***
Через два дня Тэхен все-таки решает сходить до магазина, закутавшись в водолазку по самое горло, нацепив шарф и перчатки, несмотря на плюсовую погоду за окном. Благо, «Смертники» не переползли на лицо, останавливаясь в районе лопаток. Хотя омега и не знал, должны ли они появиться на лице. Ведь у него еще есть два места на предплечьях. Но он точно знал, что последний цветок распустится на метке, выжигая ее. Дорога до супермаркета оказывается недолгой, но до одури приятной. Свежий воздух, Боги, как прекрасно! Легкий ветерок и палящее солнце. Люди все равно косились, но словно… понимающе и тут же отворачивались. Все-таки не все так плохо с этим миром, так ведь? — О! Хен! Давно тебя не видел, совсем забросил своего хубэ, а? — парень за кассой тянет уголки губ в широкой улыбке, обнажая чуть выпирающие передние зубы. — Чонгук-и! Рад снова встретиться. Да вот… дела были. Все это время по магазинам таскался Юнги, — врет Тэхен, не желая грузить младшего своими проблемами и, уж точно не желая, упоминать, что перебивается едой из доставки, ну хоть что-то. При упоминании Юнги, Чонгук поджал губы, из-за чего линия челюсти стала уж совсем острой. — Айгу! Куда ты растешь? Чем вас в школе кормят? Откуда такие мышцы? — искренне недоумевает Ким, оглядывая кассира. Тот, гордо выпятил подкаченную грудь и снова заулыбался. — Нравится? Каждый день в спортзал хожу! — Да ты красавчик! Небось омеги толпами бегают? — спрашивает Тэхен, укладывая в корзинку жевательную резинку, что лежала на стенде около кассы. Почему-то не хотелось идти вглубь магазина, отходить от этого прелестного малыша, которого, наверное, видит в последний раз. — А то! — восклицает Чонгук, но после заметно грустнеет, — Только у омеги, в которого я влюблен, уже есть истинный. — Ого! И что у тебя нет ни малейшего шанса? — сочувствующе интересуется Тэхен, чувствуя укол в грудь. Раньше младший восхищался только им, как омегой. Хах, какой же он мелочный. — Ну так истинный же! А с истинными всегда счастливы! — Чон жует губу, искренне веря в свои слова. Тэхен издает полу-смешок, полу-всхлип и доверительно сообщает. — Не всегда истинные счастливы, уж поверь моим словам. И кажется в этой невзначай брошенной фразе прослеживается четкий подтекст «Спаси меня», а голос звучит надломлено. И чтобы дальше не показывать свою слабость, Тэхен отходит от кассы, закидывая в корзинку практически все съедобное, что попадалось на глаза. Пробивая продукты, Чонгук внезапно широко улыбнулся. — Хен, сходишь со мной завтра на***
Тэхен задыхается. Он чувствует острую боль в районе рук, в районе обоих рук. Настолько невыносимо жгло, что хотелось снять скальп, если бы это хоть как-то помогло бы. Сразу два цветка распускаются, причиняя дичайшую боль, буквально вспарывая кожу, из-за чего под шелковым халатом растеклись красные пятна. Сегодня Юнги изменил ему с двумя разными людьми. Причем изменил подряд, судя по всему, устроив сраную оргию. У Тэхена нет времени. Буквально завтра он уже сдохнет, как последняя собака, и если бы разговоры с Мином ему бы помогли, то он бы сделал все, что в его силах. Но Юнги не верит ему, даже когда видит цветы, он кривится в отвращении и отворачивается, делая вид, что все в порядке. Тэхену больно, страшно и обидно, что в свои двадцать он умрет по такой глупой причине. Но… прежде чем судьба настигнет его, он должен… встретиться с Чонгуком и рассказать ему о своих чувствах.***
— Привет, хен! — альфа подал старшему руку, придерживая дверь подъезда. Тэхен улыбнулся ему в ответ, оглядывая чужой черный костюм, подмечая какой Чонгук в нем сексуальный. А уложенные гелем волосы были выше всяких похвал. Чон в это же время скептически глядел на наряд хена. Тот был замотан в шарф, водолазку, перчатки и джинсы. — На улице же жарко. Даже если к вечеру и похолодает, мы же не на земле пикник устраивать собрались. — Ничего ты не понимаешь, — наигранно-обижено вздохнул омега, — Это мой стиль! Чонгук рассмеялся и пригласил Тэхена сесть в машину, которую ради такого случая одолжил у друга. Черная ауди выглядела дорого и круто, ну по крайней мере восхищение старшего того стоило. По дороге до ресторана, столик в котором альфа тоже бронировал в попыхах, они ехали весело разговаривая и смеясь. В машине витала уютная атмосфера, настолько, что выходить даже не хотелось. Но Чонгук убедил себя, что это только начало вечера. Дальше только лучше. — Айщ, Чонгук-а! Я так давно не был нигде… — А как же вы с Юнги-хеном.? — Юнги постоянно занят на работе, — врет Тэхен, а после тепло-тепло улыбается, — и я рад, что здесь именно с тобой. Ну все. Это прямо выстрел в самое сердечко. Вызывайте реанимацию, а то Чонгук уже видит свою покойную бабушку. — Я тоже рад, хен, — все же выдавливает парень. Когда они зашли внутрь, то в глаза сразу бросилась яркость. Такая, что слепит глаза. А потом оказалось, что это просто преобладание блестящего золотого цвета в интерьере. Уютный ресторан, с мягкими диванами и вкусной едой. Тэхен был наслышан, но ни разу не был тут сам. Ходят слухи, что если оставить официантам на чай больше 5000 вон, то счастье непременно тебя найдет. Не трудно догадаться кто эти самые слухи распустил, чтобы срубить побольше бабла, но некоторые на это ведутся, так что не такая уж и плохая тема. К ним тут же подбежал официант, предлагая помочь в выборе стола, но Чонгук решительно заткнул его словесный поток взмахом руки, говоря, что у них забронировано. — Присаживайся, хен, — парень галантно отодвинул стул, придерживая его за спинку, а когда омега сел, то с легкостью пододвинул и стул и тело к столу. Тэхен удивленно рассматривал чужое безмятежное улыбчивое лицо, и не мог сдержать улыбки сам. — Ты не представляешь, как я рад, что ты согласился на свидание, хен! — А ты не представляешь насколько сильно рад я, — пробормотал мужчина, но в ответ только кивнул. Весь вечер, до самого закрытия ресторана, они провели только вдвоем, наедине от всего мира. Вспоминая старые посиделки, игры в Overwatch, гулянки поздней ночью. Оба выглядят запретно счастливыми для тех, кто имеет своих истинных. Но сейчас им не было дела ни до этого, ни даже до того, что официант опрокинул их еду. Настолько они были поглощены друг другом. Тэхен чувствовал легкое недомогание, и он точно знал причину. Осталось одно место и одна ночь. На часах 23:05, а это значит, что скоро, совсем скоро он умрет. И нужно принять это с честью и достоинством, ведь омеги всегда останутся лишь низшими. Чонгук стоял рядом с задумавшимся Тэхеном и рестораном, откуда они вышли пару минут назад. Вдыхая прохладный воздух он думал только о том, как же старший необыкновенно красив. Даже когда заламывает бровь, хмурясь, когда делает глупое лицо или корчит смешные рожицы. Красив всегда. — Хен, не хочешь пойти ко мне? — спрашивает Чон, и только потом понимает, как двусмысленно звучала эта фраза, — Я имею ввиду, поиграть в Овервотч, как в старые добрые! У меня даже пицца и кола есть! — краснея кончиками ушей, отмахивается он, давая себе мысленный подзатыльник. — Конечно! Я только рад, — рассмеялся Тэхен и пошел вперед, показывая тем самым, что до сих пор помнит где живет младший.***
— Айщ, хен, как у тебя получается побеждать меня, хотя ты не играл уже два года? — возмущенно пропыхтел альфа, пихая Кима плечом. — Это опыт! Его не пропьешь! — воскликнул Тэхен. Было так приятно вспомнить старое и давно забытое. Окунуться в воспоминания и забыть о текущей, перечеркнувшей всю его жизнь, проблеме. Даже сидя на знакомом диване, в ставшем когда-то родным, доме, он не снимал ни шарфа ни перчаток. Лучше уж умереть тихо и спокойно, чем видеть отвращение в любимых глазах. — Мне никогда не победить тебя! — досадливо воскликнул Чонгук и потянулся за банкой колы через старшего, да так и замер, разглядывая чарующие глаза в паре сантиметров от собственного лица. Всего один рывок и он ощутил вкус чужих губ. Ничего пошлого, всего лишь мягкое изучающее касание. И только потом до младшего дошло, что Тэхен не отстраняется, а несмело приоткрывает губы в ответ. Поцелуй с каждой секундой становился более напористым, пока Чонгук не опрокинул Кима на кровать, нависая сверху. — Чонгук… Омега выглядел растерянным и настолько грустным, что невольно, у Чонгука собралась влага в глазах. — Прежде чем ты что-то скажешь хен. Насчет того что это была ошибка или еще что-то… ты должен знать, что я люблю тебя! — выдохнул парень и почувствовал, как огромный груз, что все это время давил на плечи, исчез. — Люблю еще с детства. Люблю твою улыбку, твои глаза, смех, да даже как ты неприлично громко чихаешь, — Тэхен что-то возмущенно запыхтел на этих словах, но когда Чонгук коснулся его щеки, тут же успокоился. — люблю, понимаешь? Знаю, что у тебя есть Юнги, но я ни на что не претендую, если ты с ним счастлив, то я безумно рад этому. Мне больно говорить это, но я думаю, что если рядом с тобой кто-то вроде Юнги-хена, то я могу быть спокоен. Честно, Чон даже не понял в какой момент слезы побежали по щекам, он только чувствовал тупую боль в области сердца и одновременно с этим невероятное облегчение. И для него стало шоком, когда Тэхен заплакал тоже, провел рукой в кожаной перчатке по чужой крепкой шее и притянул для поцелуя. — Пожалуйста, Гуки, возьми меня, — шепчет он в любимые губы. — Хен! — у парня глаза на лоб лезут, и он искренне верит в то, что ему все это послышалось, и он вообще в какой-нибудь психушке под успокоительными, — но как же… — Я тоже люблю тебя. Пожалуйста, Гуки, — шепчет омега и резко меняет их позициями, оказываясь сверху, — я сам все сделаю, ладно? И, не дожидаясь ответа, стягивает с Чонгука домашние штаны, в которые тот переоделся по приходу домой, вместе с бельем, а с себя лишь чуть припускает одежду, чтобы не обнажить черную полоску кожи. — Господи, хен! Чонгук начал ерзать, когда Тэхен пропихнул в себя пальцы, наскоро растягивая, поглаживая чонов чуть твердый член. — Тшш, все хорошо, — прошептал омега, а после начал потихоньку опускаться на уже вставший, из-за ласк, член. Чонгука хорошенько так тряхнуло, когда он ощутил всю узость Тэхена. Он, буквально, плавился, начиная делать аккуратные поступательные движения, чтобы, не дай Боже, не сделать любимому больно. Он ухватился за мягкие кимовы половинки и сильно сжал, в то время, как сам омега стонал и шипел, словно потревоженный кот. Чонгук чувствовал дичайшее возбуждение, а также растерянность, ведь пару минут назад ему вроде бы признались в теплых чувствах, а уже сейчас они сливаются в единой целое на этом диване. Это похоже на сон. Тэхена же внезапно словно прошило током в области загривка, там где находилась метка. Он начал истерично хватать ртом воздух, а осознание накатило волной отчаяния и неизбежности. А ведь он так надеялся, что у него еще есть время, чтобы провести его с Чонгуком и не умирать у него на руках. Черт, как же он ошибся. Слезы уже щипали глаза, а омега завалился на бок, соскальзывая с чужого члена и прижав руку к ране, на которой расцветал последний Смертник. — Хен! — закричал парень, тут же придвигаясь к старшему, — Что с тобой?! — он начал осматривать тело, пока взглядом не наткнулся на оголенную полоску поясницы. — Что это, черт возьми?! Чонгук задрал тэхенову водолазку и полностью стянул штаны. То, что он увидел, заставило в глазах потемнеть, а тошноту подступить к горлу. Это… были Смертники. Цветы, появляющиеся на теле омеги, когда истинный ему изменяет. Их было много, они покрывали почти все тело. Чон растерялся, но ни на секунду его любовь к Тэхену не ослабла, а наоборот только окрепла, и желание защитить его возросло в разы. — Мне так жаль, Чонгук, — прохрипел Ким, отхаркивая кровь. — Я люблю тебя, просто знай это. Прости, ме… — Нет! Хен! Я тоже люблю тебя! Люблю, слышишь?! Только не умирай! Пожалуйста! Пожал… Альфа, словно в бреду, шептал одно и тоже, пока взгляд его возлюбленного тускнел. Он тряс тело, исступленно целовал, но, казалось, того уже не спасти. Последний лепесток почти расцвел, выжигая метку, когда комнату наполнил яркий свет. Чонгук уже было подумал, что это рассвет наступил так быстро, но после до него дошло, что это тело Тэхена излучало слепящий свет. Каждый Смертник на его теле будто подсвечивался изнутри, тускнел и исчезал. И так до последнего, пока и тот не исчез вместе с меткой. Чонгук испугался еще больше, он не знал, является ли смерть причиной исчезновения цветов. Но омега в его руках не шевелился, а альфа только тихо плакал. — Эй, Гуки, — несмело прошептал Тэхен. Он боялся, что уже попал на Тот Свет и сейчас либо в раю, либо в аду. — Хе-о-н! — протянул парень, громко шмыгая носом, — Хен, ты жив! Ты жи-ы-в! Ты так меня напугал! Мужчина не знал, что делать, а потому просто обнял любимого, позволяя тому выплакаться, хотя сам до сих пор не верил своему счастью. Он жив! Жив, черт возьми! Но… как? — Гуки, ты… не чувствуешь ко мне отвращения или ненависти? — осторожно спросил Тэхен, чуть отстраняя от себя парня, — После того, как увидел цветы? — Какого черта, хен? Ты только что едва не умер и это все, что тебя интересует? Черт, я так рад, что ты жив, так что не смей произносить это дерьмо про ненависть. Я люблю тебя больше всего на свете. И не смей сомневаться в моих чувствах! — злой тирадой выдал Чонгук и коротко поцеловал Кима. — Я тоже люблю тебя. Ты… будешь со мной? Боль еще не до конца прошла, но Тэхен ее решительно игнорировал. От этого ответа зависит все. Буквально. И плевать он хотел на Юнги, если рядом будет Чонгук. — Всегда, хен. И это была чистая правда. Чонгук был всегда рядом, следил краем глаза, расстраивался, когда старший не выходил из дома слишком долго. Любил и ценил сколько себя помнил. И только это имеет значения. Они даже не поняли, что Чонгук своей любовью спас Тэхена от самой страшной смерти. И пусть Смертники больше никогда не расцветут на коже столь прекрасного омеги.***
— Здравствуйте, в эфире новости на федеральном канале и с вами в студии ведущий — Ким Сокджин. К главным новостям: вчера вечером в клубе в Йонсан-Гу был найден мертвый альфа. Его тело было покрыто цветами, больше известными, как «Смертники», по предварительным данным именно цветы и послужили причиной смерти. Это единственный в своем роде случай. Он настолько уникален, что ученые теперь еще пару десятков лет будут работать над теорией о появлении Смертников на теле альф. Убитого звали Мин Юнги, — и никто не заметил, как Сокджин усмехнулся.