил, отчаянно переступая мысками по полу, поскольку едва до него дотягивался. – А он полный кретин! Я говорил! Я преду…       – Хочешь сказать, Лагнат сам его выкрасил? – переспросил Мегатрон.       – В благородный лиловый! – с довольством в голосе сообщил Лагнат, не догадавшийся пока, что именно это стало причиной вспышки гнева повелителя. – И инсигнию присвоил тоже я!       – Агрх! – Мегатрон швырнул Старскрима на палубу.       – Мне нравится цвет, – вдруг вмешался Родимус и полыхнул линзами. Весьма вызывающе. Прямо как оригинал.       Старскрим зашипел, но, лежа под ногами у Мегатрона, смолчал. Наверняка же хотел посоветовать клону заткнуться и не бесить и без того разъяренного лорда, однако побоялся, что его немедленно растопчут.       – И я выбрал себе подходящее имя, – добавил клон, впервые за несколько циклов меняя позу. Теперь он положил ладони на бедра и слегка расставил локти. Сами сочленения были тонкими, такими же темными, как у оригинала. И металл трубок системы охлаждения – никелированным, в соответствии с цветовой схемой Родимуса Прайма. Подсветка – алая, тоже совпадение. Но наплечники и спойлер были скучного светло-серого оттенка, а аэрография на честплейте – серебристой.       – Кто сказал, что ты можешь… – начал Мегатрон.       – Дарк Родимус, – перебил тот. – За исключением цвета обшивки я соответствую твоим требованиям, повелитель?       Подход к делу клона, которому и сол-цикла нет, Мегатрона позабавил. Он обошел постамент, убеждаясь, что в остальном Старскрим не вмешивался в конструкцию и внешний вид. Стоя сзади, Мегатрон взялся за спойлер – с того края, где деталь частично принадлежала настоящему Родимусу. Если сковырнуть краску, будет желтый? Он попробовал – и услышал возмущенный всплеск кулеров. Рыкнул, приказывая молчать и терпеть. Дарк Родимус, значит? Под когтем и правда проступила золотистая полоска. Но в остальном оттенок брони был холодным. Больше всего – черного и фиолетового, немного серого, совсем чуть-чуть красного.       Разочарование.       Дарк Родимус больше не издавал звуков, как и было велено. Мегатрон продолжил движение, соскребая краску по всей длине спойлера – и наблюдая за тем, как искривляются губы клона и подрагивают пальцы. Очень быстро полоска стала темно-серой. Мегатрон недовольно фыркнул.       Вновь оказавшись спереди, он поддел пальцем металлический ошейник с лиловым напылением – и тем же жестом, что настоящего Родимуса в последней битве, потянул клона к себе. Тот выгнул спину, склоняя только верхнюю часть корпуса и вставая на мыски. Уголки губ недовольно опущены… Он что, злится из-за царапины? Смешно! Злится и молчит. Родимус Прайм бы уже сообщил Мегатрону, что не боится повреждений, а этот смиряется.       Но его губы – губы Родимуса, его шеврон такой же формы, и турбоускорители, в альтмоде сдвинутые на колени. Можно приказать его перекрасить. Конечно, не привлекая Лагната – тот лишний раз смутится из-за того, что повелителю не угодил истинно десептиконский покрас, примется размышлять и донимать окружающих… Но – потом.       Мегатрон обнаружил, что Дарк Родимус молча смотрит ему в оптику – так же пристально, как и он. Тот уровень непокорности, который можно и потерпеть… если итог будет стоить этого терпения.       Не отпуская ошейник, Мегатрон заставил Дарк Родимуса сойти с постамента. Теперь клон оказался в разы ниже него и вынужден был до максимума запрокинуть голову.       – Эти недотепы нам не нужны. Я осмотрю тебя сам и удостоверюсь в успешности проекта. А если не удостоверюсь – казню всех, – добавил Мегатрон, скосив взгляд на Старскрима.       Тот догадался не отвешивать грязных шуточек, хотя наверняка хотел бы. Трус.              

***

      Дарк Родимус не сразу подстроился под его шаг. Сначала он семенил, потом пытался выгнуть шею и отклониться, чтобы ошейник не слишком давил. Он вел себя осторожно, но в то же время упрямо не подчинялся ведущей руке. Наконец Мегатрон устал от бессмысленной возни, отпустил его, толкнул вперед и приказал идти. Клон взволнованно оглянулся, приоткрыл было рот, но вопросов так и не прозвучало. Он развернулся и пошагал в указанную сторону, совсем немного – плавно и мягко – покачивая бедрами.       Делает ли так оригинал в спокойной обстановке? Когда расслаблен? Мегатрон, в любом случае, был не против посмотреть. К тому времени как они дошли до кабинета, он расслабился. Бордово-рыжий ему нравился, но Дарк Родимус смотрелся не менее органично. Старскрим и Лагнат, конечно, оба налажали, но насколько хорошо послужит клон, станет ясно чуть позже.       Прогулка по «Немезиде» с видом на бампер Родимуса принесла Мегатрону мысль, что «маскировка» под десептикона – это даже неплохо. Породит меньше вопросов среди младшего офицерского состава. Даже захотелось, чтобы в итоге клон ему подошел. Ну, так-то, захотелось всадить псевдо-Родимусу джампер в порты, не откладывая, но Мегатрон призвал все свое терпение. Опрометчиво взламывать его немедленно. Ставить на колени, срывать броню и приказывать удовлетворять повелителя до потери заряда… вовсе не этот грубый сценарий заводил Мегатрона. Ради такой разрядки можно было не играть в клонирование.       Нет. Если бы это был настоящий Родимус… чего бы Мегатрон хотел?       Все сцены, которые Мегатрон представлял прежде, начинались с традиционного «поймал десептикон автобота». С допросов, с посещения камеры, с благосклонного перехода от пыток к удовольствию. Но в свой кабинет Мегатрон воображаемого Родимуса Прайма никогда не приглашал.       Дарк Родимус вошел, огляделся, зачем-то пощупал ладонью стол с отключенным голопроектором. Втянул воздух, анализируя запахи – здесь вентиляция получше, чем в коридорах корабля. А клон ведь только собран, наверняка даже осязание и обоняние приносят ему непривычные ощущения. Мегатрон представил, как это отразится на коннекте, и с прискорбием отмел версию, в которой неопытный мех оказывается волшебным партнером в первом своем за актив интерфейсе. Зато Дарк Родимус будет шлаково чувствительным. Если сдержаться и не поломать его в первый заход… Коннект с повелителем не должен ассоциироваться у него с болью, так ведь?       Родимус Прайм, у которого еще никого не было. Конфигурация портов – только под первого партнера. Ребут, прописывающий стандарты возбуждения в интерфейс-протоколы.       Мегатрон хлопнул ладонью по панели управления дверью.       – Что ты знаешь о своем предназначении? – спросил он, разворачиваясь.       – Командующий Старскрим сказал, у вас для меня будут особые задания, – не промедлив – и не смутившись! – сообщил клон.       Он неплохо владел интонациями. Как и оригинал, кстати: самый юный Прайм среди автоботов умел очень серьезно болтать, а потом с неистовым проворством лезть на рожон.       Мысленно Мегатрон казнил Старскрима с особой жестокостью за такие «брифинги». «Особые задания» он устроит заместителю чуть позже.       Он решил придерживаться изначального плана. Вернее, плана, придуманного, чтобы изначальный план не рисовал его повернутым на интерфейсе самодуром. Использовать технологию клонирования, малоизученную и затратную, чтобы почесать штекеры… пусть это и правда, пора извлекать из своей интерфейс-одержимости выгоду, как подобает лидеру.       – Ты должен изучить меха, чьей копией являешься, – сказал он. – Судя по тому, какое имя ты выбрал, личность его тебе известна?       – Старскрим добавил эти данные при загрузке, – кивнул Дарк Родимус. – Досье и текущий статус. Он Прайм, командир отряда Элитной гвардии.       Мегатрон его не остановил, и клон продолжил рассказывать общеизвестные факты и кое-что из сведений разведки, которые были Старскриму доступны. Голос в точности соответствовал оригиналу: тембр, манера речи, интонации. Притушив оптику, Мегатрон сравнивал речь Дарк Родимуса с хриплыми и наглыми вызовами, которые слышал лично. Или – со звонкими приказами. Взвешенный доклад – совсем иная коммуникативная ситуация, но сравнения все равно были в пользу копии.       Старскрим неплохо набил руку, клепая своих клонов. Из его лаборатории вышел мех, ориентирующийся в ситуации, в раскладе сил и целях десептиконов. Идеологическая прошивка – тонкий момент, особенно если ее выполняет ненадежный специалист, но Мегатрон пока не нашел, к чему придраться.       – Хороший анализ, – подбодрил он клона. – В ходе своей подготовки ты узнаешь о Родимусе Прайме еще больше. И, когда будешь готов, займешь его место. Он пользуется расположением Магнуса. Окажешься рядом с ним – и будешь докладывать мне обо всем, что узнаешь.       – И повиноваться твоим приказам? – переспросил тот.       – Именно, – Мегатрон осклабился.       – Я готов, – Дарк Родимус прикусил край губы. Он волнуется? Осознает, какое задание опасное и сложное?       Но произнесенные вслух слова повиновения звучали великолепно. Сколько двусмысленности вкладывает в них клон, пока непонятно. Он поддерживал диалог так, словно Старскрим поделился с ним предположениями вполне откровенно. Если выяснится, что с новым десептиконом уже обсуждали интимную жизнь повелителя, не важно, в каком ключе, Старскрима ждет серьезный разговор. Но пока что Мегатрон просто разглядывал Дарк Родимуса, а тот – его.       Если характер оригинала хоть немного передался копии, то немую сцену прервет именно клон. Мегатрон предположил – и не ошибся.       – Как мне получить всю информацию? – уточнил Дарк Родимус. Мегатрон следил за его жестикуляцией: ладони легли одна на другую. – Я ведь должен узнать его привычки и манеры, чтобы автоботы ничего не заподозрили. Личные сведения.       – Я передам тебе все, что нам известно, и лично прослежу за усвоением материала. Эта операция находится под моим непосредственным контролем, – он смерил клона взглядом суженных линз.       Записи, которые разведка ему предоставила, он поначалу просматривал без мысли о том, что придется когда-нибудь еще раз делать это в присутствии другого меха, и с ними образовались тесные ассоциации, в том числе эротические. В архивах любимые эпизоды из жизни Родимуса Прайма хранились в ближайшей доступности. Мегатрон показался самому себе последним интерфейс-маньяком. Ну, или – особо изощренным фетишистом. Однако посмотреть эти архивы с Дарк Родимусом он захотел в тот самый наноклик.       Клон улыбнулся, сдержанно, но с заметным вызовом:       – Что ж, надеюсь, я тебя не подведу.       Улыбка, безусловно, принадлежала Родимусу. Представить, что оптика – голубая, а ошейник – рыжий… и он выглядит точно как на присяге, когда из курсантов Родимус перешел в младшие офицеры Элитной гвардии.       Возможно, удержаться от идеи сконнектить его немедленно, будет сложнее, чем Мегатрон предполагал.              

***

      Проигрывалось все то же последнее сражение, только без обработки. То есть, Мегатрон гонял Родимуса Прайма по посадочной площадке, отмахиваясь от встречных атак, и хорошо видно было их обоих. Именно эту запись он решил показать первой, чтобы не тянуть Октана за шланги. Корпус клона, какого бы он ни был цвета, будет принадлежать ему безраздельно. Но интересно было понаблюдать за реакцией самого Дарк Родимуса.       Он всматривался в голограмму взглядом цепким и сосредоточенным. Иногда вхолостую запускал тот или иной сервопривод, когда Родимус Прайм совершал стремительный прыжок или выпад. Сам не дергался, но явно примерял движение на себя. Порой это приводило к очередному покачиванию бедер, а спина выгибалась так, что бампер почти касался ноги Мегатрона. Тот стоял позади, скрестив руки, и не вмешивался с комментариями, любуясь сразу обоими Родимусами. Наконец настоящий влетел в стену. Голографический Мегатрон сдавил его горло ошейником. Жаль, это не профессиональная съемка – крупный кадр смотрелся бы хорошо.       Мегатрон хмыкнул. Он мечтает о глупостях, как будто ему от создания пара сол-циклов… но это приятное чувство после многих ворнов войны.       Дарк Родимус отшатнулся, когда оригинал попал в захват, налетел спойлером на бедро Мегатрона, прижался на наноклик. Вентиляция зашумела, и он поспешил отстраниться, но Мегатрон положил ладонь ему на горло и вернул назад. Расставив пальцы, накрыл ими аэрографию. У Лагната твердая рука – он отлично вывел все углы и линии узора. Однако лиловую инсигнию Мегатрон предпочел сейчас спрятать. Дарк Родимус молча поднял голову. Голографическая картинка показывала, как мечутся в воздухе ступни Прайма, пока Мегатрон давит ему на корпус. Клон переступил с ноги на ногу.       – Хочешь что-то сказать? – пророкотал Мегатрон, прислушиваясь к стуку мотора.       – Он так тебе интересен, что ты его не убил, когда мог, – четко ответил Дарк Родимус. Мегатрон рассчитывал на то, что голос дрогнет, но… Что ж, оригинал не трепетал, когда был уверен, что смерть близко.       – Он Прайм. Такой пленник всегда интересен. К тому же, у меня есть ты, – он усилил давление. Дарк Родимус упирался подбородком в его большой палец и смотрел в оптику, как и раньше.       – Я создан, потому что ты хотел бы его, да?       Мегатрон ощутил вспышку раздражения. Он ожидал от копии не похвальбы в собственной проницательности, а сдержанного восхищения хотя бы. Дарк Родимус стоит в личном кабинете лорда, пользуется вниманием, которое Мегатрон уже вечность никому не оказывал, и предъявляет претензии?!       – Я могу сменить планы относительно тебя, – предупредил он низким голосом.       Угроза сработала не так, как со многими давними сподвижниками. Десептиконы под грозным рыком повелителя или разбегались срочно выполнять приказы, или падали на колени. Клон, насколько мог, наклонил голову и коснулся пальца губами. Не сдержавшись, Мегатрон с силой надавил в ответ, и Дарк Родимус с готовностью открыл рот. Когти оставили на отполированном честплейте следы, когда Мегатрон вздернул клона вверх. Теперь Дарк Родимус не мог нагло пялиться ему в оптику и сосредоточился на пальце, оплетая его глоссой. Мегатрон провел им по нёбу и втолкнул до шлюза. Другой рукой подцепил за бедра, фиксируя и крепче прижимая к себе. Вот почему ему нравятся партнеры поменьше – их можно контролировать и направлять почти без усилий.       Родимус вздрогнул. Коготь давил на лепестки заглушки, и он вынужденно вытягивал шею, чтобы шлюз не открылся. Тонким стенкам магистралей Мегатрон навредит сильнее, чем металлическим деталям, если все-таки взломает. А еще клон наверняка заправлен на максимум, и легко смутить его датчики давления, заставив сбросить топливо через рот. Похоже, он отчаянно сдерживался, чтобы не залить лорда в первые наноклики.       Может, ему и стало страшно, когда огромные руки лишили его контроля над корпусом и положением в пространстве, но он не вырывался. Наоборот, он, насколько получилось, сплел ноги вокруг руки, поддерживающей его снизу, притерся к корпусу бампером и продолжил слегка – но чтобы заглушку не задело – двигать губами по фаланге, от сустава к суставу, пока Мегатрон не сжалился и не перестал насаживать его на палец с риском взломать шлюз.       – Мне все нравится, мой лорд, – произнес Дарк Родимус негромко, на этот раз – не поднимая взгляда. Ложное смирение, которое, впрочем, Мегатрону пришлось по нраву – так он выглядел естественно. Он пытался подстроиться под ситуацию, а Мегатрон не собирался этого допускать. Наоборот: хотелось накручивать его и дальше. Проверять, чего он хочет – и посмеет ли выдать себя. Оригинальный Родимус, в конце концов, смелый малый.       На пальце осталось масло. Мегатрон мазнул им по фейсплейту клона, оставляя блестящий след.       – Мне должно нравиться, – напомнил он.       – И тебе тоже, – покладисто признал Дарк Родимус, поднимая уголок губы.       Мегатрон хохотнул. Он мог бы продолжить, но вместо этого посадил клона перед собой на стол и, опершись руками по обе стороны, навис. Тот вынужден был отклониться, настороженно и немного нервно. А он разогрелся! И он нахал, как Мегатрон и думал. Послушный, но нахал.       Замечательное сочетание. Правда, у Мегатрона остались вопросы. Даже жажда развернуть провода и затолкать их этому нахалу во все разъемы не затмевала процессор полностью.       – Ты с самого начала пытался соблазнить меня, – сказал он. – Почему?       Дарк Родимус откинулся на локти, утопая спойлером в мерцающей голограмме. Над ним Мегатрон как раз обещал разорвать настоящего Родимуса надвое, легко удерживая в одной руке.       – Командующий Старскрим сказал, что Родимус Прайм едва ли неопытен. И что ты захочешь взять меня сам.       – Вот прямо так и сказал? – уловив колебания лжи в его голосе, напомнившие о заместителе отчетливо и недвусмысленно, Мегатрон сменил тон на угрожающий. Дарк Родимус отвел взгляд. – Отвечай!       – Он выразился иначе, мой лорд, – признался тот неохотно.       – Тебе незачем его выгораживать, – Мегатрон подцепил когтем воротник брони, вскользь задевая шланги. – Он создал тебя – но по моему приказу. И он бы не стал тебя защищать.       Алая оптика снова вспыхнула. В том, что сейчас клон прикусил губу от волнения, а не ради эффектного совращения, сомнений уже не было. Но ответил он твердо:       – Старскрим сказал, что тебе нужна игрушка, мой лорд.       О, неужели это оскорбленный тон? Мегатрон за ошейник приподнял его над столом. Теперь Дарк Родимус касался поверхности лишь кончиками пальцев. Ноги разведены, чтобы не заваливаться набок, сервоприводы напряжены. Таким, загнанным в угол и зафиксированным, он и выглядит привлекательнее всего. Возможно, не стоит переживать о самоопределении клона. Даже игрушкой он должен служить верно, поскольку был создан десептиконом и получил соответствующие программы и протоколы. Исказиться им было не от чего.       Но гордость оригинала играет в нем, так? Мегатрон получил то, чего хотел. Прямо перед ним точная копия Родимуса Прайма – он боится, но не собирается сдаваться. Он говорит в лоб, готовый к гневу, к любой реакции, которая последует.       – Ты не игрушка, – он перестал давить на шею Дарк Родимуса. – Ты оружие. Пусть пока и не настроенное.       – Ты меня настроишь? – тот сузил оптику. – Так, как нужно?       – Ха! Ты продолжаешь? – Мегатрон ухмыльнулся. – Откуда такая страсть к грязным разговорам?       – Может быть, ты не все знаешь о Родимусе Прайме? – предположил клон.       Это был бы номер. Правда, такая версия Мегатрона устроила. У Прайма среди автобов иное положение, и он может позволить себе то, что его двойнику сейчас недоступно. Дразниться, не рискуя, что его тут же разложат. Водить других вокруг пальца. У Дарк Родимуса такой свободы нет.       – Открывайся, – приказал он, проводя когтями по стыкам брони от честплейта вниз. – Покажи, что я получаю вместе с твоей преданностью.       Дарк Родимус приподнял было одну руку, но тут же вернул обратно. Сдвинулся от прикосновения, отползая к центру стола. Учитывая разницу в габаритах между ним и хозяином кабинета, пространство для маневра у него было. Мегатрон вцепился в честплейт, грубо, с лязгом возвращая на место.       – Разве ты не должен повиноваться? Сдвигай броню, Родимус.       Он может быть осторожным. А может сменить милость на гнев, если клон зарвется. Дарк Родимусу еще не демонстрировали границы дозволенного на практике, а наглядный пример всегда эффективнее теории.       – Разве ты не хотел бы сорвать ее сам? – вкрадчиво уточнил тот, перехватывая запястье Мегатрона. Оригинал сделал так в их первую встречу. Впился своими маленькими пальцами в мощный шарнир, надеясь высвободиться. – С этого автобота. Примени силу, раз собираешься меня взять.       Мегатрон склонил голову набок, сводя когти так, что крепления на поясе Дарк Родимуса заскрипели.       – Хочешь, чтобы я тебя сломал?       – Хочу побороться за честь автобота, – клон стиснул денты и лукаво блеснул линзами. – Которая достанется тебе. Это игра…       Ржа. Вот теперь он добился своего – вне сомнений, Мегатрон хотел его точно так же, как Родимуса Прайма в битве, где тот чудом ускользнул от плена. За все, что клон себе позволил, он точно заслужил трепку. И – наслаждение. За то, что полностью соответствует ожиданиям. Одно за другим.       План сработал. Всегда приятно.       Мегатрон оскалился, вжимая клона рукой в стол, нарушая работу голопроектора. Картинка погасла.       – Никаких игр… автобот.       Дарк Родимус заулыбался. Его броня стремительно раскалилась – быстрее, чем у оригинала, и явно до более высокой температуры. Настолько неприятной, что пришлось отдернуть руку. Он контролирует свои таланты хуже, поскольку у него нет опыта, однако даже если этот всплеск жара – единственная его атака на сегодня, Мегатрон не станет ему подыгрывать. Он собирался перехватить Родимуса за голову и вздернуть, встряхнуть как следует, но тот прямо перед фейсплейтом взмахнул рукой. Она трансформировалась в лук, и протянувшаяся энергетическая тетива ударила Мегатрона по пальцам.       Родимус будет сопротивляться, а как же иначе.       И он покорится.              

***

      Родимус долго упрямо молчал. Только мотал головой, пока штекеры впивались в порты, и бился спойлером обо все подряд, выгибаясь и падая на стол без сил. Инстинкты в первом интерфейсе еще не работают. Они формируются во время подключения: какие разъемы подставить сначала, а какие можно не активировать, сколько масла сбрызнуть на детали, какой силы охлаждение запустить. Первый партнер определяет поведение в коннекте для последующих – а это значило, что Мегатрон может не сдерживаться.       Так устроен мир, что небольших моделей статистически больше. Чаще всего у меха, с которым собираешься спутаться проводами, первый партнер был поменьше энергоемкостью, и ему надо раскачаться, прежде чем он потянет интерфейс с лордом десептиконов. Дарк Родимуса это не касалось. Он вполне способен был принять и обработать тот поток, что в него направили, у него еще не было понятия «слишком», а чтобы сделать ему в коннекте больно, теперь придется постараться, поскольку норма подразумевала отныне и мощный вес, и большое напряжение, и широкие штекеры в портах. Подвижный и гибкий, Родимус извивался, позволяя затолкать в себя еще и еще. Программ самосохранения у него тоже пока не было, так что ответственность за то, чтобы нейросеть не сгорела, лежала на Мегатроне. И тот решил, что пощадит чужую приемную систему (и чужие конденсаторы), только когда выдерет из Дарк Родимуса первый стон.       В конце концов Родимус все-таки зазвучал. Правда, это оказался не стон, а крик. Звенящий, искренний, восторженно-задыхающийся. Родимус не выкрикивал имя и не умолял прекратить или продолжить, он тянул одно долгое «а-ах» на все лады, счастливо и требовательно.       За кабелями Мегатрона, опутавшими его корпус, влезшими в каждый стык брони, какой только мог разойтись, и цвета-то было не разглядеть. Только подсветка бешено сияла красным, создавая обманчиво смазанное ощущение, что перед ним изгибается и вибрирует насаженный на джампер оригинал. Мегатрон зафиксировал распахнутый в экстазе рот открытым и подтянул пару свободных кабелей к нему, а потом сгенерировал последний заряд. Вспышка прошла по нейросети Родимуса, волна статики просверкала по броне, скопилась на глоссе – и тонкой молнией перекинулась на штекеры.       А через наноклик Родимус вдруг впился в них дентами, затрясся, перезагружаясь, и Мегатрона тоже подбросило над ним от перепада напряжения и неожиданной боли.       Когда он пришел в себя, то, впрочем, не рассердился. Напротив, он наконец-то чувствовал себя расслабленным и… кайфующим? Редкое осознание, достигнутое большим трудом… и долгим ожиданием.       Изо рта Дарк Родимуса все еще торчали кабели, а его челюсть свело. Мегатрон надавил на суставы под гладким металлом фейсплейта и потянул провода наружу. Губы упрямо сомкнулись на них в последний момент, глосса лениво мазнула по чувствительным раскаленным стержням. Оптика вспыхнула, бросая на оплетку алые отсветы. Мегатрон позволил клону поласкать их еще недолго, а затем сжал руку, молча приказывая открыть рот.       Клон повиновался.       – Я прошел твою проверку? – спросил он прерывающимся голосом. Остаточное напряжение мешало вокалайзеру пробивающейся статикой.       – Теперь, – медленно произнес Мегатрон, когтем очерчивая его рот, – ты точно лучше оригинала.       Судя по удовлетворенному блеску линз, это было именно то, что Дарк Родимус и хотел услышать.              

***

      «Изучение» Родимуса Прайма регулярно заканчивалось интерфейсом. В изобретательности клону было не отказать – он подстраивался под ситуацию лучше, чем Старскрим когда-либо врал. А уж заместитель в искусстве лжи совершенствовался регулярно.       Дарк Родимус то выводил Мегатрона из себя, насмешками провоцируя взяться за него всерьез и отлупить до искр в оптике, прежде чем сконнектить. То смущенно ластился. То требовал честного поединка. То пытался заболтать и выскользнуть из рук. Зависело от того, какую черту характера или поведения он имитировал и изучал сегодня: опирался ли он на записи из академии, добытые разведкой, когда Хот Род спас наставника от случайной гранаты, или на данные о нынешних победах. Или на случайно попавшие в руки Мегатрона кадры, где Родимус Прайм отмечает с товарищами-автоботами какой-то личный праздник – и выглядит расслабленным и счастливым.       Клон оказался идеальным актером. Настолько, что Мегатрон не всегда мог угадать, как именно он себя поведет.       Еще Дарк Родимуса ничего не сковывало – он спокойно разыгрывал любой сценарий, не задумываясь, насколько это опорочило бы кого-то другого на его месте. Он не знал стыда, и это порой удивляло Мегатрона настолько, что он даже сам смущался – непривычная эмоция, но что поделать. Ни один десептикон в его армии так живо не сыграл бы роль пленника, истощенного пытками и умоляющего о пощаде. Не изобразил бы сломленную гордость – ведь это подразумевало бы, что он и правда готов сломаться.       Но Дарк Родимус показывал ему сломавшегося автобота, предавшего своих и растерзанного болью настолько, что чувство собственного достоинства растворилось в ней. Мегатрон был уверен, что никогда не хотел бы увидеть таким Родимуса Прайма – отвратительно раздавленным и полностью обезволенным. Однако он не спросил, с чего вдруг клон решил предоставить ему такую возможность. Тот все равно задел что-то в нем, и Родимуса, ползущего навстречу на коленях, Мегатрон сконнектил так же истово, как недавно – Родимуса, горячо спорившего с ним о политических преимуществах выборной власти.       И так как фантазия Дарк Родимуса не иссякала, Мегатрон всегда мог рассчитывать на горячий и оригинальный интерфейс.       Он не выпускал клона из личных покоев – кабинет, каюта, мойка лорда были в его распоряжении. Он мог тренироваться здесь, читать, смотреть записи и отдыхать, сколько угодно. Однако клон равно рвался исследовать «Немезиду». Поначалу это забавляло. Потом стало докучать. Это, в отличие от интерфейс-сценариев, было не игрой, а явным неповиновением. Дарк Родимус проявлял напористость и бесстрашие, которые Мегатрон ценил в оригинале, но совершенно не желал терпеть у себя под боком.       – Если я – ценный агент, почему ты не представишь меня своим офицерам? – спрашивал он снова и снова. – Ведь мое существование не тайна.       Он повторял это на все лады. Никогда – чтобы нарочно испортить удовольствие от игры, поскольку ляпни он такое на платформе, Мегатрон выжег бы ему нейросеть и, возможно, раздавил бы шлем. Однако он заводил этот разговор каждый раз, когда у лорда появлялись настоящие дела, и он собирался уходить.       – Твое место здесь! – однажды, устав от этого нытья, рявкнул Мегатрон и запер за собой дверь.       В тот сол-цикл, вернувшись с военного совета, он обнаружил расплавленными центральный терминал в кабинете, половину платформы и все краны в мойке. Дарк Родимус сидел на полу, скрестив ноги, упираясь ладонями в пол. Палуба под ними чернела, а от брони шел дымок. От Мегатрона не укрылась еще одна деталь – ошейника, украшавшего шею Родимуса Прайма и доставшегося копии, на нем не было. Деталь лежала в стороне на полу, разделенная надвое.       – Чего ты планировал добиться? – Мегатрон прошел вглубь кабинета и остановился перед клоном.       – Мне скучно, – тот вскинул подбородок. Зло сверкнул оптикой. – Ты не даешь мне свободы.       – Свободы? – переспросил Мегатрон и мыском ступни толкнул его в честплейт. – По-твоему, ты имеешь право громить мои покои и требовать свободу?       – Я требую… – начал он и запнулся. – Это – твоя революция, Оллмайти. Я – ее часть. Ее инструмент. Я рад тебе служить, но ты обещал, что я не буду только игрушкой.       Это не очередной сценарий, понял Мегатрон. Не Родимус Прайм-попавший-в-плен. Не Родимус Прайм-злой-на-того-кто-его-победил. С одной стороны – значит, каюту разгромил Дарк Родимус, и заслуживает за это наказания. С другой… Мегатрон и правда кое-что ему обещал. Паршиво, когда лорд десептиконов не держит слово?       Значит ли это, что от него пора избавляться? Мегатрон обдумал эту мысль, глядя сверху вниз на клона, продолжавшего ждать ответа молча, но без смирения во взгляде. Он смеет предъявлять претензии. Он действительно предполагает, что имеет на это право.       И он – отличный актер. Как бы Мегатрону ни хотелось оставить его только себе, это можно провернуть с помощью насилия. Насилие сведет на нет всю подготовку Дарк Родимуса и подвергнет испытанию его преданность. Ни один мех не лоялен «по определению». Весь имеющийся ресурс нужно использовать. Десептиконы в меньшинстве, несмотря на военную силу, и хороший шпион – ценный кадр.       – Ты ответишь за бардак, – холодно произнес он.       – Да, мой лорд, – бесцветно отозвался Дарк Родимус.       – Гауптвахтой, – добавил Мегатрон и пронаблюдал, как засияла оптика клона. – Вон. Найди Скайсталкера, он скажет, где ты больше всего пригодишься.       – Я благодарен, пове…       Мегатрон тем временем подобрал брошенный ошейник и убедился, что он не сломан, а только разобран. Дарк Родимус запнулся, пристально наблюдая за каждым движением. Обреченно скривился, когда Мегатрон бросил ошейник к его коленям.       – Ты должен носить его.       – Мне он не идет, – совсем другим, отнюдь не исполненным покорности тоном возразил клон. – Я не хочу делать это вне…       – У оригинала он есть, – пресек Мегатрон. – Не смей спорить. Надевай.       На миг фейсплейт Дарк Родимуса выразил неприязнь, но гримаса быстро пропала. Мегатрон предупредительно рыкнул:       – Убирайся! – и клон низко опустил голову. – Вернешься, когда я позволю тебе.       Дарк Родимус взял в руки детали и легко поднялся с колен. Пусть и недовольный тем, что приходится смиряться с позорным, с его точки зрения, украшением, он все же торжествовал. Мегатрон проводил его взглядом. Клон больше не покачивал бедрами, а шел ровно и быстро. Так Родимус Прайм двигался на записях со смотров и встреч ставки. Целеустремленный и уверенный в себе.       Рано или поздно эксперимент должен был завершиться. Видимо, они вышли на финишную прямую.              

***

      У Дарк Родимуса появилась на корабле другая жизнь – как он и хотел. Мегатрон не отказывал себе в любопытстве и периодически наблюдал за ним, подключаясь из кабинета к трансляциям с камер безопасности. Естественная маскировка – цвет, оптика и инсигния – работала: мало кто обращал внимание на схожесть Дарк Родимуса с автоботом, потому что с первого взгляда он был обычным десептиконом.       Он вел себя совсем иначе, чем в покоях повелителя. Хранил подробности своего происхождения в тайне. Избегал Старскрима и Лагната, которые как умышленно, так и нет могли его выдать. Скайсталкер по приказу Мегатрона придумал клону такие обязанности, чтобы он как можно реже пересекался с офицерами и не смущал их своим видом. Задания оказались максимально скучными – отслеживание сигналов, анализ простеньких данных. Дарк Родимус наверняка чувствовал себя недооцененным.       Но и Мегатрону его самостоятельность не нравилась. Более того, почему-то особенно его задевало стремление Дарк Родимуса познакомиться со всеми товарищами по знаку. Там, где можно было молча выполнять работу, он непременно лез в разговоры. Подслушивать Мегатрон не подслушивал, считая это низким, но хватало того, что клон начинал вилять бампером практически при каждом диалоге, будто… заигрывал, когда не получалось просто поболтать с угрюмыми вояками, которым он обманчиво казался жалким и хлипким штабником. Среди них он и правда выглядел легким и маленьким. Впрочем, жадные взгляды, направленные ему в спину, Мегатрон не мог не заметить.       – Ищешь друзей? – спросил он, призвав клона в очередной раз отчитаться – и заперев двери.       – Повелитель?       – Среди солдат. Твоя схема не работает, – спокойно пояснил Мегатрон. – Если будешь намекать, что готов сблизиться, то скоро нарвешься на насилие.       – Они не посмеют, – помолчав, ответил Дарк Родимус. Не неохотно, но с тенью раздражения в голосе. – Я им не говорил, но слухов достаточно. Они знают, что я прихожу к тебе. Что я… твой.       Мегатрон выразительно скосил на него оптику. Дарк Родимус медленно запрокинул голову и переключил регулятор в шее, вокалайзером воспроизводя запись. Чужой, незнакомый Мегатрону голос прошипел:       «Веселый он, а? И шлак, порты горят, когда его вижу, а джампер в узел скручивается».       «Ты джампер в узле и держи, – ответил другой голос. – Это интер-кукла Мегатрона. Тебе за нее не только джампер открутят».       Линзы Дарк Родимуса приобрели сейчас мутно-красный оттенок. Когда он опускал руку, то вскользь задел ошейник – и непроизвольно царапнул край.       Мегатрон недовольно загудел. Нечего было бегать по кораблю и светить гибкой талией перед каждым солдафоном на вахте. Какие обсуждения Дарк Родимус рассчитывал услышать? «Он веселый» – еще недурная характеристика. Актер вроде него способен найти общий язык с кем угодно, но у солдат есть потребности попроще.       – Их слова бьют по твоей гордости? – спросил он, решив, что с обсуждениями своего интерфейса среди подчиненных разберется без участия клона. – Для чего ты был создан?       – Чтобы заменить Родимуса Прайма, – ответил тот быстро. Мегатрон поджал губы, давая вторую попытку. Клон опустил плечи: – Чтобы выполнять твои приказы, мой лорд.       – Стать простым десептиконом было твоим желанием, – напомнил Мегатрон. – Ты хотел выйти отсюда, и я, как видишь, не держу. Однако ты недоволен, из чего я делаю вывод, что под «свободой» ты имел в виду нечто совсем другое.       – Я способен на большее! Хотя бы на то, чтобы ставить их на место, – он сжал кулак – раскаленная ладонь зашипела. – Или – они могли бы не видеть во мне куклу. Если бы я значил что-то на корабле… Разумеется, не нарушая прикрытия.       Откровенность, с которой он требовал признать за собой больше прав, не столько беспокоила, сколько казалась очаровательной. Он все еще – мелкий гонщик среди танков и истребителей… какой власти он хочет – и на каких основаниях? Зачем, чтобы впечатлять каких-то там техников и боевиков? Мегатрон собирался оборвать его резко и жестко, ставя на место, но тут Дарк Родимус добавил негромко:       – Есть еще… кое-что, повелитель. Я выполняю приказы Скайсталкера, как ты распорядился. Но мне не хватает твоих приказов, – он смиренно опустил взгляд.       Он о том, что игры прекратились, когда он заступил на службу? Мегатрон молча разглядывал клона. Злится за слухи про интерфейс с лордом – и просит, чтобы его вернули из немилости? Противоречия Дарк Родимусу явно не досаждали. С другой стороны, сколько осталось до того момента, как эксперимент раз и навсегда придется свернуть? Зачем терять возможность насладиться тем, чего все еще хочется? Он устал смотреть, как Дарк Родимус пытается сблизиться с командой. Он хотел Родимуса Прайма. Ему всегда был нужен только Родимус Прайм.       – Сядь, – приказал он.       Дарк Родимус был озадачен не дольше клика. Он пробежал взглядом по кабинету, подошел к креслу рядом с голопроектором, подтянулся – и устроился в нем, не как десептикон, который пришел своеобразным образом просить прощения у лорда Мегатрона, а как Прайм, чувствующий себя спокойно, но держащий в руках. Не развалился (да и габариты не те, он утонул бы в кресле Мегатрона), но и не сел на самый край. Выжидающе подпер подбородок кулаком.       – Спокойное время, – дал Мегатрон вводную. – Ты отправился выпить… в автоботскую заправку, не в военной зоне. Может быть, на Кибертроне. Ты с товарищами, сейчас вы за столиком с Айронхайдом. Он любит приложиться к кубу-другому, – Мегатрон включил голопроектор, и теперь Дарк Родимусу улыбался автобот из команды Прайма. Картинка была статичной, четкой и яркой. – В такие клики разница в положении между вами стирается. Он предлагает тебе посоревноваться в историях. О битвах один на один. Призывает окружающих рассудить, какой бой был круче. Он рассказывает…       – Про столкновение с Циклонусом, – подхватил Дарк Родимус, приподнимая уголок губы – и отставляя палец, чтобы постучать по щеке. – Его любимая история, и он разыгрывает ее просто отлично. Знает, где сделать паузу. Как преподнести каждый удар. Посетители заправки в восторге. Я слышал ее сто раз.       Мегатрон молчал, опираясь на край стола. Тот был высоким, под его рост, и когда Дарк Родимус сидел, столешница заканчивалась на уровне его подбородка.       Клон сделал вид, будто откинулся на спинку кресла, хотя на самом деле, конечно, не дотянулся. Ногами он уже давно не касался палубы.       – Циклонус, конечно, знатный противник, – покивал он. – И он так и не смог тебя ранить. Непробиваемая броня – хорошее подспорье, а? Жаль, что мои сюрпризы в бою не такие эффективные. Чтобы их использовать, я должен попасться, а я стараюсь не рисковать нарочно. Впрочем, один раз и мне удалось удивить врага так, что он потерял преимущество, – оптика лукаво сверкнула. Куб-другой, излишек эмоциональности в голосе Прайма, которому и так тяжело быть сдержанным и замкнутым, как обязывает должность... Он раскрепощен в компании близких друзей и соратников. – Сам знаешь, главное преимущество десептиконов в размере. Когда кулак уже сомкнулся, выбраться непросто. Правда, тот десептикон не знал, что меня не стоит сжимать слишком крепко. Кто? Кто-нибудь догадывается? – он обвел взглядом несуществующую заправку. – Мегатрон, конечно.       Родимус закинул ногу на ногу, постучал пальцем по турбоускорителям в коленях. Мегатрон не шелохнулся, и сейчас его взгляд не давал клону понять, доволен ли он импровизацией.       – Он держал меня перед собой, в одной руке, – Дарк Родимус вытянул вперед свой скромный кулачок. – И изучал, будто собирался сожрать, а не разбить о стену. Я знал, что если раскалю свой корпус, когда он будет ожидать подвох, то он меня размажет, и я сдерживался, – он уставился Мегатрону в оптику. – Он и правда захотел поиграть со своей жертвой. Сломал мне наручи. Смял шейную броню. Я отражался в его линзах тогда, и не буду скрывать, я струхнул. Но не стал сдаваться. По крайней мере, пока мне не оторвали голову, я еще могу плавить металл, верно? – он усмехнулся. – В конце концов он поднес меня достаточно близко, чтобы я смог атаковать. Оплавленный отпечаток моей ноги на фейсплейте лорда десептиконов! – он щелкнул пальцами и ткнул в воображаемого Импактора указательным. – Да, это не такая уж победа, я же отступил. Но уверен, он это до сих пор помнит, ведь каждый бой…       – Довольно, – остановил его Мегатрон. Дарк Родимус замолк. Полупьяная ухмылка погасла.       Разыгранную только что сцену легко было представить. Автоботам нужно как-то бороться с образом непобедимого лорда десептиконов. Им нужны истории о том, как он посрамлен.       Тяжело переступив вперед, Мегатрон положил ладонь на спинку кресла, вынуждая его отклониться. Дарк Родимус потерял равновесие и вцепился в подлокотники.       – После боя, – вкрадчиво начал Мегатрон, – ты устал. Сражение длилось долго – но ты цел. Тебе повезло, ты ведь юркий, быстрый, изворотливый. Медики больше занимались твоими друзьями, даже Ред Алерт не заметила, что у тебя переизбыток заряда. А тебе не хотелось показывать слабость. И вот – время отбоя. Вы в боевых условиях, так что у тебя нет удобной каюты Прайма. Кругом перезаряжаются соратники, но жажда разрядки невыносима. Было бы так просто спустить пар в медблоке – несколько элементарных процедур, и процессор снова ясный, а сервоприводы не сводит. Но там полно раненых…       – Я негромко ускользну в мойку, – Дарк Родимус пожал плечами и подался было вперед, но Мегатрон преградил ему дорогу, положив пушку на подлокотники поперек кресла.       – Десептиконы рядом. Дежурные на взводе. На вахте все взбудоражены. Тебя точно заметят.       Кресло было достаточно большим, чтобы Родимус забрался в него целиком, что он и сделал. Сел на колени и развел ноги пошире. Поерзал. Плавно сдвинул пластины.       Пальцы легли на основание джампера, и тот начал перестраиваться почти тут же. А Дарк Родимус уже возбужден… хорошо. Он прогладил скрутку и резко сжал в ладони. Запрокинул голову, закусывая губу. Мегатрон ни разу не видел, чтобы настоящий Родимус так делал, но клон повторял движение слишком часто, чтобы не заподозрить: это одна из тех привычек оригинала, которую тот старается не показывать другим. Статика скоро защелкала на кончиках штекеров. Дарк Родимус почти не ерзал. Одной рукой он водил по всей длине кабелей, иногда заставляя скрутку провернуться следом за ладонью, пережимая тот или иной провод. Фиксаторы джампера пару раз щелкнули по пальцам, но Родимус не дал ему сформироваться полностью.       – Тебе нужно быть тихим, чтобы никого не потревожить, – Мегатрон ухмыльнулся и снисходительно добавил: – Хотя, ничего плохого не случится, если кто-то заметит. Все – простые мехи, правда? Всем иногда нужна разрядка…       О, Прайм не позволит себе опозориться. Дарк Родимус молча сдавил ладонью горсть штекеров, прокусил губу до энергона и выгнулся в кресле, чтобы не задеть спойлером спинку. Он дрожал и толкался в руку, будто в ней были порты, будто можно было по-настоящему слить заряд в нее, будто возня имела смысл. Горячее масло растеклось по сидению ароматной лужицей.       – Если твоих друзей это и вернет в онлайн, вряд ли они предложат тебе помощь. Ты дерешься с ними бок о бок, но ты же Прайм. Они не станут тебя смущать. Постараются сделать вид, что не заметили слабости…       Дарк Родимус сгреб масло ладонью и неожиданно выпарил его, склонившись так, чтобы вентиляторы втянули большую часть образовавшегося облачка. Он умел быть тихим – не любил стонать или кричать, если игра этого не подразумевала, – и сейчас вовсю пользовался своим талантом. Пока он собирал подтеки масла, он гладил порты, и разъемы выдвигались навстречу пальцам, надеясь, что что-нибудь к ним подсоединится. Колебания передавались всему корпусу. Родимус плюхнулся на локти, упираясь шлемом в перегораживающую кресло пушку, и вздернул бампер вверх. Рука часто ходила по портам, жар корпуса чувствовался даже на расстоянии. Мегатрон чуть отстранился – чтобы Родимус мог поднять голову и продемонстрировать жадно и возбужденно распахнутый рот и бессмысленно полыхающую оптику.       – Видишь ли, Дарк Родимус, – проговорил Мегатрон, пушкой поддевая его за подбородок и нарушая равновесие так, что ноги расползлись по маслу, – ты хорош в том, чтобы быть кем-то другим. Поиски себя сбивают тебя с толку. Ты знаешь, зачем существуешь.       – Я… создан… для исполнения твоих…       – Тш-ш! – предупреждающе шепнул Мегатрон. – Они могут услышать.       – Мне не нужна помощь, – едва слышно выдохнул Родимус, возвращаясь к роли. – У меня хорошая… фантазия… и я не стал бы делиться с друзьями тем, чего ищу… что стараюсь реализовать, когда трогаю себя… один... Потому что никто из них не будет… – он вдруг закинул руку на спину и низко наклонился, фейсплейтом ложась на сидение. – Пожалуйста…       Мегатрон положил ладонь сверху, провел ей по раскаленному – но не обжигающему – спойлеру и потрепал за край с той стороны, где деталь принадлежала оригиналу. Дарк Родимус чаще заерзал портами по ладони. Джампер, зажатый в другой руке, затрещал.       – Когда кулак уже сомкнулся – выбраться непросто, – подхлестнул его Мегатрон.       – Пожалуйста, – одними губами повторил Дарк Родимус, как произнес бы Прайм – чтобы никого не побеспокоить. Чтобы приблизить себя к иллюзии, которая даст ему хоть немножко расслабиться.       Мегатрон с силой вжал его в кресло, давя прямо на спойлер. Родимус глухо забился под ладонью, его кулеры взвыли, а запах масла стал сильнее.       Он всегда мог размазать рыжего Прайма на месте. Выдавить из него не только масло, но и энергон, и хладагент; выжать и раскрошить. Мегатрон удовлетворенно зарычал, резким движением вздернул Дарк Родимуса, перевернул на спину и бросил обратно в кресло. Грязный, перегревшийся и уставший от забега, давшего ему мизер вместо полноценной перегрузки. С вмятинами от дент на губах и испачканной оптикой.       О, Мегатрон скучал по тому, как отлично откалиброваны эти горячие, жаждущие коннекта порты. Он нашпиговал Дарк Родимуса снова – и, обрушив вес на подлокотники, сконнектил, выжигая остатки масла на корпусе до черного налета.       А Родимус снова – наконец-то – кричал.              

***

      Новые правила были просты: Дарк Родимус – офицер, но не допущен к секретам ставки. Закономерно, ему ведь предстоит отправиться в штаб врага. Ему можно присутствовать на советах, но полагается покидать их, когда речь заходит о глобальных вопросах, а не обыденном пошаговом планировании.       За эту слабость Мегатрон был вознагражден немыслимыми по изобретательности коннектами. Усилием воли отказаться от них не получалось: Дарк Родимус мастерски делал взгляд невыносимо томным, его спойлер призывно звенел о стену каждый раз, когда он к ней прислонялся, а корпус был создан, чтобы изгибаться. Скорость и упрямство оригинала сочетались с умением точно предугадать, чего Мегатрон хочет. Любое совещание хотелось свернуть как можно быстрее – чтобы вызвать Дарк Родимуса обратно в кабинет.       Старскрим чаще других косился на клона, но – под грозным взглядом лорда – молчал. Остальные старались скрывать растерянность. Слухи про «интерфейс-куклу» не подтверждались, поскольку маленький спутник лорда демонстрировал сообразительность, смелость мышления и острую глоссу. То есть, коннектил его Оллмайти или нет, не обсуждалось, а вот здравые замечания – да. Своей активной позицией по любому вопросу Родимус быстро умудрился набрать полный пул очков раздражения у Страксуса и Скрэша, консервативно считавших, что одного выскочки среди командующего состава достаточно. К Старскриму они хотя бы уже привыкли, а теперь близкое и понятное зло было оттеснено новым и полным неожиданностей.       На самом деле, Мегатрон предпочел бы, чтобы Дарк Родимус не лез так далеко. Удостоился чести – и смиренно молчи в стороне, неужели не ясно? Однако он таскался следом, проникая на все встречи и смотры, и вскоре бесстрашно вертелся за плечом лорда, не выметываясь без отдельного, а то и пару раз повторенного приказа.       Осмелел он быстро. Если прогоняли – то он разгуливал, где хотел, и теперь его общение с десептиконами выглядело иначе. Солдаты восприняли смену статуса бывшего штабника-на-побегушках как повышение, которое он заработал долгой связью с лордом. Мол, есть в нем что-то, от чего сам Мегатрон тащится… это вызывало у солдат уважение, несмотря на то что могучим корпусом Дарк Родимус похвастаться по-прежнему не мог.       Мегатрону это не нравилось. Во-первых, пошли слухи, что Оллмайти можно подкупить через хороший интерфейс. Во-вторых, Дарк Родимус превратился в меха, с которым все хотят поболтать. О, он не распространялся ни о чем, порочившем бы Мегатрона или его самого. Но он наслаждался влиянием на других чуть ли не больше, чем правом кивать офицерам, как равным. То есть, зарывался явно и с наслаждением.       Рука Мегатрона невольно то и дело тянулась к ошейнику, чтобы одернуть его. Пару раз он делал это прямо на собраниях ставки. После первого, едва они остались наедине, Дарк Родимус закатил обескураживающий скандал. Мегатрону пришлось применить силу, и все быстро перешло в привычную игру с раскинутыми ногами, бурными извинениями и экстатическим треском вокалайзера на самых громких нотах. Он считал, что ситуация улажена, но клон, как оказалось, ничему не научился – и второй раз после того, как Мегатрон схватился за ошейник прилюдно, восстал так же рьяно.       Правда, его маленькие бунты заканчивались не мозгосверлением, как обычно со Старскримом, а жарким коннектом. Дарк Родимус изводил Мегатрона дурацким поведением – а доведя до края, крутился на джампере и кричал… кричал, что выберется и отомстит. Или – что Мегатрон добился своего, и что он хочет топлива десептикона и его заряд, и его смазку на лице.       Так или иначе, в расписании коннектов Мегатрону стало еще сложнее отлавливать перерывы на брифинги и стратегическое планирование.              

***

      К тому времени как Мегатрон осознал, что Дарк Родимус превратился в звезду «Немезиды» (хорошо еще, что за пределы корабля не выбрался), единственным способом указать ему на место осталось – посадить в карцер, будто пленного Родимуса Прайма, и заставить хорошенько обдумать неоправданную смелость и самоуверенность на голодном пайке. Мегатрон мог сделать с ним что угодно: избить, сковать, унизить, – но тень сожаления сопровождала все мысли об окончательном избавлении от клона.       В конце концов, смена обстановки – не обязательно наказание. Пусть Дарк Родимус и стремился к свободе, он по-прежнему склонял голову перед Мегатроном и выполнял любой приказ. По сути, он упрямился, только когда доходило до ошейника. Стоит ли аннуляции всех этих орбитальных циклов маленькая странность на фоне готовности униженно ползать в ногах?       К слову, грубого интерфейса Мегатрону хотелось все чаще – еще один звоночек, говоривший, что пора заканчивать возиться с клоном. Он пресытился игрой, а Дарк Родимус не мог предложить ничего, кроме игры. Фантазии рано или поздно начнут повторяться. О пленном настоящем Родимусе Мегатрон снова мечтал так же часто, как прежде. Об автоботе, который будет защищать свою честь на самом деле, а не изображать неприступность… Мегатрон ценил искренность куда выше, чем можно было подумать о повелителе десептиконов.       Дарк Родимуса следовало выслать. Чем быстрее – тем лучше. Мегатрон поручил разведке подобрать подходящий момент, и вскоре он выпал. Отряд Родимуса Прайма отправлялся отдохнуть в небольшую колонию, где автоботы наверняка разделятся. Само собой, Праймы расслабляются не так, как простые солдаты. Родимус точно останется один – и десептиконы смогут похитить его прямо из масляного резервуара, где он будет смазывать шарниры.       Когда Мегатрон сообщил о скорой отправке Дарк Родимусу, тот вовсе не выглядел осчастливленным. Алая оптика сосредоточенно запылала, он пожевал краешек губы и выдал ожидаемое:       – Как прикажешь, мой лорд.       – Тебя что-то беспокоит? – уточнил Мегатрон.       Он сидел на троне, расставив ноги и спокойно положив пушку на подлокотник. Дарк Родимусу все так же приходилось поднимать голову, чтобы обращаться к нему, но на этот раз разговор протекал не в личных покоях, а на мостике, и внизу работали другие мехи. Они заинтересованно косились наверх, но едва ли подслушивали. За такую смелость можно и головы лишиться. Тихая беседа у всех на виду – Дарк Родимус раньше в таких ситуациях не смущался. Он превращал в грязные разговоры любую коммуникацию, и Мегатрону нравилась его смелость.       А теперь – удивляла неуверенность.       – Ты не готов?       – Я готов, – возразил Дарк Родимус. – Давно был… мне лишь казалось, – добавил он, понижая голос, – что тебе не хочется выбрасывать меня.       – Родимус, – тихо, но угрожающе отозвался Мегатрон, – меня удивляет подбор слов. В этом всегда и состояла твоя главная задача. Стать моим шпионом в стане врага. Сейчас – лучшее время, и мы воспользуемся моментом, чтобы ударить, – он сжал кулак.       Смешанные эмоции исчезли с фейсплейта Дарк Родимуса. Он склонился, прижимая руку к инсигнии на честплейте:       – Прости, повелитель. Я готов преподнести тебе тайны автоботов.       Личный шпион… «Интерфейс-кукла» – тоже часть его призвания, но Мегатрон считал, что это звучит неблагодарно по отношению к подчиненному, исполнявшему свои обязанности. Дарк Родимуса всегда задевало то, что о нем судили предвзято, а ведь Мегатрон именно на платформе получил от него больше, чем мог представить. Пусть теперь проявит профессионализм на войне, а не в приватной обстановке, это, в конце концов, его шанс на настоящее, а не портами заработанное место в рядах десептиконов. Уважение, которого он так добивается.       Почему бы не дать ему шанс? Десептиконы дают его каждому, в конце концов.       – Я сам тебя перекрашу, – пообещал он.       – Буду ждать, – Дарк Родимус, выпрямляя спину, вызывающе провел ладонью по капоту – по серебристому узору, повторявшему желто-рыжую аэрографию оригинала.       Никто не заметил. Мегатрон ухмыльнулся.       – Иди, – распорядился он.              

***

      Дарк Родимус отстранился от аэрографа, и Мегатрон раздраженно ударил баллончиком о платформу. Тот чуть не взорвался. На ошейнике и части шеврона теперь рыжело яркое пятно, смазанное и нечеткое.       – Что на этот раз? – грозно потребовал он ответа.       – Мой лорд, – Дарк Родимус стоял перед ним и пальцами сдавливал ошейник чуть ниже свежей краски. – Ты вправе разозлиться, но я все же попрошу. Отложим покраску до завтрашнего дня? Перед отправлением ты не отличишь меня от Прайма, обещаю.       – Аргументируй, – пророкотал Мегатрон, встряхивая баллончик.       То, что он возится с покраской шпиона лично – честь, а не повод избегать внимания. Это уже не игры, и Мегатрон мог кому угодно приказать придать клону должный вид, а если бы тот начал сопротивляться – как следует врезать, напоминая, что он ничего не решает. Дарк Родимус чуял его гнев, поскольку мялся – и смотрел в сторону вместо того, чтобы отвечать прямо. Необычное для него поведение.       – Я отдаю себе отчет в том, чем именно я ценен, повелитель. Но моя жизнь не всегда будет определена происхождением, так? – он провел перед собой ладонями. – Я не всегда буду копией Родимуса Прайма. Когда мы победим… кем я стану?       Кризис самоидентификации. Его продолжение, точнее, начало уже принесло Мегатрону ряд незабываемых ощущений и новый опыт. Мегатрон молча оценил, сколько в нем осталось терпения на выкрутасы клона, и ответил:       – Героем войны. Если хорошо поработаешь, – добавил он. Дарк Родимусу требовалось одобрение, и он снизошел в этот раз: – Но я-то знаю, что ты введешь автоботов в смятение. Мой собственный Прайм в рядах Элитной гвардии…       – Я тебя не подведу, – живо встрял клон, отведя наконец взгляд от злосчастного аэрографа. Чем ему так мерзка перекраска? Это ведь его изначальный цвет. Или оригиналу он тоже не по нраву?       Мегатрон отвлеченно покивал, перекатывая в руках баллончик. Если все получится, у него будет настоящий Родимус. А еще он обладает всеми знаниями, чтобы сломить упрямство и сопротивление молодого Прайма. Он представляет, от чего тот потечет, что заставит его кричать от удовольствия, о чувствительности каких деталей он едва ли подозревает… Оригинал быстро окажется на коленях.       Это называется «стратегическое планирование».       – Но это значит, ты отзовешь меня только после победы? – отвлек его от мечтаний Дарк Родимус весьма стратегически верным замечанием.       – Хм-м, – Мегатрон взглянул на него и заметил тревогу в оптике. Одной победой десептиконов этот мех не живет, как бы низко не кланялся. Он искал большего на «Немезиде» – и будет искать везде. Это следствие его сборки, вечная попытка обскакать оригинал? Как бы то ни было, Мегатрону не жаль было пообещать ему вариативное будущее. – Если понадобится – и раньше. Будем держать связь и корректировать планы. Это свобода действий, которую ты хотел. Полностью твоя зона ответственности. Если ты сомневаешься, вот мое слово: можешь рассчитывать на нашу поддержку. Будешь верно служить – и никто тебя не бросит.       Дарк Родимус серьезно смотрел в ответ:       – А что с Родимусом Праймом? – повисла пауза, за время которой Мегатрон так и не понял, что ответить. – Мне убить его? – уточнил клон, и все встало на свои места.       – Нет, – усмехнулся Мегатрон и добавил: – я возьму его в плен. Для допроса.       Зачем он уточнил? Какая Дарк Родимусу вообще разница? Мегатрон сузил линзы: привычка уступать клону в мелочах, безусловно, дурная. Поэтому он и отсылает Дарк Родимуса подальше. Сопровождать ли это разрушением честолюбивых планов... к чему? Пусть порой верность подчиненных стоит испытывать, не время ставить дополнительные эксперименты перед опасными и ответственными миссиями. Мегатрон уже понял, к чему этот разговор, и ход беседы ему не понравился. Но дело в том, что заткнуть клона он мог в любой миг, как и приказать ему замереть на месте, пока ложится и сохнет новая краска. Переход к насилию, в свою очередь, надломит решимость Дарк Родимуса. Можно выбить дурь из проца, а можно подождать реакции.       Она последовала незамедлительно.       – Но ведь вскоре я буду знать то же, что и он? – живо уточнил Дарк Родимус. – Почему не избавиться от него? Вдруг…       Мегатрон сидел на платформе, обложившись баллончиками и распылителями, клон топтался перед ним и доказывал, что оригинал, источник информации и объект страсти лорда десептиконов, должно уничтожить… смешная картина. У Дарк Родимуса нет права голоса... ему понравится быть Праймом. Высказываться по любому поводу. Указывать другим, что делать. Это – его идеальная роль, игра мечты. Но пока он не покинул «Немезиду», придется склонять голову.       – Тебе понадобятся его коды. Знания, которые не добыть нашей разведке, – с демонстративным раздражением возразил Мегатрон. – Не критикуй мои приказы. Я этого не люблю.       – Я… знаю. Я высказываю опасения, потому что Родимус очень преданный, – взгляд клона ожесточился. Он перестал нервничать и смотрел теперь прямо и спокойно. – Он предан автоботам до последнего болта.       «На то и расчет, – подумал Мегатрон. – Обмен одного преданного солдата на другого».       – Ты много наговорил, но не ответил на вопрос, – оставил он туманный намек без реакции. – В чем проблема? Почему ты боишься перекраски?       – Я не боюсь! – воскликнул тот. – Я… – и смолк.       – Не заставляй меня ждать, – почти устало приказал Мегатрон и встал, вырос над Дарк Родимусом так, что тень полностью накрыла клона, а отблески алой подсветки пролегли по плечам хищными линиями.       – Я хотел сразиться с тобой, – он сжал губы в тонкую линию и упрямо вздернул подбородок. Мегатрон молча наклонил голову, пришпиливая его взглядом к палубе. – Родимус Прайм выходил против тебя один на один. Когда сослуживцы воспевают его успехи – он понимает, о чем они говорят. Помнит, как сильно ты бьешь. Когда ему нужно противостоять тебе снова – он точно знает, каково это. Чего он никогда не сделает в бою с тобой, а что – попытается. Я тоже должен знать, каков расклад на самом деле, что в легендах об удачливом Прайме правда, а что – сказки. Поэтому я прошу тебя… принять мой вызов, – он вновь поклонился, на этот раз – без наглых мерцаний оптики и провокационных ноток в голосе. Он просил тихо и с уважением. Только добавил со свойственной ему иронией: – Я думаю, это повредит краске.       – Как будто у нас есть время на ремонт, – задумчиво произнес Мегатрон, не веря аудиодатчикам.       Дарк Родимус разочарованно опустил плечи, смиряясь с отказом.       Они… дрались, но не по-настоящему. В рамках игр, которые иногда оказывались опасными для клона, но не заканчивались серьезными травмами. Имитировать бой, переходящий в интерфейс, не то же самое, что хотя бы просто спарринговать. Боевая подготовка Родимуса входила в базовую программу, его не надо было натаскивать, и Мегатрону даже нравилось, что любая стычка в пределах его личных покоев – несерьезная. Ему хватало опасных боев – и сражений, где враги складывались, будто тонкие листья жести. В драке не заскучаешь, но он возвращался к Дарк Родимусу после драк – и не ради них.       Ржа, он привязался к выплавку Старскрима. С каждым сол-циклом все яснее, насколько это было опрометчиво. Но вызов... так скромно и сдержанно Дарк Родимус еще ни о чем его не просил. Ему хотелось не последнего коннекта в своем «настоящем» виде – когда он в тех цветах, которые ему «нравятся», носит имя, которое выбрал… Нет, он желает сразиться, как Прайм. Проверить себя перед ответственной миссией. Испытать свои возможности.       – Каждый автобот знает… – Мегатрон меланхолично взглянул на ладонь и сжал ее.       Дарк Родимус отреагировал на лязг и чудом отскочил, когда Мегатрон вогнал кулак в пол. Клон кувыркнулся в сторону и, вернув равновесие, присел в стороне. Вскинул голову – и встретился удивленным взглядом с повелителем, который только что чуть не смял драгоценного агента в гармошку.       – …что десептиконы бьют без предупреждения, – закончил Мегатрон с агрессивной ухмылкой и размахнулся, чтобы сшибить его с ног пушкой.       Дарк Родимус подпрыгнул, ногами оттолкнулся от нее, сбивая движение, и в воздухе сделал ответный выпад. Он задел шлем Мегатрона лишь вскользь, пролетел дальше и приземлился на платформу. Мгновенно вскочил и активировал оружие в правом запястье. Тетива лука вспыхнула лиловым – о, эти настройки тоже придется изменить.       И поставить ему голубые линзы.       А еще, скорее всего, выправить десяток вмятин – это если Мегатрон случайно не порвет ему магистрали или не сломает наручи. Родимус Прайм всегда напрашивался на тяжелые травмы...       Но, впрочем, с Родимусом Праймом Мегатрон тоже никогда не дрался в полную силу, так что этот спарринг вполне соответствовал запросу.       Дарк Родимус благодарно улыбнулся ему, но тут же пожалел, что отвлекся. Ему быстро пришлось сосредоточиться на том, чтобы выстрелы не попали в цель. На личную частоту Мегатрона постучался Лагнат, встревоженный пальбой в личных покоях, но лорд коротким сообщением отправил его отдыхать и не соваться.       Напоследок разнести спальный отсек – не такая уж плохая финальная нота.              

***

      Интерфейс все-таки был. Но не обычный, когда «Родимус Прайм» сдавался лорду десептиконов после близкой к заигрыванию тесной драки, больше напоминавшей игривую возню на платформе, чем настоящее противостояние. Когда спарринг завершился, Дарк Родимус едва вентилировал. Он оплавил Мегатрону руки, подорвал терминал стрелой, оставил темные следы на стенах, но потерял лук, а ускоритель в левом его колене искрил. Он оказался хорош и в ближнем, и в дальнем бою, и хотя Мегатрон сдерживался, ему все равно понравились запал и скорость.       Но в конце концов, как и должно было случиться, Мегатрон вдавил клона плечом в стену, а тот тщетно пинал его честплейт и вырывался до тех пор, пока не раздался треск шейных креплений. Мегатрон ослабил хватку, только когда чуть не сломал ошейник. Дарк Родимус отчаянно тянул подбородок вверх и хлопал ртом. Запала так долго гореть и плавить все вокруг ему не хватило – у оригинала силы тоже были конечны, наивно думать, что броню лорда десептиконов может прожечь кулаками один даже очень упрямый автобот. Так что он был повержен. Мегатрон мог бы отрывать деталь за деталью – а он бы не сопротивлялся.       – Родимусу Прайму тебя никогда не одолеть, – просипел клон. Мегатрон подхватил его за руки, встряхивая, и бросил на палубу. Поставил ногу на корпус побежденного врага. – В одиночку, – добавил Дарк Родимус сдавленно. – Но автоботы всегда полагаются друг на друга.       Кулеры захрипели, и он запнулся, перезагружая вокалайзер.       – Теперь они будут полагаться на тебя, – заметил Мегатрон. Он не мял броню, так, демонстрировал лишний раз разницу в весе и размере. На десептиконов всегда производили впечатление сила и габариты. Дарк Родимус, пусть он и гонщик, сделанный по лекалам автобота, мыслит как десептикон.       – Спасибо, что… оказал мне честь.       – Что и требовалось доказать... ты дерешься, как он, – хмыкнул Мегатрон, отходя к платформе и смахивая с нее чудом уцелевший аэрограф. – Самоотверженно и безрассудно. Только ты еще юнее, несмотря на свои базы данных. Ты знаешь меньше поражений.       – Побед тоже, – заметил Дарк Родимус, судя по звуку, соскребая себя с пола.       Мегатрон остановился, ожидая, что клон, в соответствии с недавно продемонстрированным уроком, атакует его в спину. Не то чтобы неожиданно, но так должен был поступить десептикон, ведь Мегатрон не сказал, что спарринг окончен. Дарк Родимус все медлил. Когда Мегатрон обернулся, клон стоял, опустив поврежденную руку вдоль корпуса, и смотрел в одну точку. Он опирался на правую ногу, пока левая дымилась, и придерживал себя за локоть.       – Мы закончили, – усмехнулся Мегатрон, подводя итог. – Тебя ждет ремонт.       Вместо того чтобы поклониться и ухромать в медотсек (Нокаут будет в восторге, он обожает срочные вызовы во время отбоя), Дарк Родимус шатнулся вперед. При первом шаге нога подломилась, но второй он сделал уже ровнее. Мегатрон наблюдал, пока он не подошел совсем близко, а потом… почему-то захотелось сесть на платформу, и он сел, чтобы разница в росте смазалась, а Родимус смог положить целую ладонь ему на честплейт. Клон скривился, собираясь с силами, и уперся в платформу коленом, подтягиваясь и забираясь на нее.       Мегатрон вдохнул запах горелой проводки и оплавившегося покрытия, который в случае с Праймом напомнил бы о битвах, но в случае с Дарк Родимусом ассоциировался только с интерфейсом. Едва касаясь – сильная хватка причинила бы клону боль, – провел когтем по спойлеру сверху. Тот почти не помялся. Мегатрону нравилась эта деталь, и он старался не повредить ее даже в настоящих боях – если только Родимус сам не нарывался, как последний идиот.       Дарк Родимус перекинул ногу через его бедро и притерся паховой. Криво улыбнулся. Наклонился вперед, глоссой забираясь точно под край утопленной в грудную броню инсигнии. Он дальше не дотягивался, но ластился, терся щекой о символ и ерзал по бедру, пока Мегатрон не подпихнул его повыше, заодно высвобождая джампер. Дарк Родимус оседлал основание скрутки, сжимая кабели деталями, но не пуская внутрь штекеры. Он покачивался и слабо стонал – наверное, от боли больше, чем от предвкушения коннекта. Коннект ведь редко выбивал из него стоны – из него-настоящего, а не виртуальной интерфейс-проекции Родимуса Прайма.       Мегатрон потянул за ошейник вверх, вынуждая оторваться от честплейта. Дарк Родимус облизал губы, и масло потекло по подбородку. Если смять его сейчас так, как хочется, навалиться и сконнектить – да даже если случайно задеть поврежденную деталь… Мегатрон сдержался. Убрал руку. Дарк Родимус, упираясь в него здоровой ладонью, медленно приподнялся сам, открывая порты. Кабели оплели его бедра, прежде чем скользнуть внутрь. Теперь суставы в тазовой секции больше не проворачивались, и поза стала чуть более устойчивой. Дарк Родимус откинулся назад, свободно, легко. Самозабвенно качнулся, сбивая штекеры и провоцируя пробои, и замычал от первых вспышек во взбудораженной нейросети.       Он толкался навстречу джамперу, никак не позволяя зафиксировать себя для большей безопасности, и стонал, удерживая равновесие лишь благодаря тому, что цеплялся скрюченными пальцами за пояс Мегатрона. Впервые тот смотрел на клона снизу вверх – вид, впрочем, открывался прекрасный: подсветка, алая, как у оригинала, бликовала на изгибах кабелей и мерцала все интенсивнее. По боку Дарк Родимуса сочился энергон, но еще он улыбался, притушив оптику, широко и блаженно, как будто на самом деле победил.              

***

      На следующий день Дарк Родимус не ответил на комлинк – впервые за все время, что вообще существовал, – и Мегатрон отправил в медотсек раздраженный приказ немедленно доставить ему его офицера, в каком бы состоянии тот ни пребывал.       Нокаут ответил отказом, недоуменным, хотя и, по традиции, велеречивым. Выяснилось, что Дарк Родимус побывал у него на ремонте мегацикла три назад, а с тех пор медик его не видел. Нокаут также выразил надежду, что поломки Дарк Родимуса не были связаны с его неповиновением, поскольку тогда он не уверен, что Оллмайти будет доволен. Тот и без болтовни Нокаута не был доволен: после возвращения в онлайн он нашел рядом с собой на платформе разобранный ошейник с рыжим пятном краски. Нахальный клон оставил его безо всякого стеснения, а теперь избегает встречи, как будто забыл, что за неповиновением следует наказание!       Мегатрон больше не собирался потакать ни одному его капризу. Однако у него так и не получилось разобраться, куда клон делся. Не добившись ничего путного ни от Нокаута, ни от Скайсталкера, Мегатрон прорычал по общей связи, что требует всех офицеров на мостик.       Он омрачился еще сильнее, обнаружив, что кроме Дарк Родимуса не хватает еще пары-тройки офицеров помладше. Оставшиеся поглядывали друг на друга, выводя Мегатрона из терпения. Вернее, разлагая те жалкие остатки терпения, что у него остались. Вопиющая некомпетентность – из-за них лорд десептиконов лично должен рыскать по «Немезиде» в поисках шпиона, которому надлежит через считанные мегациклы отправиться на задание! С каких пор по первому зову подчиненные не кидаются исполнять приказы?       Не дожидаясь опоздавших, Мегатрон скрестил руки на честплейте и требовательно осмотрел тех, кто явился.       – Где. Дарк. Родимус? – размеренно вопросил он.       Тишина разрушилась лязгом и скрипом. Офицеры переглядывались. Старскрим притих и втянул голову в плечи. Лагнат поднял было руку, но тут же опустил. Когда у Лагната сконфуженный вид, это поистине не влечет ничего хорошего!       – Мне выбивать из вас информацию силой? – Мегатрон шагнул вперед, сжимая кулаки. – Куда, шлак, подевался мой агент?!       Скрэш пнул Скайсталкера, тот толкнул в спину Страксуса. Его когтистая лапа немедленно дернула за крыло Старскрима. Авиакомандующий возмущенно обернулся, скалясь, и уже на этом этапе эффект домино Мегатрона достал.       – Старскрим! – рявкнул он.       – М-мой лорд! – не теряя времени, тот поклонился, пряча испуганный фейсплейт. О, как будто он умеет хоть что-то скрывать.       Толпа провинившихся курсантов, а не офицеры десептиконов. Р-ржа.       – Где Дарк Родимус? Отвечай!       – Боюсь, – Старскрим даже спину разгибать не стал, словно так шансов получить от лорда в фейсплейт было меньше, – его нет на корабле. Дело в том, – торопливо продолжил он, – что твой агент… хм-м… как бы так выразиться… собрал команду и улетел.       – Что значит, «собрал команду и улетел»? – повторил Мегатрон, спохватываясь и превращая удивление в гнев на ходу. – Какую команду?! Куда?! В колонию?..       И снова они переглядываются. Для острастки Мегатрон выстрелил под ноги первой шеренге офицеров. Лязг и опасливый гул стали громче.       – Мы… мы не уверены, повелитель.       – Он не был замаскирован, – подал голос Нокаут и тут же исчез из поля зрения, будто шлаков стелсер.       – Та-ак, – угрожающе прогудел Мегатрон. – И куда вы тогда его отпустили? Разве у тебя не было строжайшего приказа держать Дарк Родимуса на «Немезиде», Скайсталкер?       – Оллмайти, – скрипнул тот дентами, – Дарк Родимус сказал, что исполняет твой приказ. Твой терминал был неактивен, а Лагнат не пускал никого в каюту!       – Приказано было не беспокоить! – возмутился тот.       – Молчать! – рявкнул Мегатрон. – Что в точности за приказ исполнял Дарк Родимус? Мне выбивать из вас ответы кулаками?.. – он сгреб Старскрима за крыло и вздернул.       – Почему я?! – жалобно возмутился тот, но Мегатрон встряхнул его, и под выразительным взглядом лидера Старскрим начал рассказывать: – О-он созвал некоторых десептиконов… солдат и младших офицеров… двадцать! Может… может э-э… тридцать мехов, – поправился он, – и объявил, что ты поручил ему руководить следующей миссией… я не думаю, что кто-то из них был в курсе задания по поимке Прайма, так что они не заподозрили…       – И вы тоже ничего не заподозрили? Страксус? – он перевел взгляд на широкоплечего бомбардировщика, и тот печально оскалился:       – Меня удивили его высказывания. Они носили сомнительный характер. Дарк Родимус утверждал, что, – вокалайзер переключился на проигрывание записей и сообщил голосом клона: – «…будет весело! И каждому из вас достанется добыча, так что не дрейфите – и за мной!».       Мегатрон опустил руку. Старскрим поскреб ногами по палубе и принял более-менее устойчивое положение. Теперь он стоял, склонившись и расставив полусогнутые ноги, и часто вздрагивал. Подозрительный страх...       – У него было твое подтверждение, – развел руками Страксус. – Запись сохранена.       «Это свобода действий, которую ты хотел, – разнеслось по мостику. – Полностью твоя зона ответственности. Если ты сомневаешься, вот мое слово: можешь рассчитывать на нашу поддержку».       – Мое крыло! – взмолился Старскрим, которому Мегатрон только что когтями пропахал обшивку.       – Он взял «Фурию», – добавил Скайсталкер. Когда стало ясно, что пока достается тому, кто уже попался под руку, он стал чуть более разговорчивым. – Я решил, раз у него есть коды…       – С ним был Дрилл, он же служит в техбатальоне! Тупица! – вмешался Скрэш. – У него к любому кораблю доступ!       – Хватит! – офицеры вновь перекладывали вину за ошибку друг на друга, а Мегатрон все еще пытался оценить масштабы провала. – В какую сторону улетел их корабль?       – Н-не в направлении колонии, повелитель, – простонал Старскрим. – Прошу!.. Крыло, я не… если желаете, я вылечу в погоню немедленно!       Мегатрон отпустил его и зарычал. Дарк Родимус завел много знакомств на «Немезиде», это правда. Но кто мог подумать, что он сбежит и заберет с собой целую роту десептиконов, оставив толпу офицеров в дураках?!       – Вам и только вам было известно, какая задача стоит перед Дарк Родимусом! И вы утверждаете, что все поверили брехне, которую он плел, потому что… – он сделал паузу. – Я жду убедительных оправданий – или вы полетите вон все, но не в погоню, а в ближайшую звезду.       – Мы все совершили большую ошибку, – признал Страксус. – Но Дарк Родимус очень убедительно вертел…       – Чем? – громыхнул Мегатрон раскатисто, топая ногой и проминая палубу.       – Фактами, – сокрушенно сообщил Старскрим, всплескивая руками, чтобы не свалиться от прошедшей по мостику дрожи.       – Бампером, – одновременно с ним отвесил Лагнат. Вот он не излучал страх, а искреннее сокрушался. От этой мелочи Мегатрону не становилось легче.       – Вы… – начал он, вскидывая пушку, в жерле которой уже зарождался заряд.       В этот момент слабое пиликание донеслось от проектора на мостике, и связист, все это время делавший вид, что его вообще здесь не существует, пролепетал:       – Входящий сигнал с борта «Фурии», повелитель. Не прямой эфир, запись. Я от… о… отслеживаю… но шансы… – он совсем стушевался, видимо, подавленный полным осознанием того, что эту аудиенцию Мегатрона с офицерами не переживет, несмотря на высочайший уровень доверия.       – Включай, – рвано распорядился Мегатрон, разворачиваясь.       Голограмма Дарк Родимуса вспыхнула – небольшая, темная. Тем не менее, он лучился радостью и самодовольством.       – Оллмайти! – неглубоко поклонился он. – Я совершил открытие. Кажется – это только догадки! – что Старскрим не всегда врет, – за спиной Мегатрона раздалось возмущенное кряхтение, но стремительно сошло на нет. – Что-то пошло не так, со мной, и я не согласен оставаться твоей марионеткой. Я рад, что твоя неудовлетворенность создала меня, – Дарк Родимус прижал ладонь к десептиконской инсигнии, – но не собираюсь потворствовать ей. Ты не превратишь меня в разменную монету только потому, что наигрался. Наверное, ты думаешь, что сделал мне немало одолжений, но… вообще-то, – он поджал губы и развел руками, – нет. По правде, так себе из тебя лидер, лорд Мегатрон, да и партнер не очень. Но, – он вытянул шею вперед, будто для воздушного поцелуя, и, заулыбавшись, весело покачал головой, – желаю тебе трахнуть Родимуса Прайма раньше, чем я со своей новой командой вернусь и займу твое место. Пока! Привет Лагнату. Мне реально нравится эта расцветка!       Связист закрыл фейсплейт ладонью и трансформировался в сабвуфер, инстинктивно стараясь притвориться – в буквальном смысле – мебелью.       Офицеры за спиной трагически молчали.       – Догнать и уничтожить, – процедил Мегатрон, не поворачиваясь к ним. – Кто притащит мне его первым, не умрет!       Тишина мгновенно взорвалась судорожным топотом и звуками трансформации.              

***

      – Ты хотел меня видеть, повелитель? – осторожно протиснулся Старскрим в дверной проем и застыл неподалеку, готовый, чуть что, дать деру. – Я еще не закончил, клянусь! Это были пробные вылазки, так сказать, разведка…       Он, как и все остальные, провалил рейд по поимке Дарк Родимуса. Клон вместе с «Фурией» и предателями, купившимися на обещания добычи и славных веселых драк, растворился в космосе, вовсе не теша себя надеждой, что правда сможет с такими силами «вернуться и занять место» повелителя десептиконов. Старскрим вполне обоснованно полагал, что раз ему всегда достается первому, то и за провал наказание настигнет его без очереди.       Шлак, выходка самонадеянного клона – не повод избавляться от всех офицеров разом, какими бы они ни выступили кретинами в этой истории. Даже от Старскрима иногда бывает толк. Но Мегатрон не стал ни в чем его обнадеживать.       Он стоял, сцепив ладони за спиной, и не смотрел в сторону заместителя. На этот раз голопроектор показывал в коем-то веке не Родимуса Прайма, а полотно сложных формул. Пара нанокликов – и Старскрим узнает, что это за расчеты.       А, вот, по нервному вздоху вентиляции ясно, что – уже узнал.       – Откуда ты…       – Не будь дураком. Раз я знаю, где твоя лаборатория, то могу и забрать из нее все, что пожелаю. Но видишь ли… я не специалист по клонированию. И мне нужна консультация меха, который хорошо разбирается в этом вопросе, чтобы определить, где была допущена ошибка.       – Оллма…       – Подойди, – перебил Мегатрон. – Я жду, – он сделал паузу, – консультации.       Старскрим, нервно скрестив пальцы рук, осторожно приблизился. На формулы и схемы, плавно ползущие над столом вверх, исчезая в пустоте, он не смотрел. Он косился на Мегатрона, его губы дергались, а фейсплейт принимал то подхалимское, то обеспокоенное выражение.       Разочаровывающе плохая актерская игра – после идеального Дарк Родимуса смотреть на Старскрима было противно и скучно.       – Повелитель, клянусь, что я делал все в точности, как ты приказал! Я клонировал его под пристальным вниманием Лагната, твоего верного слуги, и…       – Не приплетай Лагната, – Мегатрон не шелохнулся, но обратил на Старскрима взгляд, и тот на мысках попятился. – Я вижу тебя насквозь. Еще шаг, и я выстрелю, – добавил он.       – Я ведь предупреждал, что технология несовершенна, – попробовал Старскрим другой подход. Оглянулся на дверь – и Мегатрон выразительно наставил на него пушку. Движение было ленивым, но преисполненным раздражения. – Мне жаль, что Дарк Родимус разочаровал тебя, но я к этому не причастен! Я ни разу не разговаривал с ним, пока он был на «Немезиде», и… все возможности, что ты ему дал, я никогда не… – он запнулся.       – От твоей консультации будет зависеть, казню ли я виновника – или он получит шанс исправиться, – Мегатрон развернулся и догнал его одним шагом. Пушка уткнулась в кокпит Старскрима и разогрелась. – Если я не поверю твоему… квалифицированному мнению, боюсь, новых клонов в нашей армии уже никто не создаст.       Старскрим скривился, выставил вперед ладони и пролепетал, сдаваясь:       – Мой лорд, это не моя ошибка… Подозрения у меня есть, но… с твоей рассудительностью… ты поймешь, что я ни при чем. Я лишь старался выполнить твое пожелание, – он взволнованно прикусил палец, прежде чем продолжить. – Дело может быть в том, что – прежде чем я приступил к заданию – ты в гне… в нетерпении ранил меня его деталью.       – Ты трясешься за свою обшивку, но на меткость стрельбы это обычно не влияет, – усомнился Мегатрон. – Думай лучше.       – Я не имел в виду, что мог промахнуться мимо кнопки! – Старскрим изобразил оскорбление, но этот кабинет видел актеров получше. Мегатрон скривился, подавая в пушку заряд, достаточно сильный, чтобы треснуло стекло кокпита. Он еще не выстрелил – но в следующий наноклик так и поступит, если авиакомандующий не поторопится в изложении сути. – Возможно, при создании модели к образцу попало немного моего энергона или микрочастицы ТНК… и… и… – он неуверенно улыбнулся, пожимая плечами.       Он косился на вторую руку Мегатрона чуть ли не с большим опасением, чем на пушку, наверняка гадая, что – в сжатом кулаке. Мегатрон толкнул его в честплейт и рыкнул:       – Хочешь сказать, Дарк Родимус подцепил от тебя…       – Немного изворотливости? – вставил Старскрим, продолжая изображать невинность.       – …мастерство предательства?!       – О-о! – с оттенком горести воскликнул Старскрим. – Слишком громкие слова, мой лорд! Я неустанно забочусь о деле десептиконов! Я все делал ради тебя, Мегатрон!       – Ради? Ты подсунул мне извращенную копию себя!       – Я не хотел потерять образец, который достался тебе в бою, ведь пришлось бы добывать новый, и ждать, и… ты желал получить клона как можно быстрее. Я торопился! В тех обстоятельствах…       Он всегда выбалтывает правду, когда совсем заврется. Мегатрон поднял палец, останавливая его:       – То есть ты отдавал себе отчет, что копия не будет чистой?       – У меня не было поводов для беспокойства! Тестов по клонированию сразу двух образцов я не проводил! Но ведь… в конце концов, повелитель, ты собирался сделать из него шпиона, – Старскрим попытался юркнуть из-под пушки в сторону, но Мегатрон поймал его за шею и сдавил, не ломая крепления, но достаточно сильно, чтобы тот не пытался сбежать дальше. – Разве Дарк Родимусу не предстояло в будущем предавать автоботов? – пролепетал он в отчаянии.       Мегатрон подтянул его к себе, несмотря на попытки упереться дожигателями в пол, и разжал наконец угрожающий второй кулак. На ладони оказался ошейник Дарк Родимуса. Старскрим непонимающе уставился на него, а в следующий миг задергался:       – Ты этого не сделаешь! – голос сорвался на визг. – Это был твой шлаков эксперимент! Я предупреждал о рисках!..       Но если бы он вырывался в полную силу, то остался бы без головы, так что сопротивление быстро прекратилось. Мегатрон защелкнул ошейник на нем и тут же, взявшись за него, опустил авиакомандующего на колени.       – Ты даже не представляешь, как сильно подвел меня, Старскрим, – не сдерживая злость, прорычал он и надавил другой рукой на крыло, вынуждая склониться. Старскрим со сдавленным шипением распластался по палубе. – Посмотрим, какие сценарии можешь предложить ты.